Банк судебных решений

Судебная практика по делам о легализации преступных доходов

Свердловским областным судом проведено обобщение практики рассмотрения судами области уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 174, 174¹ УК РФ.

Статистические данные свидетельствуют о неравномерном поступлении в суды уголовных дел данной категории: в 2004г. - 1 дело, в 2005г. -  21 дело, в 2006г. - 25 дел, в 2007г. - 2 дела.

Рассмотрено только 1 дело по ст. 174 УК РФ. Судами постановлены оправдательные приговоры в отношении 12 лиц. В отношении 22 лиц уголовное преследование было прекращено в связи с отказом прокурора от обвинения по реабилитирующим основаниям. Из 37 осужденных по ст. 174¹ УК РФ большинство осуждены к штрафу (29 лиц), к лишению свободы – 2 лица, к лишению свободы с применением ст. 73 УК РФ – 6 лиц.

В судебной практике существуют проблемы, связанные с толкованием термина легализации (отмывания) доходов.

Отмывание преступных доходов в настоящее время в абсолютном большинстве случаев выявляется в ходе предварительного следствия как дополнительный состав к основному преступлению. Легализация преступных доходов является латентным видом преступной деятельности.

Уголовно-правовая составляющая легализации преступных доходов состоит из двух способов «отмывания»:

-                    совершение «финансовых операций» или «других сделок» с приобретенными заведомо преступным путем денежными средствами или иным имуществом;

-                    «использование предметов легализации в предпринимательской или иной экономической деятельности».

Понятие «финансовая операция» поглощается понятием «другая сделка». Поэтому можно говорить о правовой и смысловой идентичности этих терминов.

Анализ судебной практики показывает отсутствие единообразного понимания содержания действий, составляющих объективную сторону этих преступлений.

Содержание действий по «легализации» определено в ст. 3 Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма». Это придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления.

Прямое указание на необходимость придания правомерного вида отмытым доходам содержится только в ст. 174 УК РФ, хотя в ст. 174¹ УК РФ речь идет о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем.

По мнению автора, специальная цель отмывания – легализация доходов присутствует и обязательна при квалификации деяний по ст. 174¹ УК РФ, так как без наличия указанной цели состав преступления будет отсутствовать.

Как рассматривается понятие легализации в других европейских странах?

В Швейцарии «отмывание денег представляет собой процесс, посредством которого скрывается либо наличие доходов, их нелегальный источник либо незаконное использование и таким образом этим доходам придается вид законно полученных средств», - такое понятие вошло в нормы об отмывании денег швейцарского уголовного кодекса 1990 года. Также на нем базируется закон об отмывании денег 1997 года[1].

В Германии «отмывание денег» - многослойное понятие. Прибыли от тех или иных правонарушений в итоге нацелены на некие экономические отношения, дабы придать извлеченной выгоде законную форму[2].

Выделяются типичные примеры отмывания денег на примере трехступенчатой модели:

1.                 Размещение. В первой фазе преступник пытается разместить незаконно приобретенные имущественные ценности в формальные финансовые системы, чтобы доходы стали обезличены и мобильны.

2.                 Разбивка. Во второй фазе криминальные и легально приобретенные имущественные ценности смешиваются. В этой фазе имущественные ценности нередко меняют свое агрегатное состояние, заменяются или используются в качестве действительной или выдуманной ответной услуги (вознаграждения).

3.                 Интеграция. В третьей фазе преступник пытается разными способами отмыть имущественные ценности снова ввести в легальный экономический цикл, при этом он инвестирует их или приобретает предметы роскоши – виллы либо автомобили.

Отмывание денег как состав преступления представлен в двух вариантах. Наказуемость за отмывание денег согласно § 261 абзац 1 Немецкого Уголовного кодекса предполагает каталог уголовно-наказуемых деяний, предшествующих совершенному преступлению.

Наряду с имуществом, связанным по составу преступления с отмыванием денег (наркотики, терроризм или торговля оружием) принятие предметов, которые происходят из таких преступлений как кража, присвоение, мошенничество, сегодня также является наказуемым в Германии. Этот так называемый «принцип всеобщей преступности» в большей мере способствовал неопределенности при истолковании состава преступления по отмыванию денег.

