Утвержден

постановлением президиума

Свердловского областного суда

 от 28 ноября 2012 года

Бюллетень

судебной практики по уголовным делам

Свердловского областного суда

(третий квартал 2012 года (34))

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

I. Вопросы квалификации преступлений

1. В нарушение требований закона судом не была установлена стоимость похищенного имущества, несмотря на то, что данное обстоятельство имеет правовое значение для юридической оценки действий виновного и решения вопроса о возможности его привлечения к уголовной ответственности.

(Извлечение)

Приговором суда Б. осужден по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к десяти месяцам лишения свободы, по ч. 2 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации к двум годам лишения свободы. В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено два года три месяца лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказания, назначенного по настоящему приговору, и наказания, назначенного по приговору суда от 11 октября 2011 года, окончательно определено три года шесть месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационной жалобе осужденный Б. просил приговор суда отменить, дело направить на новое рассмотрение. Указывал, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, его осуждение по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации является необоснованным, поскольку сумма ущерба от хищения портмоне, помимо слов потерпевшего, ничем не подтверждается. Полагал, что в силу малозначительности деяние не может квалифицироваться как преступление. По мнению осужденного, квалифицирующий признак «с причинением значительного ущерба» также не нашел подтверждения в судебном заседании и подлежит исключению из обвинения.

В кассационной жалобе адвокат, выступавший в защиту осужденного Б., просил приговор изменить, переквалифицировать действия Б. на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации и снизить наказание. Поскольку Б. последовательно утверждал, что имел умысел только на хищение денежных средств, находящихся на банковской карте, по мнению адвоката, действия осужденного дополнительно квалифицированы по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации необоснованно. Кроме того, в жалобе указано, что при хищении денежных средств с кредитной карты изъятие имущества у потерпевшего Л. не произошло, реальный имущественный ущерб причинен не ему, а юридическому лицу ЗАО «Банк».

В кассационном представлении прокурор просил приговор в отношении Б. изменить, квалифицировать его действия как единое преступление, предусмотренное п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, и окончательно назначить наказание в соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, исключив из приговора указание на применение при назначении наказания положений ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Согласно приговору судом установлено, что после совместного распития спиртных напитков с Л. и иными лицами у Б. возник преступный умысел на тайное хищение имущества Л. Когда Л. уснул, Б., убедившись, что за его действиями никто не наблюдает, достал из принадлежащей Л. сумки портмоне стоимостью 200 рублей, в котором находились кредитная карта ЗАО «Банк», копия паспорта Л., 5 визитных карточек, не представляющих материальной ценности, бумажный листок с автографом художника стоимостью 1 000 рублей, дисконтные накопительные карты магазинов общей стоимостью 1 000 рублей. Причинив потерпевшему своими действиями ущерб на сумму 2 200 рублей, Б. скрылся и получил возможность распорядиться похищенным по своему усмотрению.

Кроме того, после хищения портмоне Л. у Б. возник преступный умысел на хищение путем обмана денежных средств, зачисленных на кредитную карту ЗАО «Банк», принадлежащую Л. Реализуя преступный умысел, в этот же день Б. использовал карту при оплате покупок в ряде магазинов, вводя в заблуждение сотрудников торговых организаций относительно своей личности и своего права на распоряжение денежными средствами, зачисленными на счет кредитной карты, проставляя в чеках подписи от имени Л. Своими умышленными действиями Б. причинил Л. имущественный ущерб на сумму 21 647 рублей 90 копеек, который является для потерпевшего значительным.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», хищение чужих денежных средств, находящихся на счетах в банках, путем использования похищенной кредитной расчетной карты при расчетах в торговых организациях, если лицо ставит подпись в чеке на покупку вместо законного владельца карты, вводя работника торговой организации в заблуждение, следует квалифицировать как мошенничество.

Как видно из протокола судебного заседания, суд первой инстанции проверил материальное положение потерпевшего Л. и на основании его показаний в суде о том, что с учетом его среднемесячного заработка, наличия иждивенцев и кредитных обязательств ущерб является для него значительным, пришел к правильному выводу о причинении действиями Б. потерпевшему Л. значительного материального ущерба.

Таким образом, вывод суда о виновности Б. в совершении мошенничества с причинением значительного ущерба гражданину является правильным, оснований для изменения квалификации не имеется.

Вместе с тем приговор в части осуждения Б. по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации нельзя признать законным и обоснованным, поскольку выводы суда о виновности Б. в совершении тайного хищения имущества Л. на общую сумму 2 200 рублей не подтверждаются материалами дела и доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Так, стоимость портмоне, дисконтных накопительных карт магазинов, а также бумажного листка с автографом художника установлена только на основании слов самого потерпевшего. Указанное имущество в ходе следствия не осматривалось, его стоимость не определялась.

Таким образом, органами следствия и судом не была установлена стоимость похищенного имущества, несмотря на то, что данное обстоятельство имеет правовое значение для юридической оценки действий Б. и решения вопроса о возможности его привлечения к уголовной ответственности, поскольку согласно ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях хищение чужого имущества стоимостью, не превышающей 1 000 рублей, при отсутствии квалифицирующих признаков признается мелким и не влечет за собой уголовной ответственности.

С учетом изложенного уголовное дело в отношении Б. прекращено в части обвинения его по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации ввиду отсутствия в действиях осужденного состава преступления.

В связи с этим из приговора исключено назначение Б. наказания по правилам ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 04 июля 2012 года № 22-6396/2012

2. Исключив из обвинения осужденной квалификацию ее действий по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд не учел, что при этом остались без юридической оценки действия виновной по приобретению и хранению части наркотического средства.

(Извлечение)

Приговором суда П. осуждена по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 8 годам 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

П. признана виновной в том, что 04 октября 2011 года в целях дальнейшего незаконного сбыта незаконно приобрела наркотическое средство - смесь, в состав которой входит героин, массой 448,562 г. По пути следования в г. Нижний Тагил в автомобиле П. упаковала указанное наркотическое средство в три свертка массой 410,133 г, 32,164 г и 6,265 г, предполагая последний сверток оставить себе для личного потребления. В этот же день в ходе оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение» автомобиль, в котором ехала П., был остановлен сотрудниками полиции. При этом П. бросила свертки с наркотическим средством массой 410,133 г и 32,164 г на заднее сиденье и в карман чехла переднего пассажирского сиденья соответственно, а сверток с наркотическим средством массой 6,265 г передала своей сестре М., не сообщив ей о его содержимом. Впоследствии все свертки с наркотическим средством были обнаружены и изъяты сотрудниками наркоконтроля.

В кассационной жалобе адвокат, выступающий в защиту интересов П., просил приговор суда изменить, переквалифицировать действия П. на ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации и снизить ей наказание до 3 лет лишения свободы. В обоснование своей просьбы адвокат ссылался на то, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности П.

