Банк судебных решений

Бюллетень судебной практики Свердловского областного суда

по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

(второй квартал 2011 года)

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики по уголовным делам, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

I. Вопросы квалификации преступлений

1.                  Судом кассационной инстанции из квалификации действий виновного исключен признак причинения значительного ущерба гражданину, поскольку в приговоре не приведены конкретные обстоятельства, на основе которых суд пришел к данному выводу.

Кроме того, в нарушение положений ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации суд первой инстанции применил к несовершеннолетнему, осужденному к наказанию в виде обязательных работ, принудительную меру воспитательного воздействия в виде помещения в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа.

(Извлечение)

Несовершеннолетний К. осужден за совершение преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к наказанию в виде 160 часов обязательных работ. На основании положений ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации К. освобожден от назначенного наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа до достижения им возраста 17 лет.

Приговором суда К. признан виновным в краже сотового телефона стоимостью 3 965 рублей, совершенной с причинением потерпевшей П. значительного ущерба.

В кассационной жалобе адвокат просил приговор суда изменить, переквалифицировать действия К. с п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначить наказание, не связанное с лишением свободы. В обоснование доводов жалобы защитник указывал, что похищенный сотовый телефон не являлся предметом первой необходимости для потерпевшей П. и совокупный доход семьи потерпевшей в 5 раз превышает стоимость похищенного имущества. Автор жалобы считал необоснованным применение в отношении К. положений ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку данная норма закона применяется только в отношении несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы.

В кассационном представлении прокурор просил приговор суда изменить, исключив из него указание на применение к К. положений ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации. Ссылался на то, что данное положение закона распространяется на лиц, осужденных к лишению свободы, в то время как К. приговором суда назначено наказание в виде обязательных работ.

Судебная коллегия доводы жалобы нашла заслуживающими внимания.

В силу примечания 2 к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации вопрос о значительности ущерба, причиненного гражданину кражей его имущества, решается с учетом имущественного положения потерпевшего. 

По смыслу закона при оценке имущественного положения потерпевшего суд должен учитывать, помимо стоимости похищенного имущества, такие обстоятельства, как его значимость для потерпевшего, размер заработной платы потерпевшего и совокупный доход членов семьи, с которыми он ведет совместное хозяйство, а также наличие иждивенцев у потерпевшего.

В нарушение приведенных выше требований закона вывод суда о наличии в действиях К. квалифицирующего признака причинения кражей значительного ущерба потерпевшей сделан без выяснения указанных выше обстоятельств и без приведения в приговоре конкретных обстоятельств, на основе которых суд пришел к данному выводу.

В приговоре, обосновывая вывод о наличии в действиях К. квалифицирующего признака, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд ограничился общими фразами, сославшись на показания потерпевшей и справку о ее доходах. При этом анализ содержания указанных данных не произведен.

Вместе с тем из показаний потерпевшей П., пояснившей, что она считает значительным ущерб, причиненный кражей сотового телефона, усматривается, что общий доход ее семьи, состоящей из нее, мужа и двоих дочерей, одна из которых является несовершеннолетней и находится на ее иждивении, составляет 20 000 рублей. По словам потерпевшей, у каждого из членов ее семьи имеется сотовый телефон.

Из приведенных выше показаний следует, что размер ущерба, причиненного потерпевшей П., не превышает размера ежемесячного дохода, приходящегося на каждого члена ее семьи, и с учетом имущественного положения П. хищением сотового телефона стоимостью 3 965 рублей семья потерпевшей не могла быть поставлена в трудное  материальное положение. То обстоятельство, что сотовый телефон был приобретен в кредит, само по себе не может свидетельствовать о причинении потерпевшей кражей телефона значительного ущерба.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст. 14 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации все сомнения в доказанности не только виновности подсудимого, но и наличия в действиях виновного лица квалифицирующего признака, которые не могут быть устранены в установленном законом порядке, подлежат толкованию в пользу подсудимого.

При изложенных обстоятельствах размер ущерба, причиненного потерпевшей П. кражей сотового телефона, не мог быть отнесен к значительному ущербу, образующему квалифицирующий признак кражи, предусмотренный п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, поэтому судебная коллегия переквалифицировала действия К. с п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ.

