Банк судебных решений

Утвержден постановлением президиума Свердловского областного суда  от  4 августа 2010 года

Бюллетень

судебной практики по уголовным делам

Свердловского областного суда

(второй квартал 2010 года (25))

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

I. Вопросы квалификации преступлений

1. Действия осужденного переквалифицированы с п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку у виновного не имелось законных полномочий по проведению каких-либо действий в отношении потерпевших, а причинение телесных повреждений не было связано с осуществлением осужденным своей служебной деятельности.

(Извлечение)

Приговором Невьянского городского суда Х. осужден по ч. 1 ст. 285 и п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Х. признан виновным в том, что, являясь должностным лицом, совершил с применением насилия действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, а также в том, что использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы из личной заинтересованности, совершив действия, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства.

В судебном заседании осужденный вину не признал.

В кассационной жалобе адвокат Бублик Л.М. просил приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство. Жалобу мотивировал тем, что суд необоснованно признал Х. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку в соответствии с действующим законодательством под использованием должностным лицом своих полномочий вопреки интересам службы понимается совершение таких деяний, которые были непосредственно связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, однако не вызывались служебной необходимостью. Из материалов дела установлено, что  действия Х. не были связаны с его служебной деятельностью. Вывод суда о том, что осужденный отдавал приказы подчиненным – неустановленным сотрудникам милиции – основан на предположении, поскольку достоверных данных о том, что это были сотрудники милиции, находящиеся в подчинении Х., в материалах дела не имеется.

Доказательств виновности Х. в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации, не имеется, так как осужденный в указанное время на службе не находился, его действия, а именно причинение Б. телесных повреждений, непосредственно не были связаны с исполнением Х. служебной деятельности: побои осужденный нанес Б. на почве внезапно возникших  личных неприязненных отношений.

Осужденный Х. просил приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство, ссылаясь на то, что данных преступлений он не совершал.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить, указывая на то, что назначенное осужденному наказание является чрезмерно мягким, не соответствующим степени и характеру общественной опасности совершенного преступления, а также личности осужденного.

В возражениях на кассационные жалобы и представление потерпевшие просили оставить приговор без изменения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности Х. в злоупотреблении своими должностными полномочиями, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на доказательствах, изложенных в приговоре.

Доводы жалоб о недоказанности вины осужденного в совершении данных  преступных действий несостоятельны, поскольку опровергаются исследованными судом доказательствами.

Потерпевшие К., Е., Б., З., Д., П. последовательно утверждали, что в мае 2008 г. были задействованы на ремонте автодороги Екатеринбург - Серов, жили в строительном вагончике. 23 мая 2008 г. у них произошла словесная ссора с главным инженером А. Уезжая, А. высказал угрозу в отношении рабочих. Около 04:00 потерпевших разбудили, приказали всем выйти из вагончика, предъявить документы. На улице вместе с А. было  6 - 7 сотрудников милиции в форменной одежде. Милиционер в звании старшего лейтенанта, как потом выяснилось – Х., руководил  всеми действиями работников милиции. Сотрудники милиции проверили вещи и сумки потерпевших, находившиеся в вагончике. Говорили, что ищут оружие и наркотики. Потерпевший Б. попросил Х. предъявить документы. Х. это не понравилось. По его приказу  двое милиционеров взяли потерпевшего Б. под руки, завели за автомашину, где  Х. ударил его по лицу,  по голове, по груди, пнул по ногам.  Потерпевшие К., З., Е., Б. опознали Х. в ходе предварительного следствия, пояснив, что они хорошо его запомнили по лицу, росту. Все потерпевшие в судебном заседании подтвердили, что именно Х. с группой милиционеров  приезжал к ним 23 мая 2008 г. вместе с А. и производил обыск.

Оснований не доверять показаниям К., Е., Б., З., Д., П. у суда не имелось, так как причин для оговора потерпевшими осужденного не установлено. Ранее потерпевшие знакомы с Х. не были, поэтому их показания обоснованно признаны достоверными и положены в основу приговора.

Кроме того, показания потерпевших согласуются с показаниями свидетелей, а также с заявлением потерпевших, рапортами работников милиции, протоколом осмотра места происшествия, протоколами осмотра предметов.

Из показаний свидетеля Р., данных на предварительном следствии, усматривается, что вечером 23 мая 2008 г. она подвозила А. к рабочей  бригаде. Позже они снова ездили в данную бригаду, при этом в машине  на заднем сидении был  работник милиции.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего Б. имелись повреждения, не расценивающиеся как  причинившие вред здоровью, которые могли быть причинены травмирующими предметами (сжатыми в кулак кистями рук, обутыми ногами).

Обстоятельства дела судом исследованы всесторонне, полно и объективно.

Квалификация действий Х. по ч. 1 ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации является правильной.

Судом обоснованно установлено, что Х., имея специальное звание  старшего лейтенанта милиции и являясь помощником командира батальона  ППСМ УВД по МО «город Екатеринбург» по технической части, обладая в соответствии со ст. ст. 9 - 13, 18 Федерального закона от 18 апреля 1991 г. № 1026-1 «О милиции» полномочиями по охране и обеспечению безопасности, предупреждению, пресечению преступлений и административных правонарушений, то есть являясь должностным лицом, постоянно осуществляющим организационно-распорядительные функции и функции представителя власти, прямым начальником всего личного состава батальона, злоупотребляя должностными полномочиями, в целях оказания своему родственнику А. помощи по пресечению рабочего конфликта приказал подчиненным ему сотрудникам милиции проследовать вместе с ним на 273-й километр автодороги Серов - Екатеринбург. По прибытии на место Х. отдал милиционерам распоряжение незаконно проникнуть в вагончик, где отдыхали рабочие, поднять их и построить в шеренгу, а затем произвести  их досмотр и обыск в жилище.

При этом, как верно признано судом, Х. вопреки интересам службы использовал свои права и полномочия представителя власти, что не вызывалось служебной необходимостью, и совершил ряд незаконных действий (досмотр, обыск) при отсутствии обязательных оснований для их совершения, существенно нарушив права и законные интересы граждан, так как на тот момент его действия не были связаны с исполнением прямых должностных обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению безопасности, предупреждению и пресечению преступлений и административных правонарушений.

За совершение данных действий суд обоснованно признал Х. виновным в злоупотреблении должностными полномочиями.

Вместе с тем судебная коллегия не нашла в материалах дела  подтверждения вывода суда о виновности Х. в превышении им должностных полномочий с применением насилия.

Согласно действующему законодательству, превышение должностных полномочий имеет место только в том случае, когда совершаемые должностным лицом неправомерные действия связаны с осуществлением им своей служебной деятельности и в отношениях с потерпевшим виновный выступает именно как должностное, а не частное лицо.

Из материалов дела усматривается, что Х. не были предоставлены  законные полномочия по проведению в отношении потерпевших каких-либо действий и  причинение потерпевшему Б. телесных повреждений   также не было  связано с осуществлением осужденным  своей служебной деятельности.   

Кроме того, как следует из предъявленного обвинения, а также из изложенных в приговоре выводов, суд признал, что  удары ногами и руками  осужденный  нанес потерпевшему Б. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений.

Поэтому указанные действия осужденного следует переквалифицировать с п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность приговора по настоящему делу, судебная коллегия не усмотрела.

Назначенное Х. по ч. 1 ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде 2 лет лишения свободы судебная коллегия сочла справедливым.

Приговор суда изменен: действия осужденного переквалифицированы с п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначено наказание в виде обязательных работ на срок 160 часов.

На основании ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, предусмотренных ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации, окончательно назначено 2 года 10 дней лишения свободы с отбыванием наказания в колонии- поселении.

Мера пресечения изменена, из-под стражи  Х. освобожден.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 16 апреля 2010 г. № 22-3770/2010

2. Судебная коллегия установила, что действия виновного образуют единое продолжаемое преступление и не могут рассматриваться как совокупность преступлений, в связи с чем изменила приговор, переквалифицировав действия осужденного.

(Извлечение)

Приговором Первоуральского городского суда С., ранее судимый, осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С. признан виновным в совершении кражи двух телевизоров общей стоимостью 20 000 руб., принадлежащих его родителям, с причинением им значительного материального ущерба, а также в совершении кражи имущества общей стоимостью 63 200 руб., принадлежащего его родителям, с причинением им значительного материального ущерба.

В судебном заседании С. вину не признал.

Проверив материалы дела, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению в связи с неправильным применением уголовного закона.

Выводы суда о виновности С. основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

В судебном заседании С. не оспаривал факт распоряжения вещами родителей, однако ссылался на то, что забрал вещи с разрешения родителей, так как проживал отдельно от них. Поскольку испытывал материальные затруднения, решил эти вещи продать.

В судебном заседании потерпевшие С-ны пояснили, что они не давали С. разрешения забирать указанные в материалах дела вещи, согласились только с тем, чтобы он забрал из своей комнаты вещи, которыми пользовался он один.

Кроме того, судом установлено, что похищенные С. вещи принадлежат родителям, он участия в приобретении этих вещей не принимал, собственником их не являлся, а мог лишь пользоваться ими в силу совместного проживания с родителями.

Таким образом, суд пришел к обоснованному выводу о том, что С. совершил хищение чужого имущества, которым распорядился по своему усмотрению.

Вместе с тем, по мнению судебной коллегии, судом дана неверная юридическая оценка действиям С.

Установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что у С. возник умысел на хищение вещей его родителей, который он реализовал. Поэтому действия С. следует расценивать как единое продолжаемое преступление. Тот факт, что он выносил и продавал вещи не сразу, а постепенно, на юридическую квалификацию действий осужденного не влияет.

Так, из материалов дела следует, что С. выносил телевизоры не одновременно: сначала он отвез в комиссионный магазин один телевизор, а потом второй. Кроме того, из показаний сотрудников этого магазина следует, что С. предлагал им и холодильник, однако они отказались принять его. В связи с этим холодильник он продал лишь на следующий день, когда нашел покупателя.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что С. совершено единое продолжаемое преступление. Действия осужденного, не образующие совокупности преступлений, следует квалифицировать как одно преступление, предусмотренное п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В этой части в приговор внесены изменения, размер наказания снижен.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского

областного суда от 30 апреля 2010 г. № 22-4329/2010

3. Эксцесс исполнителя не имеет места в случае, если направленность умысла соисполнителя тождественна, хотя фактически он не может выполнить объективную сторону преступления.

(Извлечение)

Приговором Синарского районного суда г. Каменска-Уральского П. и М. осуждены по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

П. и М. признаны виновными в совершении разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

В кассационной жалобе осужденный М. просил приговор в отношении его изменить. Указывал, что предварительного сговора на совершение преступления у него с П. не было. Когда он (М.) достал нож, П. договаривался с потерпевшим об оплате проезда и не знал о его (М.) намерениях. Кроме того, М. просил снизить наказание.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный П. просил проверить законность и обоснованность приговора. Считал, что его действия квалифицированы неправильно. Сговора на применение ножа у него с М. не было, о намерениях М. он не знал, сам удивился, когда М. приставил нож к шее потерпевшего. Угроз в адрес потерпевшего он не высказывал, насилия к нему не применял, поэтому просил изменить квалификацию его действий. Кроме того, просил снизить назначенное судом наказание.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор, направить дело на новое рассмотрение. По мнению прокурора, судом дана неверная оценка исследованным доказательствам, что привело к неправильной квалификации действий П. Так, исследованными доказательствами не подтверждается наличие предварительного сговора на применение в отношении потерпевшего предмета, использованного в качестве оружия. В действиях М. имеет место эксцесс исполнителя, за который другие соучастники ответственности не несут.

Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб осужденных и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Как следует из приговора, суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, дал действиям осужденных неверную юридическую оценку.