В кассационном представлении прокурор просил приговор суда в отношении П. отменить в связи с несоответствием изложенных в нем выводов фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального законодательства. В обоснование своей просьбы прокурор указывал на то, что при постановлении приговора суд необоснованно исключил из объема обвинения П. дополнительную квалификацию ее действий по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении наркотического средства массой 6,265 г. При этом в нарушение требований ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации описательно-мотивировочная часть приговора содержит описание того преступного деяния, которое вменялось П. органами предварительного расследования, а не того, которое признано судом доказанным.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Указав в приговоре на незаконное приобретение П. в целях дальнейшего незаконного сбыта наркотического средства - смеси, в состав которой входит героин, массой 448,562 г, а затем сославшись на то, что 6,265 г данной смеси П. предполагала оставить себе для личного потребления, суд фактически привел в приговоре противоречивые сведения, которые не соответствуют обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании.

По мнению судебной коллегии, доводы кассационного представления о том, что при обстоятельствах, установленных судом, действия П. следовало квалифицировать по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, являются обоснованными, а мнение суда об ухудшении при этом положения осужденной – ошибочным, поскольку объем обвинения по ч. 1 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации уменьшается, а действия осужденной в части приобретения и хранения наркотического средства объемом 6,265 г в таком случае остаются без оценки. При этом отмена приговора по доводам кассационного представления о необходимости квалификации действий П. по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации в случае установления ее вины при повторном рассмотрении дела не может повлечь назначение более строгого наказания, чем было назначено судом первой инстанции, поскольку вопрос о мягкости назначенного осужденной наказания прокурором не ставился.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 июля 2012 года № 22-6814/2012

3. При квалификации действий осужденного суд не учел, что по смыслу закона действия виновного, применившего газовый баллончик при нападении в целях завладения чужим имуществом, квалифицируются как разбой, если установлено, что газ в баллончике представлял опасность для жизни и здоровья человека и его воздействие на организм потерпевшего привело или могло привести к причинению смерти либо расстройству его здоровья.

(Извлечение)

Приговором суда Г. осужден по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Г. признан виновным в том, что 02 ноября 2011 года при указанных в приговоре обстоятельствах совершил разбойное нападение с применением предмета, используемого в качестве оружия, – аэрозольного устройства, снаряженного слезоточивым и раздражающим веществом, – на потерпевшую К., похитив у нее денежные средства в размере 600 руб.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла приговор в отношении Г. подлежащим изменению по следующим основаниям.

Так, правильно установив фактические обстоятельства совершения Г. преступления, суд дал неверную юридическую оценку действиям осужденного, квалифицировав их как разбойное нападение.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что при совершении нападения на потерпевшую Г. использовал аэрозольное устройство «Шок», снаряженное слезоточивым и раздражающим веществом.

Однако при квалификации действий осужденного суд не учел, что по смыслу закона действия виновного, применившего газовый баллончик при нападении в целях завладения чужим имуществом, квалифицируются как разбой, если установлено, что газ в баллончике представлял опасность для жизни и здоровья человека и его воздействие на организм потерпевшего привело или могло привести к причинению смерти либо расстройству его здоровья.

Между тем содержимое изъятого газового баллончика «Шок», который, как установил суд, Г. использовал при нападении, ни на стадии предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства не исследовалось, вопрос о свойствах и характере действия находящегося в баллончике вещества, степени его опасности для жизни и здоровья человека не выяснялся.

Потерпевшая К. показала, что у нее стало жечь глаза после того, как Г. брызнул ей в лицо из газового баллончика. Аналогичные ощущения описывал и свидетель П., в которого осужденный также брызгал из баллончика.

Ни потерпевшая К., ни свидетель П. не говорили о каких-либо последствиях для их здоровья, которые наступили бы после применения Г. в отношении их газового баллончика. За медицинской помощью К. и П. не обращались.

Поскольку органами следствия и судом не добыто доказательств совершения осужденным действий, создававших реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшей, судебная коллегия признала, что вывод суда о квалификации действий Г. по данному эпизоду по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации должным образом в приговоре не мотивирован.

При этом судебная коллегия отметила, что вывод суда о наличии в содеянном Г. признака разбоя «с применением насилия, опасного для жизни и здоровья» и квалифицирующего признака разбойного нападения «с применением предмета, используемого в качестве оружия» не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Учитывая изложенные выше обстоятельства, судебная коллегия приняла решение переквалифицировать действия Г. с ч. 2 ст. 162 на п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть квалифицировать действия осужденного как открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, и назначить Г. более мягкую меру наказания.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 20 июля 2012 года № 22-7250/2012

II. Вопросы назначения наказания

4. Назначив осужденным максимально возможное при применении положений ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание, суд принял во внимание не все смягчающие их наказание обстоятельства.

(Извлечение)

Приговором суда У. и А. осуждены по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 10 годам лишения свободы каждый. Кроме того, У. на основании ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации отменено условное осуждение по приговору суда от 21 декабря 2009 года и в соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров путем полного присоединения к назначенному наказанию наказания, не отбытого по приговору суда от 21 декабря 2009 года, окончательно назначено 12 лет лишения свободы.

В кассационной жалобе У. просил приговор суда изменить и назначить ему более мягкое наказание. По мнению У., постановленный приговор является несправедливым вследствие чрезмерной строгости назначенного ему наказания. У. просил учесть, что он полностью признал вину, давал признательные показания и не пытался уйти от ответственности, раскаивается в содеянном и сожалеет о случившемся. Указывал на то, что суд, помимо его явки с повинной, не учел других смягчающих обстоятельств, а также необоснованно назначил ему окончательное наказание по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В кассационной жалобе адвокат, выступавший в защиту интересов осужденного У., также указывал, что приговор суда является несправедливым вследствие чрезмерной строгости назначенного У. наказания, и просил назначить У. более мягкое наказание. В обоснование своих доводов автор кассационной жалобы ссылался на то, что У. полностью признал вину и раскаялся в содеянном, давал признательные показания и не пытался уйти от ответственности за содеянное, изобличал не только себя, но и другого участника группового преступления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

Действиям У. и А. судом дана правильная юридическая оценка. Оснований для переквалификации действий осужденных, о чем они просят в своих жалобах, не имеется.

Наказание в виде реального лишения свободы назначено осужденным в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления.

Вопреки доводам жалоб суд признал смягчающими все установленные в качестве таковых обстоятельства.

Между тем приговор суда в отношении У. и А. подлежит изменению по следующим основаниям.

При определении размера наказания У. и А. суд в качестве смягчающих наказание осужденных обстоятельств признал их явки с повинной, а также активное способствование раскрытию преступления каждым из них. Помимо этого, при назначении осужденным наказания суд принял во внимание их раскаяние в содеянном и удовлетворительные характеристики. С учетом отсутствия установленных законом отягчающих наказание обстоятельств суд при назначении У. и А. наказания обоснованно руководствовался правилами, предусмотренными ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем при назначении У. и А. наказания по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации суд определил каждому из них 10 лет лишения свободы, то есть максимально допустимое в данном случае наказание.

Однако, помимо явки с повинной, обязательно учитываемой в качестве смягчающего обстоятельства, судом в качестве смягчающих наказание были признаны иные обстоятельства, указанные в приговоре, а именно активное способствование каждого из осужденных раскрытию преступления.

