Уважаемые посетители!
Предлагаем Вам новую версию сайта Свердловского областного суда.
В случае возникновения технических сбоев Вы можете получить необходимую информацию по ссылке: http://oblsud.svd.sudrf.ru
Если Вас не затруднит, отправьте свое мнение о новом сайте по адресу: mel@ekboblsud.ru
С уважением, администратор
Бюллетень
судебной практики по гражданским делам
за четвертый квартал 2008 года
Вопросы применения жилищного законодательства
К. обратилась в суд с иском к Администрации г. Екатеринбурга о включении недвижимого имущества в наследственную массу, указав, что 15 января 2007 года ее мать Ш. выдала нотариально заверенную доверенность своей внучке О. на представительство ее интересов, связанных с заключением договора передачи имущества в виде квартиры в единоличную собственность.
Для оформления указанного договора были собраны все необходимые документы, оплачены расходы по сбору документов.
07 февраля 2007 года документы и заявление от имени нанимателя Ш. на безвозмездную передачу квартиры в собственность нанимателя были направлены в Администрацию г. Екатеринбурга. В тот же день Ш. скончалась, и договор приватизации квартиры заключен не был.
Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 05 июля 2007 года спорная квартира включена в состав наследства Ш.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 04 сентября 2008 года решение суда первой инстанции было отменено и по делу вынесено новое решение, которым в иске К. к Администрации г. Екатеринбурга о включении наследственного имущества в наследственную массу отказано.
В надзорной жалобе представитель К. – Моисеева О.Л. – просила отменить определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда как незаконное.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации нашла жалобу подлежащей удовлетворению и отменила судебное постановление суда кассационной инстанции.
Отменяя вынесенное по делу решение суда первой инстанции и вынося новое решение об отказе в иске, судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда указала, что в соответствии с п. 3.1 Положения о приватизации муниципального жилищного фонда в г. Екатеринбурге от 06 июня 1996 года № 3714 для приобретения в собственность жилого помещения в порядке приватизации граждане представляют в городскую администрацию, администрацию муниципального унитарного предприятия, за которым закреплен жилищный фон на праве хозяйственного ведения, или муниципального учреждения, в оперативное управление которого передан жилищный фонд, заявление о приобретении квартиры в собственность. При этом подписи граждан на заявлении должны быть удостоверены в местной администрации.
Поскольку заявление Ш. о приватизации спорной квартиры было направлено после ее смерти, то есть в период, когда выданная доверенность в силу подп. 6 п. 1 ст. 188 Гражданского кодекса Российской Федерации прекратила действие, Ш. свое намерение о приватизации квартиры должным образом при жизни не реализовала, так как не обратилась с соответствующим заявлением в компетентный орган.
Однако Судебная коллегия считает, что судебное постановление было вынесено судом кассационной инстанции без учета всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, а также без анализа правовых норм, что привело к неправильному итоговому выводу суда, с которым нельзя согласиться по следующим основаниям.
Из материалов дела видно и на это ссылается представитель заявителя в надзорной жалобе, что 15 января 2007 года Ш. выдала внучке О. доверенность, в которой указала на право последней быть ее представителем по всем вопросам, связанным с приватизацией квартиры в собственность, включая заключение и подписание договора передачи квартиры в собственность, государственную регистрацию права собственности в соответствующих компетентных органах и так далее.
О. во исполнение договора поручения от Ш., действуя по доверенности от 15 января 2007 года, оформила от имени наследодателя договор социального найма спорного жилого помещения; получила справки Центра регистрации населения, БТИ, УФРС по Свердловской области; оплатила коммунальные услуги.
При рассмотрении дела в суде О. утверждала, что 06 февраля 2007 года звонила в Администрацию г. Екатеринбурга и просила о срочной подаче заявления на приватизацию жилой площади, однако ей было отказано в этом на том основании, что 06 февраля 2007 года и 07 февраля 2007 года являлись неприемными днями, а также порекомендовали отправить все необходимые документы по почте, что и было сделано. Эти обстоятельства не были опровергнуты материалами дела и имеют правовое значение.
Как следует из преамбулы Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», целью закона является, в том числе создание условий для осуществления права граждан на свободный выбор способа удовлетворения потребности в жилище.
Граждане Российской Федерации, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде на условиях социального найма, вправе приобрести эти помещения в собственность на условиях, предусмотренных Законом Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», иными нормативными актами Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.
Основным принципом приватизации является принцип добровольности, означающий, что граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.
При наличии волеизъявления гражданина на приватизацию занимаемого жилого помещения ему не может быть отказано в реализации этого права.
Следовательно, положения ст. 8 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», закрепляющие правило подачи гражданином заявления для решения вопроса о приватизации жилых помещений, не могут рассматриваться как препятствующие решению этого вопроса при наличии иных письменных доказательств, позволяющих с достоверностью установить факт наличия волеизъявления гражданина на приватизацию занимаемого жилого помещения.
Такого понимания Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» следует придерживаться и при применении Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 августа 1993 года № 8. Пунктом 8 данного Постановления предусмотрено, что если гражданин, подавший заявление о приватизации и необходимые для этого документы, умер до оформления договора на передачу жилого помещения в собственность или до регистрации такого договора местной администрацией, то в случае возникновения спора по поводу включения этого жилого помещения или его части в наследственную массу, необходимо иметь в виду, что указанное обстоятельство само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении требования наследника, если наследодатель, выразив при жизни волю на приватизацию занимаемого жилого помещения, не отозвал свое заявление, поскольку по независящим от него причинам был лишен возможности соблюсти все правила оформления документов на приватизацию, в которой ему не могло быть отказано.
Кроме того, согласно ст. 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации имущественные права входят в состав наследства.
При этом факт наличия такого права у наследодателя на день открытия наследства может устанавливаться и с учетом вышеуказанного толкования ст. 8 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации». Соответственно, прекращение действия доверенности как письменного полномочия на совершение тех или иных сделок в интересах представляемого не означает прекращения уже возникших имущественных прав представляемого.
Следует учитывать и то, что на органах государственной власти лежит обязанность по созданию условий для реализации права граждан свободно владеть, пользоваться и распоряжаться своим жилищем, в том числе путем его приватизации.
Соблюдение установленного ст. ст. 7, 8 Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» порядка оформления передачи жилья обязательно как для граждан, так и для должностных лиц, на которых возложена обязанность по передаче жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде в собственность граждан.
Разрешая дело и удовлетворяя иск К., суд первой инстанции, руководствуясь п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах применения судами Закона Российской Федерации «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» от 24 августа 1993 года № 8, исходил из того, что Ш. при жизни выразила свою волю на единоличную приватизацию спорной квартиры, оформив доверенность на О., совершила действия, направленные на приватизацию жилого помещения, завершение которой с соблюдением установленного порядка не произошло по независящим обстоятельствам, в связи с чем суд обоснованно признал договор приватизации заключенным, порождающим обязанность Администрации г. Екатеринбурга передать спорную квартиру в собственность Ш. и с последующим включением ее в наследственную массу.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации нашла этот вывод суда первой инстанции основанным на материалах дела, законным и обоснованным.
При таких обстоятельствах у суда кассационной инстанции не имелось предусмотренных законом оснований для отмены вынесенного судебного постановления. Определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 04 сентября 2008 года признано незаконным и отменено.
(Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2008 года, дело № 45-В08-13)
Вопросы применения земельного законодательства
Суд не учел, что одним из основных принципов земельного законодательства является принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов.
Г. обратилась в суд с заявлением об оспаривании Постановления Главы городского округа Сухой Лог от 23 января 2007 года № 59-ПГ «Об утверждении проекта границ и предоставлении в аренду земельного участка Н.В.». В обоснование требований указала, что на основании решения Сухоложского городского суда от 01 ноября 2006 года она является собственником домовладения, расположенного на земельном участке площадью
В письменном отзыве Администрация городского округа Сухой Лог не согласилась с требованиями Г. указав, что после смерти М.С. 27 февраля 1980 года домовладение, расположенное на спорном земельном участке по адресу А., по существу являлось бесхозяйным, так как наследниками Ю.И. и В.И. наследственные права оформлены не были, каких-либо документов на земельный участок по данному адресу Ю.И. и В.И. не имели, площадь земельного участка документально не подтверждена. Право собственности на жилой дом со служебными постройками по адресу А. зарегистрировано за Г. только 30 мая 2008 года. В связи с тем что земельный участок, примыкающий к северной границе приусадебного земельного участка по адресу А., являлся свободным, он на законных основаниях предоставлен по договору аренды от 15 февраля 2007 года Н.В. для индивидуального огородничества.
В судебном заседании представитель Г. - Лихачев И.И. - заявленные требования поддержал, пояснив, что оспариваемое постановление является незаконным; Г. является пользователем земельного участка А., с нею не согласовывались границы земельного участка, примыкающего к северной границе земельного участка А., то есть того земельного участка, который предоставлен в аренду Н.В. оспариваемым постановлением; в землеустроительном деле по межеванию земельного участка, примыкающего к северной границе участка А., в акте согласования границ земельного участка (лист 12 межевого дела) правообладателем земельного участка А. значится не Г., а Н.В. Также пояснил, что землеустроительное дело по участку А. начальником Территориального отдела № 13 Управления Роснедвижимости по Свердловской области не утверждено, а по участку, примыкающему к северной границе земельного участка А., - утверждено, при этом с Г. – землепользователем участка А. – никаких согласований смежных землепользований не производилось.
