Банк судебных решений

Утвержден постановлением президиума Свердловского областного суда  от «___»____________2012 года

Бюллетень

судебной практики Свердловского областного суда

по уголовным делам

в отношении несовершеннолетних

(первый - второй кварталы 2012 года)

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

I. Вопросы квалификации преступлений

1.                       Суд ошибочно квалифицировал действия виновного как реальную совокупность преступлений. Поскольку действия лица по завладению имуществом потерпевшего совершались с единым умыслом, они подлежат квалификации как единое продолжаемое преступление, предусмотренное п. «а» ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(Извлечение)

Несовершеннолетний К., ранее судимый, осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 2 годам лишения свободы, по  п. «а» ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 3 года лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации отменено условное осуждение по предыдущему приговору суда. В силу ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытой части наказания к вновь назначенному наказанию окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Этим же приговором осуждена А.

Приговором суда К. и А. признаны виновными в краже имущества Х., совершенной группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище. Кроме того, К. признан виновным в краже имущества Х., совершенной с незаконным проникновением в жилище.

В судебном заседании К. свою вину признал полностью.

В кассационной жалобе адвокат просил изменить приговор в отношении К., поскольку считал, что судом действия осужденного неверно квалифицированы как два самостоятельных преступления. По мнению адвоката, исследованными судом материалами дела доказано наличие у К. единого умысла на совершение кражи всего имущества потерпевшего, при этом повторное проникновение в его квартиру и хищение иного имущества совершены через 15 минут после первого проникновения и хищения продуктов питания. С учетом изложенного адвокат просил из установочной и резолютивной частей приговора исключить описание эпизода кражи иного имущества Х. и квалификацию действий К. по этому эпизоду как излишне вмененную, в установочной части приговора изменить время совершения преступления, указав, что оно совершено 25 января 2011 года около 23:00.

Судебная коллегия нашла доводы жалобы заслуживающими внимания.

Правильно постановив обвинительный приговор в отношении К., суд ошибочно квалифицировал его действия как два самостоятельных преступления.

Из материалов уголовного дела следует, что при указанных в приговоре обстоятельствах К. по предварительному сговору с А. в целях кражи имущества незаконно проник в жилище Х., откуда осужденные совместно похитили продукты. Тогда же у К. возник умысел на кражу иного указанного в приговоре имущества, которое  он не смог вынести в один прием в связи с большим объемом продуктов. Затем с промежутком в несколько минут К. один вернулся в жилище потерпевшего и похитил указанное имущество.

Данные обстоятельства подтверждаются показаниями осужденных К. и А., а также показаниями свидетелей по делу и иными материалами дела.

Таким образом, исследованными судом материалами дела установлено, что все действия К. по завладению имуществом потерпевшего Х. совершались с единым умыслом, то есть представляли собой единое продолжаемое преступление и должны быть квалифицированы как одно преступление. Совершение осужденным К. этих действий в два приема в данном случае не может являться основанием для квалификации содеянного как совокупности двух самостоятельных преступлений.

2.                       Поскольку действия осужденного в части хищения телефона носили тайный характер, судом кассационной инстанции они переквалифицированы с ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Н., ранее судимый, осужден по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации к обязательным работам на срок 120 часов, по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 1 год 3 месяца, по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на срок 1 год. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы. В силу ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации отменено условное осуждение по приговору от 21 декабря 2010 года. На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к назначенному по настоящему приговору наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 21 декабря 2010 года, и окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в воспитательной колонии. 

Приговором суда Н. признан виновным в нанесении побоев Х., а также в открытом хищении имущества Я. и покушении на открытое хищение  имущества Д., совершенное с угрозой применения насилия, не опасного для жизни и здоровья.

В судебном заседании Н. свою вину в совершении указанных преступлений не признал.

В кассационных жалобах:

осужденный Н. просил разобраться в деле, оправдать его в совершении преступлений и направить обратно в специальное училище закрытого типа для продолжения обучения. Считал, что в судебном заседании его вина не доказана. По поводу эпизода, квалифицированного по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, потерпевший и свидетель пояснили, что он потерпевшего не избивал и вещи не забирал;

адвокат просил отменить приговор суда в части осуждения Н. по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации и вынести оправдательный приговор. Ссылаясь на показания потерпевших Я. и Д., а также подсудимого Н., указывал, что по эпизоду, квалифицированному по  ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, не установлен сам факт хищения сотового телефона у Я., поскольку ни Я., ни Д. не видели, чтобы Н. проверял карманы куртки Я. и похищал из нее сотовый телефон. Более того, Я. не мог пояснить, где именно находился сотовый телефон – в куртке или спортивных штанах.

Виновность Н. в совершении преступных действий, за которые он осужден, установлена доказательствами, приведенными в приговоре.

Суд обоснованно пришел к выводу о доказанности вины осужденного в том, что он совершил хищение имущества потерпевшего Я. (сотового телефона с сим-картой и флеш-картой, которые находились в куртке потерпевшего). Так, из показаний свидетеля Д. следует, что именно осужденный снимал куртку с потерпевшего, из показаний свидетеля С. видно, что в момент задержания на осужденном была надета куртка потерпевшего. Более того, как усматривается из показаний свидетеля Д., требуя у него телефон, осужденный  заявил, что Я. уже отдал куртку и телефон.

Таким образом, факт совершения осужденным действий по незаконному завладению имуществом Я. нашел свое подтверждение. Однако судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о том, что указанные действия осужденного носили открытый характер. Открытое хищение куртки осужденному не вменялось. Что касается действий Н. по хищению телефона, находившегося в куртке потерпевшего, то никто не видел, как осужденный их совершал, следовательно, данные действия  были совершены тайно.

С учетом вышеизложенного судебной коллегией действия осужденного Н. в части хищения имущества потерпевшего Я. переквалифицированы с ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

II. Вопросы назначения наказания

3.                       Судом кассационной инстанции приговор изменен, поскольку суд не учел в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, несовершеннолетний возраст осужденных, а также явки с повинной одного из осужденных, признанные в качестве доказательств его вины. Кроме того, одному из осужденных суд назначил наказание, не предусмотренное санкцией статьи, по которой он признан виновным.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетний С., ранее судимый, осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 1 году лишения свободы за каждое. На основании ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии.

Этим же приговором несовершеннолетний Д. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 6 месяцам ограничения свободы за каждое. На основании ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 8 месяцев ограничения свободы с установлением ряда ограничений.

С. и Д. признаны виновными в совершении двух тайных хищений чужого имущества с незаконным проникновением в хранилище.

В судебном заседании С. и Д. вину признали полностью.