Из установленных судом обстоятельств следует, что М. и П., остановив автомашину, за рулем которой находился Я., попросили отвезти их по указанному адресу. Подъехав к месту назначения, сидящий на заднем сиденье М. попросил остановить машину в темном безлюдном месте, а затем приставил к горлу Я. нож, причинив резаную ссадину передней поверхности шеи потерпевшего, и высказал требование о передаче денег. Аналогичное требование повторил и П. Когда потерпевший сообщил, что у него денег нет, М. изменил положение ножа, приставив его острием к подбородку потерпевшего, и вновь потребовал передать деньги. Я., воспринимая угрозу применения ножа реально, опасаясь за свою жизнь и здоровье, попытался отвести от себя нож рукой, при этом причинил поверхностную резаную рану на первом пальце правой кисти. П. и М., который продолжал удерживать одной рукой нож у подбородка Я., стали обыскивать автомобиль и карманы одежды потерпевшего. П. обыскал вещевой ящик панели приборов автомашины и карманы одежды потерпевшего, откуда открыто похитил деньги в сумме 35 руб., затем похитил из поясной сумки потерпевшего сотовый телефон с картой памяти общей стоимостью 7 000 руб. и сим-картой «Мотив» стоимостью 150 руб. В это время М. обыскал задние карманы джинсов потерпевшего и карманы чехлов передних сидений, однако ценного имущества не обнаружил и высказал в адрес Я. угрозу причинения телесных повреждений с помощью ножа, которую потерпевший воспринимал реально, опасался ее осуществления. Затем М. потребовал от потерпевшего открыть крышку багажника автомобиля, что Я. вынужден был сделать. Осмотрев содержимое багажника и не обнаружив в нем ничего ценного, М. и П. с похищенным имуществом скрылись, причинив Я. материальный ущерб на общую сумму 7 185 руб.

По смыслу закона сговор признается предварительным, если договоренность о  совместном совершении преступления достигнута до начала его непосредственного осуществления, то есть до начала выполнения действий, входящих в объективную сторону преступления.

С учетом требований ч. 2 ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации вывод суда о том, что последовательные и согласованные действия подсудимых в части применения в отношении Я. насилия и завладения имуществом потерпевшего свидетельствуют о наличии между М. и П. предварительного сговора, нельзя признать обоснованным.

Данных о том, что сговор между П. и М. состоялся до начала выполнения объективной стороны разбоя, в приговоре не приведено.

В своих показаниях осужденные, признавая участие в совершении преступления, последовательно утверждали, что не договаривались о его совершении, П. не знал ни о намерениях М., ни о наличии у него ножа.

Аналогичное следует и из показаний потерпевшего, который в ходе предварительного следствия на очных ставках с П. и М. указывал, что, когда М. приставил к его горлу нож, П. сначала был в недоумении, но, когда понял, что М. делает, стал вместе с ним требовать деньги, обыскивать одежду Я. и машину. При этом, как видно из показаний потерпевшего, данных в судебном заседании, П. говорил: «Зачем тебе это, отдай деньги и останешься жить».

В связи с изложенным судебная коллегия сочла, что из осуждения П. и М. подлежит исключению квалифицирующий признак разбоя - совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.

Однако довод кассационного представления о наличии в действиях М. эксцесса исполнителя судебная коллегия не признала состоятельным, поскольку эксцесс исполнителя предполагает различия в направленности умысла соучастников.

Правило об эксцессе исполнителя основано на закрепленном в ст. 5 Уголовного кодекса Российской Федерации принципе вины, согласно которому лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные деяния и последствия, в отношении которых установлена его вина.

Если же направленность умысла тождественна, но соисполнитель фактически не может выполнить объективную сторону преступления, в такой ситуации эксцесс исполнителя места не имеет.

Анализ показаний осужденных, потерпевшего и их сопоставление с иными доказательствами, которые были исследованы в судебном заседании, позволяют сделать вывод о том, что, когда для П. стали очевидными действия М., он принял активное участие в совершении преступления, сознавая общественную опасность совершенных действий, предвидя возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желая их наступления.

Так, в то время как М. приставил нож к горлу потерпевшего, высказывая требования передать деньги и угрожая применением насилия, опасного для жизни и здоровья, П. обыскивал карманы одежды потерпевшего и салон автомобиля, требовал передать им деньги и ценности и совместно с М. похитил имущество потерпевшего.

С учетом изложенного приговор изменен: действия П. переквалифицированы с ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, из квалификации действий М. по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации исключен квалифицирующий признак – совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.

В связи с уменьшением объема обвинения, наличием смягчающих обстоятельств, установленных судом, назначенное по приговору суда наказание снижено.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 09 апреля 2010 г. № 22-3530/2010

4. Материалами дела не подтверждено обвинение лица в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 и ч. 2 ст. 292 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с чем приговор в этой части отменен, производство по делу прекращено ввиду отсутствия в деянии состава преступления.

(Извлечение)

Приговором Березовского городского суда С. осужден по п. «а»  ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 285, п. «а» ч. 3 ст. 286, ч. 2 ст. 292 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Этим же приговором К. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С. признан виновным в том, что, являясь должностным лицом, с применением насилия совершил действия, выходящие за пределы его полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан. Кроме того, С. признан виновным в том, что, являясь должностным лицом, из личной заинтересованности использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы и внес в официальные документы заведомо ложные сведения, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан.

С. и К. признаны виновными в тайном хищении чужого имущества группой лиц по предварительному сговору. Преступления совершены 17 января 2009 года.

В судебном заседании осужденные вину не признали.

В кассационной жалобе осужденный С. просил приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство. Жалобу мотивировал тем, что его вина в совершении преступлений не доказана. Пояснял, что не мог сам принять решения о задержании П. и составлении протокола об административном правонарушении, так как был младше Е. по званию и выполнял его приказы.

В кассационных жалобах адвокаты Удеревская А.В., Батакова Л.К. просили приговор отменить. Ссылались на то, что приговор вынесен с нарушением норм уголовно-процессуального закона. Необоснованно отвергнуты показания свидетелей Е. и Н., осужденного К. о том, что в ходе следствия на них оказывалось давление, поэтому они вынуждены были оговорить С. Не дана оценка тому обстоятельству, что приказ составить протокол об административном правонарушении был дан Е., следовательно, квалификация действий осужденного по ч. 2 ст. 292 Уголовного кодекса Российской Федерации исключается. С. действовал в рамках отданного ему приказа. Авторы жалоб указали, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению.

Выводы суда о виновности С. и К. в совершении тайного хищения имущества П. группой лиц по предварительному сговору, за которое они осуждены, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на доказательствах, изложенных в приговоре, где им дана надлежащая оценка.

Потерпевший П. пояснял, что вечером 17 января 2009 г. он вместе с другом Б. шел по улице. Перед ними остановился автомобиль ППСМ, вышедшие милиционеры потребовали предъявить документы. Он подал С. портмоне, где находились деньги и документы. Через некоторое время сотрудники милиции, применив насилие, посадили его в машину и привезли в отдел милиции. В коридоре С. нанес П. удар кулаком в лицо, разбив нос. После этого С. еще несколько раз наносил ему удары по рукам, пинал ногами. В отделе милиции ему (П.) вернули кошелек, в котором не хватало 1 200 руб., о чем он сообщил дежурному. С. составил на него (П.) протокол об административном правонарушении за неповиновение распоряжениям работников милиции.

Квалификация действий осужденных К. и С. по п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации является  правильной.

Судом также установлено, что С., являясь должностным лицом и находясь при исполнении служебных обязанностей, превысил свои должностные полномочия, а именно, доставив П. в отдел милиции, причинил потерпевшему телесные повреждения, то есть совершил действия, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшего.

Данные обстоятельства подтверждаются показаниями П. о том, что в отделе милиции С. разбил ему нос, несколько раз пнул по ногам, нанес удары по рукам.

Судом эти показания потерпевшего обоснованно положены в основу приговора, поскольку они согласуются с показаниями осужденного К. и свидетелей, которые были очевидцами причинения осужденным С. потерпевшему телесных повреждений.

Квалификация действий осужденного С. по п. «а» ч. 3 ст. 286 Уголовного кодекса Российской Федерации является правильной.

Вместе с тем судебная коллегия сочла, что в судебном заседании не нашла подтверждения виновность С. в злоупотреблении своими должностными полномочиями, а также во внесении из личной заинтересованности заведомо ложных сведений в официальные документы, а именно в составлении в отношении потерпевшего протокола об административном правонарушении.

В материалах дела имеется составленный С. в отношении П. протокол об административном правонарушении, административное производство по которому прекращено не в связи с отсутствием в действиях П. состава административного правонарушения, а в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

Потерпевший в судебном заседании пояснял, что не обжаловал данный протокол, в суд не являлся, так как принятое решение не имело для него существенного значения.

Осужденные К. и С. поясняли, что потерпевший был доставлен в отдел милиции на законных основаниях и в отношении его был составлен протокол об административном правонарушении ввиду неповиновения П. распоряжениям работников милиции. При этом С. указал, что приказ составить данный протокол был получен от Е., который являлся старшим по званию.

Свидетели Н. и Е. полностью подтвердили показания осужденных в части обоснованности доставления потерпевшего в отдел милиции и составления протокола.

Судебная коллегия пришла к выводу о том, что при таких обстоятельствах утверждение суда о незаконности составления протокола и внесении в него осужденным С. ложных сведений материалами дела не подтверждено.

В связи с вышеизложенным приговор в части осуждения С. по ч. 1 ст. 285 и ч. 2 ст. 292 Уголовного кодекса Российской Федерации отменен, производство по уголовному делу прекращено в связи с отсутствием в деянии осужденного состава преступления, наказание снижено.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 31 марта 2010 г. № 22-2414/2010

5. Поскольку потерпевший был приведен в беспомощное состояние в процессе совершения в отношении его преступления, квалифицирующий признак, предусмотренный п. «в» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, вменен быть не может, а уничтожение трупа в целях сокрытия преступления не является основанием для квалификации действий виновного как убийства, совершенного с особой жестокостью.

(Извлечение)

Приговором Кировградского городского суда Ш. осужден по ч. 1 ст. 105, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Ш. признан виновным в совершении убийства, а также тайного хищения чужого имущества.

В кассационной жалобе осужденный, не оспаривая вины в совершении преступлений и квалификации его действий, просил изменить приговор, снизить назначенное судом наказание. Указывал, что суд перечислил в приговоре ряд смягчающих обстоятельств, в том числе явку с повинной и способствование раскрытию преступлений, но не учел их при назначении наказания, в связи с чем определенное ему наказание является чрезмерно суровым.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить как несправедливый, дело направить на новое рассмотрение.

В возражениях на кассационную жалобу осужденного потерпевшая Ю. просила приговор отменить в связи с чрезмерной мягкостью назначенного наказания. Считала, что действия Ш. следует квалифицировать по пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации и назначить соответствующее санкции этой статьи наказание.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе осужденного, возражениях на нее потерпевшей, кассационном представлении прокурора, судебная коллегия не нашла оснований для их удовлетворения.

Выводы суда о виновности Ш. в умышленном причинении смерти А., а также в тайном хищении его имущества соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, полно и правильно изложенными в приговоре.

Судом установлено, что после совместного употребления спиртных напитков между А. и Ш. на почве личных неприязненных отношений произошла ссора, в ходе которой Ш. нанес удар кулаком в лицо А. Затем, преследуя забежавшего в нежилой дом с целью скрыться А., Ш. поднял с пола кирпич и бросил его в лицо А. Продолжая преступные действия, направленные на лишение жизни А., который от первого удара кирпичом упал, Ш. взял с пола другой кирпич и нанес им не менее четырех ударов в область головы и лица А., причинив потерпевшему своими действиями телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся переломом костей основания черепа, лицевого скелета, кровоизлияниями под оболочки головного мозга, являющимися опасными для жизни и повлекшими тяжкий вред здоровью, вследствие чего наступила смерть А. на месте совершения преступления. После убийства А. Ш. тайно похитил из кармана одежды потерпевшего сотовый телефон. Убедившись в том, что от его действий наступила смерть А., Ш. в целях сокрытия следов преступления пришел в свое жилище, взял банку с краской, старые печатные издания и вернулся на место преступления. Он облил труп А. краской, обложил его бумагой и поджег, после чего скрылся с места преступления. Похищенным имуществом Ш. распорядился по своему усмотрению.