На основании изложенного наказание, назначенное У. и А. по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 9 лет 9 месяцев лишения свободы каждому. Наказание, назначенное У. на основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров, также снижено до 11 лет 9 месяцев лишения свободы.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 06 июля 2012 года № 22-5370/2012

5. При назначении наказания по совокупности приговоров суд не учел требований ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

(Извлечение)

Приговором суда от 12 апреля 2012 года З., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 6 месяцам лишения свободы. В соответствии с п. «б» ч. 7 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации условно-досрочное освобождение по приговору суда от 27 сентября 2007 года отменено. На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору суда от 27 сентября 2007 года в виде 3 месяцев лишения свободы, и окончательно по совокупности приговоров назначено наказание в виде лишения свободы на срок 9 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурор просил приговор суда отменить в связи с нарушением требований уголовного закона, допущенным при назначении наказания, дело направить на новое рассмотрение. Автор представления обращал внимание на то, что по приговору суда З. назначено наказание в виде 6 месяцев лишения свободы. З. освободился условно-досрочно на 1 год 4 месяца 21 день. Следовательно, по совокупности приговоров ему должно быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок более 1 года 4 месяцев 21 дня. Однако судом назначено окончательное наказание в виде 9 месяцев лишения свободы, что противоречит требованиям ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Уголовное дело в отношении З. рассмотрено судом в особом порядке судебного разбирательства с соблюдением требований ст. ст. 314 - 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Обвинение, с которым согласился З., является обоснованным и подтверждается собранными по делу доказательствами.

С учетом предъявленного обвинения суд правильно квалифицировал действия осужденного по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации как грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества.

Вместе с тем, признавая З. виновным в совершении грабежа и назначая наказание по совокупности приговоров в виде лишения свободы на срок 9 месяцев, суд не учел положений ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым окончательное наказание по совокупности приговоров должно быть больше как наказания, назначенного за вновь совершенное преступление, так и неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

Предыдущим приговором от 27 сентября 2007 года З. был осужден по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 4 года 6 месяцев. На основании постановления суда от 14 сентября 2010 года З. был освобожден от отбывания наказания условно-досрочно на 1 год 4 месяца 21 день.

Новое преступление З. совершил 15 июня 2011 года, то есть в период условно-досрочного освобождения, в связи с чем суд принял правильное решение об отмене условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, назначенного по предыдущему приговору.

Окончательный размер назначенного З. по настоящему приговору наказания в виде 9 месяцев лишения свободы меньше неотбытой части наказания по предыдущему приговору.

С учетом этого судебная коллегия посчитала необходимым согласиться с доводами представления прокурора о том, что при назначении наказания по совокупности приговоров судом не соблюдены требования ч. 4 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, и приняла решение об отмене приговора суда с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 04 июля 2012 года № 22-6525/2012

6. Нарушения требований уголовного закона при назначении осужденным наказания повлекли отмену приговора суда.

(Извлечение)

Приговором суда Я. признан виновным и осужден по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации ему назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Этим же приговором осуждены Р. и А.

Р. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, и с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации ей назначено наказание в виде 3 лет ограничения свободы с установлением ряда ограничений. А. признан виновным и осужден по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 19 мая 2010 года № 87-ФЗ) к 1 году лишения свободы, по ч. 1 ст. 232 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 4 месяцам лишения свободы. В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации ему назначено наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы. Кроме того, на основании ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации отменено условное осуждение в виде 3 лет лишения свободы с испытательным сроком 3 года, назначенное осужденному А. по приговору суда от 11 февраля 2010 года по п. «а» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации. В соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации А. назначено наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В ходе предварительного расследования и в судебном заседании Я., Р. и А. вину признали полностью, по их ходатайствам, заявленным добровольно и после проведения консультаций с защитниками, дело рассмотрено в особом порядке судебного разбирательства.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение. По мнению прокурора, суд при вынесении решения не принял во внимание, что у Я. на момент вынесения приговора неотбытая часть наказания по предыдущему приговору составляла 5 месяцев 8 дней лишения свободы. Таким образом, присоединив по правилам ч. 1 ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к вновь назначенному наказанию наказание в виде 6 месяцев лишения свободы, суд существенно ухудшил положение осужденного.

Кроме того, в представлении отмечалось, что суд нарушил общие начала назначения наказания и требования ч. 2 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначив Р. с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде ограничения свободы за совершение тяжкого преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Прокурор также обращал внимание на то, что вопреки требованиям ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации суд не мотивировал свое решение об отмене условного осуждения А., хотя все совершенные им преступления отнесены законом к категории небольшой и средней тяжести.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

При постановлении приговора в части назначения осужденным наказания судом допущены грубые ошибки, выразившиеся в нарушении как общих начал назначения наказания, так и специальных правил, в связи с чем судебная коллегия посчитала необходимым внести изменения в приговор в отношении Я., Р. и А.

Так, при назначении Я. наказания по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации суд частично присоединил к наказанию по данному приговору неотбытую часть наказания по приговору суда от 28 сентября 2011 года в виде 6 месяцев лишения свободы, не приняв во внимание, что указанный срок на момент постановления приговора составлял 5 месяцев 8 дней. В связи с этим назначенное Я. по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы подлежит снижению.

Кроме того, вопреки требованиям ст. ст. 53, 60 Уголовного кодекса Российской Федерации суд при применении правил ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации назначил Р. наказание в виде ограничения свободы. Между тем исходя из положений ч. 2 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации ограничение свободы в качестве основного вида наказания может быть назначено только за совершение преступлений, отнесенных к категориям небольшой и средней тяжести, а Р. осуждена приговором суда за совершение тяжкого преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. На основании изложенного судебная коллегия, руководствуясь положениями ст. ст. 44, 60 Уголовного кодекса Российской Федерации, учитывая правила назначения наказания, примененные судом первой инстанции, назначила Р. иной, более мягкий, вид наказания – исправительные работы на срок 2 года с удержанием 10% заработной платы в доход государства с отбыванием наказания в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией. По мнению судебной коллегии, данные вид и размер наказания соответствуют характеру и степени общественной опасности совершенного Р. деяния, определены с учетом личности осужденной, ее семейного положения, отягчающих, смягчающих и иных обстоятельств, установленных судом первой инстанции.

Судебная коллегия признала подлежащим изменению и наказание, назначенное А., которому условное осуждение было отменено на основании ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации, в то время как им совершены преступления небольшой и средней тяжести. Суд не принял во внимание, что вопрос об отмене условного осуждения в таких случаях решается в соответствии с правилами ч. 4 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации, которая предполагает необходимость мотивировки решения об отмене или о сохранении условного осуждения. Поскольку такой мотивировки в приговоре суда не приведено, судебная коллегия исключила из приговора указание на отмену условного осуждения и назначение А. окончательного наказания по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 июля 2012 года № 22-6876/2012

7. В срок назначенного осужденному за совершение преступления дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами судом необоснованно зачтен срок лишения права управления транспортными средствами, назначенный мировым судьей за совершение административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, что повлекло отмену приговора суда.