В соответствии с положениями ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации несовершеннолетний, осужденный к лишению свободы за совершение преступления средней тяжести, а также тяжкого преступления, может быть освобожден судом от наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием.

Поскольку К. приговором суда осужден к обязательным работам, то есть к наказанию, не связанному с лишением свободы, по смыслу приведенного выше закона он не может быть помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием.

Более того, в соответствии с требованиями п. 8 ст. 15 Федерального закона от 24 июня 1999 года № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа не могут быть помещены несовершеннолетние, имеющие заболевания, препятствующие их содержанию и обучению в указанных учреждениях.

В нарушение приведенных выше требований закона суд принял решение о применении к К. принудительной меры воспитательного воздействия в виде помещения в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, не располагая результатами медицинского освидетельствования несовершеннолетнего К., которые свидетельствовали бы о наличии либо об отсутствии противопоказаний для его помещения в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием.

При изложенных выше обстоятельствах судебная коллегия в соответствии с положениями ч. 1 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации освободила К. от наказания с применением к нему принудительных мер воспитательного воздействия в виде передачи его под надзор специализированных государственных органов на срок 1 год и возложения обязанности по заглаживанию причиненного преступными действиями вреда в течение 6 месяцев.

2.                  Суд ошибочно исключил из действий виновного, совершившего преступление совместно с лицом, не достигшим возраста уголовной ответственности, квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору», что повлекло отмену приговора.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетний П. осужден по п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

П. признан виновным в открытом хищении имущества Л. с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

В судебном заседании П. вину признал частично.

В кассационном преставлении государственный обвинитель просил приговор отменить в связи с неправильным применением уголовного закона и несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, полагая необоснованным исключение из обвинения П. признака совершения преступления группой лиц по предварительному сговору.

Судебная коллегия нашла обоснованными доводы кассационного представления о нарушении судом норм уголовного закона при вынесении приговора.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 379 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены или изменения приговора в кассационном порядке является неправильное применение уголовного закона.

Суд пришел к выводу об отсутствии в действиях П. квалифицирующего признака совершения грабежа группой лиц по предварительному сговору в связи с тем, что преступление совершено им совместно с лицом, не подлежащим уголовной ответственности в силу возраста и не обладающим всеми признаками субъекта преступления.

По смыслу ч. 2 ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления, независимо от того, что некоторые из участвовавших в нем лиц не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения ими возраста уголовной ответственности либо ввиду их невменяемости.

Судом было установлено, что преступление П. совершил совместно и по предварительному сговору с малолетним М., в отношении которого в возбуждении уголовного дела было отказано в связи с недостижением им возраста привлечения к уголовной ответственности. П. с М. заранее договорились забрать у потерпевшего телефон, совместно подошли к потерпевшему, при этом П. требовал телефон, а М. приставил отвертку к бедру потерпевшего.

При таких обстоятельствах вывод суда об отсутствии в действиях П. квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору» нельзя признать соответствующим требованиям закона.

Судебной коллегией приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином судебном составе.

3.                  Судом первой инстанции в описательно-мотивировочной части приговора не приведены доказательства, свидетельствующие о наличии между виновными предварительного сговора на хищение чужого имущества, в связи с чем приговор суда изменен: из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание на наличие в действиях виновных квалифицирующего признака преступления «группой лиц по предварительному сговору», действия одного из осужденных переквалифицированы с ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(Извлечение)

Приговором суда Б. и Х. осуждены по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, Б. с применением ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, Х. – к лишению свободы на срок 2 года 6 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Х. и Б. признаны виновными в совершении разбойного нападения в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Виновность Б. и Х. в совершении преступных действий, за которые они осуждены судом, установлена исследованными в судебном заседании доказательствами, но судом им дана неправильная юридическая оценка.

Квалифицируя действия Б. и Х. по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд в описательно-мотивировочной части приговора фактически не привел доказательств наличия между Б. и Х. предварительного сговора на хищение чужого имущества.