Решением Сухоложского городского суда от 09 сентября 2008 года Г. в удовлетворении требований отказано.
В кассационной жалобе Г. просила решение суда отменить, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела.
Судебная коллегия отменила решение суда в связи с неправильным применением судом норм материального и процессуального права, неправильным определением юридически значимых обстоятельств.
Судом установлено, что домовладение, расположенное по адресу А. принадлежит истцу Г. на праве собственности, приобретенном в порядке наследования по закону после смерти 18 февраля 2006 года ее отца Ю.И., 13 ноября 2007 года ей выдано свидетельство о праве на наследство по закону № 66 А 988491, 30 мая 2008 года - свидетельство о государственной регистрации права собственности на жилой дом со служебными постройками и сооружениями, общей площадью
Решением Сухоложского городского суда от 01 ноября 2006 года по заявлению Г., поступившему 21 сентября 2006 года, был установлен факт принятия Ю.И. наследства, открывшегося после смерти 27 февраля 1980 года его матери М.С., а именно домовладения, расположенного по адресу А. и состоящего из жилого дома, амбара и ограждения, находящегося на земельном участке размером
На основании указанного решения 30 мая 2008 года было зарегистрировано право собственности на домовладение за Г. Принятое наследство считается принадлежащим Г. со дня открытия наследства, независимо от времени его фактического принятия и государственной регистрации (п. 4 ст. 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Из материалов дела следует, что Ю.И. 19 января 2005 года обратился в МУП «Меридиан» для проведения последним работ по межеванию земельного участка А.
Каких-либо документов о правах на земельный участок А. у собственников домовладения не имелось, также их не имеется и у Г.
Суд, установив вышеуказанные обстоятельства, сделал вывод об отсутствии у Г. каких-либо прав на земельный участок А., пояснив, что она является лишь собственником строения по адресу А., а права на землю не имеет, договор купли-продажи дома А. от 24 февраля 1971 года между А.Д. и М.С. не влечет перехода права на земельный участок. В подтверждение такого вывода суд в решении не назвал нормы закона, в то же время указал, что с учетом вышеизложенного оспариваемым Постановлением не нарушаются права Г., с нею не требовалось согласовывать границы земельного участка, примыкающего к северной границе приусадебного участка А., предоставленного в аренду Н.В. при проведении землеустроительных работ. Однако вывод суда об отсутствии у Г. прав на земельный участок является ошибочным, не основанным на нормах закона, а вывод об отсутствии нарушения прав Г. оспариваемым Постановлением сделан без выяснения юридически значимых по делу обстоятельств и не подтверждается имеющимися в деле доказательствами.
Статья 1 Земельного кодекса Российской Федерации закрепляет принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов.
Аналогичный принцип единства строения и земельного участка был закреплен и ранее действовавшим законодательством - Положением о земельных распорядках в городах, утвержденным Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 13 апреля 1925 года; ст. 33 Основ земельного законодательства Союза ССР и союзных республик 1968 года; ст. 87 Земельного кодекса РСФСР 1970 года; ст. 37 Земельного кодекса РСФСР 1991 года, устанавливавшими, что при переходе права собственности на строение переходит право пользования земельным участком или его частью.
М.С., приобретшая в собственность домовладение по договору купли-продажи от 24 февраля 1971 года, зарегистрированному согласно ст. 239 Гражданского кодекса РСФСР в БТИ г. Сухого Лога 24 февраля 1971 года, приобрела на основании ст. 87 Земельного кодекса РСФСР 1970 года право пользования земельным участком, на котором расположено домовладение по адресу А., размером
Жилой дом считается принадлежащим Г. с 18 февраля 2006 года. Став собственником дома, Г. приобрела право бессрочного пользования земельным участком, которое ранее имели предыдущие собственники дома, несмотря на отсутствие документального оформления этих прав.
Федеральным законом от 23 ноября 2007 года № 268-ФЗ в ст. 25.2 Федерального закона от 21 июля 1997 года № 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", в п. 9.1 ст. 3 Федерального закона от 25 октября 2001 года № 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" внесены изменения, касающиеся возможности в упрощенном порядке зарегистрировать право собственности на земельный участок гражданами-наследниками жилых домов. В соответствии с п. 9.1 ст. 3 Федерального закона "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" если земельный участок предоставлен до введения в действие Земельного кодекса Российской Федерации для ведения личного подсобного, дачного хозяйства, огородничества, садоводства, индивидуального гаражного или индивидуального жилищного строительства на праве пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования, гражданин, обладающий таким земельным участком на таком праве, вправе зарегистрировать право собственности на такой земельный участок, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такой земельный участок не может предоставляться в частную собственность. Граждане, к которым перешли в порядке наследования или по иным основаниям права собственности на здания, строения и (или) сооружения, расположенные на земельных участках, указанных в настоящем пункте и находящихся в государственной или муниципальной собственности, вправе зарегистрировать права собственности на такие земельные участки, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такие земельные участки не могут предоставляться в частную собственность. Государственная регистрация прав собственности на указанные земельные участки осуществляется в соответствии со ст. 25.2 Федерального закона от 21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним". Принятие решений о предоставлении таких земельных участков в собственность граждан не требуется.
С учетом изложенного, разрешая заявленные Г. требования, суд должен был исходить из правомерного владения ею земельным участком А. на праве бессрочного пользования.
Постановлением Главы городского округа Сухой Лог от 23 января 2007 года № 59-Г «Об утверждении проекта границ и предоставлении в аренду земельного участка Н.В.» утвержден проект границ земельного участка, примыкающего к северной границе приусадебного участка А., площадью
Договор аренды земельного участка в материалах дела отсутствует, тем не менее по делу установлено, что Н.В. пользуется земельным участком фактически.
Г. утверждала, что между ее земельным участком по адресу А. и смежным земельным участком по адресу В. не имелось свободных земель, и что вышеуказанным Постановлением утвержден проект границ земельного участка, согласно которому Н.В. предоставлен в аренду земельный участок, частично накладывающийся на ее (Г.) земельный участок, граница участка проходит под фундаментом ее дома. При этом обращала внимание на то, что никаких согласований с ней как со смежным землепользователем не проводилось.
Эти доводы Г. судом не проверялись и материалами дела не опровергаются. Из имеющейся копии землеустроительного дела, утвержденного 25 января 2007 года начальником Территориального отдела Управления Роснедвижимости № 13 по Свердловской области, по межеванию земельного участка, примыкающего к северной границе участка А. следует, что в нем имеется акт согласования границ земельного участка от 04 октября
Из копий документов землеустроительного дела также следует, что межевание границ земельного участка, примыкающего к северной границе участка А., выполнено на основании договора от 16 августа 2006 года № 304, полевые и камеральные работы выполнены инженером-геодезистом З. МУП «Меридиан» в период с 01 сентября 2006 года по 30 сентября 2006 года. Из задания от 16 августа 2008 года на межевание земельного участка, утвержденного Н.В., исполнителю работ МУП «Меридиан», следует, что Н.В. просила произвести работы по межеванию земельного участка, примыкающего к северной границе участка А., ею была представлена справка от 12 октября 2006 года из БТИ об отсутствии строения на земельном участке, расположенном между земельными участками А. и В.
Вышеуказанные действия имели место в период судебного разбирательства по делу об установлении факта принятия наследства по заявлению Г., в ходе которого Н.В. указала на отсутствие со своей стороны возражений против данных требований, и не заявляла о своем намерении использовать земельный участок А., на котором расположено домовладение, принадлежавшее наследодателям. Фактически же ею подано заявление о межевании земельного участка, и такие работы были проведены, а позднее издано оспариваемое Постановление о предоставлении земельного участка в аренду.
При таких обстоятельствах доводы Г. о предоставлении Н.В. в аренду земельного участка с нарушением ее, Г., прав требуют дополнительной проверки, а решение суда признано незаконным и необоснованным и отменено в полном объеме с направлением дела на новое рассмотрение, так как допущенные судом нарушения не могли быть устранены судом кассационной инстанции.