(Извлечение)

Приговором суда от 12 апреля 2012 года М. осужден по ч. 4 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права управления транспортными средствами на срок 2 года 6 месяцев.

В кассационном представлении прокурор просил приговор суда в отношении М. отменить в связи с неправильным применением уголовного закона и несправедливостью назначенного наказания. По мнению автора представления, суд необоснованно пришел к выводу о необходимости зачета в срок назначенного по уголовному делу дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами срока лишения этого же права на 1 год 6 месяцев, назначенного 03 ноября 2011 года мировым судьей за совершение административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, - за отказ от прохождения медицинского освидетельствования. Прокурор считал, что назначенное М. наказание не соответствует принципам уголовного судопроизводства, личности осужденного, который в содеянном фактически не раскаялся, мер к возмещению потерпевшим материального ущерба и компенсации морального вреда не принял, извинений не принес. Кроме того, по мнению автора представления, М. были приняты меры к тому, чтобы избежать ответственности за совершенное в состоянии алкогольного опьянения преступление.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене в связи с неправильным применением уголовного закона, несправедливостью назначенного наказания.

Суд, назначив М. дополнительное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок 2 года 6 месяцев, зачел в срок отбывания данного наказания срок лишения права управления транспортными средствами, назначенный М. постановлением мирового судьи от 03 ноября 2011 года. При этом судом не были учтены требования п. 12.1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 09 декабря 2008 года № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» (в редакции Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 года № 31), согласно которым судам надлежит устанавливать, не было ли лицо в связи с дорожно-транспортным происшествием лишено права управления транспортным средством в порядке ст. 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за сам факт управления транспортным средством в состоянии опьянения. Если за эти действия лицо было лишено права управления транспортным средством, отбытый им срок лишения права управления транспортным средством засчитывается в срок назначенного по уголовному делу дополнительного наказания в виде лишения права управлять транспортным средством с указанием в приговоре оснований принятого решения.

В данном случае, по мнению судебной коллегии, срок лишения права управления транспортными средствами, назначенный М. по постановлению мирового судьи, в срок дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортными средствами судом зачтен необоснованно, поскольку мировым судьей осужденный был привлечен к административной ответственности не по ст. 12.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за управление транспортным средством в состоянии опьянения, а по ст. 12.26 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за отказ от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Судебная коллегия посчитала состоятельными доводы кассационного представления прокурора и кассационных жалоб потерпевших о чрезмерной мягкости назначенного М. наказания, поскольку судом в должной мере не учтено, что преступление совершено М. в состоянии алкогольного опьянения, в отношении несовершеннолетнего, на пешеходном переходе, где внимание водителей должно быть повышенным.

На основании изложенного приговор суда от 12 апреля 2012 года в отношении М. отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 июля 2012 года № 22-6996/2012

8. В силу ч. 2 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части указанного Кодекса.

(Извлечение)

Приговором суда Е., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 6 месяцам лишения свободы. Указанным приговором отменено условно-досрочное освобождение Е. от отбывания наказания по постановлению суда от 01 сентября 2011 года. На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации ему назначено наказание в виде 4 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор суда в связи с неправильным применением норм материального права, направить материалы уголовного дела на новое судебное рассмотрение. По мнению автора кассационного представления, суд при определении размера наказания Е. не учел требования ч. 2 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначив осужденному наказание в виде лишения свободы на срок менее одной третьей части от максимального срока наиболее строгого наказания, предусмотренного санкцией ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, суд, постановивший приговор, признал отягчающим наказание Е. обстоятельством рецидив преступлений.

В силу ч. 2 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации срок наказания при любом виде рецидива преступлений не может быть менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части указанного Кодекса.

Данные требования закона судом не выполнены. Установив наличие в действиях Е. рецидива преступлений и признав его отягчающим обстоятельством, суд назначил Е. по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы, то есть менее 2 лет 8 месяцев лишения свободы, которые составляют одну третью часть от 8 лет лишения свободы - максимального срока наказания, предусмотренного санкцией ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, суд неправильно применил уголовный закон, допустив нарушение требований Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации, которое не может быть устранено судом кассационной инстанции.

На основании изложенного приговор суда отменен, уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе суда.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 июля 2012 года № 22-7190/2012

9. Согласно ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации при любом виде рецидива преступлений, если судом установлены смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, срок наказания может быть назначен менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части указанного Кодекса.

(Извлечение)

Приговором суда К., ранее судимый, осужден к лишению свободы по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации на срок 6 лет, по ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации на срок 9 месяцев. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 6 лет 2 месяца с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурор просил изменить приговор суда, поскольку в нарушение норм ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации суд назначил К. наказание в виде лишения свободы на срок 9 месяцев, не предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив представленные материалы, изучив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Действия К. правильно квалифицированы судом по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации как нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, по ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации как похищение у гражданина паспорта и другого важного личного документа.

В соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных, характеризующих личность виновного, с учетом совокупности таких установленных судом смягчающих наказание обстоятельств, как явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, возмещение вреда, причиненного преступлением, положительные характеристики, наличие на иждивении малолетних детей, признание вины. Суд, учитывая совокупность установленных им смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, постановил при назначении К. наказания применить положения ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации возможности снижения наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, и положения ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации при любом виде рецидива преступлений, если судом установлены смягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, срок наказания может быть назначен менее одной третьей части максимального срока наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление, но в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части указанного Кодекса.

Таким образом, наказание, назначенное К. по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации с учетом норм ст. 64 и ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации, при наличии установленных судом смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации, не может превышать 4 лет лишения свободы.

Также признаны заслуживающими внимания доводы кассационного представления о том, что суд назначил К. по ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание, не предусмотренное санкцией указанной статьи.

При таких обстоятельствах судебная коллегия снизила назначенное осужденному по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание с учетом требований ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации до 3 лет 11 месяцев лишения свободы, по ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации назначила наказание в виде исправительных работ на срок 4 месяца с удержанием 10% заработной платы в доход государства ежемесячно.

На основании ч. 3 ст. 69, ст. 71 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно К. назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 июля 2012 года № 22-7196/2012

10. При определении вида рецидива преступлений суд, признав наличие у осужденного двух непогашенных судимостей, не учел, что по одному из этих приговоров наказание назначено по правилам ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, поэтому осуждение по предыдущим приговорам образует одну судимость.

(Извлечение)

Приговором суда от 22 мая 2012 года Г., ранее осужденный:

- 07 июля 2006 года по ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам лишения свободы;

- 28 июля 2006 года по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного присоединения наказания по приговору от 07 июля 2006 года окончательно назначено наказание в виде 7 лет 6 месяцев лишения свободы. Освобожден от отбывания наказания по постановлению суда от 01 июля 2011 года условно-досрочно на 2 года 5 месяцев 9 дней,

осужден по п. «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, по п. «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний Г. назначено наказание в виде 7 лет 6 месяцев лишения свободы.