В судебном заседании было достоверно установлено, что, требуя у потерпевшего сотовый телефон, Б. нанес потерпевшему резиновой палкой удар по спине, отчего тот упал. Затем Б. нанес лежавшему потерпевшему множественные удары резиновой палкой по различным частям тела. Одновременно Х. наносил множественные удары ногами по голове и телу потерпевшего. Кроме того, они оба угрожали потерпевшему расправой, говорили, что изобьют или убьют его.

Судебной коллегией приговор суда в отношении Б. и Х изменен: из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание суда на наличие в действиях Х. и Б. квалифицирующего признака преступления «группой лиц по предварительному сговору». Действия Х. переквалифицированы с ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой ему назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы. Осужденному Б. смягчено наказание, назначенное по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, до 1 года 11 месяцев лишения свободы.

4.                  Судом кассационной инстанции приговор суда первой инстанции отменен в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

(Извлечение)

Приговором суда А., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Несовершеннолетний А. признан виновным в открытом хищении чужого имущества.

В судебном заседании А. вину не признал.

В кассационном представлении государственный обвинитель ставил вопрос об отмене приговора и о направлении дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, что привело к неправильной квалификации действий осужденного. По мнению государственного обвинителя, в судебном заседании было установлено, что в момент изъятия у потерпевшего сотового телефона к нему применялось насилие со стороны осужденного, который также угрожал потерпевшему применением насилия. При  таких обстоятельствах действия А. подлежат квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия нашла обоснованными доводы кассационного представления.

В силу ст. 379 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основаниями отмены приговора в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим  обстоятельствам уголовного дела, нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение уголовного закона.

Суд в приговоре сослался на показания А., который утверждал, что он нанес побои потерпевшему Б. из личных неприязненных отношений, и отрицал факт хищения сотового телефона. Свидетели Ч., Д. и В. поясняли, что А. избивал Б. из-за возникшего конфликта и только потом потребовал у потерпевшего телефон.

Однако, как правильно указано государственным обвинителем суд не принял во внимание показания потерпевшего Б. о том, что между ним и А. не было неприязненных отношений, в конфликт с А. он не вступал. Он предложил Ч. уйти, это не понравилось А., который стал избивать его руками и ногами, в результате чего он упал. А. навалился на него сверху и стал наносить множественные удары, затем перестал бить и потребовал у него сотовый телефон. Он на это ничего не ответил. А. пригрозил, что если он обратится с заявлением в милицию, то он изобьет его монтировкой, которая у него дома. Он передал А. сотовый телефон, так как испугался за свою жизнь и здоровье. После передачи телефона он попросил А. отдать сим-карту, тот ответил отказом и повторил, что, если будет подано заявление в милицию, он изобьет его монтировкой. Эту угрозу он (Б.) воспринимал реально.

Показания Б. подтверждаются показаниями свидетелей Ч., Д. и выводами судебно-медицинской экспертизы о наличии у Б. телесных повреждений.

Таким образом, вывод суда об отсутствии доказательств, подтверждающих, что применение А. насилия являлось средством изъятия имущества, противоречит установленным в суде обстоятельствам.

Приговор суда отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

5.                  Постановление суда отменено ввиду необоснованной переквалификации действий подсудимого и последующего прекращения уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

(Извлечение)

Постановлением суда уголовное дело в отношении Б. прекращено на основании  ч. 3 ст. 27, п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием состава преступления.

Органами предварительного следствия несовершеннолетний Б. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением суда действия Б. переквалифицированы на ч. 1 ст. 330 Уголовного кодекса Российской Федерации и уголовное дело в отношении его прекращено в связи с отсутствием состава преступления, поскольку Б. не достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил отменить постановление суда в связи с его незаконностью. Автор представления указывал на то, что вина Б. в совершении кражи с причинением значительного ущерба гражданину нашла свое подтверждение в судебном заседании, а выводы суда о невиновности Б. и об отсутствии у него корыстного мотива противоречат собранным по делу доказательствам.

Судебная коллегия нашла доводы кассационного представления заслуживающими внимания.