При новом рассмотрении дела суду рекомендовано проверить доводы Г. об уменьшении ее земельного участка в связи с предоставлением земельного участка в аренду Н.В. площадью 1198,
Дело рассмотрено судом в порядке искового производства, при этом Г. каких-либо материально-правовых требований к ответчику – Администрации городского округа Сухой Лог - не заявляла, оспаривала ненормативный правовой акт органа местного самоуправления, а также в ее исковом заявлении содержится единственное требование - отменить указанное Постановление; требований о признании права, устранении препятствий в пользовании имуществом и иных требований искового характера ни к каким лицам Г. не заявляла. Таким образом, фактически ею заявлены требования об оспаривании решения органа местного самоуправления, что предусмотрено нормами главы 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Вместе с тем Н.В. была указана Г. в исковом заявлении в качестве третьего лица (что по делам из публичных правоотношений в силу ст. 257 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не предусмотрено), судом данное процессуальное положение Н.В. подтверждено направлением ей копии исковых материалов и судебных извещений, из чего можно сделать вывод, что Н.В. по ходатайству Г. была привлечена судом к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика (п. 1 ст. 43 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Согласно указанной норме закона третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судом судебного постановления по делу, если оно может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон. Из имеющихся в деле материалов следует, что удовлетворение требований Г. непосредственно затрагивает права Н.В. на земельный участок, указанный в оспариваемом Постановлении. На основании изложенного суду следует обсудить вопрос о наличии либо об отсутствии в данном деле спора о праве на земельный участок, уточнив у истца наличие либо отсутствие самостоятельных требований к Н.В., определив с учетом установленного процессуальное положение Н.В. в данном деле.
При установлении судом факта, что заявленные требования не могут быть разрешены без выяснения вопроса о границах земельных участков на местности, суду в порядке п. 2 ст. 56, п. 1 ст. 57, ст. ст. 148, 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует предложить лицам, участвующим в деле, представить соответствующие доказательства о границах используемых ими земельных участков, разъяснив возможность обращения за получением таких доказательств в специализированные организации, к специалистам, выполняющим работы по проведению межевания. После установления всех юридически значимых по делу обстоятельств принять решение, соответствующее нормам материального и процессуального права.
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 23 октября 2008 года, дело № 33-8753/2008)
Смежный землепользователь вправе не подписывать акт согласования границ участка при наличии у него мотивированных возражений относительно согласовываемой границы; на смежного землепользователя не может быть возложена такая обязанность, в том числе и решением суда; он не может быть принужден к проставлению своей подписи в акте согласования местоположения участков в межевом плане, так как в данной ситуации для завершения межевания необходимо и достаточно представить межевой план без подписи смежного землепользователя и копию судебного решения, подтверждающего разрешение земельного спора о согласовании местоположения границ земельного участка.
П. является собственником жилого дома, расположенного на земельном участке А. В соответствии с Постановлением Главы муниципального образования «город Алапаевск» (далее - МО «Город Алапаевск») от 08 мая 2008 года № 507 утвержден проект границ этого участка размером
Ответчик иск не признал, указав, что с 1985 года земельный участок В. принадлежал ему на праве постоянного (бессрочного) пользования, в 1985 году были произведены замеры участка. В 1986 году соседи, которым принадлежал земельный участок А., передвинули забор вглубь его участка, при этом северная точка границы участка сместилась на
Представитель третьего лица МУП «АГБ» Денисова Л.Г. поддержала позицию истца, указывая, что их организация начала производить межевание участка истца, ответчик отказался подписывать акт согласования границ, пояснив, что забор П. передвинут на его участок и нарушены границы его участка. Указала, что разницы в измерениях границ участков объясняются наличием погрешностей, которые существовали при прежнем способе измерений. Полагала, что изменение границ участка ответчика не связано с земельным участком истца, поскольку межевание участка истца не произведено.
Представитель третьего лица Территориального отдела № 4 Управления Роснедвижимости по Свердловской области Шаньгина Н.В. пояснила, что на участок ответчика имеется только проектная документация, его межевание не производилось, БТИ никогда не измеряла участки, в настоящее время межевые организации делают точные замеры.
Решением Алапаевского городского суда от 30 сентября 2008 года иск П. удовлетворен: на С. возложена обязанность согласовать границы земельного участка А., с расстоянием между координатами 24 и 78 -
В кассационной жалобе ответчик просил решение суда отменить. В обоснование жалобы ответчик ссылался на изменение истцом смежной границы участка, поясняя несоответствием существующих значений измерений границ участков измерениям БТИ (по северной точке общая граница смещена вглубь его участка на
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда по следующим основаниям.
Истец, обосновывая свой иск, указывала на нарушение ответчиком, отказывающимся от согласования границы участка, ее права на межевание участка, полагая необходимым получение от ответчика согласования границ.
Таким образом, для удовлетворения требований истца необходимо установить невозможность завершения процедуры межевания без соответствующей подписи ответчика в акте согласования границ, наличие у ответчика такой обязанности по согласованию, а также необоснованность отказа ответчика от выполнения этой обязанности.
Согласно ст. 37 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» в результате кадастровых работ заказчику передается, в том числе межевой план. Межевой план является необходимым документом для проведения кадастрового учета (п. 2 ч. 1 ст. 22 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости»).
Межевой план представляет собой документ, который составлен на основе кадастрового плана соответствующей территории или кадастровой выписки о соответствующем земельном участке и в котором воспроизведены определенные внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения и указаны сведения об образуемых земельном участке или земельных участках либо о части или частях земельного участка, либо новые необходимые для внесения в государственный кадастр недвижимости сведения о земельном участке или земельных участках (ч. 1 ст. 38 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости»). Межевой план в качестве текстовой части должен содержать сведения о согласовании местоположения границ земельных участков в форме акта согласования местоположения таких границ (ч. 6 ст. 38 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости»).
В рассматриваемом случае согласование с ответчиком границ участков является обязательной процедурой (чч. 1, 2, 3 ст. 39 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» в редакции до вступления в силу Федерального закона от 22 июля 2008 года № 141-ФЗ, действовавшей в период существования спорных правоотношений).
В силу чч. 1, 2, 4, 5 ст. 40 указанного Федерального закона результат согласования местоположения границ оформляется кадастровым инженером в форме акта согласования местоположения границ на обороте листа графической части межевого плана. Местоположение границ земельного участка считается согласованным при наличии в акте согласования местоположения границ личных подписей всех заинтересованных лиц или их представителей, за исключением предусмотренного ч. 3 ст. Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости» случая. Если местоположение соответствующих границ земельных участков не согласовано заинтересованным лицом или его представителем и такое лицо или его представитель представили в письменной форме возражения относительно данного согласования с обоснованием отказа в нем, в акт согласования местоположения границ вносятся записи о содержании указанных возражений. Представленные в письменной форме возражения прилагаются к межевому плану и являются его неотъемлемой частью (ч. 4 ст. 40 Федерального закона «О государственном кадастре недвижимости»). Споры, не урегулированные в результате согласования местоположения границ, после оформления акта согласования границ разрешаются в установленном Земельным кодексом Российской Федерации порядке.
Согласно п. 1 ст. 64 Земельного кодекса Российской Федерации, предусмотрено разрешение земельных споров в судебном порядке.
Аналогичная норма (применительно к межевому плану) предусмотрена п. 2 ч. 1 ст. 22 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости». Согласно данной норме, если иное не установлено настоящим Федеральным законом, с заявлением в орган кадастрового учета должны быть представлены следующие необходимые для кадастрового учета документы: межевой план (при постановке на учет земельного участка, учете части земельного участка или кадастровом учете в связи с изменением уникальных характеристик земельного участка), а также копия документа, подтверждающего разрешение земельного спора о согласовании местоположения границ земельного участка в установленном земельным законодательством порядке (если в соответствии со ст. 38 настоящего Федерального закона местоположение таких границ подлежит обязательному согласованию и представленный с учетом настоящего пункта межевой план не содержит сведений о состоявшемся согласовании местоположения таких границ).
При толковании норм ч. 4 ст. 40 и п. 2 ч. 1 ст. 22 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» в совокупности следует, что смежный землепользователь вправе не подписывать акт согласования границ участка при наличии у него мотивированных возражений относительно согласовываемой им границы, на смежного землепользователя не может быть возложена такая обязанность (в том числе и решением суда), он не может быть принужден к проставлению своей подписи в акте согласования местоположения участков в межевом плане, так как в данной ситуации для завершения межевания необходимо и достаточно представить межевой план без подписи смежного землепользователя и копию судебного решения, подтверждающего разрешение земельного спора о согласовании местоположения границ земельного участка.
С учетом изложенного истцом избран ненадлежащий способ защиты права, поскольку для восстановления права (в случае доказанности его нарушения) не требуется подписание ответчиком акта согласования границ участка, а значит, суд не мог возлагать на ответчика такую обязанность, иных требований истец суду не заявляла. При рассмотрении дела в пределах заявленных требований (ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) и при выборе истцом ненадлежащего способа защиты права, у суда не имелось оснований для удовлетворения иска. При этом истец не лишена права требовать защиты своего права иным способом из перечисленных в ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации (исключая присуждение к исполнению обязанности в натуре).
Более того, п. 2 ч. 1 ст. 22 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» не требует исполнения решения суда по спору о согласовании границ участка и не требует принудительного согласования смежным землепользователем границ участка. Данное обстоятельство свидетельствует о вынесении судом решения об обязании ответчика согласовать границы участка, необходимость исполнения которого отсутствует, что прямо противоречит ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об обязательности исполнения судебных постановлений.
Отменяя решение суда, судебная коллегия учла и тот факт, что установленные судом обстоятельства не доказаны, что также является основанием для отмены судебного решения (п. 2 ч. 1 ст. 362 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
В силу ч. 9 ст. 38 Федерального закона от 24 июля 2007 года № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» в редакции до вступления в силу Федерального закона от 22 июля 2008 года № 141-ФЗ, действовавшей в период существования спорных правоотношений, при уточнении границ земельного участка их местоположение определяется с учетом сведений, содержащихся в правоустанавливающем документе на земельный участок, и фактического землепользования.