Доводы потерпевшей об ошибочности квалификации действий Ш. по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла несостоятельными, указав следующее.

По смыслу уголовного закона и в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» (далее - Постановление), как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство.

Как видно из материалов дела и установлено судом, Ш. наносил и первый, и последующие удары кирпичом в область головы А. в целях реализации умысла на его убийство. Таким образом, потерпевший был приведен в беспомощное состояние в процессе совершения в отношении его преступления, поэтому квалифицирующий признак, предусмотренный п. «в» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, вменен быть не может.

В соответствии с п. 8 указанного Постановления при квалификации убийства по п. «д» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации следует исходить из того, что понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Уничтожение трупа в целях сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации действий осужденного как убийства, совершенного с особой жестокостью.

При таких обстоятельствах юридическая квалификация действий Ш. по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации является правильной, оснований для переоценки выводов суда по доводам потерпевшей судебная коллегия не усмотрела.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 19 мая 2010 г. № 22-4955/2010

II. Вопросы назначения наказания

6. При постановлении приговора суд ошибочно пришел к выводу о наличии в действиях виновного признаков рецидива преступлений и признал это обстоятельство в качестве отягчающего наказание.

(Извлечение)

Приговором Артемовского городского суда П., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 175 Уголовного кодекса Российской Федерации к 10 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Этим же приговором несовершеннолетний К. осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательно назначено наказание в виде 1 года 8 месяцев лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии. Приговор в отношении К. не обжалован.

П. признан виновным в заранее не обещанном приобретении у К. имущества, заведомо добытого им преступным путем.

В судебном заседании П. вину признал полностью, от дачи показаний в суде отказался.

В кассационном представлении государственный обвинитель Гуляев А.Б. просил приговор в отношении П. изменить: исключить признание судом в действиях этого осужденного рецидива преступлений и изменить режим назначенной ему для отбывания наказания исправительной колонии. В обоснование доводов автор кассационного представления указывал, что ни одна из предыдущих судимостей П. не образует в его действиях рецидива преступлений. По приговору суда от 16 апреля 2004 г. П. был осужден за совершение преступления в несовершеннолетнем возрасте, в настоящее время данная судимость погашена. По приговору суда от 07 июня 2006 г. П. осужден за совершение умышленного преступления небольшой тяжести, что в соответствии с п. «а» ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации не учитывается при признании рецидива преступлений. Ошибочное признание в действиях П. рецидива преступлений повлекло необоснованное назначение ему для отбывания наказания исправительной колонии строгого режима.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы государственного обвинителя, изложенные им в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор в отношении П. подлежащим изменению по следующим основаниям.

При постановлении приговора суд указал, что П. ранее судим за умышленное преступление средней тяжести и вновь совершил умышленное преступление небольшой тяжести, в связи с чем в его действиях содержатся признаки рецидива преступлений. Это обстоятельство суд признал в качестве отягчающего наказание.

Из материалов уголовного дела следует, что 07 июня 2006 г. П. был судим по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации за покушение на совершение кражи чужого имущества. Ему было назначено наказание в виде исправительных работ на срок 6 месяцев с удержанием 10% заработной платы в доход государства. Это наказание постановлением суда от 13 ноября 2006 г. было заменено 2 месяцами лишения свободы, которые П. впоследствии отбывал в колонии-поселении, и освобожден 12 января 2007 г. по отбытии наказания.

Таким образом, 07 июня 2006 г. П. был осужден за совершение неоконченного преступления, которое в силу ч. 2 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации отнесено к преступлениям небольшой тяжести.

В соответствии с п. «а» ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести.

Между тем эти обстоятельства при постановлении в отношении П. приговора от 05 марта 2010 г. во внимание не приняты.

Выводы суда о наличии в действиях П. признаков рецидива преступлений и о признании этого обстоятельства отягчающим наказание являются необоснованными.

В связи с изложенным судебная коллегия приговор изменила: ошибочные выводы суда из приговора исключила, наказание П. смягчила до 9 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, поскольку ранее назначенное ему наказание было заменено лишением свободы, которое он отбывал в колонии-поселении.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 14 мая 2010 г. № 22-3547/2010

7. Определяя вид и размер наказания по совокупности преступлений и применяя ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд в нарушение требований закона сложил наказание, назначенное приговором за совершенное преступление, с наказанием, назначенным постановлением, которым приведен в соответствие со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации приговор мирового судьи.

(Извлечение)

Приговором Туринского районного суда Д., ранее судимый, осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказания с наказанием в виде 4 лет 11 месяцев лишения свободы, назначенным постановлением Туринского районного суда, окончательно определено 5 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Дело рассмотрено в особом порядке.

В кассационном представлении прокурор, не оспаривая доказанность вины и юридическую оценку действий осужденного, просил приговор отменить в связи с неправильным применением уголовного закона. Свою просьбу мотивировал тем, что, определяя вид и размер наказания по совокупности преступлений и применяя ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд в нарушение требований закона сложил наказание за совершенное преступление с наказанием, назначенным не приговором, а постановлением Туринского районного суда, что противоречит требованиям закона.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных представления и жалобы, судебная коллегия установила следующее.

Назначенное Д. наказание соответствует требованиям ст. ст. 60 - 63, 68 Уголовного кодекса Российской Федерации и является справедливым.

Как правильно указано в представлении прокурора, при назначении наказания по совокупности преступлений суд ошибочно сослался на постановление Туринского районного суда от 21 октября 2009 г., которым были выполнены требования ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, тогда как должен был сослаться в этой части на соответствующий приговор мирового судьи судебного участка № 2 Туринского района от 30 октября 2007 г.

В связи с изложенным судебная коллегия приговор в данной части изменила, указав, что окончательное наказание по совокупности преступлений в виде 5 лет 6 месяцев лишения свободы без штрафа с отбыванием в исправительной колонии особого режима назначено на основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказания, назначенного за совершенное преступление, с наказанием, назначенным по приговору мирового судьи судебного участка № 2 Туринского района от 30 октября 2007 г.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 12 мая 2010 г. № 22-4826/2010

8. При наличии отягчающих обстоятельств суд не вправе назначать осужденному наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией статьи.

(Извлечение)

Приговором Нижнетуринского городского суда И., ранее судимый, осужден по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам 4 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение. Указывал, что приговор постановлен с нарушением требований закона и является несправедливым ввиду чрезмерной мягкости назначенного наказания. Так, с учетом установленных обстоятельств и особого порядка постановления приговора суд должен был назначить наказание в виде лишения свободы в пределах санкции статьи на срок от 5 лет до 6 лет 8 месяцев. Оснований для применения положений ст. ст. 62, 64 Уголовного кодекса Российской Федерации не имелось.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по доводам кассационного представления.

Как видно из представленных материалов, дело в отношении И. рассмотрено судом по ходатайству подсудимого в особом порядке судебного разбирательства.

В действиях И. установлено наличие рецидива преступлений как отягчающего наказание обстоятельства, что исключает возможность применения ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Признав И. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд назначил наказание с учетом смягчающего обстоятельства – явки  с повинной.

Иных обстоятельств, смягчающих наказание, по делу не установлено, в связи с чем суд не вправе был назначать осужденному наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией статьи, поскольку оснований для применения ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации не имелось.  

Таким образом, назначив И. наказание ниже низшего предела, суд нарушил требования Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации, что привело к постановлению несправедливого приговора и в соответствии с пп. 3, 4 ч. 1 ст. 379 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для его отмены.

Приговор Нижнетуринского городского суда отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство.  

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 27 апреля 2010 г. № 22-5629/2010

III. Вопросы освобождения от уголовной ответственности и наказания

9. Президиум отменил приговор суда, которым лицо признано виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 191 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекратил производство по делу в связи с отсутствием в действиях лица состава преступления, признав, что хотя действия виновного формально содержат признаки указанного преступления, но в силу малозначительности не представляют общественной опасности.

(Извлечение)

Приговором Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 12 марта 2008 г. Г., ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 191 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере 2 500 руб.

В кассационном порядке приговор не обжалован.

Г. признан виновным в том, что в нарушение п. 4 ст. 22 Федерального закона от 26 марта 1998 г. № 41-ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» 05 февраля 2008 г. около 16:00, находясь возле станции метро «Уралмаш», незаконно хранил при себе металлические предметы – контакты в виде пластин различных форм и размеров и их фрагменты, содержащие драгоценный металл – серебро, общей массой 111 г стоимостью 1 431 руб. 90 коп. Согласно заключению криминалистической экспертизы, процентное содержание серебра в указанных предметах составляет в среднем 78,2%; к группе серебряных сплавов, пригодных для изготовления ювелирных и других бытовых изделий, они не относятся и имеют техническое назначение.

В надзорной жалобе Г. просил приговор отменить, ссылаясь на то, что изделия, содержащие серебро, появились у него на законных основаниях - в результате разборки бытовых приборов, а поэтому в его действиях не содержится состава преступления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, президиум нашел приговор подлежащим отмене по основанию, указанному в п. 2 ст. 380 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд правильно установил, что Г. хранил технические изделия общей массой 111 г, содержащие серебро.

Между тем по смыслу закона не все противоправные действия могут быть признаны общественно опасным деянием.

Уголовным законом не установлен минимальный размер стоимости или веса драгоценных металлов, незаконное хранение которых влечет наступление уголовной ответственности по ст. 191 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Как указано в описательной части приговора, Г. хранил при себе металлические предметы в виде пластин различных форм и размеров, содержащие серебро, общей массой 111 г стоимостью 1 431 руб. 90 коп. Данные предметы, по утверждению осужденного, были сняты им с непригодных для использования бытовых приборов. С указанными предметами Г. был задержан, каких-либо других изделий из драгоценных металлов у него обнаружено не было.

Стоимость изъятых у Г. предметов, содержащих серебро, составляет 1 431 руб. 90 коп., что не превышает одного минимального размера оплаты труда, установленного законодательством на день задержания Г.

С учетом незначительного объема и стоимости серебра, находящегося в пластинах и контактах, изъятых у осужденного, а также способа их приобретения (в результате разборки старых бытовых приборов) действия Г. лишь формально содержат признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 191 Уголовного кодекса Российской Федерации, но в силу малозначительности не представляют общественной опасности. Поэтому в соответствии с ч. 2 ст. 14 Уголовного кодекса Российской Федерации содеянное Г. нельзя признать преступлением.

Исходя из вышеуказанных положений, президиум отменил приговор в отношении Г., прекратил производство по делу в связи с отсутствием в действиях Г. состава преступления, на основании п. 4 ч. 2 ст. 133  Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации признал за Г. право на реабилитацию.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 26 мая 2010 г. № 44-У-150/2010

10. Состав преступления, предусмотренного ст. 316 Уголовного кодекса Российской Федерации, отсутствует в случае, если было совершено укрывательство тяжкого, а не особо тяжкого преступления.

 (Извлечение)

Приговором Ирбитского районного суда К. осужден по ст. 316 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В кассационном порядке настоящий приговор в отношении К. не обжаловался.