По мнению некоторых юристов подлинный вариант отмывания денег, который соответствует современному пониманию отмывания денег в соответствие с международными стандартами, отражается как сепаратный состав преступления в абзац 2 § 261 Немецкого Уголовного кодекса. Чаще всего обвинительный приговор за отмывание денег в Германии выносится за нарушение признаков состава преступления по второму абзацу (то есть за чистое приобретение, хранение или использование инкриминируемых имущественных ценностей). Существует разногласие о цели и собственно целевом направлении состава преступления,  в связи с чем в Германии возникли некоторые сложности толкования этих уголовно-правовых норм.

По мнению некоторых немецких юристов, стремление вести эффективную борьбу с организованной или экономической преступностью могут иметь успех на уровне первичных преступлений и лишь дополнительно на уровне отмывания денег. Большая часть приговоров за отмывание денег связана с последующим преступлением соучастников в сфере наркотиков и оружия.

В Германии считается, что хотя сохранение наказуемости по отмыванию денег очень желательно с политико-правовой точки зрения все же кажется необходимой «новая калибровка» уголовного преследования. Обратное фокусирование на лежащие в основе предшествующие правонарушения кажется достойным размышлений.

В австрийском праве встречаются два разных понятия: «стирка денег» и «отмывание денег». § 165 УК Австрии использует понятие «стирка денег». Наказанию за отмывание денег согласно § 165 УК Австрии подвергается тот, кто скрывает составные части имущества, происходящие из определенных предшествующий правонарушений, или маскирует их происхождение или присваивает себе, хранит, вкладывает, управляет, реализовывает или передает третьему лицу. Лицо может не подвергаться наказанию за предшествующее правонарушение. Достаточно, что предшествующее правонарушение было совершено в соответствие с составом преступления и противозаконно[3].

Нормы, содержащиеся в ст. 174 и 174¹ УК РФ направлены на пресечение любых попыток ввести в легальный оборот средства, приобретенные преступным путем.

Отнюдь не любая сделка или финансовая операция с имуществом, добытым преступным путем, образует составы легализации, предусмотренные ст. 174 и 174¹ УК РФ.

Более того сделка или финансовая операция может быть совершена с целью хищения чужого имущества, то есть совершения предикатного преступления, а дальнейшее распоряжение похищенным имуществом должно признаваться криминальной формой поведения в экономической деятельности.

Приговором Тавдинского городского суда П. признана виновной в том, что с целью хищения чужого имущества путем обмана (сообщила о себе ложные сведения) в магазине «Эльдорадо» заключила кредитный договор с банком, который предоставил ей кредит сроком погашения на 12 месяцев в размере 29 621 руб. на покупку холодильника, электрической плиты. В этот же день П. в целях легализации преступно добытого имущества продала холодильник и плиту за 11 000 рублей, а полученные деньги использовала на личные нужды[4].

Суд признал П. виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 159 и ч.1 ст. 174¹ УК РФ.

По мнению автора, вряд ли можно говорить о том, что П. совершила преступление в сфере экономической деятельности с использованием незаконно приобретенного имущества. Легализация имеет место лишь тогда, когда эти действия совершаются в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанным имуществом, т.е. для сокрытия преступного источника его происхождения и получения возможности в дальнейшем осуществлять различные правомочия в отношении этого имущества. П. преследовала цель потратить деньги на приобретение спиртного, продуктов питания, деньги использовала на личные нужды. Действия П. по распоряжению деньгами не нарушали установленный законом порядок предпринимательской деятельности, не носили они характера криминальных экономических отношений как отмывание денег.

Способы совершения преступления напрямую зависят от предмета посягательства. Однако все элементы преступления предопределены единым умыслом, первоначально направленным на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступно полученными средствами, а затем – на извлечения прибыли от уже легализованных капиталов.

Эти факторы не всегда учитываются судами.

Приговором Тавдинского городского суда от 10.05.2007г. М. признан виновным в том, что, не имея документов на рубку лесных насаждений, совершил незаконную порубку лесных насаждений в лесах первой категории, причинив Тавдинскому лесхозу материальный ущерб на сумму 306 450 руб. Как указал суд, в целях легализации преступно добытого имущества М. реализовал 16 м³ древесины за 10 000 руб. Он осужден по совокупности преступлений по ст. 260 ч.3 и 174¹ ч.1 УК РФ[5].

Цель легализации, в отличие от ст. 174¹ УК РФ, прямо указана в диспозиции ст. 174 УК РФ.