При сопоставлении имеющихся в деле документов о ранее имевшихся границах участков истца и ответчика, проекта границ участка истца, утвержденного 08 мая 2008 года, документов БТИ о размерах участка истца по состоянию на 1984 год, на 2003 год, договора от 16 июля 1986 года о возведении индивидуального жилого дома на отведенном ответчику земельном участке и акта от 07 мая 1986 года об отводе участка ответчику с планом такого участка, плана земельного участка ответчика на 1986 год и составленного в 2008 году при межевании плана границ, следует вывод о том, что уменьшились южная и северная границы участков обеих сторон спора по сравнению с ранее существовавшими границами.
При этом произведенные на планах измерения показали, что по южной границе участка истца расстояние между координатами н2 н1н4 (по координатам плана) в 1984 году составляло
При сопоставлении планов участков 80-х годов и плана, составленного в 2008 году, следует, что расстояние между координатами 77 и 76 северной границы участка истца в 1984 году составляло
При рассмотрении дела суду не представлялись доказательства, которые могли бы указать на причину изменения границ участков сторон на
С учетом того, что истцом избран ненадлежащий способ защиты права, заявленные требования не могут быть удовлетворены (независимо от доказанности или недоказанности установления при межевании в 2008 году границ участков в соответствии с требованиями земельного законодательства и первоначальными правоустанавливающими документами на землю), оснований для направления дела на новое рассмотрение не имелось, судебная коллегия, отменяя решение суда первой инстанции, вынесла новое решение об отказе в удовлетворении иска.
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 23 декабря 2008 года, дело № 33-10420/2008)
Вопросы применения социального законодательства
Суд пришел к правильному выводу о наличии у истца права на получение ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву.
Прокурор г. Кушвы в интересах Р. обратился в суд с иском к Территориальному отраслевому исполнительному органу государственной власти Управление социальной защиты населения г. Кушвы (далее - ТОИОГВ Управление социальной защиты населения г. Кушвы) о признании решения ТОИОГВ Управление социальной защиты населения г. Кушвы об отказе в получении ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, незаконным, и обязании назначить и выплачивать пособия.
В обоснование иска указано, что 02 декабря 2007 года Н. и Р. заключили брак. 09 декабря 2007 года Н. призван на военную службу на 18 месяцев. Службу он проходит рядовым в МЧС России в г. Ногинске Московской области.
В мае 2008 года у Р. родился сын Е. 02 июля 2008 года она, как супруга, у которой муж проходит военную службу по призыву, обратилась к ответчику с заявлением о назначении ей ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, в размере
6 900 руб., в чем ей было отказано. Считая данные действия незаконными, прокурор обратился в суд с вышеуказанным иском.
Прокурор просил обязать ответчика выплатить Р. ежемесячное пособие на ребенка военнослужащего с 19 мая 2008 года, с момента возникновения права на его получение в размере 37 393 руб. 55 коп., а также выплачивать данное пособие Р. ежемесячно.
В судебном заседании прокурор уменьшил сумму иска до 26 264 руб. 52 коп. с выплатой пособия с 07 июля 2008 года, поддержав остальные требования.
Р. поддержала иск.
Представитель ответчика Войлочникова И.В., действующая на основании доверенности, иск не признала, пояснив, что Р. состоит на учете в УСЗН с 07 июля 2008 года, как получатель единовременных пособий: при рождении ребенка в размере 9 982 руб.; по уходу за ребенком (до 1,5 лет) с 19 мая 2008 года в размере 1 871 руб. 63 коп.; пособия матери ребенка, отец которого призван на военную службу с 01 мая 2008 года в размере 299 руб.; государственной социальной помощи с 01 июля 2008 года в размере 700 руб., согласно Закону Свердловской области от 29 октября 2007 года № 126-ОЗ «Об оказании в Свердловской области государственной социальной помощи и предоставлении социальных гарантий малоимущим семьям, малоимущим одиноко проживающим гражданам». Представитель считает, что истец не имеет право на ежемесячное пособие на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, в размере 6 900 руб., так как ее муж был призван на военную службу в ноябре 2007 года, а не в 2008 году, когда законом было предусмотрено такое право.
Решением Кушвинского городского суда от 05 ноября 2008 года, исковые требования удовлетворены в полном объеме.
Ответчик в кассационной жалобе просил отменить решение суда ввиду его необоснованности.
Судебная коллегия по гражданским делам оставила решение суда без изменения, а кассационную жалобу ответчика без удовлетворения по следующим основаниям.
Согласно ст. 12.5 Федерального закона №81-ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей», введенной в действие с 01 января 2008 года (в редакции от 14 июля 2008 года), мать ребенка, у которой супруг является военнослужащим, и проходит военную службу по призыву, имеет право на получение ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву.
Разрешая спор, суд пришел к правильному выводу о наличии у истца права в соответствии с вышеуказанной нормой закона на получение вышеуказанного пособия, поскольку ребенок у Р. родился 19 мая 2008 года в период действия данного закона.
Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 29 декабря 2007 года № 948 «О внесении изменений в Положение «О назначении и выплате государственных пособий гражданам, имеющих детей», дополнен п. 2 подп. «ж» определяющий назначение и выплату дополнительного вида государственных пособий гражданам, имеющим детей, а именно ежемесячное пособие на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву. Этот размер в Свердловской области составляет 6 900 руб. Настоящее Постановление вступило в силу с 01 января 2008 года. Муж Р. был призван в вооруженные силы в декабре 2007 года, но служба его продолжается в период действия вышеуказанного Закона и данного Постановления, Р. родила сына 19 мая 2008 года, также в период действия данного закона. Следовательно, истец имеет право на получение ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, в размере 6 900 руб.
С учетом изложенного суд обоснованно удовлетворил иск прокурора в полном объеме, признав решение ответчика по отказу в назначении Р. ежемесячного пособия на ребенка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву в соответствии со ст.ст. 12.6, 17.2 Федерального закона от 19 мая 1995 года № 81-ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей» незаконным, и обязал ответчика назначить истцу указанное пособие с момента ее обращения к ответчику за данным пособием с 07 июля 2008 года, что не оспаривается представителем ответчика.
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 11 декабря 2008 года, дело № 33-10091/2008)
Суд не учел, что наличие психического расстройства, являющегося тяжелым, будет одним из обязательных условий для принудительной госпитализации в психиатрический стационар.
Государственное учреждение здравоохранения Свердловской области «Психиатрическая больница № 13» обратилось в суд с заявлением о принудительной госпитализации в психиатрический стационар К.
В обоснование заявления указано, что К. страдает тяжелым психическим расстройством, наличие которого обуславливает ее непосредственную опасность для себя и окружающих, в связи с чем необходима ее госпитализация в психиатрический стационар. К. от госпитализации отказывается вследствие психического заболевания и отсутствия критического отношения к болезни.
К. с заявлением не согласилась, указывала, что психически здорова, в психиатрическом лечении и помещении в психиатрический стационар не нуждается; ее мать Л. старается поместить ее в психиатрический стационар, чтобы завладеть ее имуществом.
Л., являющаяся матерью К., не возражала против удовлетворения заявления.
Решением Полевского городского суда от 01 декабря 2008 года заявление Государственного учреждения здравоохранения Свердловской области «Психиатрическая больница № 13» о принудительной госпитализации в психиатрический стационар К. удовлетворено.
В кассационной жалобе К. просила решение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.
В кассационном представлении прокурор г. Полевского просил решение суда отменить, ссылаясь на недоказанность наличия оснований для принудительного помещения К. в психиатрический стационар.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 29 Закона Российской Федерации от 02 июля 1992 года № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» лицо, страдающее психическим расстройством, может быть госпитализировано в психиатрический стационар без его согласия, если его обследование или лечение возможны только в стационарных условиях, а психическое расстройство является тяжелым и обусловливает его непосредственную опасность для себя или окружающих, или его беспомощность, то есть неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности, или существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если лицо будет оставлено без психиатрической помощи.
Удовлетворяя заявление Государственного учреждения здравоохранения Свердловской области «Психиатрическая больница № 13» о принудительной госпитализации в психиатрический стационар К., суд исходил из того, что у К. имеется психическое расстройство, обусловливающее ее непосредственную опасность для себя и окружающих.
Однако одним из обязательных условий для принудительной госпитализации в психиатрический стационар является наличие тяжелого психического расстройства, наличие психического расстройства не является достаточным основанием для принудительной госпитализации.
Между тем в материалах дела отсутствуют доказательства того, что имеющееся у К. психическое расстройство является тяжелым. Представленное в суд медицинское заключение комиссии врачей-психиатров не содержит указание на тяжесть психического расстройства и критерий определения такой тяжести, иные медицинские документы, свидетельствующие о тяжести психического расстройства, в материалах дела отсутствуют, суд квалифицировать степень глубины расстройства психического здоровья у госпитализированного лица ввиду отсутствия у него специальных медицинских познаний не вправе.