Приговором суда, постановленным в особом порядке принятия судебного решения без проведения судебного разбирательства, К. признан виновным в заранее не обещанном укрывательстве особо тяжкого преступления – убийства, совершенного О., который в ходе ссоры нанес Г. множественные удары руками и ногами в область головы и туловища, а также один удар ножом в область задней поверхности грудной клетки, отчего в результате совокупности телесных повреждений, осложнившихся травматическим шоком, наступила смерть потерпевшего на месте происшествия. Убедившись в смерти потерпевшего, К., Л. и В. совершили заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В надзорном представлении прокурор просил приговор в отношении К. отменить, производство по делу прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и признать за К. право на реабилитацию в соответствии с гл. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. В обоснование доводов представления указывал, что приговором Ирбитского районного суда О., обвиняемый по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, осужден по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть за совершение тяжкого преступления, а Л. оправдан по ст. 316 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив изложенные в надзорном представлении доводы, президиум нашел приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Приговором суда К. осужден за заранее не обещанное укрывательство особо тяжкого преступления – убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, в совершении которого органами следствия обвинялся О.

Факт осуждения О. за совершение преступления, отнесенного к категории тяжких преступлений, исключает наличие в действиях К. состава заранее не обещанного укрывательства особо тяжкого преступления.

Анализ материалов дела и аргументов надзорного представления позволил сделать вывод о том, что в действиях К. отсутствуют признаки инкриминируемого ему состава заранее не обещанного укрывательства особо тяжкого преступления, поэтому уголовное дело в отношении К. прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи отсутствием в деянии состава преступления.

За К. признано право на реабилитацию в соответствии со ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 02 июня 2010 г. № 44-У-175/2010

11. Прекращая уголовное преследование в части обвинения и постановляя обвинительный приговор в остальной части, суд не учел, что лицу предъявлено обвинение в совершении одного преступления и все действия виновного квалифицированы органами предварительного следствия по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации как совершение единого преступления средней тяжести.

(Извлечение)

Приговором Туринского районного суда от 01 апреля 2010 г. К. осуждена по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением Туринского районного суда от 31 марта 2010 г. по этому же делу в отношении К. прекращено уголовное преследование в части предъявленного ей обвинения в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

К. признана виновной в нарушении при управлении автомобилем правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть человека.

Преступление было совершено на 139-м километре автодороги Камышлов – Ирбит – Туринск – Тавда Свердловской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе адвокат Зорников М.В. в интересах осужденной К. просил отменить приговор и прекратить производство по делу. По мнению автора жалобы, приговор суда является незаконным и необоснованным.

В кассационной жалобе потерпевший Н. просил приговор изменить, а постановление о прекращении уголовного преследования К. в части предъявленного обвинения в связи с истечением срока давности уголовного преследования отменить. По мнению автора жалобы, приговор суда и постановление о прекращении уголовного преследования являются незаконными и необоснованными. Потерпевший полагал, что судом принято незаконное решение о частичном прекращении уголовного преследования К.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб защитника и потерпевшего, судебная коллегия нашла приговор и постановление суда о частичном прекращении уголовного преследования незаконными и подлежащими отмене по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, К. было предъявлено обвинение в нарушении при управлении автомобилем правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека и смерть человека, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением суда от 31 марта 2010 г. уголовное преследование К. по факту причинения потерпевшим А., В., И. по неосторожности тяжкого вреда здоровью в результате нарушения правил дорожного движения прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Обвинительный приговор постановлен судом в отношении К. только по факту причинения смерти Е. по неосторожности ввиду нарушения правил дорожного движения.

Действия К. квалифицированы судом по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 13 февраля 2009 г. № 20-ФЗ).

Вместе с тем, прекращая уголовное преследование и постановляя обвинительный приговор, суд не учел, что К. предъявлено обвинение в совершении одного преступления, ее действия квалифицированы органами предварительного следствия по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации как совершение единого преступления средней тяжести.

В соответствии с п. «б» ч. 1 ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления средней тяжести истекло 6 лет.

Срок давности уголовного преследования К. истекает в марте 2014 г.

Судебная коллегия указала, что решение о частичном прекращении уголовного преследования К. принято судом незаконно.

К. предъявлено обвинение в совершении единого преступления, не состоящего из эпизодов, ее действиям дана единая квалификация, в связи с чем для указанного деяния должен исчисляться единый срок давности уголовного преследования. В данном случае суд неправильно применил положения Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации, разделив обвинение К. на отдельные эпизоды в отношении отдельных потерпевших и исчислив при этом сроки давности не в зависимости от вмененного деяния, а исходя из степени тяжести вреда здоровью, причиненного каждому из потерпевших.

Кроме того, суду при новом рассмотрении дела следует учесть, что действия К. квалифицированы органами предварительного следствия по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 13 февраля 2009 г. № 20-ФЗ, действующей с 01 марта 2009 г.

Инкриминированное К. деяние имело место 15 марта 2008 г. На тот момент ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации действовала в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ.

В соответствии со ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовный закон, смягчающий ответственность за совершенные преступления либо устраняющий преступность деяния, имеет обратную силу.

В связи с указанными обстоятельствами в случае признания К. виновной в совершении инкриминированного преступления ее действия надлежит квалифицировать в соответствии с действовавшей 15 марта 2008 г. редакцией уголовного закона.

Приговор и постановление о прекращении уголовного преследования Туринского районного суда в отношении К. отменены, дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 02 июня 2010 г. № 22-5230/2010

IV. Процессуальные вопросы

12. Судебная коллегия отменила приговор суда, которым лицо осуждено за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

 (Извлечение)

Приговором Кировского районного суда г. Екатеринбурга М., несудимый, осужден по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации

М. признан виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть человека.

Как следует из приговора, 07 сентября 2009 г. около 08:45, управляя личным технически исправным автомобилем, при движении задним ходом в целях стыковки с другим транспортным средством возле склада № 1 на территории оптовой базы «Екатеринбургский общепит», расположенной по адресу: г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, д. 71а, в нарушение требований пп. 1.3, 1.5, 8.1 и 8.12 Правил дорожного движения Российской Федерации М. не счел необходимым воспользоваться помощью других лиц и допустил наезд на находившегося за задней частью его автомобиля пешехода Ч., прижав его к другому транспортному средству. В результате наезда Ч. скончался от полученных телесных повреждений.

В кассационной жалобе защитник осужденного - адвокат Исаков С.В. - просил приговор отменить, уголовное преследование в отношении М. прекратить. Полагал, что в действиях осужденного отсутствует состав преступления, за которое он осужден. Адвокат считал, что М. не нарушал правил дорожного движения, а наезд на потерпевшего произошел потому, что Ч. пытался на ходу запрыгнуть в кузов двигавшегося автомобиля под управлением М., но поскользнулся и упал.

В возражении на кассационную жалобу государственный обвинитель по делу - старший помощник прокурора Кировского района Нехаева О.А. -просила оставить приговор без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, приведенные в кассационной жалобе и в возражении на жалобу, судебная коллегия пришла к выводу о том, что приговор в отношении М. подлежит отмене с прекращением уголовного дела в соответствии с правилами ст. 380 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Суд необоснованно признал М. виновным в совершении преступления, сославшись на его показания, показания потерпевшего - брата погибшего Ч., показания свидетелей, заключение автотехнической экспертизы. Анализ собранных по делу доказательств опровергает вывод о доказанности факта наступления смерти Ч. по вине водителя автомобиля М.

Как видно из материалов дела, дорожно-транспортное происшествие имело место при следующих обстоятельствах.

Водитель М. начал движение задним ходом, убедившись, что на пути следования автомобиля никаких препятствий нет. Неожиданно Ч. забежал за заднюю часть автомобиля М. и попытался на ходу запрыгнуть в кузов двигавшегося автомобиля, но, соскользнув с бампера, упал и был зажат между двумя автомобилями.

В основу вывода суда первой инстанции о доказанности вины М. положено умозаключение о том, что М., не имея возможности при движении задним ходом контролировать обстановку непосредственно сзади автомобиля, не счел необходимым воспользоваться помощью находившихся на территории базы других лиц, что в итоге и повлекло наезд на пешехода. Однако это рассуждение носит предположительный характер и опровергается объяснениями М., показаниями свидетелей - очевидцев происшествия А. и Б.

Из показаний М., А. и Б. следует, что при движении автомобиля М. никаких препятствий на пути следования не было. Работавший грузчиком потерпевший Ч. неожиданно для водителя М. и других лиц забежал за заднюю часть двигавшегося автомобиля М. и попытался на ходу залезть в кузов автомобиля, но поскользнулся, упал и был зажат между двумя автомобилями.

Эти обстоятельства подтверждаются и показаниями других указанных в приговоре свидетелей.

Из заключения автотехнической экспертизы, на которое суд сослался в приговоре, видно, что данная экспертиза проводилась на основании  обстоятельств дела, изложенных в постановлении следователя о назначении экспертизы. В постановлении указано, что водитель автомобиля М. при движении задним ходом допустил наезд на пешехода Ч. Однако в постановлении не описаны действия потерпевшего Ч., и поэтому эксперт, не располагая данными о фактических обстоятельствах происшествия, исходя из обстоятельств дела, изложенных следователем, пришел к выводу о том, что водитель должен был руководствоваться требованиями п. 8.12 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Согласно положениям п. 8.12 Правил дорожного движения Российской Федерации движение транспортного средства задним ходом разрешается при условии, что этот маневр будет безопасен и не создаст помех другим участникам движения. При необходимости водитель должен прибегнуть к помощи других лиц.

Как видно из материалов дела, при движении задним ходом водитель М. не создавал помех другим участникам движения. Он убедился в отсутствии помех сзади, включил аварийную сигнализацию, подавал сигналы звуковой сигнализацией, необходимости прибегать к помощи других лиц у него не было. Поэтому вывод суда о нарушении М. требований п. 8.12 Правил дорожного движения Российской Федерации является ошибочным.

По делу установлено, что смерть потерпевшего Ч. наступила в результате грубой неосторожности самого потерпевшего. Водитель М. не мог и не должен был предвидеть, что вопреки всем правилам безопасности Ч. неожиданно для всех бросится к заднему борту движущегося автомобиля, попытается залезть в кузов, поскользнется и окажется зажатым между двумя автомобилями.

Также в действиях М. нет нарушений пп. 1.3, 1.5 и 8.1 Правил дорожного движения Российской Федерации.

При таких обстоятельствах доводы адвоката Исакова С.В. в кассационной жалобе об отсутствии в действиях М. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации, являются обоснованными.

Согласно ст. 384 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приговор в отношении М. отменила, уголовное дело прекратила по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием состава преступления.

В соответствии со ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации за М. признано право на реабилитацию.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 02 июня 2010 г. № 22-5477/2010

13. В нарушение уголовно-процессуального закона суд не ознакомил осужденного с протоколом судебного заседания в полном объеме, что повлекло за собой постановление незаконного судебного решения.

 (Извлечение)

Приговором Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга С. осужден по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 13 января 2010 г. приговор оставлен без изменения.

В надзорном представлении прокурор просил кассационное определение отменить, поскольку осужденный не был в полном объеме ознакомлен с протоколом судебного заседания, чем нарушено его право на защиту.

Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорного представления, президиум нашел кассационное определение подлежащим отмене по основаниям, изложенным в ч. 1 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с п. 17 ч. 4 ст. 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации осужденный имеет право знакомиться с протоколом судебного заседания и подавать на него замечания, о чем должен заявить ходатайство в письменном виде в сроки, предусмотренные ч. 7 ст. 259 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Как видно из материалов дела, осужденный С. своевременно подал ходатайство об ознакомлении его с протоколом судебного заседания. Разбирательство по делу осуществлялось судом в пяти судебных заседаниях: 14 сентября 2009 г., 22 сентября 2009 г., 07 октября 2009 г., 29 октября 2009 г., 13 ноября 2009 г., что было зафиксировано в протоколе судебного заседания, изготовленном по частям и подписанном председательствующим и секретарем.

Согласно сопроводительному письму председательствующего, С. была направлена копия протокола судебного заседания от 13 ноября 2009 г. на 5 листах. Копии протоколов судебных заседаний от 14 сентября 2009 г., 22 сентября 2009 г., 07 октября 2009 г., 29 октября 2009 г. на 13 листах ему не направлялись, данных об ознакомлении его с протоколом в этой части в деле не имеется.