Постановление Пленума Верховного суда РФ не дает четких рекомендаций о необходимости установления цели легализации при совершении действий указанных в ст. 174¹ УК РФ. В этой связи допускается значительное число ошибок при рассмотрении уголовных дел этой категории.

Обобщение показало, что при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 174¹ УК РФ не придается значение доказыванию умысла лица на такие действия. Фиксируется лишь факт совершения лицом основного преступления, связанного с приобретением денежных средств или иного имущества, и любым способом им распорядившимся, без конкретизации обстоятельств, свидетельствующих о намерении придать легальный статус денежным средствам или иному имуществу.

Нередко суды признают легализацией (отмыванием) покупку на денежные средства, приобретенные преступным путем, товаров, либо использование предметов легализации для хозяйственных потребностей и т.п. при фактическом отсутствии действий по отмыванию.

Так согласно приговору Полевского городского суда Ш. совершил в октябре и ноябре 2005 г. кражи и грабежи с проникновением в жилище. Похищенные в результате преступлений телевизор, плеер, сотовый телефон Ш. сбыл, полученными деньгами распорядился. Действия Ш., помимо ст. 158 ч. 3, 161 ч.2 п. «в, г» УК РФ, были дополнительно квалифицированы по ст. 174¹ ч.1 УК РФ (три эпизода)[6].

По данному уголовному делу действия Ш. по сбыту похищенного имущества не были связаны с легализацией этого имущества, похищенным он распорядился по своему усмотрению.

Простое распоряжение преступно приобретенным имуществом – это цель корыстного преступления и не требует дополнительной квалификации в качестве экономического преступления.

Финансовые операции и другие сделки можно совершить либо лично, либо через представителя. Представительство оформляется доверенностью. Действия лица, совершающего финансовую операцию или другую сделку с предметами легализации через представителя, в любом случае надлежит квалифицировать как легализацию. Следует устанавливать, знал ли представитель о преступном пути приобретения предметов легализации.

В ст. 174¹ УК РФ говорится об использовании преступных доходов не только в совершении сделок и финансовых операций, но и в предпринимательской деятельности, а также в иной экономической деятельности.

Согласно ст. 2 ГК РФ предпринимательством является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказание услуг лицами, зарегистрированными в качестве предпринимателей в установленном законе порядке.

Таким образом, экономическая деятельность – это деятельность,  имеющая в качестве основной цели извлечение прибыли.

Использование денежных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности предполагает, что предметы легализации вкладываются в законный бизнес: в предпринимательскую, банковскую и иную экономическую деятельность.

Вызывает сомнение обоснованность осуждения лиц, получивших денежные средства от незаконной предпринимательской деятельности и вложившие вырученные денежные средства в эту же незаконную предпринимательскую деятельность (выплата заработной платы, приобретение имущества).

Приговором Полевского городского суда от 4 июня 2007 года К. признана виновной в том, что, не пройдя в установленном порядке перерегистрацию в качестве индивидуального предпринимателя, в период с 01.01.2005г. по 26.01.2007г. осуществляла незаконную предпринимательскую деятельность, связанную с закупом и перепродажей кормов для домашнего скота и птицы. В результате указанной деятельности ею был получен доход в сумме 531650 рублей. Эти денежные средства она легализовала, используя для осуществления предпринимательской деятельности, производя расчеты с поставщиком кормов, оплачивала ранее полученные кредиты.

В данном случае полученным незаконным доходам не придавалась форма легитимности, т.е. не совершалось никаких действий, направленных на придание правомерности получению и владению этими денежными средствами. По существу К. продолжала осуществлять незаконную предпринимательскую деятельность и ее действия, как представляется, следовало квалифицировать лишь по ст. 171 ч.1 УК РФ[7].

В другом случае полученные в результате совершения преступления денежные средства были вложены в законную предпринимательскую деятельность, что может быть признано легализацией.

Так согласно приговору от 10.06.2005г. М. не имея регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, занимался предпринимательской деятельностью, связанной с незаконным оборотом спиртосодержащей не пищевой продукции (закупал продукцию на гидролизных заводах и поставлял в г. Полевской, указанную жидкость с привлечением работников реализовывал жителям города Полевского и городов Свердловской и Челябинской области). С января 2000г. по 05 августа 2003г. получил 30595 913 рублей.

05 августа 2003г. М. был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя на осуществление перевозки грузов автотранспорта по РФ, оказывал гражданам и организациям услуги по автотранспортным грузоперевозкам. В октябре 2003г. получил лицензию. В целях легализации денежных средств, приобретенных преступным путем, он с января 2003г. по июль 2004г. использовал 119 438 рублей, полученных от незаконной деятельности[8].