Нельзя согласиться и с выводом суда об опасности К. для себя и окружающих, поскольку помимо формального указания в заключении комиссии врачей-психиатров на данное обстоятельство он ни на чем не основан. Какие-либо конкретные факты неправильного, представляющего опасность для себя и окружающих поведения К. в заключении не приведены, судом в ходе рассмотрения дела такие факты также не установлены, в чем непосредственно выражается опасность, и какие действия К. приводят к ее возникновению не ясно.
Поскольку совокупность трех обязательных условий (наличие тяжелого психического расстройства; возможность обследования или лечения только в условиях стационара; непосредственная опасность для себя и окружающих), необходимых для принудительной госпитализации в психиатрический стационар, судом не установлена, то основания для удовлетворения заявление Государственного учреждения здравоохранения Свердловской области «Психиатрическая больница № 13» о принудительной госпитализации в психиатрический стационар К. отсутствовали.
Отменив решение суда, судебная коллегия вынесла новое решение об отказе в удовлетворении заявления.
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 23 декабря 2008 года, дело № 33-10542/2008)
Споры, вытекающие из права собственности
Иск о признании права собственности на объект недвижимости, имеющий собственника, без оспаривания зарегистрированного права этого собственника удовлетворению не подлежит.
Предметом спора является встроенное нежилое помещение общей площадью
Ф. обратился в суд с иском к Д. о признании права собственности на указанное нежилое помещение, ссылаясь на приобретение спорного нежилого помещения для него, истца, во исполнение обязанностей по агентскому договору.
В обоснование исковых требований указал, что 01 июня 1996 года заключил с Д. агентский договор, по условиям которого, Д (агент) берет на себя обязательство от своего имени, но за счет истца (принципала) осуществить действия по поиску объекта недвижимости общей площадью не менее
Исполняя принятые на себя обязательства по заключенному договору, Д. 27 июня 1996 года купил квартиру № 1 в доме № 137, 25 сентября 1999 года купил квартиру № 2 в доме № 49, которую 29 сентября 1999 года поменял на квартиру № 3 в доме № 137.
Впоследствии квартиры № 1 и 3 в доме № 137 были переведены в единое нежилое помещение; 19 августа 2003 года Д. получил свидетельство о регистрации права собственности на спорное нежилое помещение.
В нарушение условий заключенного агентского договора Д., несмотря на направленную ему 20 сентября 2006 года претензию, не передал Ф. права на спорный объект недвижимости.
Определением суда от 12 октября 2007 года к участию в деле в качестве ответчика привлечена Т.П. (бывшая супруга Д., с которой он состоял в браке в период приобретения спорного имущества - с 1990 года по 2003 год).
Ответчик Т.П., возражая против иска, указала, что спорное имущество приобретено Д. в период их брака и с ее, Т.П., согласия; является совместно нажитым имуществом и подлежит разделу по нормам Семейного кодекса Российской Федерации.
По мнению Т.П., иск о признании права собственности предъявлен Ф. после ее обращения в суд с иском к Д. о разделе совместно нажитого имущества (куда включено имущество, на которое претендует истец по данному делу) с целью исключить спорное имущество из объема совместно нажитого в период брака с Д. имущества, подлежащего разделу.
Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 06 марта 2008 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам от 08 мая 2008 года, исковые требования Ф. к Д. удовлетворены; в иске к Т.П. отказано.
В надзорной жалобе Т.П. просила отменить состоявшиеся по делу судебные постановления, ссылаясь на существенные нарушения норм материального права, выразившиеся, по ее мнению, в следующем.
Статьей 218 Гражданского кодекса Российской Федерации установлен исчерпывающий перечень оснований приобретения права собственности на имущество; в соответствии с п. 2 указанной статьи право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.
По мнению заявителя, агентский договор, на основании которого суд признал за истцом право собственности на недвижимое имущество, приобретенное Д. в браке, не является сделкой об отчуждении имущества, следовательно, не может являться предусмотренным ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием для возникновения права собственности на спорное недвижимое имущество, имеющее собственника.
Указано в жалобе и на неправильное толкование судом положений п. 1 ст. 996 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку действующее законодательство о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним не допускает подмену установленного порядка возникновения права собственности договорами комиссии, агентскими договорами или доверенностями.
Президиум отменил состоявшиеся по делу судебные постановления по следующим основаниям.
При рассмотрении данного дела судебными инстанциями были допущены существенные нарушения норм материального права.
Признавая за Ф. право собственности на объект недвижимости – спорное нежилое помещение, суд признал установленным, что оно было приобретено во исполнение агентского договора, заключенного с Д. 01 июня 1996 года, на денежные средства истца.
Судебные инстанции не учли следующее.
В соответствии со ст. 1011 Гражданского кодекса Российской Федерации к отношениям, вытекающим из агентского договора, применяются правила договора поручения или комиссии, в зависимости от того, действует агент от имени принципала или от своего имени.
К агентскому договору, заключенному 01 июня 1996 года между Ф. и Д., суд правильно применил правила гл. 51 Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре комиссии, где Ф. выступал в качестве комитента, а Д. - в качестве комиссионера.
Согласно ст. 996 Гражданского кодекса Российской Федерации, вещи, приобретенные комиссионером за счет комитента, являются собственностью последнего.
Поскольку на основании п. 1 ст. 996 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности переходит непосредственно от комитента к третьему лицу (покупателю) или от третьего лица (продавца) к комитенту, с заявлением о государственной регистрации перехода прав могут обращаться лишь указанные лица, а не комиссионер.
Право собственности на недвижимое имущество, являющееся предметом комиссии, возникает с момента государственной регистрации (п. 2 ст. 223, ст. 131 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Государственная регистрации является единственным доказательством существования права собственности, а зарегистрированное право, в соответствии с п. 2 ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», может быть оспорено только в судебном порядке.
При рассмотрении дела судом установлено и не оспаривается сторонами, что спорный объект недвижимости приобретен Д. в период брака с Т.П.; его собственником согласно записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 19 августа 2003 года является Д.
Право собственности на имущество, имеющее собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества (п. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Агентский договор, заключенный 01 июня 1996 года между истцом и ответчиком Д., не является сделкой об отчуждении имущества, следовательно, не является предусмотренным законом основанием для возникновения права собственности истца на недвижимое имущество, имеющее собственника – Д.
Статьей 235 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены основания прекращения права собственности.
При рассмотрении данного дела судом не установлены предусмотренные законом основания прекращения права собственности Д. на спорное имущество; его зарегистрированное право собственности на спорное имущество не прекращено.
В соответствии с п. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям. Выход за пределы заявленных требований возможен только в случаях, предусмотренных законом.
Из искового заявления Ф., а также из объяснений его представителей в судебных заседаниях видно, что право собственности Д. на спорное имущество истцом не оспорено, не предъявлено им требований и об исполнении обязательств, вытекающих из агентского договора
Истцом предъявлены требования о признании права собственности на объект недвижимости на основании заключенного и исполненного (по мнению истца) агентского договора.
По мнению президиума, иск о признании права собственности на объект недвижимости, имеющий собственника, заявленный только по основанию заключенного агентского договора, без оспаривания зарегистрированного права этого собственника удовлетворению не подлежит.
Судебные постановления по данному делу, постановленные с существенным нарушением норм материального права, без устранения которых невозможны восстановление и защита прав Т.П., как сособственника спорного имущества, являются незаконными и отменены.
Не передавая дело на новое рассмотрение, президиум вынес новое решение об отказе в иске.
Принимая новое решение по данному делу, президиум учитывает и нахождение в производстве мирового судьи дела о разделе совместно нажитого имущества между бывшими супругами Т.П. и Д. (в состав которого входит и предмет спора по настоящему делу) и право Ф. на вступление в этот процесс в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования на предмет спора (ст. 42 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
(Постановление президиума Свердловского областного суда от 05 ноября 2008 года, дело № 44 -Г-73)
Моральный вред
Поскольку действующим законодательством не предусмотрена возможность взыскания компенсации морального вреда при неисполнении обязанностей по договору займа, суд не вправе был принимать признание иска ответчика в этой части, как противоречащее закону, и взыскивать с него сумму компенсации морального вреда.
А. обратилась в суд с иском к Б. о взыскании суммы основного долга по договору займа 15 000 руб., процентов за пользование суммой займа (ст. 809 Гражданского кодекса Российской Федерации) за период с 16 апреля 2006 года по 31 декабря 2007 года по ставке 23% годовых в размере 5 898 руб. 08 коп., процентов за неправомерное пользование суммой займа (ст. ст. 811, 395 Гражданского кодекса Российской Федерации) за период с 01 января 2008 года по 07 июля 2008 года в размере 802 руб. 71 коп., компенсации морального вреда - 2 000 руб. Также истец просила взыскать с ответчика в возмещение расходов по уплате госпошлины 851 руб. 02 коп.
В обоснование иска истец указала, что 16 апреля 2006 года передала ответчику по договору займа 15 000 руб. с условием возврата этой суммы с процентами из расчета 23% годовых в срок до 01 января 2008 года. Заключение договора подтверждено распиской ответчика от 17 апреля 2006 года. Ответчик до настоящего времени долг не вернул.