На основании п. «в» ч. 7 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации условно-досрочное освобождение от отбывания наказания по предыдущему приговору Г. отменено. В соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по предыдущему приговору от 28 июля 2006 года, и по совокупности приговоров окончательно назначено наказание в виде 9 лет лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

В кассационном представлении прокурор, не оспаривая виновность Г. и правильность квалификации его действий, просил признать приговор незаконным вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания. Обращал внимание на то, что судом неверно установлено наличие в действиях осужденного особо опасного рецидива преступлений, тогда как в действиях Г. имеется опасный рецидив преступлений, поскольку предыдущим приговором от 28 июля 2006 года наказание Г. по двум приговорам было назначено в соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации. Просил приговор изменить, признать отягчающим обстоятельством не особо опасный, а опасный рецидив преступлений, в связи с чем снизить Г. наказание и изменить режим исправительного учреждения, назначить для отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Уголовное дело в отношении Г. правильно рассмотрено судом в особом порядке судебного разбирательства в соответствии с требованиями ст. ст. 314 - 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Установив, что обвинение, с которым согласился Г., является обоснованным и подтверждается собранными доказательствами, суд правильно квалифицировал его действия по п. «б» ч. 2 ст. 158, п. «б» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В то же время при назначении Г. наказания суд, правильно установив наличие отягчающего обстоятельства – рецидива преступлений, ошибочно определил его как особо опасный.

Из материалов дела следует, что ранее Г. в совершеннолетнем возрасте был осужден по двум приговорам к реальному лишению свободы за тяжкое и особо тяжкое преступления с назначением ему наказания по совокупности преступлений по последнему приговору от 28 июля 2006 года на основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации. В связи с этим при определении вида рецидива преступлений судимости по двум указанным приговорам следовало учитывать как одну судимость. Данная судимость у Г. не снята и не погашена в установленном законом порядке. В настоящее время Г. осужден к реальному лишению свободы по совокупности преступлений, в которую входит и совершенное им тяжкое преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации. Поэтому в соответствии с положениями п. «б» ч. 2 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации в действиях Г. содержится опасный рецидив преступлений. На основании изложенного судебная коллегия сочла необходимым приговор суда в этой части изменить: исключить из приговора указание на особо опасный рецидив преступлений, признать в качестве отягчающего наказание Г. обстоятельства наличие в его действиях опасного рецидива преступлений, снизить назначенное Г. наказание и в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 Уголовного кодекса Российской Федерации назначить ему для отбывания наказания исправительную колонию строгого режима.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 июля 2012 года № 22-7200/2012

11. Нарушения требований уголовного закона, допущенные судом при назначении осужденному наказания, послужили основанием для изменения приговора суда.

(Извлечение)

Приговором суда, постановленным по результатам рассмотрения уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства, С., ранее судимый в несовершеннолетнем возрасте, осужден по п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год.

В надзорной жалобе осужденный С. просил приговор суда изменить, снизить ему срок наказания, ссылаясь на то, что в период следствия он признал вину, страдает тяжким заболеванием. Считал, что в нарушение закона суд признал в его действиях опасный рецидив преступлений.

Проверив материалы дела и обсудив доводы надзорной жалобы, президиум нашел приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Данное требование закона в отношении осужденного С. суд выполнил не в полной мере.

Так, назначая осужденному наказание, суд признал в его действиях наличие опасного рецидива преступлений, поскольку ранее он был судим и судимость не погашена.

Между тем суд не учел, что С. имеет предыдущую судимость по приговору от 14 февраля 2002 года за преступления, совершенные в несовершеннолетнем возрасте, а согласно ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до 18 лет, не учитываются при признании рецидива преступлений.

Одновременно президиум посчитал необходимым исключить из приговора суда указание на назначение осужденному дополнительного наказания в виде ограничения свободы, поскольку суд не установил ни одного конкретного ограничения из перечисленных в ч. 1 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации, что является грубым нарушением закона.

На основании изложенного приговор суда в отношении С. изменен: исключено указание суда на наличие в действиях С. опасного рецидива преступлений и на назначение ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы. Наказание, назначенное С. по п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 3 лет 9 месяцев лишения свободы, отбывание наказания назначено в исправительной колонии общего режима.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 05 сентября 2012 года № 44-У-251/2012

12. Сославшись в приговоре на явку с повинной как на доказательство вины осужденного, суд ошибочно не учел ее в качестве смягчающего наказание обстоятельства, что повлекло назначение чрезмерно сурового наказания.

(Извлечение)

У. признан виновным в разбойном нападении в целях завладения чужим имуществом, совершенном 02 октября 2002 года с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в помещение, с применением оружия. Приговором суда У. осужден по пп. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции от 13 июня 1996 года) к 8 годам 6 месяцам лишения свободы.

Кассационным определением приговор оставлен без изменения.

В надзорной жалобе осужденный У. просил пересмотреть приговор и кассационное определение, снизить размер назначенного ему наказания. Свою просьбу мотивировал тем, что в качестве смягчающего наказание обстоятельства не была учтена его явка с повинной.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив изложенные в надзорной жалобе доводы, президиум нашел судебные решения подлежащими изменению по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 142 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заявление о явке с повинной – добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении. Заявление о явке с повинной может быть сделано как в письменном, так и в устном виде.

Явка с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, учитывается в тех случаях, когда лицо в устном или письменном виде добровольно сообщило органу, осуществляющему уголовное преследование, о совершенном им или с его участием преступлении.

Как видно из материалов уголовного дела, данное дело возбуждено 03 октября 2002 года по факту разбойного нападения по признакам преступления, предусмотренного пп. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

04 октября 2002 года У. заявлена явка с повинной, протокол которой составлен в 13:00.

В порядке ст. ст. 91 и 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации У. был задержан 06 октября 2002 года в 16:30, и основанием к задержанию послужила его явка с повинной.

Как видно из материалов уголовного дела, суд исследовал в ходе судебного разбирательства явку с повинной У. и сослался в приговоре на нее как на доказательство его вины в совершении инкриминируемого деяния.

Согласно приговору суд при назначении У. наказания учел характер и степень общественной опасности содеянного, а также характеризующие личность виновного данные и наличие в его действиях рецидива преступлений.

При этом явка с повинной У. в качестве смягчающего наказание обстоятельства судом первой инстанции не учитывалась.

По смыслу закона, если сообщение лица о совершенном с его участием преступлении в совокупности с другими доказательствами положено судом в основу обвинительного приговора, данное сообщение может рассматриваться как явка с повинной и в том случае, когда лицо в ходе предварительного расследования или в судебном заседании изменило свои показания.

Решая вопрос о назначении осужденному наказания, суд не учел явку с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, что противоречит требованиям ст. ст. 6 и 60 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Несмотря на наличие в действиях У. рецидива преступлений, отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.

При таких данных заявленную У. явку с повинной президиум посчитал необходимым признать на основании п. «и» ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве обстоятельства, смягчающего наказание У., и в связи с неустановлением судом отягчающих наказание обстоятельств наказание, назначенное виновному за совершенное преступление и по совокупности преступлений, снизить в соответствии с характером и степенью общественной опасности преступлений, личностью виновного в пределах, установленных ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 29 июня 2009 года № 141-ФЗ.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 15 августа 2012 года № 44-У-264/2012

III. Процессуальные вопросы

13. В соответствии со ст. 196 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации проведение экспертизы для установления психического состояния подозреваемого, обвиняемого является обязательным во всех случаях, когда возникает сомнение в его вменяемости.