В кассационной жалобе осужденный С. просил приговор суда изменить, смягчить наказание. По мнению осужденного, суд не учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства его явки с повинной, не принял во внимание, что он воспитывался в неполной многодетной семье, помогал следствию, полностью признал вину и раскаялся в содеянном. Кроме того, С. указывал, что поступил в техникум, положительно характеризуется, на учете у психиатра и нарколога не состоит.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор суда в отношении С. изменить, учесть в  качестве смягчающих наказание обстоятельств явки с повинной и снизить назначенное осужденному наказание. Ссылался на то, что в материалах дела имеется два протокола явки с повинной С., которые указаны судом как доказательства его вины, однако не учтены при назначении наказания в качестве смягчающих наказание обстоятельств.

Судебная коллегия нашла приговор суда  подлежащим изменению по следующим основаниям.

При назначении наказания суд не учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства две явки с повинной С., в которых он указал на совершенные им преступления. При этом суд признал явки осужденного с повинной в качестве доказательств его вины, но не признал их в качестве смягчающих наказание обстоятельств.

Также суд указал в приговоре на то, что подсудимые С. и Д. на  момент совершения вмененных им преступлений и на момент рассмотрения дела судом являлись несовершеннолетними, однако не учел данное обстоятельство в качестве смягчающего наказание.

Судебная коллегия изменила приговор, признала в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, явки с повинной С. и несовершеннолетний возраст С. и Д.  

Приговором суда Д. осужден за совершение двух преступлений, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 6 месяцам ограничения свободы за каждое.

Санкция ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает наказание в виде штрафа, обязательных или исправительных работ либо в виде лишения свободы с ограничением свободы или без такового. Назначение ограничения свободы в качестве основного наказания санкцией данной статьи не предусмотрено.

С учетом содеянного Д., данных о его личности и смягчающих наказание обстоятельств судебная коллегия назначила Д. за совершение двух преступлений, предусмотренных пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, по правилам ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде исправительных работ.

4.                       Суд кассационной инстанции признал в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, состояние здоровья виновного.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Г. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение трех преступлений к 1 году 1 месяцу лишения свободы за каждое преступление, по п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение трех преступлений к 1 году 3 месяцам лишения свободы за каждое преступление, по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы, по пп. «а», «в» ч. 2  ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 100 часам обязательных работ. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением положений ст. 71 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 2 года 10 дней лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Приговором суда Г. признан виновным в совершении шести угонов автомобилей группой лиц по предварительному сговору, в покушении на угон автомобиля, совершенном группой лиц по предварительному сговору, и в краже чужого имущества, совершенной группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба потерпевшему.

В судебном заседании Г. свою вину признал.

В кассационной жалобе осужденный Г., не оспаривая своей вины, просил изменить приговор, считая его несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного наказания. Полагал, что при назначении наказания суд не учел такие смягчающие наказание обстоятельства, как признание им своей вины и раскаяние в содеянном, отсутствие судимости, несовершеннолетний возраст, положительные характеристики, помощь следствию, успешную учебу в школе. Обращал внимание на то, что из-под контроля законного представителя он не вышел и опасности для общества в настоящее время не представляет. С учетом изложенного просил снизить срок назначенного наказания.

Судебная коллегия нашла заслуживающими внимания доводы осужденного о несправедливости приговора.

При назначении наказания суд в качестве смягчающих наказание обстоятельств учел несовершеннолетний возраст Г., его явки с повинной по ряду преступлений, признание им своей вины, положительные характеристики, отсутствие судимости, успешное окончание осужденным специальной коррекционной общеобразовательной школы.

В то же время суд принял во внимание, что Г. вышел из-под контроля законного представителя, состоит на профилактическом учете в подразделении по делам несовершеннолетних, ранее обсуждался на заседаниях комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. После привлечения Г. по настоящему делу к уголовной ответственности за совершение тяжких преступлений совместно с К. и избрания в отношении Г. меры пресечения в виде подписки о невыезде осужденный вновь совершил тяжкие преступления, вовлек в совершение преступлений других несовершеннолетних. Исходя из этих обстоятельств, суд обоснованно назначил Г. наказание в виде реального лишения свободы. При  этом суд не усмотрел оснований для применения положений ст. ст. 64 и 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также ч. 2 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Коллегия согласилась с выводом суда о том, что Г. надлежит назначить наказание в виде реального лишения свободы, однако нашла необходимым смягчить назначенное осужденному наказание.

Из заключения амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы следует, что несовершеннолетний Г. расстройством психики не страдает, в полной мере был способен осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими, однако обнаруживает признаки легкой умственной отсталости с выявленным легким снижением интеллекта, малого запаса знаний, малодифференцированности эмоций.

С учетом вышеизложенного При таких обстоятельствах судебная коллегия признала в качестве смягчающего наказание обстоятельства состояние здоровья Г. и снизила срок назначенного ему наказания, как за каждое преступление, так и по их совокупности.

5.                       Приговор суда изменен, поскольку при назначении окончательного наказания суд, правильно указав на применение положений ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, фактически выполнил требования ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Г., ранее судимый, осужден за совершение трех преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 6 месяцам лишения свободы за каждое преступление. На основании ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено наказание в виде 1 года лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 69  Уголовного кодекса Российской Федерации неотбытое наказание по приговору суда от 15 августа 2011 года частично присоединено к наказанию, назначенному по настоящему приговору, окончательно назначено 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Приговором суда Г. признан виновным в тайных хищениях чужого имущества, совершенных группой лиц по предварительному говору.

В судебном заседании Г. свою вину признал.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Судом обоснованно указано на применение положений ч. 5 ст. 69  Уголовного кодекса Российской Федерации. Однако, применив при назначении окончательного  наказания  принцип  присоединения  неотбытого наказания, назначенного  по приговору от 15 августа 2011 года, к наказанию, назначенному по настоящему приговору, суд фактически выполнил требования ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, что является недопустимым.

Однако данное обстоятельство не повлекло изменения объема обвинения, степени общественной опасности содеянного, и переквалификации действий осужденного.

Судебная коллегия изменила приговор, указав, что в соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательное наказание назначено по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору от 15 августа 2011 года.

6.                       При назначении виновному наказания в виде реального лишения свободы суд не в полной мер учел условия его жизни и воспитания, уровень психического развития, иные особенности личности, а также влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Р., ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Приговором суда Р. признан виновным в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения.

В судебном заседании Р. свою вину в совершении указанного преступления признал полностью.