Согласно правилам ст. 380 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судебное решение признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела и подлежит отмене, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Из протокола судебного заседания следует, что судом исследовались показания Б. и свидетеля О., данные в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства.

Как видно из первоначальных показаний Б., похищенный мопед он решил оставить себе и в дальнейшем кататься на нем, хотел, чтобы у него был такой мопед.

Свидетель О., ссылаясь на слова Б., также пояснял, что Б. хотел оставить мопед себе. При этом ни Б., ни О. не говорили, что Б. хотел оставить мопед себе временно, а затем вернуть потерпевшему.

Утверждение суда о том, что пояснения подсудимого и свидетеля, данные в ходе предварительного следствия, не конкретизированы, является надуманным, а ссылка суда на то, что совершенные после хищения действия подсудимого не подтверждают наличия у него корыстного умысла, не соответствует материалам дела, в частности показаниям тех же лиц.

Изначально свидетель О. указывал, что Б. предложил ему вернуться за мопедом, но он не согласился. Один Б. не стал возвращаться за мопедом. Б. пояснял, что на следующий день не ходил искать мопед, так как у сестры был день рождения. Указанные пояснения подтверждают наличие у Б. умысла на присвоение мопеда, который не был реализован в силу объективных причин.

С учетом изложенного судебной коллегией постановление суда в отношении Б. отменено, дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд иным судьей со стадии судебного разбирательства.

II Вопросы назначения наказания

6.                  Судом кассационной инстанции приговор изменен, поскольку в нарушение требований ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания суд первой инстанции не учел, что наказание в виде лишения свободы не может быть назначено лицу, впервые совершившему преступление средней тяжести в возрасте до 16 лет.

(Извлечение)

Приговором суда В., ранее не судимый, осужден с применением положений ч. 6.1 ст. 88.1 Уголовного кодекса Российской Федерации по п. «в» ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по пп. «а», «в» ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение четырех преступлений к 1 году лишения свободы за каждое преступление. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено наказание в виде 2 лет лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии.

Этим же приговором осужден Н.

Несовершеннолетний К. признан виновным в совершении 6 вымогательств, то есть в требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, в том числе в совершении одного вымогательства с применением насилия, одного – с применением насилия, группой лиц по предварительному сговору.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению.

Наказание за совершение преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 163 и пп. «а», «в» ч. 2 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначено осужденному в соответствии с требованиями ст. ст. 60 и 89 Уголовного кодекса Российской Федерации с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных о его личности, условий его жизни и воспитания и других обстоятельств дела. При этом суд учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства несовершеннолетний возраст осужденного, правильно указав на отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

В достаточной степени судом исследованы и учтены условия жизни и воспитания осужденного К., в частности, совершение им преступлений в период нахождения в специальном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа, где он характеризуется крайне отрицательно, его бесконтрольность до помещения в указанное учреждение.

Вместе с тем, назначая наказание за совершение четырех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд не учел положения ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему, впервые совершившему в возрасте до шестнадцати лет преступления небольшой и средней тяжести.

На момент совершения инкриминируемых преступлений К. было 15 лет, он являлся лицом ранее не судимым, в связи с чем наказание в виде лишения свободы за совершение преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации, относящихся к преступлениям средней тяжести, ему не могло быть назначено.

Приговор суда в отношении К. изменен: назначенное К. по ч. 1 ст. 163 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение четырех преступлений наказание в виде лишения свободы заменено исправительными работами на срок 1 год с удержанием 5% заработной платы в доход государства.

7.                  Суд первой инстанции, придя к выводу о назначении несовершеннолетней наказания в виде штрафа в минимальном размере, не учел положения ч. 2 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в силу которых штраф несовершеннолетнему назначается в размере от одной тысячи до пятидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух недель до шести месяцев.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетняя В. признана виновной в применении насилия, не опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей и осуждена по ч. 1 ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере 2 500 рублей.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор изменить, снизить наказание в связи с неправильным применением уголовного закона. Свои доводы мотивировал тем, что суд с учетом смягчающих обстоятельств в описательно-мотивировочной части приговора сделал вывод о необходимости назначения В. наказания в виде штрафа в минимальном размере, однако в резолютивной части приговора назначил ей наказание в виде штрафа в размере 2 500 рублей, нарушив положения ч. 2 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия изменила приговор по следующим основаниям.