Ответчик Б. в судебном заседании признал иск в размере 24 956 руб. 52 коп.
Решением Краснотурьинского городского суда от 16 сентября 2008 года иск А. удовлетворен: с ответчика в пользу истца взыскана сумма материального ущерба в размере 22 956 руб. 52 коп., компенсация морального вреда – 2 000 руб., всего – 24 956 руб. 52 коп.
В кассационной жалобе Б. просил решение суда изменить в части взысканной с него суммы, вынести решение о взыскании 18 956 руб. 52 коп. В обоснование доводов жалобы ссылался на то, что он частично вернул долг, так как в августе 2007 года его жена С. в присутствии Т.В. и Е.С. передала истцу 6 000 руб. в счет уплаты суммы его долга. В подтверждение своих доводов просил вызвать в суд кассационной инстанции свидетелей С., Т.В., Е.С.
В возражениях на жалобу истец просила оставить решение суда без изменения.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда в части взыскания в пользу истца морального вреда по следующим основаниям.
Разрешая спор, суд установил, что между сторонами был заключен договор займа на сумму 15 000 руб., ответчик сумму займа не возвратил. Рассмотрев спор по существу, приведя в решении мотивы, по которым суд пришел к выводу об обоснованности иска, дав оценку доказательствам, суд указал в решении и на принятие им признания иска ответчиком. При этом суд взыскал с ответчика в пользу истца сумму основного долга, проценты за пользование займом за период с 17 апреля 2006 года по 01 января 2008 года – 5 932 руб. 50 коп., проценты за неправомерное пользование денежными средствами за период с 01 января 2008 года по 16 сентября 2008 года в размере 1 173 руб., компенсацию морального вреда – 2 000 руб.
Вместе с тем указание в решении суда на непротиворечие признания ответчиком иска закону, не соответствует действительности.
В силу ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Согласно п. 2 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный действиями (бездействием), нарушающими имущественные права гражданина, подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.
В данном случае истец указывала на причинение ей морального вреда фактом невозврата ответчиком в установленный срок суммы займа, нарушения ее имущественных прав. Личные неимущественные права истца и принадлежащие ей нематериальные блага ответчиком не нарушены. Действующим законодательством не предусмотрена возможность взыскания компенсации морального вреда при неисполнении обязанностей по договору займа.
Таким образом, признание ответчиком иска о взыскании компенсации морального вреда закону (п. 2 ст. 1099, ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации) противоречит, суд не вправе был принимать признание иска ответчиком и взыскивать судебным решением сумму компенсации морального вреда.
Более того, у суда вообще не было оснований указывать на принятие им признания иска ответчиком, поскольку ответчику не разъяснялись последствия признания им иска (пп. 2, 3 ст. 173 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), протокол судебного заседания не содержит как указания на такие разъяснения суда, так и подписи ответчика в подтверждение того факта, что такие разъяснения имели место. Ссылка в решении суда на разъяснение судом ответчику последствий признания иска опровергается протоколом судебного заседания.
Отменив решение суда в части взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, как постановленное с нарушением норм материального и процессуального права, судебная коллегия вынесла в этой части новое решение об отказе истцу в иске.
В силу ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям; однако суд может выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных федеральным законом.
Нормы действующего законодательства не предусматривают возможности суда выйти за пределы требований о взыскании процентов по договору займа. Содержащееся в п. 3 ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации указание на возможность взимания процентов по день уплаты суммы не предоставляет суду право взыскать такие проценты без соответствующих требований истца, заявленных суду в установленном порядке.
Из иска А. и приложенного к иску расчета следует, что истец просила взыскать проценты в соответствии со ст. 809 Гражданского кодекса Российской Федерации за период с 16 апреля 2006 года по 31 декабря 2007 года в сумме 5 898 руб. 08 коп., проценты в соответствии со ст. ст. 811, 395 Гражданского кодекса Российской Федерации за период с 01 января 2008 года по 07 июля 2008 года в размере 802 руб. 71 коп. При этом иск не содержал просьбы о взыскании процентов на основании ст. 809 Гражданского кодекса Российской Федерации за период до 01 января 2008 года (включительно), а также о взыскании процентов на основании ст. ст. 811, 395 Гражданского кодекса Российской Федерации до момента вынесения решения суда. Требования о взыскании процентов истец в порядке ч. 1 ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела не изменяла, так как в деле отсутствует письменное заявление истца об увеличении размера иска или занесенное в протокол судебного заседания устное заявление истца об увеличении размера требований, подтвержденное ее подписью в протоколе судебного заседания, протокол судебного заседания таких данных не содержит. С учетом изложенного предметом рассмотрения суда могли быть требования только в тех пределах, которые истец указала в иске.
Суд, без законных на то оснований, вышел за пределы иска, взыскав с ответчика в пользу истца проценты за пользование займом за период с 17 апреля 2006 года по 01 января 2008 года – 5 932 руб. 50 коп. (при заявленных в иске 5 898 руб. 08 коп.), а также проценты за неправомерное пользование займом за период с 01 января 2008 года по 16 сентября 2008 года в размере 1 173 руб. (притом, что истец просила взыскать указанные проценты за период с 01 января 2008 года по 07 июля 2008 года в сумме 802 руб. 71 коп.).
В связи с нарушением судом норм процессуального права (ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), приведшим к неправильному разрешению дела, судебная коллегия изменила решение суда в части взысканных сумм процентов.
Размер процентов за пользование суммой займа за период с 17 апреля 2006 года (ст. 191 Гражданского кодекса Российской Федерации) по 31 декабря 2007 года (за 625 дней) составляет:
15 000 х 23% : 100 : 365 х 625 = 5 907 руб. 53 коп.
Однако, поскольку истец просила взыскать проценты за пользование займом в размере 5 898 руб. 08 коп., суд не вправе выйти за пределы иска, взысканию с ответчика подлежала именно заявленная сумма.
Размер процентов за неправомерное пользование, подлежащих взысканию с ответчика в пользу истца, должен был быть исчислен судом за период не с 01 января 2008 года (как ошибочно предполагал суд), а с 02 января 2008 года (так как неправомерное пользование чужими денежными средствами началось именно с 02 января 2008 года, а 01 января 2008 года являлся последним днем для возврата суммы долга по расписке ответчика от 17 апреля 2006 года). При этом окончание периода взыскиваемых процентов определено истцом в иске и в расчете – 07 июля 2008 года.
Процентная ставка определяется на дату подачи иска или вынесения решения по делу (п. 1 ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации). Как на день предъявления иска (16 августа 2008 года), так и на дату вынесения решения по делу (16 сентября 2008 года) Центральным банком Российской Федерации ставка рефинансирования была установлена на уровне 11% годовых.
Расчет процентов следующий:
15 000 х 11% : 100 : 365 х 188 = 849 руб. 86 коп.
Поскольку истец просила взыскать проценты за неправомерное пользование денежными средствами в размере 802 руб. 71 коп., суд не вправе выйти за пределы иска, взысканию с ответчика подлежала именно заявленная сумма процентов.
В соответствии с ч. 1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации соразмерно подлежащим удовлетворению требованиям с ответчика в пользу истца подлежит взысканию госпошлина 751 руб. 02 коп. (с учетом госпошлины за подачу требования о взыскании компенсации морального вреда, в удовлетворении которого истцу отказано, в размере 100 руб.).
Таким образом, общий размер суммы, взыскиваемой с ответчика в пользу истца, составил:
15 000 + 5 898 руб. 08 коп. + 802 руб. 71 коп. + 751 руб. 02 коп. = 22 451 руб. 81 коп.
Решение суда в части взыскания суммы имущественного вреда (включающего сумму основного долга, процентов и госпошлину) изменено - вместо определенной судом первой инстанции суммы – 22 956 руб. 52 коп. выплате подлежит сумма 22 451 руб. 81 коп.
При этом истец не лишена права на предъявление в будущем в суд иска в общем порядке о взыскании тех сумм, которые она не просила взыскать при рассмотрении данного дела.
Доводы в кассационной жалобе о частичном погашении ответчиком суммы займа (в размере 6 000 руб.) не приняты судом кассационной инстанции во внимание как не подтвержденные надлежащими доказательствами. При рассмотрении дела судом первой инстанции ответчик не оспорил заявленные требования истца, доказательств частичного возврата суммы займа не представил, хотя обязан был доказать свои возражения против иска при их наличии (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Ссылка в жалобе на свидетельские показания несостоятельна, так как в суд кассационной инстанции могут представляться лишь те доказательства, которые не могли быть представлены в суд первой инстанции (ч. 1 ст. 358 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), ответчик, принимавший участие в судебном заседании 16 сентября 2008 года, имел возможность представить такие доказательства в суд первой инстанции, однако о допросе названных им в жалобе свидетелей суд первой инстанции не просил, не указывал на наличие у него каких бы то ни было возражений против иска и соответствующих доказательств. С учетом положений чч. 1, 2 ст. 358 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ходатайство ответчика о допросе судом кассационной инстанции свидетелей не подлежит удовлетворению. Позиция ответчика о возврате части долга бездоказательна, опровергается отсутствием у ответчика расписки истца в получении части суммы займа (п. 2 ст. 408 Гражданского кодекса Российской Федерации). Иных доводов кассационная жалоба не содержала.