В кассационных жалобах:

осужденный Р. выражал несогласие с приговором суда в части назначенного наказания, считая его чрезмерно суровым. Просил дать ему последний шанс исправиться, применить положения ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации. По мнению осужденного, суд не учел его несовершеннолетний возраст и состояние здоровья, полное и чистосердечное признание вины, а также то, что ранее он не судим, является сиротой. Обращал внимание на то, что его поведение улучшилось, он твердо решил исправиться, стремится к получению образования и освоению профессии, у него большие планы на будущее. Просил учесть, что он не сможет исправиться в местах лишения свободы, поскольку он не такой, как все заключенные, данный факт доказан специалистами;

адвокат, не оспаривая обоснованности осуждения Р., просил приговор суда изменить, с применением положений ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначить наказание условно. Мотивировал просьбу тем, что Р. свою вину признал, о произошедших событиях подробно рассказал в суде, покинул территорию училища на автомобиле во избежание участия в массовых беспорядках. По мнению адвоката, суд при назначении наказания не учел, что Р. ранее не судим, совершил впервые преступление средней тяжести, является несовершеннолетним. Адвокат обращал внимание на то, что на момент совершения преступления Р. находился в училище немногим более 2 месяцев, то есть не прошел период адаптации, является сиротой (его родители лишены родительских прав), отрицательно оценивает свое поведение, имеет намерение получить образование и специальность. Считал, что показания свидетеля Г. о высоком уровне правового нигилизма Р. и о его стремлении внедрить в коллектив субкультуру зоны не подтверждены конкретными примерами и продиктованы желанием избавиться от неугодного воспитанника.

Судебная коллегия нашла заслуживающими внимания доводы авторов кассационных жалоб о смягчении осужденному наказания.

 Исходя их положений ст. 430 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ч. 6 ст. 88 и ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации, признав несовершеннолетнего виновным в совершении преступления небольшой или средней тяжести, суд обязан обсудить вопрос о возможности освобождения несовершеннолетнего от наказания и применения принудительных мер воспитательного воздействия, условного осуждения или назначения наказания, не связанного с лишением свободы, в том числе в случае совершения преступлений указанных категорий лицом в возрасте старше 16 лет либо несовершеннолетним, который ранее был осужден за совершение одного или нескольких таких преступлений и предыдущие приговоры в отношении  которого вступили в законную силу.

В  соответствии с положениями ст. 89 Уголовного кодекса Российской Федерации при назначении наказания несовершеннолетнему кроме обстоятельств, предусмотренных ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации, учитываются условия его жизни и воспитания, уровень психического развития, иные особенности личности, а также влияние на него старших по возрасту лиц.

Назначая наказание несовершеннолетнему Р., суд не в полной мере учел изложенные выше положения закона и назначил ему чрезмерно суровое наказание. При этом суд исходил из того, что ранее Р. помещался в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа за совершение аналогичных деяний, на момент совершения  преступления также был помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа за совершение краж и угонов транспорта, характеризуется отрицательно, несмотря на принимаемые меры по его социально-правовой коррекции, продолжает демонстративно оказывать неподчинение требованиям педагогов, имеет взыскания за нарушения правил поведения учащихся, склонен к совершению преступлений, его поведение в лучшую сторону не меняется.

Исходя из вышеизложенного, суд обоснованно пришел к выводу о невозможности исправления осужденного без назначения наказания, путем применения принудительных мер воспитательного воздействия. Вместе с тем при выборе вида уголовного наказания суд не учел, что Р., несмотря на применение к нему ранее принудительных мер воспитательного воздействия, считается лицом несудимым, преступление, в совершении которого он признан виновным, относится к категории преступлений средней тяжести, с момента  достижения Р. шестнадцатилетнего возраста до момента совершения преступления прошло немногим более трех месяцев. Исходя из указанных обстоятельств и учитывая наличие в санкции ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации альтернативных лишению свободы видов наказания, ранее не применявшихся к осужденному, судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о необходимости назначения Р. наказания  в виде реального лишения свободы.

Как следует из приговора, при избрании Р. вида наказания суд исходил из того, что администрацией специального учебно-воспитательного учреждения он  характеризуется отрицательно.

Однако суд оставил без внимания то обстоятельство, что доводы, приведенные администрацией учебно-воспитательного учреждения в подтверждение отрицательной оценки личности осужденного, являются односторонними, не позволяют судить обо всех сферах жизни подростка. Часть доводов не имеет  надлежащего обоснования.

Из приговора от 27 июня 2011 года следует, что в период нахождения Р. в специальном учебно-воспитательном учреждении закрытого типа с 04 декабря 2008 года по декабрь 2010 года в поведении несовершеннолетнего прослеживалась положительная динамика и к совершению им новых преступлений привела тяжелая ситуация в семье.

Из характеристик и пояснений старшего воспитателя Г., данных в суде, видно, что в специальное профессиональное училище закрытого типа № 1 Р. прибыл 25 июля 2011 года, на момент совершения преступления не прошел адаптационный период, по характеру замкнут, учится средне, проявляет интерес к учебной деятельности, учителя хвалили его.

Как правильно указано в кассационной жалобе адвоката, мнение администрации училища о том, что Р. продолжает демонстративно оказывать неподчинение  требованиям педагогов, не подтверждено конкретными примерами ни в характеристиках, ни в пояснениях воспитателя, данных в суде. Осталось без внимания и то обстоятельство, что на момент совершения преступления Р. взысканий не имел. Согласно характеристике одно взыскание наложено на Р. 13 октября 2011 года, то есть после совершения преступления. При этом осталось невыясненным, какое законное требование работников училища не выполнил осужденный и когда оно имело место. Не учтено судом и то, что второе взыскание наложено на осужденного за самовольный уход из училища 10 октября 2011 года, связанный с совершением преступления.

Таким образом, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда о том, что осужденный характеризуется отрицательно и имеющиеся данные о нем свидетельствуют о необходимости его изоляции от общества.  Не свидетельствуют об этом и условия жизни и воспитания несовершеннолетнего: Р. помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа органа  управления образованием на срок 2 года и в течение этого времени будет находиться в специальных условиях содержания, обеспечивающих надлежащий контроль над его поведением.

Судебной коллегией приговор суда изменен: назначенное Р. наказание смягчено до ограничения свободы на срок 6 месяцев с установлением ряда ограничений.

7.                       Приговор суда изменен, поскольку при наличии одних и тех же обстоятельств, смягчающих наказание осужденных, суд, указав на несовершеннолетний возраст одного, назначил несовершеннолетнему наказание в том же размере, что и взрослым осужденным.

(Извлечение)

Несовершеннолетний О., несудимый, осужден по п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Этим же приговором осуждены В. и Т.

Приговором суда О., В. и Т. признаны виновными в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

В кассационной жалобе осужденный О. выражал несогласие с приговором суда в связи с его чрезмерной суровостью, просил смягчить наказание. По мнению осужденного, суд не учел ряд смягчающих обстоятельств, а именно то, что он сотрудничал со следствием, признал свою вину и раскаялся в содеянном, принес извинения потерпевшему, который претензий к нему не имеет и просил строго его не наказывать. О. просил учесть его несовершеннолетний возраст и необходимость получить среднее образование, а также то, что в последнее время он проживал с бабушкой, которая нуждается в его помощи. Как указал осужденный О., совершая преступление, он не осознавал, что за это предусмотрено суровое наказание.