Наказание осужденной В. назначено в соответствии с требованиями уголовного закона с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о ее личности, условий жизни и воспитания несовершеннолетней. Как усматривается из исследованных в судебном заседании материалов, В. характеризуется удовлетворительно, предоставлена сама себе, контроль за ее поведением со стороны родителей отсутствует, что привело к совершению ею правонарушений.

Суд обоснованно пришел к выводу о необходимости назначения В. наказания в виде штрафа в минимальном размере с учетом обстоятельств, смягчающих наказание, а также с учетом ее материального и семейного положения, мнения потерпевшего.

Вместе с тем при назначении наказания суд не учел положения ч. 2 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в силу которых штраф несовершеннолетнему назначается в размере от одной тысячи до пятидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух недель до шести месяцев. В нарушение приведенных выше требований уголовного закона суд, придя к выводу о возможности назначения В. наказания в виде штрафа в минимальном размере, назначил осужденной штраф в размере 2 500 рублей.

Судебной коллегией приговор суда изменен: назначенное В. наказание в виде штрафа снижено до 1 000 рублей.

III. Вопросы освобождения от уголовной ответственности и наказания

8.                  Поскольку суд при назначении несовершеннолетнему наказания в виде реального лишения свободы не в полной мере учел условия его жизни и воспитания, приговор изменен: несовершеннолетний освобожден от наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа.

(Извлечение)

Приговором суда Д., ранее не судимый, осужден за совершение преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 1 году 6 месяцам лишения свободы. На основании ст. ст. 70, 71, ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации условное осуждение по предыдущему приговору отменено и по совокупности приговоров к наказанию, назначенному по настоящему приговору, частично присоединено неотбытое наказание по предыдущему приговору. Окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 8 месяцев с отбыванием в воспитательной колонии.

Несовершеннолетний Д. признан виновным в тайном хищении чужого имущества, совершенном с причинением значительного ущерба гражданину.

В кассационных жалобах:

осужденный Д., считая приговор суда чрезмерно суровым, просил изменить его, назначить более мягкое наказание либо снизить срок наказания. Указывал, что суд при назначении наказания не в полном объеме учел все смягчающие обстоятельства, а также состояние его здоровья и данные, характеризующие личность;

законный представитель Д. просил смягчить назначенное его сыну Д. наказание, постановив считать его условным, предусмотренным ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации. Полагал, что его сын не представляет большой общественной опасности и его исправление возможно без изоляции от общества, поскольку Д. в настоящее время все осознал и сделал для себя надлежащие выводы. Обращал внимание на то, что ранее на сына негативное влияние оказывала его мать, которая в настоящее время лишена родительских прав и отбывает наказание в местах лишения свободы, в связи с чем не сможет оказывать на него отрицательное влияние. Просил учесть намерения Д. заняться учебой и не совершать правонарушений, а также то, что сын не вышел из-под его контроля. Он намерен сделать все возможное для исправления сына.

Судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Юридическая квалификация действий Д. является правильной. В связи с внесением Федеральным законом от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ улучшающих положение осужденного изменений в санкцию ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации судебная коллегия нашла необходимым переквалифицировать действия осужденного с п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 года № 377-ФЗ на п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ.

Наказание Д. назначено в соответствии с уголовным законом с учетом характера и степени общественной опасности содеянного им, данных, характеризующих его личность, обстоятельств, смягчающих его наказание.

Вместе с тем, мотивируя назначение Д. наказания в виде реального лишения свободы, суд в приговоре не в полной мере учел условия жизни и воспитания несовершеннолетнего.