(Извлечение)

Приговором суда В. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В. признан виновным в том, что в ночь на 15 января 2012 года на почве личных неприязненных отношений в целях убийства умышленно нанес потерпевшему К. удар рукой по лицу, а затем топором-колуном - множественные удары в область головы, туловища, нижних и верхних конечностей. Преступный умысел, направленный на лишение жизни потерпевшего, В. довести до конца не сумел по не зависящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления потерпевшего, вмешательства супруги потерпевшего, которая пресекла преступные действия В.).

В кассационной жалобе адвокат, выступавший в интересах В., просил приговор суда отменить, материалы дела направить на новое судебное рассмотрение. По мнению адвоката, судом не была дана надлежащая оценка тому факту, что ранее В. освобождался от уголовного наказания в связи с наличием психического заболевания, проходил лечение в стационаре. Защитник полагал, что по делу необходимо назначить и провести судебно-психиатрическую экспертизу в отношении осужденного для выяснения вопроса о его вменяемости в момент совершения инкриминируемого деяния.

Осужденный в своей кассационной жалобе обращал внимание на нарушения уголовно-процессуального законодательства. В частности, не были проведены очные ставки между ним и потерпевшим К. Причину ссоры ни К., ни он сам назвать не могут, в связи с чем В. полагал необходимым назначение по настоящему уголовному делу судебно-психиатрической экспертизы в отношении себя и потерпевшего.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 196 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации проведение экспертизы для установления психического состояния подозреваемого, обвиняемого является обязательным, когда возникает сомнение в его вменяемости.

Согласно копии определения суда от 08 декабря 1995 года В. был освобожден от уголовной ответственности в связи с наличием психического заболевания. В отношении В. были применены принудительные меры медицинского характера.

При допросе в качестве подозреваемого В. показал, что ранее привлекался к уголовной ответственности, однако к нему были применены принудительные меры медицинского характера, он проходил лечение в психиатрической больнице. При этом сам В. полагал, что психическими расстройствами не страдал.

Таким образом, у суда имелись сведения о том, что ранее В. освобождался от уголовной ответственности в связи с психическим заболеванием, к нему применялись принудительные меры медицинского характера.

Согласно протоколу допроса специалиста – врача-психиатра Т., оглашенному в судебном заседании, Т. экспертом не является, стаж работы по специальности у него не выяснялся, он проводил лишь беседу с осужденным.

При таких обстоятельствах вывод суда о том, что показания специалиста свидетельствуют об отсутствии данных, указывающих на невменяемость осужденного, является необоснованным.

С учетом поведения осужденного в момент совершения инкриминируемого деяния и после него, с учетом количества и характера телесных повреждений, причиненных потерпевшему, характера орудия, которым воспользовался В., возникают объективные сомнения в его психическом состоянии в момент совершения инкриминируемого деяния.

При наличии сведений о том, что ранее В. страдал психическим заболеванием и в связи с этим освобождался от уголовной ответственности, с учетом характера деяния, в совершении которого обвинялся В., показаний потерпевшего и свидетелей о поведении В. во время и после совершения деяния суду следовало проверить психическое состояние осужденного в момент совершения инкриминируемого деяния.

На основании изложенного приговор суда отменен, материалы дела направлены на новое судебное рассмотрение, в ходе которого следует решить вопрос о назначении и проведении в отношении В. психиатрической экспертизы для установления его психического состояния, надлежащим образом исследовать все имеющиеся доказательства, принять законное и обоснованное решение по делу.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 04 июля 2012 года № 22-6610/2012

14. Нарушение правил определения подсудности уголовных дел повлекло отмену приговора суда.

(Извлечение)

Органами предварительного следствия Е. обвинялся в злоупотреблении должностными полномочиями и в получении им как должностным лицом взятки за незаконные действия (бездействие). Г. и Б. обвинялись органами предварительного следствия в пособничестве в получении должностным лицом взятки за незаконные действия (бездействие).

Действия Е. были квалифицированы органами следствия по ч. 1 ст. 285, ч. 2 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации, действия Г. и Б. - по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции от 13 июня 1996 года).

Приговором суда от 11 апреля 2012 года Б. и Е. признаны виновными в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана, и осуждены по ч. 1 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации. Г. по обвинению, предъявленному по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации, оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Е. по обвинению, предъявленному по ч. 1 ст. 285 Уголовного кодекса Российской Федерации, оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор, вынесенный в отношении Е., Б. и Г., уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение. В обоснование просьбы указывал на то, что суд нарушил требования ч. 3 ст. 34 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и рассмотрел уголовное дело, подсудное Свердловскому областному суду. При этом прокурор обращал внимание на то, что Федеральным законом от 04 мая 2011 года № 97-ФЗ в Уголовный кодекс Российской Федерации внесены изменения, согласно которым уголовная ответственность за получение взятки должностным лицом за незаконные действия (бездействие) предусмотрена ч. 3 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации, а в соответствии со ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовные дела, предусмотренные ч. 3 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации, подсудны областному суду.

В кассационных жалобах осужденный Б. и адвокат, выступавший в защиту его интересов, просили приговор отменить, уголовное дело прекратить в связи с отсутствием в действиях Б. состава преступления.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и представлении, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Уголовное дело по обвинению Е., Б. и Г. поступило в районный суд 10 октября 2011 года.

Действия, инкриминируемые Е., Б. и Г., квалифицированы органами следствия по ч. 2 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей до 16 мая 2011 года.

Вместе с тем Федеральным законом от 04 мая 2011 года № 97-ФЗ в ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации внесены существенные изменения, касающиеся как санкции ч. 2 указанной статьи, так и содержания и структуры статьи в целом. Согласно этим изменениям ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации в новой редакции, вступившей в силу на момент предъявления Е., Б. и Г. окончательного обвинения, утверждения обвинительного заключения и направления дела в суд, состояла из шести частей и с учетом диспозиций и санкций этих частей существенно отличалась от данной нормы в старой редакции.

В соответствии с указанными изменениями действия Е., Б. и Г. образуют состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации в новой редакции.

Согласно п. 1 ч. 3 ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент поступления уголовного дела в суд, уголовные дела о получении взятки за незаконные действия (бездействие) относятся к подсудности областного суда.

В силу ст. 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

При этом в соответствии с ч. 3 ст. 34 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное дело, подсудное вышестоящему суду, во всех случаях подлежит передаче по подсудности.

По смыслу этих норм районный суд ни при каких обстоятельствах не вправе был оставить в своем производстве данное уголовное дело и выносить по нему приговор.

Приговор, постановленный незаконным составом суда, на основании п. 2 ч. 2 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации подлежит безусловной отмене в связи с грубым нарушением требований уголовно-процессуального закона.