Полагаем, что сам факт совершения финансовой операции или иной сделки либо использование приобретенных от преступления доходов в предпринимательской или иной экономической деятельности не должны считаться легализацией, если при этом отсутствует признак «придания правомерного вида» полученным доходам. Суть легализации для преступника заключается в том, чтобы предпринять все усилия, направленные на затруднение выявления преступного происхождения денежных средств или иного имущества (доходов) и создание для себя или иных лиц таких условий владения, пользования или распоряжения ими, которые позволяют считать эти доходы правомерными. Составы преступлений, предусмотренных ст. ст. 174, 174¹ УК РФ являются формальными. Преступление считается оконченным, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или сделка с приобретенным преступным путем денежными средствами или имуществом (п. 19 Постановления пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004г.).

Новая редакция ст. 174 и ст. 174¹ УК РФ дает  возможность считать оконченным преступлением следующие действия: начало исполнения финансовой операции с денежными средствами, добытыми преступным путем; введение в оборот части преступно добытых средств или иного имущества, продажа части товаров.

Представляется, что основное преступление, в результате которого приобретаются денежные средства и иное имущество, должно быть окончено до легализации. Помещение на банковский счет средств, зачисленных туда непосредственно в результате, например, хищения, не всегда является легализацией. Здесь имеются в виду случаи, когда мошенник обманывает собственника средств, заключая с ним договор, тот направляет средства на этот счет, а мошенник при их поступлении получает возможность ими распоряжаться. Поскольку при таких обстоятельствах до зачисления средств на счет соответствующей возможности у мошенника не появляется, хищение еще не может считаться оконченным, операции с уже приобретенными преступным путем средствами еще невозможны, и легализации нет.

В этой связи вызывает интерес уголовное дело в отношении М. Согласно приговору Октябрьского районного суда гор. Екатеринбурга от 27.06.2007г. М. в период до октября 2006г. в г. Екатеринбурге у не установленного следствием лица незаконно приобрел наркотическое средство – смесь, в состав которой входит героин, массой не менее 7,472 грамма. Наркотическое средство М. расфасовал в свертки для дальнейшего сбыта и хранил по месту жительства.

В целях конспирации и обеспечения безопасности совершения незаконного сбыта, приобретенного наркотического средства, а также легализации денег, полученных преступным путем, М. при осуществлении расчетов с покупателем наркотического средства использовал расчетный счет открытый на его имя в ОАО «Банк 24.ру» г. Екатеринбурга. При этом требовал от покупателя наркотического средства внести определенную сумму денег на его счет, и после подтверждения внесения и поступления денег на его счете, по телефону сообщал о месте незаконного хранения приготовленного им к незаконному сбыту наркотического средства.

10.10.2006г. в ходе проведения проверочной закупки закупщик внес на счет М. 2100 рублей, выданные ему оперативными сотрудниками, в счет оплаты за приобретаемое наркотическое средство. После подтверждения внесения денежной суммы М. сообщил закупщику место, откуда тот может забрать наркотическое средство. Аналогичным образом М. поступил и 11.10.2006г.

М. 10 и 12 октября 2006г. по банковской карточке снял со своего счета денежные средства соответственно 20 000 рублей и 10 000 рублей, в том числе и денежные средства, полученные преступным путем в сумме 2100 рублей. Осужден за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере и легализацию денежных средств[9].

В данном случае действия М. свидетельствуют больше о способе совершения преступления и принятии мер для обеспечения собственной безопасности.

Легализация доходов представляет собой действия, направленные на интеграцию преступно добытого имущества в легальную экономику для придания правомерности его владению, пользованию и распоряжению.

Извлечение в процессе незаконной предпринимательской деятельности доходов в крупном или особо крупном размере с последующим использованием образующих такие доходы денежных средств или иного имущества для расширения сферы незаконного предпринимательства полностью охватывается признаками состава незаконного предпринимательства.

Такие действия не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 174¹ УК РФ и поэтому не должны дополнительно квалифицироваться по данной уголовно-правовой норме.