Из представленных материалов следует, что в октябре 2009 года мать несовершеннолетнего была лишена родительских прав, а отец ограничен в родительских правах, в связи с чем несовершеннолетний Д. воспитывался и проживал в группе детского дома. В апреле 2010 года отец был восстановлен в родительских правах, а подросток возвращен в семью. Проживает несовершеннолетний с отцом, который с воспитанием сына не справляется, утратил контроль за его поведением. Подросток фактически предоставлен сам себе и на замечания не реагирует. Ранее Д. судим за совершение умышленного корыстного преступления к исправительным работам условно с испытательным сроком, однако надлежащих выводов для себя не сделал и в период условного осуждения вновь совершил умышленное корыстное преступление.

Согласно справке из территориальной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав отец несовершеннолетнего неоднократно привлекался к административной ответственности по ст. 5.35 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с неисполнением обязанностей по воспитанию сына и подвергался административному наказанию в виде штрафа.

В судебном заседании представители подразделения по делам несовершеннолетних ОВД и территориальной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав пояснили, что несовершеннолетний Д. школу не посещает, замечен в употреблении токсических веществ, по характеру агрессивен, лжив. Отец подростка должного влияния на сына не оказывает, контакт с сыном отсутствует.

Педагог пояснил суду, что Д. имеет 358 пропусков уроков, не аттестован за 2 четверти. Воспитанием подростка ранее занималась бабушка, но он вышел из-под ее контроля и контроля отца. По характеру Д. конфликтный, на любое замечание реагирует неадекватно. Подросток является педагогически запущенным.

Судебная коллегия пришла к выводу о том, что органами системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в отношении Д. не были применены исчерпывающие меры воспитательного и профилактического воздействия.

В соответствии с ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации несовершеннолетний, осужденный к лишению свободы за совершение преступления средней тяжести, может быть освобожден судом от наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием. Помещение в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа применяется как принудительная мера воспитательного воздействия в целях исправления несовершеннолетнего, нуждающегося в особых условиях воспитания, обучения и требующего специального педагогического подхода.

Согласно медицинской справке у несовершеннолетнего Д. отсутствуют заболевания, препятствующие его содержанию и обучению в специальном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа.

Таким образом, в соответствии с ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации по делу имелись основания для освобождения несовершеннолетнего Д. от назначенного наказания и для помещения его в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием.

В кассационном порядке приговор суда изменен: Д. освобожден от назначенного наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием на срок 2 года 6 месяцев.

9.                  Суд первой инстанции необоснованно сделал вывод о невозможности исправления несовершеннолетней, осужденной за совершение преступления средней тяжести, путем применения в отношении ее принудительных мер воспитательного воздействия.

(Извлечение)

Несовершеннолетняя П. осуждена по п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде обязательных работ на срок 90 часов.

Приговором суда П. признана виновной в хищении чужого имущества, совершенном с причинением значительного ущерба гражданину.

В судебном заседании П. вину фактически признала.

Судом правильно установлено и учтено, что П. впервые совершила преступление, относящееся к категории преступлений средней тяжести.

Суд также всесторонне выяснил обстоятельства совершения преступления, условия жизни и воспитания несовершеннолетней, уровень ее психического развития, учел смягчающие наказание обстоятельства - несовершеннолетний возраст, возврат похищенного имущества - и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Из материалов уголовного дела следует, что П. действительно состояла на учете в подразделении по делам несовершеннолетних ОВД за распитие спиртных напитков, однако была снята с профилактического учета в связи с исправлением. По месту учебы характеризовалась положительно, после проведенной профилактической работы улучшилась обстановка в семье, наладились отношения между несовершеннолетней и ее матерью.

Допрошенный в судебном заседании представитель территориальной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав подтвердил указанные сведения. Полагал, что исправление П. возможно с применением в отношении ее принудительной меры воспитательного воздействия в виде передачи под надзор матери, которая может повлиять на дочь.

Исходя из установленных обстоятельств дела, категории совершенного преступления, учитывая положительную характеристику осужденной П., фактическое признание ею вины, а также позицию потерпевшей, не имеющей претензий к осужденной, судебная коллегия пришла к выводу о том, что несовершеннолетняя может быть исправлена путем применения к ней принудительных мер воспитательного воздействия, в связи с чем освободила П. от наказания в соответствии с положениями ч. 1 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации, применив к ней принудительные меры воспитательного воздействия в виде передачи под надзор матери, ограничения досуга и установления особых требований к поведению несовершеннолетней на срок 2 года.