По данному делу нарушены требования ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о подсудности настоящего уголовного дела. Следовательно, обвинительное заключение утверждено в нарушение ст. 221 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку указанной нормой закона предусмотрен иной порядок утверждения обвинительного заключения.

В соответствии с требованиями п. 3 ч. 1 ст. 221 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации прокурор, рассматривая поступившее от следователя уголовное дело, направляет его вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду.

Поскольку уголовное дело в отношении Е., Б. и Г. подсудно областному суду, обвинительное заключение подлежало утверждению прокурором области либо его заместителем.

Однако обвинительное заключение в отношении Е., Б. и Г. утверждено 03 октября 2011 года заместителем прокурора г. Екатеринбурга.

Таким образом, обвинительное заключение утверждено неправомочным прокурором, что лишает данный процессуальный акт юридической силы и служит препятствием для последующего рассмотрения дела, исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

С учетом изложенного приговор районного суда отменен в связи с нарушением правил подсудности, уголовное дело возвращено заместителю прокурора г. Екатеринбурга для устранения препятствий к его рассмотрению судом с последующим направлением дела по подсудности.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 20 июля 2012 года № 22-6721/2012

15. Участие в рассмотрении уголовного дела судьи, ранее давшего оценку обстоятельствам другого уголовного дела, которые стали предметом нового судебного разбирательства, было признано незаконным и послужило основанием для отмены приговора.

(Извлечение)

Приговором суда Х. признан виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Х. признан виновным в совершении в составе организованной группы покушения на незаконный сбыт В. и С. наркотических средств в особо крупном размере.

Кассационным определением приговор оставлен без изменения.

В надзорной жалобе адвокат, выступавший в защиту интересов осужденного, просил приговор и кассационное определение в отношении осужденного Х. отменить, ссылаясь на то, что уголовное дело в отношении Х. рассмотрено с участием судьи Ч., высказавшего свое мнение по вопросам, которые явились предметом рассмотрения дела по обвинению соучастника преступления С. Названные обстоятельства, по мнению адвоката, могли повлиять на беспристрастность судьи, что в соответствии с ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации исключало его участие в рассмотрении уголовного дела в отношении Х.

В надзорном представлении прокурор просил отменить приговор и кассационное определение ввиду нарушения судом первой инстанции требований ч. 2 ст. 62 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. По мнению прокурора, судья Ч. обязан был устраниться от рассмотрения дела в отношении Х., так как ранее принимал участие в вынесении приговора в отношении другого соучастника, в связи с чем высказал свое мнение по тождественному обвинению.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы надзорной жалобы, президиум нашел приговор в отношении Х. подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судья не может участвовать в производстве по уголовному делу в случаях, если имеются обстоятельства, дающие основания полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе дела.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 июня 2008 года № 733-О-П, участие судьи в рассмотрении дела, если оно связано с оценкой ранее уже исследовавшихся с его участием обстоятельств дела, является недопустимым, поскольку высказанная судьей в процессуальном решении позиция относительно наличия или отсутствия события преступления, обоснованности вывода о его совершении обвиняемым, достаточности собранных доказательств может ограничивать его свободу и независимость при дальнейшем производстве по делу и постановлении приговора или иного решения.

Из материалов дела и приговора следует, что Х. осужден за преступления, совершенные в составе организованной группы вместе с С. Уголовное дело в отношении С. органами следствия было выделено в отдельное производство, в том числе и по преступлениям, совершенным в составе организованной группы вместе с Х. При этом С. был осужден судом под председательством судьи Ч. по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть за покушение на сбыт наркотических средств, совершенное организованной группой. С., как это следует из досудебного соглашения о сотрудничестве с органами следствия, изобличал Х. в совершении преступлений. При постановлении приговора судья Ч. высказал свое мнение по вопросам обвинения С., которое частично тождественно обвинению, предъявленному Х. Данное обстоятельство могло повлиять на беспристрастность судьи Ч. при принятии решения по делу Х.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 29 августа 2012 года № 44-У-297/2012

IV. Рассмотрение иных судебных материалов

16. При наличии ходатайства осужденного об участии в судебном заседании суд обязан обеспечить его непосредственное участие в судебном заседании либо предоставить осужденному возможность изложить свою позицию путем использования систем видеоконференц-связи.

(Извлечение)

Приговором суда Б. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Осужденный обратился в суд с ходатайством о пересмотре указанного приговора, об изменении категории преступления, о снижении назначенного наказания вследствие издания Федерального закона от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ. В удовлетворении ходатайства судом отказано.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный Б. просил постановление суда изменить, снизить назначенное ему наказание. Указывал на то, что судом в нарушение закона не был рассмотрен вопрос об изменении категории преступления. Кроме того, было нарушено его право на защиту, поскольку суд не обеспечил его личное участие в судебном заседании, хотя им было направлено заявление с просьбой о рассмотрении материала с его участием.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Как следует из представленного материала и кассационной жалобы, осужденный Б. просил о своем участии в рассмотрении его ходатайства о пересмотре приговора, однако суд рассмотрел судебный материал в отсутствие осужденного, что является недопустимым и противоречит нормам закона, поскольку Б. тем самым был лишен возможности реализовать свое право на защиту. Между тем в силу ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации право на защиту относится к основным правам и свободам человека.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, конкретизируя гарантии конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи, устанавливает в качестве одного из принципов уголовного судопроизводства обеспечение подозреваемому или обвиняемому права на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника.

Право на защиту должно обеспечиваться на всех стадиях уголовного процесса, в том числе и при исполнении приговора.

При таких обстоятельствах постановление суда, как не отвечающее требованиям закона, отменено, а судебный материал направлен на новое судебное разбирательство.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 июля 2012 года № 22-5004/2012

17. При пересмотре приговора в порядке ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации судом не учтены изменения, внесенные Федеральным законом от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ в ч. 2 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации, что повлекло необоснованное признание в действиях лица рецидива преступлений и неверное назначение вида исправительного учреждения.

(Извлечение)

Приговором суда от 18 ноября 2011 года П. осужден по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 3 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

04 апреля 2012 года осужденный П. обратился в суд с ходатайством о приведении приговора в соответствие с Федеральным законом от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ. Полагал, что, поскольку в силу ч. 2 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции указанного Федерального закона изменилась категория совершенного им преступления, то на основании п. «а» ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации из приговора должно быть исключено указание на наличие в его действиях рецидива преступлений. С учетом данных изменений П. просил назначить ему наказание, не связанное с лишением свободы.

Оспариваемым постановлением ходатайство осужденного в части приведения приговора от 18 ноября 2011 года в соответствие с Федеральным законом от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ оставлено без удовлетворения, а производство по ходатайствам осужденного об изменении категории преступления на основании с ч. 6 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации и об исключении из приговора указания на наличие в его действиях отягчающего обстоятельства - рецидива преступлений - прекращено.

В кассационной жалобе осужденный П., выражая несогласие с постановлением суда, просил его изменить, высказывая те же доводы. Автор жалобы просил привести приговор от 18 ноября 2011 года в соответствие с действующим законом и снизить ему срок наказания, назначить вид наказания, не связанный с лишением свободы.