Ленинским районным судом г. Н – Тагила Н. был осужден по ст. 171 ч.2 п. «б», 176 ч. 1, 174¹ ч.2 УК РФ. Н., будучи зарегистрированным в качестве индивидуального предпринимателя, организовал бригаду строителей и выполнял ремонтно-строительные работы, связанные с реконструкцией зданий, не имея при этом специальной лицензии на указанный вид деятельности. В результате Н. извлек доходы в особо крупном размере 1 082 316 рублей. С целью придания им правомерного вида Н. легализовал денежные средства путем вложения их в организацию предпринимательской деятельности в сфере ремонтно-строительных работ и в сфере общественного питания.

Н. незаконно получил кредит в банке в сумме 2,5 млн. рублей, представив в банк заведомо ложные сведения о финансовом состоянии индивидуального предпринимателя. Заведомо зная, что кредит получен незаконно, Н. вложил деньги в организацию предпринимательской деятельности в сфере общественного питания, приобретя здание кафе, не имея возможности погашать кредит из-за низких доходов от работы кафе, Н. прекратил погашать кредит.

Доходы, полученные от противоправной деятельности, составили 549 000 рублей (работы, произведенные без лицензии). Сумма кредита была потрачена на приобретение кафе и оборудования[10].

Если бы органы следствия вменили, что Н. потратил 549 000 рублей на работу кафе, то в случае использования подсудимым денежных средств от незаконного предпринимательства, для последующего осуществления легальной экономической деятельности, требуется квалификация по ст. 174¹ УК РФ.

Необходимо исключить из правоприменительной практики избыточную квалификацию легализации доходов от преступной деятельности, когда имеет место незаконная предпринимательская деятельность.

При рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 174¹ УК РФ не придается значение доказыванию умысла лица на такие действия. Фиксируется лишь факт совершения лицом основного преступления, связанного с приобретением денежных средств или иного имущества, и любым способом, им распорядившимся без конкретизации обстоятельств, свидетельствующих о намерении предать легальный статус денежным средствам или иному имуществу.

Суды признают легализацией покупку на денежные средства, приобретенные преступным путем, товаров, либо использование предметов легализации для хозяйственных потребностей.

Общий принцип при отмывании денег отсутствует. Тактические же методы разнообразны. Например, незаконные прибыли от уличной торговли наркотиками или оружием сначала появляются в виде наличных денег и отмываются в виде прямой закупки и перепродажи товаров.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 года №23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» приводятся многочисленные примеры сделок и финансовых операций. Очевидно, что общепринятое определение или объяснение отдельных способов отмывания денег будет бессмысленным, ибо техника отмывания денег развивается параллельно с усовершенствованием систем превенции.

Отмывание денег возможно лишь в отношении имущества, проистекающего из предшествующих (предикатных) преступлений.

То имущество, что получено вследствие преступления даже и после цепочки различных сделок с ним, способно быть объектом для отмывания денег. В таком случае можно вести речь о суррогатном отмывании денег. Суррогат воплощает первоначально полученный предмет, пока он экономически идентичен с ним в самом широком смысле.

Это означает, что замкнутая цепь действий по замене между первоначально полученным имуществом и суррогатом должны быть доказаны.

Приговором Кировского районного суда г. Екатеринбурга П. и П-ва признаны виновными в хищении по предварительному сговору группой лиц денежных средств, принадлежащих индивидуальному предпринимателю К. П. на похищенные денежные средства приобрел 3-х комнатную квартиру, первоначально оформив ее на свою мать, не поставив ту в известность о своих намерениях. Позднее   он в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению квартирой, совершил сделку, заключив в свою пользу договор дарения в соответствии с которым мать П. безвозмездно передала, а П. принял в дар указанную 3-х комнатную квартиру[11]. Здесь имеется как предмет легализации, так и существует цель легализации.

Б.В. Волженкин понимает легализацию как «различные действия (финансовые операции, другие сделки), осуществляемые с целью скрыть наличие и (или) происхождение имущества, полученного таким способом, с тем, чтобы затем извлекать из него доходы[12].

Предварительное наличие приговора по предикатному преступлению не является обязательным условием для вынесения обвинительного приговора за легализацию имущества. Виновность лица в совершении преступления, явившегося источником отмываемых средств, может быть установлена приговором по делу об их отмывании[13].

Большое значение для правоприменительной деятельности имеет четкая, не допускающая двусмысленного толкования, конструкция уголовно-правовых норм. Диспозиция статей 174 и 174¹ УК РФ не отвечает этим требованиям.

Цель придания правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами и другим имуществом, приобретенными другими лицами преступным путем, является обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ.