10.              В соответствии с требованиями ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему осужденному, совершившему в возрасте до 16 лет преступление средней тяжести впервые. Следовательно, в таком случае несовершеннолетний не может быть освобожден от наказания на основании ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации с помещением в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетние Б. и Х. освобождены от наказания за совершение преступления, предусмотренного пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением к каждой из них принудительной меры воспитательного воздействия в виде помещения в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа до достижения совершеннолетнего возраста.

Этим же приговором осужден С.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Судом правильно установлено и учтено, что Б. и Х. совершили преступление, относящееся к категории преступлений средней тяжести, впервые в возрасте 15 лет.

Суд также всесторонне выяснил обстоятельства совершения преступления, условия жизни и воспитания несовершеннолетних, уровень их психического развития.

Исходя из установленных обстоятельств дела и категории совершенного преступления, суд правильно пришел к выводу о возможности исправления несовершеннолетних Б. и Х. путем применения к ним принудительной меры воспитательного воздействия.

Вместе с тем, избирая принудительную меру воспитательного воздействия, суд неправильно применил уголовный закон.

По смыслу ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации несовершеннолетний может быть освобожден судом от наказания и помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа управления образованием, если он осужден к лишению свободы за совершение преступления средней тяжести, а также тяжкого преступления.

В соответствии с ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации несовершеннолетнему осужденному, совершившему в возрасте до 16 лет преступление небольшой или средней тяжести впервые, не может быть назначено наказание в виде лишения свободы.

С учетом категории совершенного преступления и возраста несовершеннолетних у суда не было оснований для применения к ним принудительной меры воспитательного воздействия в виде помещения в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа.

Исходя из вышеизложенного, учетывая изменения, внесенные в Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральным законом от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ, судебная коллегия приговор суда изменила: квалифицировала действия осужденных по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ, в соответствии с положениями ч. 1 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации и ст. 432 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации освободила Б. и Х. от наказания с применением принудительных мер воспитательного воздействия в виде передачи под надзор специализированного государственного органа, ограничения досуга и установления особых требований к поведению несовершеннолетних на срок 2 года.

IV. Процессуальные вопросы

11.              В нарушение положений ст. 1074 Гражданского кодекса Российской Федерации суд первой инстанции возложил обязанность по возмещению процессуальных издержек не на несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, а на их законных представителей, что повлекло отмену приговора в части взыскания процессуальных издержек.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетние Г. и К. осуждены за совершение двух преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С законных представителей осужденных произведено взыскание в доход  федерального бюджета сумм в возмещение процессуальных издержек: с Г. - в размере 6 185 рублей 46 копеек, с К. - в размере 5 490 рублей 08 копеек.

Решение суда в части взыскания сумм в возмещение процессуальных издержек с законных представителей осужденных Г. и К. находится в противоречии с  требованиями ч. 1 ст. 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, устанавливающими, что процессуальные издержки взыскиваются с осужденных.

Положения ч. 8 ст. 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующие, что по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними,  возмещение процессуальных издержек может быть возложено на законных представителей несовершеннолетних, применяются во взаимосвязи с положениями ст. 1074 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный вред на общих основаниях; обязанность по возмещению вреда полностью или в недостающей части возлагается на законных представителей несовершеннолетних при отсутствии у самих несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда.

Судебная коллегия отменила приговор суда в части взыскания с законных представителей осужденных в доход федерального бюджета сумм в возмещение процессуальных издержек, направила дело в этой части на новое рассмотрение в тот же суд.

Ошибки, допускаемые при применении положений

ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

12.              Постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору отменено, поскольку техническая опечатка, допущенная в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого при указании его года рождения, не является препятствием для постановления по делу приговора или вынесения иного решения.