Изучив судебный материал, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Суд, правильно указав на то, что в ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации не вносилось изменений, улучшающих положение осужденного, и оставив в данной части его ходатайство без удовлетворения, ошибочно прекратил производство по ходатайствам П. об изменении категории преступления и об исключении из приговора указания на наличие в действиях осужденного рецидива преступлений, сославшись на ч. 6 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судом не учтено, что Федеральным законом от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ в ч. 2 ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации внесены изменения. В соответствии с указанной нормой в действующей редакции преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное Уголовным кодексом Российской Федерации, не превышает трех лет лишения свободы.

Как следует из приговора от 18 ноября 2011 года, П. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, относившегося на момент постановления приговора к преступлениям средней тяжести. Санкция указанной нормы предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет.

Таким образом, согласно действующему законодательству П. надлежит считать осужденным за совершение преступления небольшой тяжести.

В связи с тем что ранее, 04 сентября 2008 года, П. осуждался по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение аналогичного преступления, судимость за которое не снята и не погашена, на основании п. «а» ч. 4 ст. 18 Уголовного кодекса Российской Федерации из приговора от 18 ноября 2011 года подлежит исключению указание на наличие в действиях осужденного рецидива преступлений, признанного судом единственным отягчающим наказание обстоятельством. Это, в свою очередь, влечет смягчение назначенного осужденному наказания.

В силу п. «б» ч. 1 ст. 58 Уголовного кодекса Российской Федерации П., имеющему непогашенную судимость за совершение умышленного преступления небольшой тяжести, за которое он отбывал наказание в виде лишения свободы, надлежит определить отбывание наказания по приговору от 18 ноября 2011 года в исправительной колонии общего режима. Оснований для назначения наказания, не связанного с лишением свободы, судебная коллегия не усмотрела.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 июля 2012 года № 22-6928/2012

18. Назначая наказание в виде исправительных работ за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд, указав срок наказания, не установил размер удержаний из заработной платы осужденного, то есть фактически не назначил виновному наказание за данное преступление.

(Извлечение)

Приговором суда А. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к 5 годам лишения свободы, по ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Осужденный А. обратился в суд с ходатайством о пересмотре приговора в порядке ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с внесенными Федеральными законами от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ и от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ изменениями и о смягчении назначенного ему наказания.

Ходатайство осужденного судом разрешено: по ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации назначено наказание в виде исправительных работ, а наказание в виде лишения свободы, назначенное по ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 4 лет 10 месяцев. С применением положений ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации назначено окончательное наказание в виде 5 лет лишения свободы.

Не согласившись с постановлением суда, осужденный подал кассационную жалобу, в которой просил снизить срок наказания в соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив представленные материалы, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела видно, что постановленный в отношении А. приговор пересмотрен с учетом изменений, внесенных в уголовный закон Федеральными законами от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ и от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ.

Однако, применив уголовный закон в новой редакции, суд при назначении наказания в виде исправительных работ не указал размер удержаний из дохода осужденного, то есть фактически не назначил А. наказание по ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 382 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации указанное нарушение закона является основанием для отмены постановления суда и направления материала на новое судебное рассмотрение, при котором суду надлежит учесть изложенное и принять законное и обоснованное решение с соблюдением требований ст. 10 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 13 июля 2012 года № 22-7056/2012

19. Принимая решение об отказе в удовлетворении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, суд не учел требования закона о том, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения преступления, и, прекратив производство по ходатайству осужденного, ухудшил его положение.

(Извлечение)

Приговором суда от 05 октября 2007 года Г. осужден по п. «д» ч. 2 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Отбывая наказание, осужденный обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от дальнейшего отбывания наказания по приговору.

Постановлением суда от 22 июля 2011 года производство по ходатайству осужденного прекращено в связи с преждевременностью его подачи.

Прекращая производство по ходатайству осужденного Г. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, суд указал, что в силу п. «г» ч. 3 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации условно-досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия осужденным не менее 3/4 срока наказания, назначенного за совершение преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних. Поскольку указанный в законе срок осужденным не отбыт, ходатайство заявлено преждевременно.

В надзорном представлении прокурор просил отменить постановление и направить судебный материал на новое судебное рассмотрение. Указывал на то, что мнение суда о прекращении производства по заявленному ходатайству осужденного не основано на законе. Г. осужден за преступление, относившееся на момент его совершения к разряду тяжких. В силу п. «б» ч. 3 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 09 марта 2001 года № 25-ФЗ условно-досрочное освобождение от отбывания наказания возможно после отбытия не менее половины срока наказания. Учитывая, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения преступления, суд, прекратив производство по ходатайству осужденного, ухудшил его положение.

В надзорной жалобе осужденный также просил постановление отменить и судебный материал направить на новое судебное рассмотрение, мотивируя свою просьбу тем, что суд, прекращая производство по его ходатайству и руководствуясь ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27 июля 2009 года № 215-ФЗ, ухудшил его положение. На момент совершения преступления и его осуждения ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации, регулирующая порядок условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, действовала в иной редакции и совершенное им преступление относилось к категории тяжких, а не особо тяжких преступлений.

Проверив судебный материал, обсудив доводы надзорного представления и жалобы осужденного, президиум нашел постановление подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 09 марта 2001 года № 25-ФЗ лицо, отбывающее лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. При этом условно-досрочное освобождение может быть применено только после фактического отбытия осужденным не менее 2/3 срока наказания, назначенного за особо тяжкие преступления, и 1/2 срока наказания, назначенного за тяжкие преступления.

Как видно из приговора суда от 05 октября 2007 года, Г. осужден за совершенное им 08 августа 2006 года преступление, предусмотренное п. «д» ч. 2 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации, относившееся в силу ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации во время его совершения к категории тяжких преступлений.

После внесения Федеральным законом от 27 июля 2009 года № 215-ФЗ изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации преступление, за которое осужден Г., стало относиться к категории особо тяжких.

В соответствии с п. «г» ч. 3 ст. 79 Уголовного кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 27 июля 2009 года № 215-ФЗ условно-досрочное освобождение от отбывания наказания, назначенного за совершение преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, может быть применено только после фактического отбытия не менее 3/4 назначенного срока наказания.

Прекращая производство по ходатайству осужденного об условно-досрочном освобождении, суд руководствовался данной нормой закона именно в указанной редакции.

Однако суд не учел закрепленных в ст. ст. 9, 10 Уголовного кодекса Российской Федерации положений о том, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Уголовный закон, ухудшающий положение осужденного лица, обратной силы не имеет.

Таким образом, вывод суда о том, что Г. не отбыл необходимый для условно-досрочного освобождения срок наказания, не основан на представленных материалах и законе. Кроме того, прекращая производство по делу, суд не учел требований ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей основания прекращения производства по делу.

На основании изложенного постановление суда от 22 июля 2011 года отменено, судебный материал направлен на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума Свердловского областного суда

от 11 июля 2012 года № 44-У-207/2012

Судебная коллегия

по уголовным делам

Отдел кодификации,

систематизации законодательства

и обобщения судебной практики