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 20 ноября 2008 года, дело № 33-8610/2008)
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
Обеспечение иска
Р. обратилась в суд с иском к Администрации г. Екатеринбурга, Т. о признании недействительным постановления Главы г. Екатеринбурга от 14 ноября 2007 года № 5189 об устранении препятствий в пользовании земельным участком, а именно сносе забора, возведенного вдоль земельного участка ответчика Т. и проезда к дому, принадлежащего истцу.
Р. также обратилась с ходатайством об обеспечении иска – наложении ареста на имущество ответчика Т., поскольку в настоящее время ответчик продает этот дом и земельный участок под домом, что может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда.
Определением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 23 сентября 2008 года на жилой дом и земельный участок, принадлежащие ответчику Т., наложен арест.
В частной жалобе Т. просил отменить определение как незаконное.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила определение суда по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями ст. 139 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по заявлению лиц, участвующих в деле, судья или суд может принять меры по обеспечению иска. Обеспечение иска допускается во всяком положении дела, если непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда.
В соответствии с указанной нормой права меры по обеспечению иска принимаются во всяком положении дела, а именно:
и в ходе подготовки дела к разбирательству в суде (ст. 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации);
и после открытия судебного заседания;
и при отложении разбирательства дела (ст. 169 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации);
и с момента приостановления производства по делу.
Как видно из материалов дела, определение о наложении ареста вынесено судьей до принятия искового заявления к производству, что противоречит указанным требованиям закона.
С учетом отмеченных недостатков определение суда отменено. Вопрос о наложении ареста передан на новое рассмотрение в тот же суд
(Определение судебной коллегии по гражданским делам от 02 декабря 2008 года, дело № 33-9608/2008)
Разное
Расходы на оплату услуг представителя стороне, в пользу которой состоялось решение суда, может присудить только суд, постановивший это решение, по письменному ходатайству этой стороны.
П. обратился в суд с иском к Ф. о взыскании материального вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия (ДТП), на общую сумму 37 727 руб. 40 коп. и судебных расходов. Указал, что вступившим в законную силу решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 31 июля 2007 года его исковые требования к открытому акционерному обществу «Страховое общество газовой промышленности» (далее - ОАО «Страховое общество газовой промышленности») о возмещении вреда удовлетворены частично - в пределах страховой суммы 120 000 руб. В части взыскания 13 977 руб. 40 коп. в иске отказано, этот ущерб подлежит взысканию с виновника дорожно-транспортного происшествия Ф. Кроме того, он просил возместить за счет Ф. расходы на оплату автостоянки поврежденного автомобиля в сумме 8 750 руб., услуг представителя в сумме 15 000 руб., понесенные в связи с рассмотрением дела в Кировском районном суде г. Екатеринбурга, расходы на оплату услуг представителя по настоящему делу в сумме 5 000 руб.
Ответчик Ф. признала иск в части требований о возмещении ущерба в сумме 3 432 руб. 30 коп., в остальной части с иском не согласилась. В своих возражениях указала на преюдициальность решения Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 31 июля 2007 года, которым установлено, что общий размер ущерба от ДТП составляет 123 432,39 руб., на состоявшийся отказ в удовлетворении требований о возмещении расходов на услуги представителя в сумме 15 000 руб. как недоказанных, чрезмерность заявленных расходов на юридическую помощь по настоящему делу, неразумность расходов на автостоянку при наличии гаражного бокса, ненадлежащее оформление представленных платежных документов и, как следствие, - недоказанность расходов на хранение автомобиля и услуги представителя.
Решением мирового судьи судебного участка № 1 Чкаловского района г. Екатеринбурга от 11 апреля 2008 года иск удовлетворен частично: с Ф. в пользу истца взысканы 1 182 руб., – стоимость восстановительного ремонта автомобиля, 1 700 руб. – стоимость услуг по оценке восстановительного ремонта, 550 руб. – расходы по оплате услуг автоэвакуатора, 8 750 руб. – расходы на платную стоянку, 20 000 руб. – расходы на оплату услуг представителя, 1 231 руб. 80 коп. – расходы на уплату государственной пошлины.
Апелляционным определением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 07 июля 2008 года решение суда первой инстанции оставлено без изменения, апелляционная жалоба ответчика – без удовлетворения.
В надзорной жалобе Ф. просила отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение как постановленные с существенными нарушениями норм процессуального права, на недопустимых доказательствах. Указывает на неправомерность взыскания с нее судебных расходов по гражданскому делу по иску к иному ответчику, рассмотренному иным судом, при наличии вступившего в законную силу решения об отказе в удовлетворении таких требований, отсутствие причинной связи между затратами П. как собственника на хранение автомобиля и дорожно-транспортным происшествием.
Президиум отменил решение суда первой инстанции и апелляционное определение в части по следующим основаниям.
Из имеющейся в деле копии решения Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 31 июля 2007 года следует, что названным решением с ОАО «Страховое общество газовой промышленности» в пользу П. взысканы 120 000 руб. в возмещение ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, расходы по уплате государственной пошлины в сумме 2 800 руб. пропорционально удовлетворенным требованиям; во взыскании оставшейся части причиненного П. в результате ДТП ущерба в сумме 3 432 руб. 39 коп. в иске отказано, поскольку это превышает предельную страховую выплату. Соответствующая сумма подлежит взысканию со страхователя Ф., требований к которой истец не предъявил. Суд отказал в удовлетворении требований П. о взыскании расходов на оплату услуг представителя в сумме 15 000 руб., так как не счел факт несения таких расходов достоверно установленным. Решение не было обжаловано в кассационном порядке, вступило в законную силу 17 августа 2007 года.
Удовлетворяя исковые требования П. о взыскании с Ф. расходов на оплату услуг представителя, понесенных по делу, рассмотренному ранее Кировским районным судом г. Екатеринбурга, мировой судья исходил из того, что ответчик как виновник дорожно-транспортного происшествия должна возместить истцу убытки, превышающие страховую выплату в сумме 120 000 руб.; решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга не является препятствием для удовлетворения иска П. о взыскании этих расходов, поскольку районный суд не разрешал соответствующие требования.
Мировой судья и суд апелляционной инстанции, согласившийся с таким решением, не учли, что расходы на оплату услуг представителя нельзя рассматривать в качестве убытков, причиненных в результате дорожно-транспортного происшествия, так как они не связаны напрямую с восстановлением нарушенного права. Эти издержки относятся к судебным расходам, возмещаемым в особом порядке, предусмотренном процессуальным законодательством.
В соответствии со ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд, постановивший решение, присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
В силу приведенной нормы вопрос о судебных расходах, понесенных П. по делу, рассмотренному Кировским районным судом г. Екатеринбурга, должен был разрешаться тем же судом за счет проигравшего дело ответчика – ОАО «Страховое общество газовой промышленности» – в разумных пределах исходя из объема и сложности оказанных истцу услуг. Выводы судов о том, что Кировский районный суд г. Екатеринбурга не разрешал таких требований противоречит буквальному содержанию вступившего в законную силу решения Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 31 июля 2007 года.
Мировой судья не вправе был возмещать эти расходы в исковом производстве как убытки за счет Ф.
С учетом изложенного президиум полагает необходимым отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение в части удовлетворения иска о взыскании расходов на оплату услуг представителя в сумме 15 000 руб., понесенных по делу, рассмотренному Кировским районным судом г. Екатеринбурга, вынести новое решение об отказе в удовлетворении этих исковых требований.
Президиум оставил обжалуемые постановления в остальной части без изменения, так как доводы надзорной жалобы о незаконности взыскания убытков по хранению транспортного средства и судебных расходов на оплату услуг представителя по настоящему делу сводятся к переоценке доказательств. Статья 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не предусматривает таких оснований отмены судебных постановлений в порядке надзора.
(Постановление президиума Свердловского областного суда от 10 декабря 2008 года, дело № 44 -Г-81)
ИНФОРМАЦИЯ
Определение Верховного Суда Российской Федерации
от 13 января 2009 года
№ 56-В08-16
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего Кнышева В.П., судей Гетман Е.С., Харланова А.В. рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Ч. к Главному Управлению юстиции по Приморскому краю, судебному приставу-исполнителю Ленинского района г. Владивостока, Российскому фонду федерального имущества в лице Дальневосточного межрегионального отделения и С. о признании недействительными торгов и договора купли-продажи квартиры и возврате квартиры по надзорной жалобе Ч. на постановление президиума Приморского краевого суда от 25 мая 2007 года.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Кнышева В.П., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Ч. обратилась в суд с указанным иском, сославшись на то, что ей на праве собственности принадлежала однокомнатная квартира размером
Решением Ленинского районного суда г. Владивостока от 29 октября 2004 года в удовлетворении иска отказано.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Приморского краевого суда от 29 декабря 2004 года решение суда отменено и дело направлено на новое рассмотрение в тот же районный суд.