В кассационном представлении заместитель прокурора ставил вопрос об отмене приговора в отношении О. в связи с несправедливостью назначенного наказания. По мнению прокурора, суд при назначении наказания не учел то обстоятельство, что на момент совершения преступления О. являлся несовершеннолетним, и назначил ему наказание в том же размере, что и взрослым осужденным.

Судебная коллегия нашла подлежащими удовлетворению доводы представления и кассационной жалобы осужденного о чрезмерной суровости назначенного О. наказания.

При назначении О. наказания наряду с такими обстоятельствами, смягчающими наказание всех осужденных, как явка с повинной, признание вины, раскаяние в содеянном, суд признал в качестве смягчающего обстоятельства несовершеннолетний возраст О., но назначил ему наказание в том же размере, что и другим осужденным.

При этом суд обоснованно пришел к выводу о возможности исправления  О. только в условиях изоляции от общества и надлежащим образом мотивировал свои выводы в приговоре.

Судебной коллегией приговор суда в отношении О. изменен: наказание, назначенное О. по п. «а» ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации снижено до 1 года 3 месяцев лишения свободы.

8.                       Приговор суда изменен, поскольку при назначении наказания по совокупности преступлений по правилам ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации, указав на применение принципа частичного сложения наказаний, суд фактически назначил наказание путем полного сложения наказаний, а также нарушил положения ч. 2 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми штраф, назначенный несовершеннолетнему, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей только с их согласия.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Б., ранее судимый, осужден по п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде штрафа в размере 2 000 рублей, по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение двух преступлений к наказанию в виде штрафа в размере 2 000 рублей за каждое преступление. В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначено наказание в виде штрафа в размере 6 000 рублей. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, назначенных данным приговором и приговором от 17 октября 2011 года, назначено наказание в виде штрафа в размере  8 000 рублей.

В связи с отсутствием у Б. доходов постановлено обязанность по выплате штрафа в размере 2 000 рублей возложить на законного представителя несовершеннолетнего.

Этим же приговором осужден Ф.

Приговором суда Б. признан виновным в совершении трех краж чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, из которых две кражи были совершены с незаконным проникновением в помещение.

В судебном заседании Б. свою вину в совершении указанных преступлений признал полностью.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил изменить приговор в отношении Б., исключить из резолютивной части приговора указание на взыскание штрафа с законного представителя осужденного, ссылаясь на то, что законный представитель в судебном заседании не присутствовал и согласия на уплату штрафа не давал.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вопрос о назначении осужденному Б. наказания за каждое из преступлений в отдельности в соответствии с положениями ст. ст. 60 и 89 Уголовного кодекса Российской Федерации разрешен судом с учетом характера и степени общественной опасности совершенных осужденным преступлений, данных о его личности и всех обстоятельств дела. При этом установленные судом обстоятельства дела не влекут за собой изменения категории преступлений, совершенных осужденным.

Между тем при назначении осужденному Б. наказания по совокупности преступлений суд неправильно применил уголовный закон. Назначая осужденному наказание по правилам ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений и указывая на применение принципа частичного сложения наказаний, фактически суд назначил наказание путем полного сложения назначенных за каждое преступление наказаний.

Кроме того, заслуживают внимания доводы автора кассационного представления о том, что указание суда в резолютивной части приговора на возложение обязанности по уплате штрафа на законного представителя осужденного не основано на законе и подлежит исключению из приговора, поскольку решение суда о взыскании с законного представителя осужденного штрафа может быть принято после вступления приговора в законную силу по ходатайству законного представителя в порядке, предусмотренном ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Коллегия изменила приговор в отношении Б., снизив размер наказания, назначенного ему по совокупности преступлений, а также исключив указание суда на возложение обязанности по уплате штрафа на законного представителя осужденного.

9.                       При назначении наказания в виде ограничения свободы суд не установил ограничений, предусмотренных ч. 1 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть фактически не назначил осужденному наказание, что повлекло отмену приговора.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Б. осужден с применением положений ст. 64 и ч. 5 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде ограничения свободы на срок 10 месяцев, по пп. «а», «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде ограничения свободы на срок 1 год с установлением ряда ограничений. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев с установлением ряда ограничений.

Приговором суда Б. признан виновным в совершении двух грабежей, один из которых совершен группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

В судебном заседании Б. свою вину признал.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил отменить приговор суда в связи с неправильным применением уголовного закона, нарушением уголовно-процессуального закона и назначением чрезмерно мягкого наказания. В обоснование своих доводов ссылался на то, что в резолютивной части приговора отсутствует указание на установленные судом ограничения при назначении наказания за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть фактически не назначено наказание.

Судебная коллегия нашла заслуживающими внимания доводы кассационного представления.

Согласно ч. 2 ст. 297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями указанного Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 308 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в резолютивной части обвинительного приговора должны быть указаны вид и размер наказания, назначенного подсудимому за каждое преступление, в совершении которого он признан виновным.

При назначении осужденному Б. наказания по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации данные требования закона судом выполнены не были, так как по смыслу закона ограничение свободы заключается в установлении судом осужденному ограничений, предусмотренных ч. 1 ст. 53 Уголовного кодекса Российской Федерации. 

Приговор суда в части осуждения Б. по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

10.                   Приговор суда изменен, поскольку суд первой инстанции нарушил порядок назначения наказания.

(Извлечение)

Несовершеннолетний Ш., ранее судимый, осужден по пп. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы. В соответствии со ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации к назначенному наказанию частично, в виде 1 года лишения свободы, присоединено неотбытое наказание по приговору суда от 30 июля 2010 года, по совокупности приговоров назначено 3 года лишения свободы. Кроме того, Ш. осужден по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 120 часам обязательных работ. В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений и приговоров путем полного сложения назначенных наказаний  окончательно назначено 3 года 15 дней лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Наказание назначено Ш. в пределах, предусмотренных санкцией закона, с учетом характера и степени общественной опасности преступлений, данных о личности осужденного, смягчающих наказание обстоятельств, а также условий жизни и воспитания несовершеннолетнего осужденного, уровня его психического развития.

Вместе с тем суд учел, что осужденный совершил одно тяжкое преступление и одно преступление средней тяжести, характеризуется отрицательно, ранее был осужден условно, возложенные судом обязанности не исполнял, в связи с чем испытательный срок был продлен, и в этот период Ш. совершил тяжкое преступление, а во время его расследования совершил преступление средней тяжести. С учетом указанных обстоятельств суд признал возможным исправление осужденного лишь в условиях изоляции от общества и обоснованно назначил Ш. наказание в виде реального лишения свободы. Оснований для повторного назначения условного наказания суд не усмотрел и в силу ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации принял обоснованное решение об отмене предыдущего условного осуждения.