Между тем рассмотренные судьей замечания на протокол судебного заседания содержат ссылки на протоколы от 07 октября 2009 г. и от 29 октября 2009 г., хотя их копии осужденному не вручались.

Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 13 января 2010 г. в отношении С. отменено. Дело направлено на новое кассационное рассмотрение в ином составе судей.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 26 мая 2010 г. № 44-У-150/2010

14. Приговор суда в части оправдания лица в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство, поскольку в нарушение требований ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд сделал преждевременные выводы об отсутствии доказательств виновности лица в совершении указанного преступления.

(Извлечение)

Приговором Камышловского городского суда Б. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. Этим же приговором суда Б. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Б. оправдан по обвинению в содержании в период с 20 июля 2009 г. по 05 августа 2009 г. притона для потребления наркотических средств.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене в части оправдания Б. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса  Российской Федерации.

В соответствии с положениями ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, и доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого. Все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам, должны получить оценку при постановлении приговора. В приговоре суд должен указать, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

При постановлении оправдательного приговора в отношении Б. приведенные выше требования закона судом не выполнены.

Так, из приговора усматривается, что суд признал достоверными показания свидетеля С., данные им в ходе предварительного следствия, в соответствии с которыми примерно 25 июля 2009 г. Б. на вопрос С. о наличии наркотических средств сообщил, что у него имеется раствор из растений мака, то есть опий, и предложил ему прийти в квартиру, расположенную в доме по ул. Гагарина в г. Камышлове. В этот же день около 16:00 С. пришел по названному Б. адресу. Б. в комнате был один. С. передал Б. принесенный с собой шприц, Б. набрал в него из своего шприца наркотическое средство, которое С. употребил в этой же комнате путем внутривенного введения. Б. не возражал против того, чтобы С. употребил наркотик у него в комнате.

Судом также признаны достоверными показания свидетеля Г., данные им при допросе в ходе предварительного следствия. Г. пояснял, что примерно 20 июля 2009 г. и 05 августа 2009 г. он звонил Б. и интересовался у него наличием наркотических средств, поскольку знал, что Б. занимается изготовлением наркотических средств из мака по месту своего жительства. Б. сообщил, что у него есть наркотик, приготовленный из растений мака, и предложил прийти в комнату дома, расположенного по ул. Гагарина в г. Камышлове. Входя в комнату, Г. оба раза передавал Б. принесенный с собой шприц. Б. набирал из своего шприца наркотическое средство, которое Г. оба раза употреблял в комнате Б., против чего Б. не возражал.

Вывод суда, признавшего достоверными приведенные выше показания свидетелей Г. и С., о том, что по делу не представлено доказательств в обоснование обвинения Б. в совершении действий по содержанию притона для потребления наркотических средств, находится в противоречии с исследованными в судебном заседании и приведенными выше доказательствами. Так, из показаний Г. и С. усматривается, что Б. систематически (более двух раз) предоставлял допрошенным по делу в качестве свидетелей лицам жилое помещение – комнату - для потребления наркотических средств.

По смыслу закона под организацией и содержанием притона понимаются не только действия, направленные на подыскание и наем помещения, но и при наличии помещения - действия по его приспособлению и оборудованию, по привлечению лиц, желающих пользоваться помещением для потребления наркотиков, а также принятие мер по обеспечению лиц, посещающих притон, наркотическими веществами. Действия по обслуживанию лиц, являющихся посетителями притона, в том числе по обеспечению их наркотическими средствами и предметами, используемыми для употребления наркотических веществ, являются составной частью объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, устанавливающей ответственность за содержание притона для потребления наркотических веществ.

При изложенных выше обстоятельствах вывод суда об отсутствии в действиях Б. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации, находится в противоречии с установленными в судебном заседании фактическими обстоятельствами дела.

В связи с этим приговор суда в указанной части отменен как незаконный и необоснованный. Дело направлено на новое судебное разбирательство, в ходе которого суд должен с соблюдением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации исследовать доказательства, представленные обвинением в подтверждение виновности Б., дать им надлежащую оценку и сделать вывод о виновности либо невиновности Б. в совершении инкриминированных ему действий, предусмотренных ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса  Российской Федерации.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 14 апреля 2010 г. № 22-3744/2010

15. Поскольку приговором суда лицо не было признано виновным в причинении в результате дорожно-транспортного происшествия вреда здоровью одного из потерпевших, которое повлекло бы наступление уголовной ответственности, удовлетворение гражданского иска о возмещении материального ущерба и компенсации морально вреда в пользу указанного потерпевшего в рамках уголовного дела противоречит закону.

(Извлечение)

Приговором Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга Б. осужден по ч. 1 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 1 год с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с лишением права управлять транспортными средствами на срок 3 года.

С Б. в пользу Н. взыскано 15 383 руб. 50 коп. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, 70 000 руб. в качестве компенсации морального вреда.

С Б. в пользу А. взыскано 164 362 руб. 58 коп. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, 100 000 руб. в счет компенсации морального вреда, 19 000 руб. в счет возмещения расходов на участие представителя.

Б. признан виновным в том, что 07 февраля 2009 г., управляя автомобилем «Пежо 206» в состоянии алкогольного опьянения, в период действия в отношении его административного наказания в виде лишения права управлять транспортными средствами нарушил пп. 1.4, 2.1.1, 2.7, 9.1, 9.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, превысил ограниченную на участке движения скорость, не справился с управлением, выехал на полосу, предназначенную для встречного движения, где допустил столкновение с движущимся во встречном направлении автомобилем ВАЗ-21102 под управлением Н. с пассажиром А., в результате чего А. был причинен тяжкий вред здоровью в виде сочетанной механической травмы туловища и левой верхней конечности.

В судебном заседании Б. вину признал полностью.

Проверив материалы дела, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене в части разрешения гражданского иска Н. по указанным ниже основаниям.

Из материалов данного дела следует, что в части причинения телесных повреждений Н. уголовное преследование в отношении Б. прекращено постановлением следователя от 27 ноября 2009 г. В соответствии с ч. 4 ст. 213 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации этим же постановлением разъяснено Н. право на предъявление гражданского иска в порядке гражданского судопроизводства.

Приговором суда Б. не был признан виновным в причинении телесных повреждений Н. в результате дорожно-транспортного происшествия. Следовательно, разрешение гражданского иска Н. выходит за пределы доказывания и разрешения в рамках данного уголовного дела, в связи с чем удовлетворение гражданского иска Н. на том основании, что в отношении его совершено преступление, противоречит закону.

Судебная коллегия приговор в этой части отменила и разъяснила Н. право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 02 апреля 2010 г. № 22-3266/2010

16. Приговор суда отменен ввиду нарушения положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, касающихся содержания описательно-мотивировочной части приговора и регламентирующих особый порядок судебного разбирательства.

(Извлечение)

Приговором Верхнесалдинского городского суда Ч. и С. осуждены по п. «а» ч. 2 ст. 158 и ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Ч. и С. признаны виновными в том, что группой лиц по предварительному сговору совершили тайное хищение картофеля и овощей общей стоимостью 1 125 руб. с приусадебного участка П., а на следующий день покушались на тайное хищение картофеля стоимостью 780 руб., но не смогли довести преступление до конца, поскольку были замечены сотрудниками милиции.

В судебном заседании осужденные вину в совершении преступлений признали полностью, по их ходатайствам уголовное дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы,  изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене в связи с допущенными судом существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.

В соответствии со ст. 314 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрение уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением возможно только по ходатайству обвиняемого и при отсутствии возражений других участников судопроизводства.

Согласно указанной норме процессуального закона, при наличии ходатайства обвиняемого о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства суду следует выяснить отношение потерпевшего, надлежащим образом извещенного о месте и времени судебного заседания, к заявленному обвиняемым ходатайству о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке.

Указанное требование закона судом не выполнено. При вынесении приговора нарушены права потерпевшей З. Как следует из заявления потерпевшей, она просила рассмотреть уголовное дело без ее участия и подтвердила ранее данные ею показания. Отношение потерпевшей к ходатайству обвиняемых о рассмотрении уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства в этом заявлении не изложено и осталось невыясненным. Постановлением о приводе потерпевшей явка З. в суд признана обязательной, однако сведений об исполнении этого постановления в материалах уголовного дела не имеется.

Сущность особого порядка судебного разбирательства и последствия рассмотрения дела в таком порядке потерпевшей не разъяснялись. Более того, она, как видно из материалов уголовного дела, вообще не была поставлена в известность о наличии ходатайства о рассмотрении уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства.

Таким образом, суд, не убедившись в отсутствии возражений потерпевшей против рассмотрения уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства и постановив приговор в таком порядке, нарушил уголовно-процессуальный закон и процессуальные права потерпевшей.

Кроме того, приговор не соответствует требованиям ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), характер и размер вреда, причиненного преступлением.

Согласно п. 1 примечания к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Приведенные нормы закона в их взаимосвязи предполагают, что по уголовным делам о кражах доказыванию подлежат, в частности, факт изъятия у конкретного лица принадлежащего ему имущества и факт причинения ущерба потерпевшему. Соответственно, перечисленные обстоятельства, подлежащие доказыванию, должны быть описаны в приговоре суда.

В нарушение данного требования, описывая обстоятельства покушения на кражу, суд не указал, кому принадлежало имущество, на хищение которого покушались Ч. и С., а также кому причинен материальный ущерб, несмотря на то, что в  обвинительном заключении при описании преступления прямо указано на принадлежность картофеля З.

Допущенные нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными и влекут отмену приговора.

Приговор суда отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 19 мая 2010 г. № 22-4354/2010

V. Рассмотрение иных судебных материалов

17. Поскольку суд не конкретизировал, к какому именно преступлению следует относить смягчающее наказание обстоятельство, судебная коллегия сочла необходимым учитывать его при назначении наказания за совершение обоих преступлений и снизила наказание.

(Извлечение)

Приговором Свердловского областного суда от 05 апреля 2001 г. С. осужден по пп. «з», «к», «н» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к 15 годам лишения свободы, по п. «в» ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации к 11 годам лишения свободы с конфискацией имущества, по ч. 2 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы. Окончательно на основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации назначено 25 лет лишения свободы с конфискацией имущества и отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2001 г. приговор в отношении С. оставлен без изменения.

Постановлением Невьянского городского суда от 06 мая 2004 г. (с учетом изменений, внесенных в него определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 09 июня 2004 г.) приговор изменен: исключен квалифицирующий признак, предусмотренный п. «н» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть совершение преступления неоднократно, признано считать С. осужденным по пп. «з», «к» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации; исключено дополнительное наказание в виде конфискации имущества по п. «в» ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, исключен квалифицирующий признак, предусмотренный ч. 2 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть совершение преступления неоднократно, действия С. переквалифицированы с ч. 2 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ), наказание, назначенное по данной статье, снижено до 3 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательно определено наказание в виде 24 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Осужденный С. обратился в суд с ходатайством о пересмотре указанного приговора суда.

Постановлением Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила ходатайство С. о приведении приговора Свердловского областного суда в соответствие с Федеральным законом от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ частично удовлетворено. На основании указанного Федерального закона в части осуждения за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации, наказание снижено до 2 лет 8 месяцев лишения свободы. Окончательное наказание, назначенное по совокупности преступлений, снижено до 24 лет 3 месяцев лишения свободы. В остальной части приговор оставлен без изменений.

В кассационной жалобе С. просил постановление отменить, а наказание по остальным составам преступлений снизить.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

В соответствии с положениями ст. 1 Федерального закона от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» и (или) «к» ч. 1 ст. 61 Кодекса, и при отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части указанного Кодекса.