Решением Ленинского районного суда г. Владивостока от 15 сентября 2005 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Приморского краевого суда от 30 ноября 2005 года, иск удовлетворен частично: торги по продаже спорной квартиры, а также договор купли-продажи данной квартиры, заключенный 07 апреля 2003 года между Дальневосточным отделением Российского фонда федерального имущества и С., признаны недействительными. В удовлетворении требования о возложении на С. обязанности по возврату указанной квартиры отказано.
Постановлением президиума Приморского краевого суда от 25 мая 2007 года определение судебной коллегии по гражданским делам Приморского краевого суда от 29 декабря 2004 года и последующие судебные постановления отменены и решение суда от 29 октября 2004 года оставлено без изменения. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Борисовой Л.В. от 21 ноября 2007 года в истребовании дела отказано.
В связи с поданной надзорной жалобой на указанные судебные постановления и сомнениями в их законности 24 сентября 2008 года Заместителем Председателя Верховного Суда Российской Федерации Нечаевым В.И. данное определение судьи Верховного Суда Российской Федерации было отменено и дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и определением от 16 декабря 2008 года передано для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.
Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что имеются предусмотренные законом основания для отмены постановления президиума Приморского краевого суда от 25 мая 2007 года.
В соответствии со ст. 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Как видно из материалов дела, при его рассмотрении судом надзорной инстанции - президиумом Приморского краевого суда - были допущены такого характера существенные нарушения норм процессуального и материального права, выразившиеся в следующем.
Рассматривая данное дело и принимая 15 сентября 2005 года решение о признании недействительными торгов по продаже квартиры, принадлежащей истцу Ч., и договора купли-продажи указанной квартиры, заключенного 07 апреля 2003 года между Дальневосточным отделением Российского фонда федерального имущества и С., суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и обоснованно пришел к выводу о том, что при проведении торгов по продаже указанной квартиры были нарушены требования закона, в частности ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 46 Федерального закона от 21 июля 1997 года «Об исполнительном производстве», а поэтому данные торги являются недействительными.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.
В силу ч. 6 ст. 46 Федерального закона от 21 июля 1997 года «Об исполнительном производстве», действовавшего на момент продажи квартиры истицы, взыскание на имущество должника, в том числе на денежные средства и иные ценности, находящиеся в наличности либо на счетах и во вкладах или на хранении в банках и иных кредитных организациях, обращается в том размере и объеме, которые необходимы для исполнения исполнительного документа с учетом взыскания исполнительского сбора и расходов по совершению исполнительных действий.
Согласно ст. 449 Гражданского кодекса Российской Федерации, торги, проведенные с нарушением правил, установленных законом, могут быть признаны судом недействительными по иску заинтересованного лица.
При рассмотрении данного дела судом установлено, что принадлежащая истцу Ч. спорная квартира является единственным пригодным для постоянного проживания помещением для нее и двоих ее несовершеннолетних детей Ю., 1998 года рождения, и К., 2002 года рождения, и в силу ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации данная квартира не могла быть продана с торгов в рамках исполнительного производства о взыскании с нее суммы долга.
При этом суд правильно указал в решении, что в нарушение ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве» судебный пристав-исполнитель при долге Ч. по исполнительному листу в 54 000 рублей реализовал жизненно-необходимое имущество истицы, стоимость которого согласно проведенным торгам составила 271 000 рублей, то есть взыскание на имущество было обращено несоразмерно долгу по исполнительному листу.
В результате данных действий, как правильно указал суд в решении, были нарушены права истицы и права ее двоих несовершеннолетних детей, поскольку квартира, на которую было обращено взыскание по исполнительному листу, является единственным для них пригодным для постоянного проживания помещением. Этот вывод мотивирован, подтвержден имеющимися в деле доказательствами, приведенными в решении, и оснований для признания его неправильным не установлено. Не имеется и данных, свидетельствующих о том, что суд неправильно применил нормы материального права, на которые имеется ссылка в постановлении президиума от 25 мая 2007 года.
С этим решением суда первой инстанции согласился и суд кассационной инстанции.
Отменяя указанные судебные постановления и оставляя в силе решение Ленинского районного суда г. Владивостока от 29 октября 2004 года, президиум Приморского краевого суда исходил из того, что суд первой инстанции удовлетворяя исковые требования Ч. в части признания недействительными торгов и заключенного по результатам торгов договора купли-продажи квартиры, сославшись на нарушения, допущенные судебным приставом-исполнителем при наложении ареста на имущество должника и передаче этого имущества на реализацию, неправильно применил ст. ст. 447, 448 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие порядок проведения торгов, и ст. 449 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающую основания признания торгов недействительными, а также президиум указал, что нарушения, допущенные судебным приставом-исполнителем при наложении ареста на имущество должника, основанием для признания судом торгов недействительными не являются, так как не связаны с правилами проведения торгов. В обоснование этого вывода президиум указал, что такой вывод сделан в решении Ленинского районного суда г. Владивостока от 29 октября 2004 года, которым в удовлетворении требований Ч. отказано.
Однако, по мнению президиума, судебная коллегия краевого суда в определении от 29 декабря 2004 года, неправильно истолковав нормы материального права об основаниях признания торгов недействительными, отменила данное решение суда без достаточных оснований, несмотря на то, что в решении Ленинского районного суда г. Владивостока от 29 октября 2004 года установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела, и сделан правильный вывод о том, что нарушений правил торгов при реализации квартиры Ч. допущено не было.
С учетом изложенного президиум посчитал возможным оставить в силе решение Ленинского районного суда г. Владивостока от 29 декабря 2004 года, отменив все последующие судебные постановления по делу. С таким выводом суда надзорной инстанции согласиться нельзя, так как он не основан на материалах дела и противоречит требованиям закона.
Отменяя решение суда от 29 октября 2004 года в кассационном порядке, судебная коллегия правильно указала в определении, что обстоятельства, имеющие значение для дела, определены судом первой инстанции неправильно, в частности, при разрешении данного спора суд не учел, что истицей заявлены требования о признании торгов недействительными в связи с незаконными действиями судебного пристава-исполнителя. Как указывала Чайка Ю.А. в исковом заявлении, действия судебного пристава-исполнителя по реализации квартиры нарушают права ее несовершеннолетних детей, о принимаемых мерах судебного пристава ей известно не было, на момент реализации имущества спорная квартира являлась единственным местом проживания, арест был наложен на имущество, стоимость которого значительно превышает сумму долга.
Однако данные требования судом не были разрешены, суд необоснованно выделил в отдельное производство ее требования в части законности действий судебного пристава-исполнителя, связанных с реализацией имущества в отдельное производство.
Решение судом вынесено в нарушении ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку вынесено не по всем заявленным требованиям истицы.
При новом рассмотрении дела суд первой инстанции в основном выполнил указания, изложенные в определении суда кассационной инстанции, правильно определил обстоятельства, имеющие значения для дела, и, установив, что при проведении указанных торгов были нарушены требования закона, а именно требования, установленные ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве», обоснованно пришел к выводу о том, что данные торги являются недействительными.
Согласно п. 2 ст. 449 Гражданского кодекса Российской Федерации, признание торгов недействительными влечет недействительность договора, заключенного с лицом, выигравшим торги.
Признав, что договор купли-продажи квартиры, заключенный 07 апреля 2003 года между Дальневосточным отделением Российского фонда федерального имущества и С., является недействительным, суд не учел, что признание недействительным договора, заключенного с лицом, выигравшим торги, влечет последствия недействительности сделки, предусмотренные ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которых по общему правилу каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, и не указал в решении каким образом должно быть восстановлено первоначальное положение, чем нарушил требования п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке. При этом вопрос о приведении сторон в первоначальное положение должен быть судом разрешен одновременно с признанием сделки недействительной.
Однако это сделано не было. В результате чего права и интересы истца Ч. были нарушены.
По изложенным основаниям решение суда от 15 сентября 2005 года и определение кассационной инстанции от 30 ноября 2005 года в указанной части и в части отказа в удовлетворении иска о возложении обязанности на С. возвратить квартиру нельзя признать законными, они подлежат отмене с направлением дела в этой части на новое рассмотрение.
При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
постановление Президиума Приморского краевого суда от 25 мая 2007 года отменить, оставить в силе решение Ленинского районного суда г. Владивостока от 15 сентября 2005 года и определение судебной коллегии по гражданским делам Приморского краевого суда от 30 ноября 2005 года в части признания торгов по продаже квартиры, а также договора купли-продажи данной квартиры, заключенного 7 апреля 2003 года между Дальневосточным отделением Российского фонда федерального имущества и С., недействительными, а в части отказа в удовлетворении иска о возложении обязанности на С. возвратить спорную квартиру отменить и дело в указанной части направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам
Свердловского областного суда
Отдел кодификации, систематизации законодательства и
обобщения судебной практики
Утвержден постановлением президиума
Свердловского областного суда
от 25 февраля 2009 года
База судебных дел располагается по адресу:
«Государственная автоматизированная система Российской Федерации «Правосудие»
2006-2015