(Извлечение)

Постановлением суда уголовное дело по обвинению несовершеннолетних А., Г., Л. и М. в совершении ряда преступлений возвращено прокурору в связи с нарушением норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, допущенным при составлении постановления о привлечении Г. в качестве обвиняемого, выразившимся в несоответствии даты рождения Г., указанной в резолютивной части постановления (21 апреля 1993 года), дате рождения, указанной в паспорте Г. (21 апреля 1994 года), поскольку, как следует из постановления, данное нарушение препятствует рассмотрению дела по существу.

В кассационном представлении прокурор просил отменить постановление суда ввиду того, что обстоятельства, указанные в постановлении как основание для возвращения дела прокурору, таковыми не являются. По мнению прокурора, несоответствие действительности указанных в постановлении сведений о годе рождения Г. (1993 год вместо 1994 года) является технической опечаткой, не препятствующей постановлению по делу приговора либо принятию другого решения.

Судебная коллегия отменила постановление суда по следующим основаниям.

По смыслу п. 1 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований норм указанного Кодекса, влекущими возвращение дела прокурору, понимаются такие нарушения положений ст. ст. 220 и 225 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного обвинительного заключения.

В постановлении суда не приведено обстоятельств, которые являлись бы препятствием для постановления по делу решения по существу. В частности, в постановлении о привлечении Г. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении содержится описание его преступных действий, указаны место и время их совершения, а также иные обстоятельства, подлежащие доказыванию, и нормы закона, в соответствии с которыми должны быть квалифицированы его действия. Согласно требованиям ст. 171 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в постановлении о привлечении Г. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении приведены и данные о личности Г., а именно: фамилия, имя и отчество обвиняемого с указанием числа, месяца и года его рождения.

Ошибка, допущенная в резолютивной части постановления о привлечении Г. в качестве обвиняемого при указании года его рождения (1993 год вместо 1994 года), является технической опечаткой, не влияет на законность данного постановления и не препятствует постановлению по делу приговора или вынесению иного решения, а следовательно, не может служить основанием для возвращения дела прокурору, тем более что к материалам дела приобщена ксерокопия паспорта Г.

С учетом вышеизложенного постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору отменено, уголовное дело направлено в тот же суд на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

13.              Уголовное дело подлежит возвращению прокурору, если допущенные нарушения закона невозможно устранить в ходе предварительного слушания.

(Извлечение)

Органами следствия Т., А., Л. и В. обвиняются в совершении ряда преступлений.

Постановлением суда уголовное дело возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, которые выразились в том, что органом предварительного следствия обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона. Так, Л., Т. и В. обвиняются в совершении 23 октября 2009 года преступления, предусмотренного пп. «а», «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть в совершении грабежа группой лиц по предварительному сговору с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья. При этом достоверно не установлено место совершения данного преступления: из обвинительного заключения следует, что Л. совершил указанное преступление во дворе дома, а действовавшие с ним в группе Т. и В. – на углу этого дома. Дом является многоквартирным, угол дома и его двор могут быть значительно удалены друг от друга. Данное нарушение не может быть устранено в судебном заседании, препятствует постановлению приговора или вынесению иного решения.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил отменить постановление суда, поскольку содержащиеся в обвинительном заключении противоречия, на которые сослался суд, не являются существенными, могут быть устранены в судебном заседании и не препятствуют постановлению законного и обоснованного приговора или вынесению иного решения по существу. Время и место в обвинительном заключении указаны верно, адрес места совершения преступления стороной защиты не оспаривается.

Судебная коллегия постановление суда отменила в связи с нарушением уголовно-процессуального закона.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд вправе возвратить прокурору уголовное дело, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований указанного Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.

Из приведенной нормы следует, что основаниями для возвращения дела прокурору могут служить существенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные в ходе досудебного производства по делу, препятствующие постановлению по делу как обвинительного, так и оправдательного приговора.

Суд не указал в постановлении недостатки обвинительного заключения, препятствующие постановлению приговора или вынесению иного судебного решения. Указанные судом противоречия существенными не являются, могут быть устранены в ходе судебного разбирательства, поэтому постановление суда отменено, уголовное дело направлено в тот же суд на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

Судебная коллегия по уголовным делам

Отдел кодификации, систематизации законодательства и обобщения судебной практики