Таким образом, суд, руководствуясь указанными изменениями, внесенными в Уголовный кодекс Российской Федерации, правильно снизил осужденному наказание, назначенное по ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При этом суд обоснованно оставил без удовлетворения ходатайство С. о пересмотре приговора и снижении наказания, назначенного ему по пп. «з», «к» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку Федеральным законом от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ не предусмотрены изменения, улучшающие положение осужденного в этой части.

Наказание по пп. «з», «к» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации осужденному С. снижению не подлежит, так как назначено приговором суда в пределах санкции данной нормы. При этом, как правильно указано в постановлении суда, в силу ч. 3 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации положения ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации не применяются, если соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрены пожизненное лишение свободы или смертная казнь.

Вместе с тем суд необоснованно отказал осужденному в приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом в части осуждения С. по п. «в» ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку из приговора суда видно, что в качестве обстоятельства, смягчающего наказание С., суд признал его активное способствование раскрытию преступления. При этом из приговора суда усматривается, что разбойное нападение и умышленное убийство С. совершил в одно время, а значит, его активное способствование раскрытию преступления следует относить как к разбою, так и к убийству.

В приговоре суда не конкретизировано, к какому именно преступлению следует относить данное смягчающее наказание обстоятельство. Отягчающие наказание обстоятельства судом не установлены. Поэтому с учетом изменений, внесенных в ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации, в силу которых при наличии указанного выше смягчающего наказание обстоятельства срок или размер наказания не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, наказание, назначенное С. по п. «в» ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до пределов, установленных ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ).

Постановление Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила и приговор изменены: наказание, назначенное С. по п. «в» ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 10 лет лишения свободы.

По совокупности преступлений, предусмотренных пп. «з», «к» ч. 2 ст. 105, п. «в» ч. 3 ст. 162, ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначенное С. на основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание снижено до 24 лет лишения свободы.

В остальной части постановление Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила от 09 марта 2010 г. в отношении С. оставлено без изменения, а кассационная жалоба  – без удовлетворения.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 14 мая 2010 г. № 22-4394/2010

18. Судебная коллегия признала, что, давая в частном постановлении прокурору Пышминского района указание привлечь к дисциплинарной ответственности виновных лиц, суд вышел за пределы полномочий, предоставленных ч. 4 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем постановление суда изменила, данное указание из резолютивной части частного постановления исключила.

(Извлечение)

В порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации М. обратился в Пышминский районный суд с жалобой на постановление помощника прокурора Пышминского района Комарова B.C. от 14 сентября 2009 г. об отказе в удовлетворении его жалобы на неправомерные действия работников милиции при расследовании уголовного дела.

Суд удовлетворил жалобу М., признав указанное постановление незаконным и необоснованным и обязав прокурора Пышминского района устранить допущенные нарушения.

Кроме того, в адрес прокурора Пышминского района судом вынесено частное постановление, в котором указано принять меры дисциплинарного воздействия в отношении лиц, виновных в допущенных по делу нарушениях и отсутствии мер прокурорского реагирования.

В кассационном представлении прокурор просил постановление отменить как необоснованное. Так, вывод суда о рассмотрении жалобы заявителя ненадлежащим лицом является необоснованным, поскольку данная жалоба разрешалась прокурором Пышминского района, но, когда он находился в отпуске, помощник по неопытности сделал ответ от своего имени и отправил его заявителю М.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия не нашла оснований для их удовлетворения и указала следующее.

Согласно ч. 4 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд вправе вынести частное определение во всех случаях установления фактов нарушения закона по делу и обратить внимание соответствующих должностных лиц, допустивших эти нарушения закона, на данные обстоятельства.

Как следует из представленных в кассационную инстанцию материалов, все факты нарушений, допущенных в ходе предварительного следствия по указанному уголовному делу, имели место, на что суд обоснованно обратил внимание прокурора.

Выводы суда в частном постановлении должным образом мотивированы и являются обоснованными.

Вместе с тем, давая прокурору Пышминского района указание привлечь к дисциплинарной ответственности виновных лиц, суд вышел за пределы полномочий, предоставленных ч. 4 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем судебная коллегия данное указание суда из резолютивной части частного постановления исключила.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 14 апреля 2010 г. № 22-3694/2010

19. Избирая меру пресечения в виде заключения под стражу, судья не учел всех обстоятельств дела, сославшись в постановлении на тяжесть совершенного деяния, отсутствие у обвиняемого постоянного места жительства в Российской Федерации, нарушения им миграционного законодательства.

(Извлечение)

Постановлением судьи Кировского районного суда г. Екатеринбурга в отношении Х., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 291 Уголовного кодекса Российской Федерации, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Постановлением следователя от 30 марта 2010 г. в отношении Х. возбуждено уголовное дело по факту покушения на дачу взятки в размере 200 руб. должностному лицу – инспектору ГИБДД - за совершение им заведомо незаконного бездействия – за несоставление протокола об административном правонарушении.

31 марта 2010 г. Х. задержан в качестве подозреваемого. В этот же день ему предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 291 Уголовного кодекса Российской Федерации.

02 апреля 2010 г. следователь с согласия руководителя следственного органа обратился в суд с ходатайством об избрании в отношении Х. меры пресечения в виде заключения под стражу, которое судом удовлетворено.

В кассационной жалобе адвокат Тетюев Д.А. просил постановление суда в отношении Х. изменить, избрать меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. По мнению автора жалобы, Х. не имеет намерений скрываться от следствия и суда, воспрепятствовать производству по уголовному делу, о чем свидетельствует его примерное поведение, в частности то, что в назначенное время он явился по повестке к следователю. Кроме того, паспорт Х. изъят органами следствия и находится в уголовном деле, в связи с чем у него нет возможности пересечь границу. Адвокат просил учесть наличие у Х. регистрации по месту жительства в г. Екатеринбурге, где он проживает совместно с супругой и малолетним ребенком, и наличие постоянного места работы, где Х. характеризуется положительно. Также при вынесении постановления суд не учел, что супруга Х. занята уходом за ребенком, она и ребенок остались без средств к существованию, поскольку Х. был единственным кормильцем в семье. Помимо этого, Х. была заявлена явка с повинной, вину он признал, дал признательные показания.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия сочла постановление подлежащим изменению.

В соответствии со ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 2 лет, при невозможности избрания иной, более мягкой меры пресечения.

Суд пришел к выводу о невозможности избрания в отношении Х. более мягкой меры пресечения с учетом тяжести преступления, отсутствия у обвиняемого постоянного места жительства в Российской Федерации, нарушения им миграционного законодательства в связи с непроживанием по месту регистрации. На основании этих обстоятельств судом сделан вывод о том, что Х. может скрыться от следствия и суда за пределы Российской Федерации.

Вместе с тем при определении тяжести предъявленного обвинения судом не в полной мере учтено, что преступление, в совершении которого обвиняется Х., не окончено, сумма взятки является незначительной.

Х. находится на территории Российской Федерации и работает законно, с оформлением всех разрешительных документов, предусмотренных миграционным законодательством. По месту работы характеризуется положительно, работодатель ходатайствует об избрании более мягкой меры пресечения, вплоть до личного поручительства.

Доводы ходатайства следователя о намерении Х. скрыться от следствия и суда ничем объективно не подтверждены. Из представленного материала следует, что Х. в Российской Федерации работает с 2005 г., из Таджикистана в Российскую Федерацию перевез жену, их ребенок родился в 2008 г. в г. Екатеринбурге. Необходимо учитывать и то обстоятельство, что семья Х. осталась без обеспечения, поскольку он являлся единственным кормильцем. Разрешительные документы Х. на пребывание и работу в России получены им на период времени, которого достаточно для окончания расследования и рассмотрения дела в суде.

Постановление судьи Кировского районного суда г. Екатеринбурга в отношении Х. изменено: в отношении его избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Из-под стражи Х. освобожден.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда

от 21 апреля 2010 г. № 22-4045/2010

20. При пересмотре приговора в связи с изданием закона, улучшающего положение лица, суд в нарушение требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вмешался в существо двух вступивших в законную силу приговоров, которые были пересмотрены в кассационном порядке.

(Извлечение)

Приговором Красноуфимского городского суда от 24 ноября 2003 г. А., судимый:

05 сентября 2003 г. Красноуфимским городским судом по п. «а» ч. 2 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы, по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации - к 9 годам лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации назначено 9 лет 6 месяцев лишения свободы, в соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров назначено 10 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Срок наказания исчисляется с 02 июля 2003 г.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 15 октября 2003 г. приговор изменен, исключено назначение наказания в соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, в остальном приговор оставлен без изменения;

06 ноября 2003 г. Красноуфимским городским судом по пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 313 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору суда от 05 сентября 2003 г., окончательно по совокупности преступлений назначено 13 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Срок исчисляется с 02 июля 2003 г.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 17 декабря 2003 г. приговор изменен: действия осужденного переквалифицированы с пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 313 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 3 ст. 30 и ч. 3 ст. 313 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ), по которым назначено 5 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору суда от 05 сентября 2003 г., окончательно по совокупности преступлений назначено 13 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. В остальном приговор оставлен без изменения, осужден по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы, по пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений назначено 5 лет лишения свободы.

В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору суда от 06 ноября 2003 г., окончательно по совокупности преступлений назначено 16 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима и исчислением срока наказания с 02 июля 2003 г.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 26 декабря 2003 г. приговор в отношении А. изменен: исключено осуждение по п. «б» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также квалифицирующий признак неоднократности совершения кражи; действия А. переквалифицированы с ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 31 октября 2002 г. № 133-ФЗ) на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ), по которой назначено 2 года лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 167, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 166, ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, путем частичного сложения наказаний назначено 5 лет лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору суда от 06 ноября 2003 г., окончательно по совокупности преступлений назначено 16 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлением Серовского городского суда от 20 сентября 2005 г. все три приговора в отношении А. приведены в соответствие с Федеральным законом от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»:

- из приговора Красноуфимского городского суда от 05 сентября 2003 г. исключено осуждение по п. «а» ч. 2 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с устранением преступности деяния, исключено применение ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, постановлено считать А. осужденным по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 9 годам лишения свободы. Иных улучшений не произведено;

- по приговору Красноуфимского городского суда от 06 ноября 2003 г. постановлено считать А. осужденным по пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 313 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным приговором суда от 05 сентября 2003 г., окончательно назначено 12 лет лишения свободы. Иных улучшений не произведено;

- по приговору Красноуфимского городского суда от 24 ноября 2003 г. исключен квалифицирующий признак – совершение преступления неоднократно; действия осужденного переквалифицированы с пп. «а», «б», «в» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации на пп. «а», «в» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, по которой назначено 4 года лишения свободы, с ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 31 октября 2002 г. № 133-ФЗ) на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ), по которой назначен 1 год лишения свободы; постановлено считать А. осужденным по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений назначено 4 года 1 месяц лишения свободы. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности с преступлением, за которое А. осужден приговором суда от 06 ноября 2003 г., окончательно назначено 14 лет 1 месяц лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Иных улучшений не произведено.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 16 декабря 2005 г. постановление Серовского городского суда от 20 сентября 2005 г. в отношении А. оставлено без изменения.

В надзорной жалобе осужденный просил о пересмотре постановления и кассационного определения и о снижении назначенного наказания. Полагал, что постановление суда подлежит изменению. По мнению осужденного, при пересмотре приговора от 06 ноября 2003 г. судом не было учтено, что судебной коллегией его действия были квалифицированы как неоконченное преступление по ч. 3 ст. 313 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив судебный материал и обсудив изложенные в надзорной жалобе доводы, президиум нашел постановление суда и кассационное определение судебной коллегии подлежащими изменению по следующим основаниям.

Разрешая ходатайство осужденного о пересмотре приговоров вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, суд привел в соответствие с действующим законодательством все три приговора суда, однако не учел, что законность, обоснованность и справедливость приговоров от 06 ноября 2003 г. и 24 ноября 2003 г. были проверены судом кассационной инстанции, который своими определениями от 17 декабря 2003 г. и 26 декабря 2003 г. выполнил требования ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации и применил Федеральный закон от 08 декабря 2003 г., № 162-ФЗ, внеся в приговоры соответствующие изменения.