Вид и размер наказания, назначенного Ш., соответствуют тяжести  содеянного, определены с учетом всех обстоятельств дела, данных о личности виновного, а также с учетом влияния назначенного наказания на исправление осужденного.

Вместе с тем судебная коллегия изменила порядок назначения наказания: в соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации назначила Ш. наказание по совокупности преступлений, а затем в силу ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации назначила окончательное наказание по совокупности приговоров.

III. Вопросы освобождения от уголовной ответственности и наказания

11.                   При рассмотрении уголовного дела в отношении несовершеннолетнего, совершившего преступление небольшой или средней тяжести, суд вправе, постановив обвинительный приговор, освободить несовершеннолетнего от наказания и в силу ч. 1 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации  применить к нему принудительные меры воспитательного воздействия. В таком случае на основании п. 3 ч. 5 ст. 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд постановляет обвинительный приговор без назначения наказания.

(Извлечение)

Приговором суда С., несудимый, осужден по п. «а» ч. 2 ст. 158 Уголовного  кодекса  Российской Федерации к обязательным работам на срок 100 часов. На основании ч. 1 ст. 92 Уголовного кодекса Российской Федерации, ч. 1 ст. 432 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации С. от назначенного наказания освобожден с применением принудительных мер воспитательного воздействия.

Этим же приговором осужден Б.

Несовершеннолетний С. признан виновным в тайном хищении чужого имущества, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

В судебном заседании С. свою вину признал.

Судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Суд обоснованно пришел к выводу о применении к С. принудительных мер воспитательного воздействия и надлежащим образом мотивировал свой вывод.

Однако по смыслу закона при рассмотрении уголовного дела в отношении несовершеннолетнего, совершившего преступление небольшой или средней тяжести, суд вправе, постановив обвинительный приговор,  освободить несовершеннолетнего от наказания и применить к нему принудительные меры воспитательного воздействия, при этом на основании п. 3 ч. 5 ст. 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд постановляет приговор без назначения наказания.

            При таких обстоятельствах судебной коллегией приговор в отношении С. изменен: из резолютивной части приговора исключено указание на назначение наказания в виде обязательных работ на срок 100 часов.

IV. Рассмотрение иных судебных материалов

12.                   Постановление суда отменено, поскольку вопрос об отмене условного осуждения был разрешен в отсутствие условно осужденного, при этом документов, подтверждающих, что условно осужденный скрылся от контроля, суду не представлено.

(Извлечение)

Постановлением суда условное осуждение в отношении М. отменено, он направлен для отбывания назначенного ему приговором суда наказания в воспитательную колонию.

Приговором суда М. осужден по п. «а» ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением положений ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев. На осужденного возложены следующие обязанности: в период испытательного срока не менять без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного, постоянного места жительства и  учебы, продолжить обучение, не допускать пропусков учебных занятий без уважительных причин, находиться по месту жительства с 21:00 до 06:00.

Постановлением суда от 06 октября 2011 года по представлению начальника уголовно-исполнительной инспекции на осужденного М. возложены дополнительные обязанности: ежемесячно являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию, в месячный срок со дня вступления постановления в законную силу пройти обследование в ГУЗ СО «Психиатрическая больница», при наличии медицинских показаний пройти курс лечения от токсикомании.

12 октября 2011 года начальник уголовно-исполнительной инспекции обратился в суд с представлением об отмене условного осуждения в отношении М. и исполнении наказания, назначенного приговором суда.

Постановлением суда от 20 декабря 2011 года указанное представление удовлетворено: условное осуждение в отношении М. отменено и он направлен для отбывания назначенного приговором суда наказания в воспитательную колонию.

В кассационной жалобе законный представитель несовершеннолетнего просила отменить постановление суда. Указывала, что в нарушение закона материалы дела рассмотрены без ее участия и без участия ее несовершеннолетнего сына. Полагала, что отсутствуют основания для отмены условного осуждения ее сыну, так как он отбыл большую часть наказания, приступил к обучению, нарушений не допускал. Ссылалась на то, что она одна воспитывает ребенка, созданы все условия для его обучения и проведения досуга, сын не вышел из-под ее контроля.

Судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по изложенным ниже основаниям.

Право на защиту, закрепленное в ст. 16 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, является одним из принципов уголовного судопроизводства и распространяется на все стадии уголовного процесса.

В силу положений п. 4 ч. 2 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации нарушение права на защиту является основанием для отмены состоявшегося по делу судебного решения.

В соответствии со ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вопросы, связанные с исполнением приговора, разрешаются в судебном заседании. В нем вправе участвовать осужденный, который может осуществлять свои права с помощью адвоката.

Участие осужденного          в судебном заседании при рассмотрении представления уголовно-исполнительной инспекции об отмене условного осуждения является обязательным, за исключением случаев, когда он скрылся от контроля и его место нахождения неизвестно.

По данному судебному материалу  указанные положения закона были нарушены.

Из протокола судебного заседания от 20 декабря 2011 года следует, что представление начальника уголовно-исполнительной инспекции рассмотрено в отсутствие несовершеннолетнего осужденного М. и его законного представителя, тем самым нарушено право осужденного на личное участие в судебном заседании и связанное с ним право на защиту.

Документы, подтверждающие, что условно осужденный скрылся от контроля, в материалах дела отсутствуют.

В силу ч. 6 ст. 190 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации  скрывшимся от контроля признается условно осужденный, место нахождения которого не установлено в  течение более 30 дней.

В представлении уголовно-исполнительной инспекции об отмене условного осуждения М. не указано, что он скрылся от контроля, отсутствуют сведения о первоначальных розыскных мероприятиях. Более того, как следует из материалов дела, М. не скрывался от контроля. Из пояснений законного представителя несовершеннолетнего усматривается, что 03 ноября 2011 года и 05 декабря 2011 года М. не явился в судебные заседания, так как в первом случае боялся, а во втором был болен. 09 декабря 2011 года М. присутствовал в судебном заседании, но суд в очередной раз немотивированно отложил рассмотрение представления.

20 декабря 2011 года суд принял решение об отмене условного осуждения в отсутствие осужденного, не выяснив обстоятельств, подтверждающих, что осужденный скрылся от контроля. Причины неявки осужденного в судебное заседание установлены не были, принудительному приводу он не подвергался, информация о том, что место нахождения подростка не установлено в течение 30 дней, отсутствовала.