В диспозиции ст. 174¹ УК РФ о цели совершения описанных в ней действий ничего не говорится. Пленум Верховного Суда РФ в п.20 своего постановления № 23 от 18.11.2004г., не упомянул ст. 174¹ УК РФ, необходимо ли устанавливать все фактические данные, указывающие на наличие в содеянном цели совершения преступления как и в ст. 174 УК РФ.

Намерение или мотивы действий лица при совершении уголовно-противоправных деяний по легализации доходов от преступной деятельности могут быть установлены, исходя из объективных обстоятельств.

Не всякое распоряжение (расходование) похищенным имуществом должно рассматриваться как его легализация. Взаимосвязь и взаимозависимость всех элементов системы преступления ( ст. 174 и 174¹ УК РФ) предопределена единым умыслом, первоначально направленным на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступно полученными средствами, а затем – на извлечение прибыли от уже легализованных капиталов.

Поэтому, если названная цель отсутствует, совершенные субъектом финансовые операции и другие сделки с приобретенным как им самим, так и другим лицом преступным путем имуществом (денежными средствами), а так же использование состава легализации (отмывания) преступных доходов не образуют.

Иной подход, признание легализацией любой сделки с преступно приобретенными средствами (имущества) независимо от цели совершения этой сделки приведет к неоправданному «расширению» объективной стороны легализации.

К сожалению, судебная практика подтверждает это предположение.

Приговором Тавдинского городского суда от 16.05.2006г. Л. признан виновным в незаконном сбыте наркотического средства и в легализации денежных средств, полученных им в результате совершения преступления. Л. сбыл 0,3 грамма героина за 1600 рублей. Часть приобретенных денег в сумме 17 рублей 50 копеек Л. использовал в качестве оплаты за пачку сигарет в магазине. Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда приговор по ст. 174¹ УК РФ отменила и уголовное дело в этой части прекратила за отсутствием состава преступления на основании ст. 24 ч.1 п.2 УПК РФ[14]. Это неправильное и примитивное понимание легализации (отмывании) преступных доходов.

В приговоре по делу Л., Б. Ревдинский городской суд исключил квалификацию их действий по ст. 174¹ УК РФ. Осужденные признаны виновными в самоуправстве, которое выразилось в том, что с целью вернуть долг 4000 рублей виновные забрали из квартиры потерпевшего телевизор и видеомагнитофон, всего на сумму 14 000 рублей. Органами следствия Б. И Л., которые отнесли и сдали имущество Л-х в ломбард, получив за него 3000 рублей было также предъявлено обвинение в легализации имущества, добытого преступным путем.

Данное обвинение исключено судом как излишне вмененное.

Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда оставила без удовлетворения кассационное представление государственного обвинителя о необоснованном исключении из обвинения ст. 174-1 ч.3 п. «а» УК РФ. При этом коллегия признала, что в действиях Б. и Л. нет умысла на легализацию (отмывание) имущества, поскольку они имели намерение только распорядиться имуществом потерпевшего, реализовать его и получить за него денежные средства[15].

Совершение сделок с любым имуществом, приобретенным преступным путем, автоматически не должно расцениваться как легализация (отмывание) доходов.

В заключение, следует отметить, что ничем не оправдано наличие в УК РФ двух статей, предусматривающих ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов.

Объективная сторона легализации в диспозициях ст. 174, 174¹ УК РФ необоснованно искусственно разделена.

Законодатель исключил из числа предикатных преступлений некоторые составы: ст. 193, 194, 198, 199, 199¹, 199² УК РФ.

Формально решения приняты в связи с необходимостью приведения российского законодательства в соответствии с международным, в частности с п. d п.1 ст. 18 Страсбургской конвенции о том, что в сотрудничестве (оказании правовой помощи) может быть отказано, если правонарушение, в связи с которым сделан запрос, является налоговым. Однако, международное законодательство в этой части носит рекомендательный характер. Оправданы ли эти изменения? Если путем уклонения от налогообложения увиденные средства вводятся в легальный оборот, и отмываются разными способами, то эти действия не образуют преступления, предусмотренные ст. 174, 174¹ УК РФ.

Полагаю необходимо установление уголовной ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов, полученных в результате совершения всех без исключения умышленных преступлений.

Курченко Вячеслав Николаевич,

председатель судебной коллегии

по уголовным делам

Свердловского областного суда,

доктор юридических наук,

заслуженный юрист РФ.