Таким образом, судебный материал в части пересмотра приговоров от 06 ноября 2003 г. и 24 ноября 2003 г. рассмотрен незаконным составом суда. При разрешении ходатайства осужденного суд вмешался в существо двух вступивших в законную силу приговоров, которые были пересмотрены в кассационном порядке, применив в обоих случаях новый уголовный закон в редакции Федерального закона от 08 декабря 2003 г. № 162-ФЗ. Вопросы пересмотра этих двух приговоров могли быть разрешены лишь судом надзорной инстанции вследствие появления нового обстоятельства – пересмотра первого приговора суда от 05 сентября 2003 г. и сокращения окончательного наказания ввиду исключения указания о назначении наказания по совокупности преступлений, назначенного в соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, вошедших в совокупность преступлений, по которым назначено наказание в силу ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах постановление суда в части пересмотра приговоров Красноуфимского городского суда от 06 ноября 2003 г. и от 24 ноября 2003 г. признано незаконным и необоснованным, в связи с чем судебные решения в этой части отменены, а производство по ходатайству осужденного в части пересмотра двух указанных приговоров прекращено.

Постановление в части пересмотра приговора Красноуфимского городского суда от 05 сентября 2003 г., которым исключены осуждение А. по п. «а» ч. 2 ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с устранением преступности деяния и указание о применении ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации и назначении наказания по совокупности преступлений, а также постановлено считать А. осужденным по данному приговору по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 9 годам лишения свободы, является правильным и в надзорной жалобе осужденным не оспаривается.

Постановление Серовского городского суда от 20 сентября 2005 г. и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 16 декабря 2005 г. в отношении А. в части пересмотра приговоров Красноуфимского городского суда от 06 ноября 2003 г. и от 24 ноября 2003 г. отменены, производство по ходатайству осужденного в этой части прекращено.

В остальном постановление суда и кассационное определение судебной коллегии в отношении А. оставлены без изменения.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 28 апреля 2010 г. № 44-У-107/2010

21. Отказывая в удовлетворении ходатайства о переводе осужденного из колонии-поселения в колонию общего режима, суд ошибочно признал совершенные лицом нарушения малозначительными на том основании, что каждое из них не отнесено законом к категории злостных, не учел при этом всех обстоятельств, характеризующих поведение осужденного в исправительном учреждении.

(Извлечение)

Приговором Ирбитского районного суда С. осужден по ч. 2 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права управления транспортными средствами на срок 3 года с отбыванием наказания в колонии-поселении.

Начальник исправительного учреждения ФБУ «Колония-поселение № 45 ГУФСИН России по Свердловской области» обратился в суд с представлением о переводе С., признанного злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, в исправительную колонию общего режима. Постановлением Камышловского городского суда в удовлетворении представления отказано.

В кассационном представлении старший помощник Свердловского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Бобров А.О. просил отменить постановление суда по следующим основаниям. Как указал прокурор, С. поощрений не имеет, взаимоотношения с другими осужденными строит не всегда правильно, на мероприятия воспитательного характера не реагирует, в общественной жизни отряда участия не принимает, ущерб, причиненный преступлением, не возместил, в период отбывания наказания неоднократно нарушал режим исправительного учреждения, в том числе три раза после признания его злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания. Ссылаясь на перечисленные обстоятельства, автор кассационного представления сделал вывод о том, что совершенные С. нарушения режима содержания не могут быть признаны малозначительными. Прокурор также обращал внимание на то, что ранее С. неоднократно судим, привлекался к административной ответственности за управление транспортными средствами в состоянии опьянения, должных выводов для себя не сделал.

В возражениях на кассационное представление осужденный просил оставить постановление суда без изменения.

Изучив судебный материал, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и возражениях на него, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене ввиду несоответствия изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

В обоснование своего решения суд в постановлении указал, что, хотя С. является злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, перевод его в исправительную колонию следует считать преждевременным, поскольку все допущенные им нарушения могут быть отнесены к малозначительным, совершены в короткий промежуток времени, администрация колонии-поселения не исчерпала меры воспитательного воздействия.

Решение об отказе в удовлетворении представления принято судом без учета обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы.

Как следует из судебного материала, в период с 05 августа 2009 г. по 16 марта 2010 г. С. нарушал установленный порядок отбывания наказания 8 раз, трижды водворялся в штрафной изолятор, 26 февраля 2010 г. признан злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, после чего вновь совершил аналогичные нарушения.

Не учел суд и то обстоятельство, что за весь период отбывания наказания С. не имеет ни одного поощрения, а также не дал оценки характеристике администрации исправительного учреждения, которая является отрицательной.

Признание совершенных С. нарушений малозначительными только на том основании, что каждое из них само по себе не отнесено законом к категории злостных, на законе не основано, поскольку такое решение принято судом без учета обстоятельств, характеризующих поведение осужденного в исправительном учреждении.

Таким образом, судебная коллегия постановление суда об отказе в удовлетворении представления о переводе осужденного в исправительную колонию общего режима отменила как необоснованное и незаконное, судебный материал направила на новое судебное разбирательство.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 07 мая 2010 г. № 22-4496/2010

22. Отказывая в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, суд указал, что осужденный не принял мер к погашению иска, хотя материалами дела наличие исковых требований о возмещении вреда, причиненного преступлением, не подтверждено.

(Извлечение)

Приговором Новоуральского городского суда Ф. осужден по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Ф. отбыл более половины назначенного наказания и обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении по тем основаниям, что он полностью признал вину и раскаялся в содеянном, иска не имеет, трудоустроен, отбывает наказание в облегченных условиях, принимает активное участие в жизни колонии, культурно-массовых мероприятиях, а также в мероприятиях воспитательного характера.

 Ивдельский городской суд отказал в удовлетворении ходатайства осужденного Ф. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, сославшись на то, что Ф. имеет взыскания, зарекомендовал себя отрицательно, имеет иск на сумму 22 522 руб., мер к его погашению не принимал, что свидетельствует об отсутствии у него стремления загладить ущерб, причиненный преступлением.

В кассационной жалобе осужденный просил постановление отменить как незаконное и необоснованное. По мнению осужденного, при вынесении постановления судья не учел, что он отбыл срок, необходимый для применения условно-досрочного освобождения, трудоустроен, относится к труду добросовестно, имеет поощрения, нарекания со стороны администрации исправительного учреждения отсутствуют, задолженности по иску нет, поскольку исковые требования потерпевшим по уголовному делу не заявлялись.

Проверив материалы дела, заслушав выступление осужденного Ф., поддержавшего кассационную жалобу, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно требованиям ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации, лицо, отбывающее наказание в виде лишения свободы,  подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания.

Отказывая в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, суд указал, что Ф. не принял мер к погашению иска на сумму 22 522 руб. 10 коп. и не стремится загладить ущерб, причиненный преступлением.

Однако указанные обстоятельства не могут являться основанием для отказа в удовлетворении ходатайства, так как по приговору Новоуральского городского суда не имеется гражданского иска о возмещении ущерба, причиненного потерпевшему М. совершенным Ф. преступлением. Потерпевшим не заявлено исковых требований к осужденному и в порядке гражданского судопроизводства. Из судебного материала следует, что Ф. не возмещен ущерб в размере 22 522 руб. 10 коп. по иску индивидуального предпринимателя К.

В связи с этим постановление отменено, судебный материал направлен на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

 Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 21 мая 2010 г. № 22-5102/2010

23. В соответствии с ч. 2 ст. 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вопрос о прекращении применения принудительной меры медицинского характера рассматривается судом, вынесшим постановление о ее применении, или судом по месту применения этой меры.

(Извлечение)

Постановлением Свердловского областного суда от 05 ноября 2009 г. в отношении Д., совершившего общественно опасные деяния, предусмотренные ч. 1 ст. 116, пп. «ж», «к» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, была применена мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа до выхода из состояния психического расстройства.

Постановлением Верхнепышминского городского суда от 24 февраля 2010 г. по представлению заместителя главного врача по медицинской части ОГУЗ СОКПБ филиала «Исеть» принудительное лечение Д. прекращено, в отношении его избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, уголовное дело направлено для производства предварительного расследования.

В кассационном представлении прокурор просил отменить постановление суда, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство. Указывал, что вопрос о прекращении принудительного лечения должен решаться судом субъекта Российской Федерации, которому подсудно данное уголовное дело.

Проверив судебный материал, обсудив изложенные в кассационном представлении доводы, судебная коллегия нашла их убедительными.

В соответствии с ч. 2 ст. 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вопрос о прекращении применения принудительной меры медицинского характера рассматривается судом, вынесшим постановление о ее применении, или судом по месту применения этой меры.

Из представленных материалов следует, что постановление о применении принудительной меры медицинского характера было вынесено Свердловским областным судом, поэтому и вопрос о прекращении этой меры должен рассматривать Свердловский областной суд, а не Верхнепышминский городской суд.

При таких обстоятельствах судебная коллегия постановление суда отменила, а судебный материал направила на новое рассмотрение со стадии подготовки дела к судебному разбирательству.

В целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки судебная коллегия с учетом данных о личности Д. избрала ему меру пресечения - заключение под стражу.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 28 апреля 2010 г. № 22-4588/2010

24. Согласно ст. 28.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 198 - 199.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращается по основаниям, предусмотренным ст. ст. 24 - 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также в случаях, если до окончания предварительного следствия ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации в результате преступления, возмещен в полном объеме.

(Извлечение)

Приговором Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 18 февраля 2009 г. Г. осужден по ч. 2 ст. 199.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначено наказание в виде штрафа в размере 500 000 руб.

Приговор вступил в законную силу 03 марта 2009 г.

Наказание, назначенное указанным приговором, исполнено 24 марта 2009 г.

Адвокат Душкин Д.В. в интересах осужденного Г. обратился в суд с заявлением об отмене приговора суда от 18 февраля 2009 г. и о прекращении уголовного дела в отношении Г. в связи с изменениями, внесенными в закон. Указывал, что согласно ст. 28.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в отношении лиц, обвиняемых в совершении преступлений, предусмотренных ст. 199.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращается уголовное преследование, если  ущерб полностью возмещен до окончания предварительного следствия. Из приговора суда следует, что Г. полностью возместил ущерб до окончания предварительного следствия.

Постановлением судьи Кировского районного суда г. Екатеринбурга адвокату Душкину Д.В. отказано в удовлетворении ходатайства об отмене приговора и о прекращении уголовного дела в отношении Г.

В кассационной жалобе адвокат Душкин Д.В. просил постановление отменить, а материал направить на новое судебное рассмотрение. Автор жалобы указывал, что суд необоснованно посчитал уголовное дело в отношении Г. не подлежащим прекращению в связи с отсутствием состава преступления ввиду принятия нового закона по причине вступления приговора в законную силу. Полагал, что суд при вынесении решения должен был руководствоваться нормами ст. ст. 28.1, 396, 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, так как после вступления приговора в законную силу принят новый закон, устраняющий преступность деяния, и приговор должен быть приведен в соответствие с новым законом.

Проверив материалы дела, заслушав адвоката, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия пришла к следующему выводу.

Согласно требованиям ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость.

Согласно нормам ст. 28.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. ст. 198 - 199.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращается по основаниям, предусмотренным ст. ст. 24 - 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также в случаях, если до окончания предварительного следствия ущерб, причиненный бюджетной системе Российской Федерации в результате преступления, возмещен в полном объеме.

В соответствии с ч. 2 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное дело подлежит прекращению в связи с отсутствием в деянии состава преступления в случае, когда до вступления приговора в законную силу преступность и наказуемость этого деяния были устранены новым уголовным законом.