При таких обстоятельствах у суда не было правовых оснований для рассмотрения судебного материала в отсутствие условно осужденного.

С учетом вышеизложенного судебная коллегия отменила постановление суда как вынесенное с нарушением прав осужденного.

13.                   Постановление суда об отмене условного осуждения отменено, поскольку в действиях условно осужденного не установлено признаков систематического нарушения общественного порядка и систематического неполнения возложенных на него судом обязанностей.

(Извлечение)

Постановлением суда условное осуждение в отношении Л. отменено, он направлен для отбывания назначенного ему приговором суда наказания в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы в воспитательную колонию.

Приговором суда Л. осужден по ч. 3 ст. 30, пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года.

На осужденного возложены следующие обязанности: в период испытательного срока не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного, периодически, не реже одного раза в месяц, являться в данный орган на регистрацию, продолжить обучение, после 21:00 находиться по месту постоянного жительства, не совершать административных правонарушений, своим поведением доказать исправление.

Постановлением судьи от 03 ноября 2010 года по представлению начальника уголовно-исполнительной инспекции испытательный срок Л. продлен на 1 месяц.

Начальник уголовно-исполнительной инспекции обратился в суд с представлением об отмене условного осуждения в отношении Л. и исполнении наказания, назначенного приговором суда.

Постановлением судьи от 12 марта 2012 года указанное представление удовлетворено: условное осуждение в отношении Л. отменено и он направлен для отбывания назначенного приговором суда наказания в воспитательную колонию.

В кассационной жалобе осужденный, выражая несогласие с постановлением суда, просил применить к нему положения ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации или назначить иное наказание, не связанное с лишением свободы. Не оспаривая факт нарушения возложенных на него судом обязанностей, утверждал, что пересмотрел свое отношение к употреблению спиртных напитков. Просил учесть, что, несмотря на проступки, в совершении которых он искренне раскаялся, он успешно обучался в техникуме, намерен получить профессию и не допускать нарушений.

Судебная коллегия нашла обжалуемое постановление подлежащим отмене.

В соответствии с ч. 3 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации, если условно осужденный в течение испытательного срока систематически нарушал общественный порядок, за что привлекался к административной ответственности, систематически не исполнял возложенные на него судом обязанности либо скрылся от контроля, суд по представлению органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, может вынести решение об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного приговором суда.

Согласно с ч. 5 ст. 190 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации систематическим нарушением общественного порядка является совершение условно осужденным в течение одного года двух и более нарушений общественного порядка, за которые он привлекался к административной ответственности. Систематическим неисполнением обязанностей является совершение запрещенных или невыполнение предписанных условно осужденному действий более двух раз в течение года либо продолжительное (более 30 дней) неисполнение обязанностей, возложенных на него судом.

Указанные положения закона судом не учтены.

Отменяя условное осуждение Л., суд исходил из того, что осужденный систематически нарушал установленные в приговоре обязанности.

Вместе с тем указанный вывод суда не подтвержден материалами, представленными уголовно-исполнительной инспекцией.

Как следует из представления начальника уголовно-исполнительной инспекции, вопрос об отмене условного осуждения Л. поставлен в связи с тем, что 03 октября 2010 года он отсутствовал по месту жительства после 21:00, а 27 и 28 ноября 2011 года совершил два административных правонарушения. 

Перечисленные факты нашли подтверждение. Однако оставлено без внимания то обстоятельство, что за совершение 27 и 28 ноября 2011 года административных правонарушений Л. был привлечен к административной ответственности в один день – 07 декабря 2011 года. При таких обстоятельствах совершенные осужденным административные правонарушения нельзя признать систематическим нарушением общественного порядка. В силу указанных обстоятельств действия Л. также не являются неисполнением обязанностей, которое предполагает совершение им запрещенных или невыполнение предписанных действий более двух раз в течение года. Что касается административного правонарушения, по факту совершения которого в отношении Л. составлен протокол от 17 января 2012 года, то документов, подтверждающих, что вина Л. в совершении данного правонарушения установлена, судебный материал не содержит. Более того, в представлении начальника уголовно-исполнительной инспекции отсутствует ссылка на данное основание, в связи с чем оно не могло быть учтено. Осталось без внимания и то обстоятельство, что допущенные Л. нарушения обязанностей, возложенные на него приговором суда, были единичными и, как уже было указано, не носили систематического характера. Одно  нарушение было допущено Л. 03 октября 2010 года, а другое – в ноябре 2011 года, то есть через год. Сведения о том, как исполняются Л. иные обязанности, в частности обязанность продолжить учебу, в материалах дела отсутствуют. Л. утверждает, что учился успешно.

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2011 года № 21, если в ходе рассмотрения судом представления об отмене условного осуждения в соответствии с ч. 3 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации будет установлено, что факты нарушения условно осужденным общественного порядка или неисполнения возложенных на него судом обязанностей не носили систематического характера, он принял меры к трудоустройству, к прохождению курса лечения, не скрывался от контроля, то суд вправе не отменяя условного осуждения, продлить условно осужденному испытательный срок.

Суд указанные обстоятельства не выяснил и не обсудил вопрос о возможности  продления осужденному испытательного срока.

При таких обстоятельствах постановление суда не может быть признано законным.

Судом кассационной инстанции постановление суда отменено, материал направлен на новое судебное разбирательство, Л. из-под стражи освобожден.

Практика рассмотрения материалов о помещении несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа

14.                   Постановление суда отменено в связи с нарушением прав несовершеннолетнего, не подлежащего уголовной ответственности, и его законных представителей на защиту, выразившимся в неознакомлении указанных лиц с материалами о помещении несовершеннолетнего в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа перед их направлением в суд. Кроме того, суд не проверил сведения, содержащиеся в постановлениях об отказе в возбуждении в отношении несовершеннолетнего уголовного дела о совершении общественно опасных деяний.

(Извлечение)

Несовершеннолетний А. состоит на учете в подразделении по делам несовершеннолетних органа внутренних дел с 07 февраля 2011 года в связи с причинением телесных повреждений. В возбуждении уголовного дела было отказано, поскольку несовершеннолетний не достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

Однако А. не изменил своего поведения и продолжал совершать  общественно опасные деяния.

Постановлениями от 21 апреля 2011 года, 05 июня 2011 года, 09 сентября 2011 года и 12 октября 2011 года  на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации отказано в возбуждении в отношении А. уголовных дел по фактам совершения им общественно опасных деяний, предусмотренных ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 158, ч. 1 ст. 158 и ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с недостижением несовершеннолетним возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

Территориальная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав обратилась в суд с ходатайством о направлении А., не подлежащего уголовной ответственности, в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа в целях предупреждения совершения несовершеннолетним повторных общественно опасных деяний.