Коллегия сочла доводы суда об отказе адвокату в приведении приговора в соответствие с действующим законодательством необоснованными.

Однако с учетом того, что на момент рассмотрения материала в суде кассационной инстанции судимость Г. была погашена, производство по делу и по судебному материалу прекращено.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 28 апреля 2010 г. № 22-3844/2010

25. Постановление о направлении уголовного дела по подсудности может быть обжаловано в кассационном порядке, в связи с чем судья обязан направить копии постановления всем лицам, имеющим право обжалования постановления, в том числе адвокату.

(Извлечение)

Постановлением судьи Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга адвокату Богоявленскому В.Л. отказано в восстановлении срока обжалования постановления судьи Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 14 сентября 2009 г., которым уголовное дело в отношении Б. передано по подсудности в Кировский районный суд г. Екатеринбурга, а избранная в отношении обвиняемого Б. мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

Органом следствия Б. предъявлено обвинение в покушении на незаконный сбыт наркотического средства, совершенном организованной группой, в особо крупном размере. Постановлением судьи от 14 сентября 2009 г. уголовное дело в отношении Б. передано по подсудности в Кировский районный суд г. Екатеринбурга с указанием на то, что деяние, инкриминируемое Б., выявлено и пресечено в Кировском районе г. Екатеринбурга. Одновременно судьей оставлена без изменения избранная в отношении Б. мера пресечения в виде заключения под стражу.

05 февраля 2010 г. адвокат Богоявленский В.Л. обратился с ходатайством о восстановлении срока обжалования постановления о передаче уголовного дела по подсудности и об оставлении без изменения меры пресечения. Постановлением судьи от 15 февраля 2010 г. в удовлетворении ходатайства адвоката отказано.

Адвокат Богоявленский В.Л. в кассационной жалобе просил отменить постановление судьи от 15 февраля 2010 г.  

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене по следующим основаниям.

Постановление от 14 сентября 2009 г. вынесено судьей в стадии подготовки к судебному разбирательству в порядке, предусмотренном ст. 227 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то есть без извещения сторон и проведения судебного заседания. Процессуальный порядок разрешения вопроса о направлении уголовного дела по подсудности судьей нарушен не был. В то же время, поскольку постановление о направлении уголовного дела по подсудности может быть обжаловано в кассационном порядке, судья был обязан направить копии постановления всем лицам, имеющим право обжалования постановления, в том числе адвокату Богоявленскому В.Л., имеющему соглашение с обвиняемым.

Как видно из материалов уголовного дела, копии постановления  судьи от 14 сентября 2009 г. были направлены обвиняемому Б., содержавшемуся под стражей, и прокурору. Адвокат Богоявленский В.Л. о принятом решении извещен не был, копия постановления судьи ему не направлялась.

Таким образом, поскольку судьей нарушены процессуальные права защитника, судебная коллегия признала незаконным решение судьи об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката о восстановлении   срока обжалования постановления от 14 сентября 2009 г.

Срок обжалования постановления  судьи Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 14 сентября 2009 года, которым уголовное дело в отношении Б. передано по подсудности в Кировский районный суд г. Екатеринбурга, а избранная в отношении обвиняемого Б. мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения, адвокату Богоявленскому В.Л. восстановлен.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 09 июня 2010 г. № 22-4709/2010

Практика рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации

26. Суд необоснованно прекратил производство по жалобе, сделав неверный вывод о том, что постановление дознавателя об объявлении розыска не может быть обжаловано в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку не причиняет ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, не затрудняет доступ граждан к правосудию.

(Извлечение)

31 октября 2008 г. постановлением дознавателя возбуждено уголовное дело в отношении Н. по признакам преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации.

13 октября 2009 г. постановлением дознавателя производство по уголовному делу приостановлено и Н. объявлен в розыск в связи с неизвестностью его места нахождения.

Адвокат Шишова Е.И. в интересах подозреваемого в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обратилась  в суд с жалобой о признании незаконным и необоснованным постановления дознавателя от 13 октября 2009 г. об объявлении розыска Н.

Постановлением судьи Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга судом принято решение о прекращении производства по данной жалобе на том основании, что указанным решением дознавателя не причиняется ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства, не затрудняется доступ граждан к правосудию. Кроме того, суд сослался на наличие постановления судьи от  27 ноября 2009 г. по этому же вопросу, которое вступило в  законную силу.

В кассационной жалобе адвокат Шишова Е.И. просила отменить постановление суда, признать действия дознавателя незаконными и прекратить розыск Н., поскольку он никогда не скрывался от органов предварительного расследования и суда, не менял места своего жительства. Решение дознавателя нарушает свободу передвижения Н., что противоречит конституционным принципам и затрудняет доступ к правосудию.

Проверив представленные суду материалы, обсудив изложенные в кассационной жалобе доводы, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене.

В соответствии со ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановления дознавателя, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Придя к выводу о том, что обжалуемое решение дознавателя не подлежит обжалованию в суд, поскольку не нарушает конституционных прав и свобод участников судопроизводства, суд не учел, что данное решение  ограничивает право на свободу передвижения, выбор места жительства и пребывания, на свободный выезд за пределы Российской Федерации и беспрепятственное возвращение, которое прямо предусмотрено ст. 27 Конституции Российской Федерации.

Наличие предыдущего постановления, которым было отказано в принятии и рассмотрении аналогичной жалобы адвоката, нельзя признать препятствием к рассмотрению данной жалобы, поскольку в основу этого постановления было положено то же необоснованное суждение. Кроме того, препятствием могло бы быть решение, принятое по существу жалобы, а отказ в принятии жалобы не препятствует последующему обращению в суд.

При таких обстоятельствах судебная коллегия принятое судом решение отменила как незаконное, а жалобу направила на новое судебное разбирательство.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 07 мая 2010 г. № 22-4496/2010

27. При рассмотрении жалобы, поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судья не вправе давать правовую оценку действиям подозреваемого, а также собранным материалам относительно их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, поскольку эти вопросы подлежат разрешению в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства уголовного дела.

(Извлечение)

04 сентября 2009 г. постановлением старшего следователя СО при ОВД Белоярского района Карзановой А.Н. возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 171 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту осуществления незаконной предпринимательской деятельности ООО «Б», директором которого является К.

24 ноября 2009 г. постановлением начальника СО при ОВД по Белоярскому городскому округу Солодушкиной Ю.С. постановление о возбуждении уголовного дела от 04 сентября 2009 г. отменено, материал проверки направлен начальнику ОВД по Белоярскому ГО и ГО Верхнее Дуброво.

23 декабря 2009 г. руководитель СО – заместитель начальника ГСУ при ГУВД по Свердловской области Лебедев С.Н. - отменил постановление начальника СО Солодушкиной Ю.С. от 24 ноября 2009 г. и направил уголовное дело для дальнейшего расследования.

12 января 2010 г. К. в порядке ст.125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обратился в суд с жалобой о признании постановления о возбуждении уголовного дела от 04 сентября 2009 г. незаконным, в которой просил обязать следственный орган прекратить уголовное дело.

20 апреля 2010 г. судья Белоярского районного суда, рассмотрев жалобу заявителя, удовлетворил ее, признав постановление о возбуждении уголовного дела от 04 сентября 2009 г. незаконным и обязав руководителя СО при ОВД по Белоярскому ГО и ГО Верхнее Дуброво устранить допущенное нарушение, а в части требования о прекращении уголовного дела оставил жалобу без удовлетворения.

В кассационном представлении помощник Белоярского межрайонного прокурора Хорунжий М.М. просил постановление судьи отменить как незаконное, жалобу направить на новое судебное рассмотрение. По его мнению, интересы директора ООО «Б» К. в рамках данного уголовного дела затронуты не были, а следовательно, К. не является субъектом, имеющим право на подачу жалобы в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. При этом автор представления указывал на законность принятого следователем постановления о возбуждении уголовного дела, которое отвечает требованиям ст. ст. 140, 144 - 146 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку на момент принятия следователем данного решения имелись как поводы, так и основания для его принятия. В дополнениях к кассационному представлению помощник прокурора просил учесть то обстоятельство, что К., являясь директором ООО «Б», не выполнил лицензионные требования, то есть не заключил договор аренды земельного участка, на котором осуществлялись разведка, разработка и добыча камня-плитняка. Все эти обстоятельства, по мнению прокурора, учитывались органами следствия при принятии решения о возбуждении уголовного дела.

Проверив судебный материал, выслушав участников процесса и обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене, а судебный материал - направлению на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В силу ч. 4 ст. 7 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановление судьи, вынесенное по результатам рассмотрения жалобы, должно быть законным, обоснованным и мотивированным.  Однако при проверке законности и обоснованности решений и действий (бездействия) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа или прокурора судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела. В частности, судья не вправе оценивать доказательства, делать выводы о фактических обстоятельствах дела и квалификации деяния.

При рассмотрении доводов жалобы на постановление о возбуждении уголовного дела судья должен проверять, соблюден ли порядок вынесения данного решения, обладало ли должностное лицо, принявшее соответствующее решение, необходимыми полномочиями, имеются ли поводы и основание для возбуждения уголовного дела, нет ли обстоятельств, исключающих производство по делу.

При этом судья не вправе давать правовую оценку действиям подозреваемого, а также собранным материалам относительно их полноты и содержания сведений, имеющих значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, поскольку эти вопросы подлежат разрешению в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства уголовного дела.

Однако при разрешении жалобы К., поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судья вошел в оценку доказательств по возбужденному уголовному делу, то есть прямо отразил в своем постановлении вывод о допустимости, а также недопустимости доказательств, об их недостаточности для принятия процессуального решения по делу.

Кроме того, как видно из протокола судебного заседания, судья, принимая решение по жалобе заявителя, фактически не исследовал те материалы и документы, на основании которых было принято решение о возбуждении уголовного дела, и не дал им оценки.

Таким образом, судебная коллегия сочла необходимым постановление суда, как незаконное и необоснованное, отменить, а судебный материал направить на новое судебное разбирательство.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 04 июня 2010 г. № 22-5471/2010

28. Суд отказал в принятии жалобы, поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, хотя в постановлении принял решение по существу жалобы, что противоречит нормам уголовно-процессуального закона.

(Извлечение)

Адвокат Афанасьева Е.В. в интересах обвиняемой А. обратилась в суд с жалобой в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и просила признать незаконным и необоснованным постановление руководителя следственной группы об отводе адвоката Тамакуловой П.С. от представления интересов подозреваемой А.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга отказано в принятии к производству суда и в рассмотрении жалобы адвоката Афанасьевой Е.В., поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В кассационной жалобе адвокат Афанасьева Е.В. просила постановление суда отменить. Указывала, что в соответствии с положениями ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судья проверяет законность и обоснованность решения следователя в судебном заседании с участием заявителя и его защитника. Однако суд отказал в принятии жалобы к рассмотрению по основаниям, которые не предусмотрены законом, при этом фактически разрешил ее по существу, указав, что следователь вынес решение об отводе адвоката в пределах своих полномочий, сделав правильный вывод о наличии противоречий  в позициях обвиняемых А. и К., интересы которых представляет адвокат Тамакулова П.С.

В соответствии с требованиями ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановления дознавателя, следователя, руководителя следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, руководителя следственного органа и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Суд отказал в принятии жалобы, однако в постановлении указал, что  руководитель следственной группы принял правильное решение об отводе адвоката, поскольку осуществление защиты двоих обвиняемых одним адвокатом повлечет конфликт интересов и нарушение права на защиту, то есть принял решение по существу жалобы.

Постановление Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга по жалобе адвоката Афанасьевой Е.В. в интересах обвиняемой А. отменено, судебный материал направлен на новое разбирательство в тот же суд в ином составе.

Определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 12 апреля 2010 г. № 22-5716/2010

Судебная коллегия по уголовным делам

Отдел кодификации, систематизации законодательства и обобщения судебной практики