Постановлением суда несовершеннолетний А. направлен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа на срок 3 года с помещением в центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей на срок до 30 суток, необходимый для доставления несовершеннолетнего в указанное учреждение.

Как видно из постановления суда, основанием для направления несовершеннолетнего А. в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа послужили следующие обстоятельства. А. неоднократно совершал общественно опасные деяния, по факту совершения которых в возбуждении уголовных дел было отказано в связи с недостижением А. возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Кроме того, данный подросток отрицательно характеризуется, и не реагирует на проводимую с ним профилактическую работу, вышел из-под контроля и влияния матери.

В жалобе законный представитель несовершеннолетнего просила постановление суда отменить и направить материал на новое судебное рассмотрение, мотивируя свою просьбу тем, что не была ознакомлена с ходатайством территориальной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, не была уведомлена о времени и месте рассмотрения  ходатайства, поэтому не имела возможности участвовать в судебном заседании и представить свои доводы и возражения.   

Согласно п. 3 ст. 27 Федерального закона от 24 июня 1999 года № 120-ФЗ «Об основах  системы  профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» материалы о помещении несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа перед их направлением в суд представляются для ознакомления несовершеннолетнему, не подлежащему уголовной ответственности, и его родителям или законным представителям, которые имеют право пользоваться юридической помощью адвоката, иметь представителя, давать объяснения, заявлять ходатайства, обжаловать принятые решения. Об ознакомлении с указанными материалами заинтересованные лица делают в представленном материале соответствующую запись.

В нарушение вышеизложенных положений в представленных материалах отсутствуют какие-либо данные о том, что до направления в суд они представлялись для ознакомления несовершеннолетнему А. и его законным представителям.

Кроме того, из протокола судебного заседания усматривается, что суд, огласив постановления об отказе в возбуждении уголовных дел, содержащиеся в них сведения о совершении А. общественно опасных деяний не проверил и, несмотря на участие в судебном заседании самого А., не опросил его по обстоятельствам общественно опасных деяний.  

При таких обстоятельствах постановление суда нельзя признать законным и обоснованным.

Постановление суда отменено, материалы направлены на новое судебное разбирательство.

V. Процессуальные вопросы

15.                   Постановление суда отменено, поскольку законный представитель несовершеннолетнего не был извещен о месте, дате и времени судебного заседания, а педагог, привлеченный к участию в рассмотрении представления уголовно-исполнительной инспекции в качестве законного представителя, действовал вопреки интересам несовершеннолетнего. Кроме того, отсутствовали фактические основания для отмены условного осуждения.

(Извлечение)

Постановлением суда в соответствии с положениями ч. 3 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации условное осуждение, назначенное несовершеннолетнему А. по приговору суда, которым он осужден по пп. «а», «в» ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев, отменено по тем основаниям, что А. систематически нарушал общественный порядок и систематически не исполнял возложенные на него приговором суда обязанности.

Приговором суда от 17 июня 2010 года на осужденного была возложена обязанность в течение 4 месяцев не уходить в увольнение за пределы специального учебно-воспитательного учреждения закрытого типа «Рефтинское специальное профессиональное училище закрытого типа № 1» в которое несовершеннолетний помещен по приговору суда от 18 марта 2010 года.

В кассационной жалобе адвокат просил отменить постановление суда, мотивируя свою просьбу тем, что представление уголовно-исполнительной инспекции является преждевременным, поскольку А. не нарушал единственную обязанность, возложенную на него судом, в соответствии с которой несовершеннолетнему запрещено в течение 4 месяцев уходить в увольнение за пределы специального учебно-воспитательного учреждения закрытого типа «Рефтинское специальное профессиональное училище закрытого типа № 1». Административные правонарушения были совершены условно осужденным в течение непродолжительного периода времени в сентябре 2011 года, за что ему было вынесено предупреждение, однако вопрос о продлении А. испытательного срока не ставился. Только в ноябре 2011 года уголовно-исполнительная инспекция обратилась с ходатайством об отмене условного осуждения. По мнению адвоката, суд не принял во внимание, что А. является несовершеннолетним, помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, на которое возложена обязанность осуществлять контроль за поведением несовершеннолетнего.

Судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене.

В соответствии с требованиями ст. 428 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в отношении несовершеннолетнего в судебное заседание вызываются его законные представители.

Указанное положение распространяется на все стадии судопроизводства в отношении несовершеннолетних, в том числе и на стадию исполнения  приговора.

В силу положений ст. 64 Семейного кодекса Российской Федерации законными представителями несовершеннолетних, выступающими в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, являются родители несовершеннолетних.

То обстоятельство, что несовершеннолетний помещен в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, не является основанием для лишения родителей статуса законных представителей своих несовершеннолетних детей. В соответствии с п. 70 Типового положения о специальном учебно-воспитательном  учреждении для детей и подростков с девиантным поведением, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 1995 года № 420, именно на родителей возлагается обязанность по защите законных прав и интересов воспитанников указанного учреждения.

Рассмотрение дела в отсутствие законного представителя несовершеннолетнего либо с привлечением в качестве законного представителя другого лица возможно лишь при наличии данных, свидетельствующих о своевременном извещении законного представителя о месте и времени рассмотрения материалов дела.

Из протокола судебного заседания следует, что в качестве законного  представителя несовершеннолетнего А. при рассмотрении представления об отмене условного осуждения принимала участие социальный педагог С. по доверенности, выданной директором специального учебно-воспитательного учреждения закрытого типа, в то время как мать несовершеннолетнего, являющаяся в силу приведенных выше требований закона его законным представителем, не была извещена о времени и месте судебного заседания, в котором решался вопрос об отмене условного осуждения в отношении ее  несовершеннолетнего сына.

Более того, педагог С., привлеченная к участию в рассмотрении представления уголовно-исполнительной инспекции в качестве законного представителя несовершеннолетнего, фактически защиту интересов несовершеннолетнего А. не осуществляла. Напротив, как усматривается из протокола судебного заседания, она заявила, что согласна с доводами, изложенными в представлении, уличала А. в совершении административных правонарушений и в судебных прениях выразила мнение о возможности  исправления А. только в условиях изоляции от общества, то есть действовала вопреки интересам несовершеннолетнего.

Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о  нарушении  прав  несовершеннолетнего А. при рассмотрении представления уголовно-исполнительной инспекции об отмене условного осуждения А., что повлияло на постановление  законного, обоснованного и справедливого решения.

Кроме того,  как правильно указано в кассационной жалобе адвоката, принимая решение по существу представления, суд не учел, что за совершенные административные правонарушения несовершеннолетний А. не был привлечен к административной ответственности, производство по делам об административных правонарушениях в отношении его были прекращено. Суд не принял во внимание и то обстоятельство, что приговором суда на А. была возложена только одна обязанность – не уходить в увольнение за пределы специального учебно-воспитательного учреждения закрытого типа  «Рефтинское специальное профессиональное училище закрытого типа № 1» в течение 4 месяцев. Установленный судом  четырехмесячный срок действия указанной обязанности истек. Данная обязанность не является тождественной обязанности не менять места жительства и учебы, на что имеется ссылка в представлении уголовно-исполнительной инспекции.

При указанных обстоятельствах постановление суда не может быть признано законным и обоснованным.

Постановление суда отменено, судебный материал направлен на новое рассмотрение.

16.                   Нарушение уголовно-процессуального закона, выразившееся в несоблюдении правил подсудности, повлекло отмену приговора.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетний Ш. осужден за совершение преступления,  предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации, а несовершеннолетний Т. осужден  за совершение  шести преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 3 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно ст. 379 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основанием отмены приговора в кассационном порядке является нарушение уголовно-процессуального закона.

В силу ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации никто не может быть лишен права на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Нарушение требований закона о подсудности уголовных дел является безусловным основанием отмены приговора.

В соответствии с ч. 3 ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 06 ноября 2011 года № 292-ФЗ, которым в указанную норму внесены изменения, вступившие в силу с 09 ноября 2011 года, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных, в частности, чч. 3 и 4 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации, подсудны областному суду.

Согласно требованиям ч. 3 ст. 34 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, если уголовное дело подсудно вышестоящему суду, то оно во всех случаях подлежит передаче по подсудности.

Из материалов дела следует, что приговором суда от 18 ноября 2011 года Т. и Ш. осуждены по п. «а» ч. 3 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

21 июля  2011 года, когда уголовное дело поступило судье городского суда, оно было подсудно ему.

Однако  судьей  городского суда не было принято во внимание то обстоятельство, что Федеральным законом от 06 ноября 2011 года № 292-ФЗ внесены изменения в ч. 3 ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и в ходе рассмотрения судом дела, и постановления приговора данное уголовное дело стало подсудно Свердловскому областному суду.

При таких обстоятельствах приговор отменен, как постановленный с грубым нарушением требований уголовно-процессуального закона, дело направлено на новое судебное рассмотрение в Свердловский областной суд. 

17.                   Приговор суда отменен, поскольку суд первой инстанции не проверил заявленное осужденным алиби, чем нарушил принцип состязательности сторон и право осужденного на защиту.  

(Извлечение)

Приговором суда К., совершивший преступление в несовершеннолетнем возрасте, осужден по ч. 1 ст. 111  Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 07 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 3 годам лишения свободы.

В судебном заседании К. свою вину не признал.

            В кассационной жалобе осужденный К., оспаривая виновность в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, указывал что имеются свидетели, подтверждающие его алиби, однако в удовлетворении ходатайства о вызове свидетелей судом отказано.

Судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

На предварительном следствии и в судебном заседании осужденным К. заявлялось алиби на тот день, когда, как установлено в ходе предварительного следствия, потерпевшему Ш. были причинены тяжкие телесные повреждения. Данное алиби, по мнению осужденного, подтверждают свидетели О. и С.

В ходе предварительного следствия указанные свидетели были допрошены, в материалах уголовного дела имеются протоколы их допросов. Также данные свидетели включены в список обвинительного заключения, как свидетели стороны защиты.

Из протоколов судебного заседания следует, что судом предпринимались неоднократные попытки к вызову свидетелей О. и С. в судебное заседание, оформлялись постановления об их принудительном приводе, однако обеспечить явку указанных свидетелей в суд не представилось возможным.

В судебном заседании решался вопрос о возможности рассмотреть уголовное дело в отсутствие указанных свидетелей, на что осужденный К. и его защитник дали свое согласие, при условии оглашения показаний, данных этими свидетелями на предварительном следствии.

Однако государственный обвинитель возражал против оглашения показаний этих свидетелей, в связи с чем судом было принято решение об окончании судебного следствия без исследования данных доказательств. Суд не учел, что ни осужденный, ни его защитник свое согласие на окончание судебного следствия без исследования протоколов допросов указанных свидетелей защиты не давали.

Таким образом, суд лишил осужденного и сторону защиты возможности представить свои доказательства, чем нарушил принцип состязательности сторон, право К. на защиту, оставив заявленное им алиби не проверенным, не подтвердив его и не опровергнув.

В соответствии со ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации допущенные судом существенные нарушения уголовно-процессуального закона влекут отмену приговора.

Судебной коллегией приговор суда отменен, дело направлено на новое рассмотрение.

18.                   Приговор суда в части гражданского иска отменен, поскольку в нарушение требований ст. 54 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ни органы предварительного расследования, ни суд не признали обвиняемого (подсудимого) и его законного представителя гражданскими ответчиками, тем самым нарушили их права.

(Извлечение)

Приговором суда несовершеннолетний Б. признан виновным в совершении трех краж и осужден по п. «а» ч. 2 ст. 158, пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158,  пп. «а», «б» ч. 2 ст. 158, ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Этим же приговором осужден Ф.

Постановлено взыскать с Б. и Ф. солидарно в пользу потерпевшей П. 3700 рублей.

Судебная коллегия отменила приговор суда в части гражданского иска по следующим основаниям.

В ходе предварительного следствия потерпевшей П. был заявлен гражданский иск о взыскании с виновных причиненного ей материального ущерба в размере 3700 рублей. Данный иск был поддержан потерпевшей и в ходе судебного заседания. Органом предварительного расследования П. была признана гражданским истцом и ей были разъяснены соответствующие права.

В соответствии с положениями ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 1074 Гражданского кодекса Российской Федерации несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет самостоятельно несут ответственность за причиненный ими вред на общих основаниях. Родители несовершеннолетнего несут материальную ответственность в том случае, когда у несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет нет доходов или иного имущества, достаточных для возмещения вреда.

В силу вышеуказанных положений закона органу следствия надлежало признать в качестве гражданских ответчиков Б., его законного представителя и Ф. и разъяснить им соответствующие права, однако это сделано не было. Не устранено указанное нарушение и судом. Перечисленные выше лица гражданскими ответчиками не признавались, права им не разъяснялись, вместе с тем гражданский иск был разрешен судом.

Решение суда в части гражданского иска было принято с нарушением прав осужденных. Более того, хотя несовершеннолетний Б. не имеет самостоятельного дохода, его законный представитель к участию в деле в качестве гражданского ответчика не привлекался и вопрос о возложении на него обязанности по возмещению причиненного преступными действиями Б. вреда не разрешался.

Приговор суда в части гражданского иска отменен, в этой части дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд в порядке гражданского судопроизводства.

Судебная коллегия по уголовным делам

Отдел кодификации, систематизации законодательства и обобщения судебной практики