Утвержден
постановлением президиума
Свердловского областного суда
от 12 января 2005 г.
БЮЛЛЕТЕНЬ
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА
(ЧЕТВЕРТЫЙ КВАРТАЛ 2004 ГОДА)
Надзорная практика
Судом сделан неправильный вывод о том, что услуга предоставления доступа к сети телефонной связи не является услугой связи при переходе права собственности на телефонизированное жилое помещение к лицам, не зарегистрированным в установленном порядке на данной жилой площади или не являвшимся собственниками этой жилой площади наравне с абонентом.
Р. обратился в суд с иском к ОАО о пересмотре стоимости оказания услуг связи.
В обоснование предъявленных исковых требований Р. указал, что в жилом помещении, владельцем которого он является с 26 сентября 1997 г., телефон установлен, подключен, действует, и в свое время прежний владелец помещения эти работы оплатил. Поэтому оплату в 6000 руб., взятую ответчиком с него (как нового владельца помещения) при заключении договора об оказании услуг связи, считает незаконной (так как она включает установку телефона со всей технологической цепочкой), понятие услуги связи не включает доступ к связи.
Просил обязать ответчика пересмотреть взятую с него оплату 6000 руб., исключив из нее стоимость работ по организации абонентской линии от телефонной станции до телефонной розетки, стоимость работ по подключению абонентской линии к станционному оборудованию, подключение абонентского устройства к абонентской линии с учетом стоимости станционного и линейного оборудования, стоимость других непроизведенных работ, связанных технологической цепочкой по установке телефона, вернуть ему переплаченную сумму оплаты.
Решением мирового судьи судебного участка N 1 Железнодорожного района г. Екатеринбурга от 26 апреля 2004 г. в удовлетворении иска Р. отказано.
Апелляционным решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 8 июня 2004 г. решение мирового судьи судебного участка N 1 Железнодорожного района г. Екатеринбурга от 26 апреля 2004 г. отменено с принятием нового решения, по которому иск Р. к ОАО о взыскании излишне уплаченной суммы по договору о предоставлении услуг телефонной связи удовлетворен, с ОАО в пользу Р. взыскана сумма неосновательного обогащения в размере 6000 руб., в доход государства пошлина 375 руб.
В надзорной жалобе ОАО просило отменить апелляционное решение суда, оставив в силе решение мирового судьи по делу, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального права. Судом неверно истолковано понятие услуг связи (в которые входит предоставление доступа к сети связи), не учтено, что на период получения истцом в собственность телефонизированной квартиры действовал Федеральный закон "О связи" 1995 г., действовало государственное регулирование цен на предоставление доступа к сети связи, неверно определена уплаченная сумма 6000 руб. как неосновательное обогащение.
Президиум Свердловского областного суда отменил апелляционное решение в связи с неправильным применением судом норм материального права.
При разрешении дела суд апелляционной инстанции исходил из того, что мировым судьей применены Правила оказания услуг телефонной связи без учета норм Федерального закона "О связи", деятельность по предоставлению доступа к телефонной связи не охватывается понятием услуг связи, и, по существу, такая услуга является услугой по доступу к предоставлению другой услуги (услуги связи), ст. 44 Федерального закона "О связи" 2003 г. не имеет отсылки к правилам оказания услуг связи, Правила оказания услуг телефонной связи не приведены в соответствие с Федеральным законом "О связи" 2003 г.
Однако в соответствии со ст. 2 Федерального закона "О связи" от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ, определяющей основные понятия, используемые в Законе, услуга связи - деятельность по приему, обработке, хранению, передаче, доставке сообщений электросвязи или почтовых отправлений.
Определение услуг связи как продукта деятельности по приему, обработке, передаче и доставке почтовых отправлений или сообщений электросвязи содержалось и в ранее действовавшем Федеральном законе "О связи" от 16 февраля 1995 г. N 15-ФЗ.
Кроме того, п. 1 ст. 54 Федерального закона "О связи" от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ содержит положение о том, что в случае, если тарифы на услуги данного оператора связи подлежат государственному регулированию, по требованию абонента-гражданина оператор связи обязан предоставить ему возможность оплаты предоставления доступа к сети связи с рассрочкой платежа не менее чем на шесть месяцев с первоначальным взносом не более чем тридцать процентов от установленной платы.
Таким образом, вывод суда о том, что услуга предоставления доступа к сети связи не является услугой связи, неправилен.
В соответствии с п. 5 ст. 45 Федерального закона "О связи" от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ в случае прекращения у абонента права владения и пользования помещением, в котором установлено оконечное оборудование (далее - телефонизированное помещение), договор об оказании услуг связи с абонентом прекращается. При этом оператор связи, с которым прекращается договор об оказании услуг связи, по требованию нового владельца телефонизированного помещения в течение тридцати дней обязан заключить с ним договор об оказании услуг связи.
В соответствии с п. 2 ст. 44 Федерального закона "О связи" от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ правила оказания услуг связи утверждаются Правительством Российской Федерации. Правилами оказания услуг связи регламентируются взаимоотношения пользователей услугами связи и операторов связи при заключении и исполнении договора об оказании услуг связи, а также порядок и основания приостановления оказания услуг связи по договору и расторжения такого договора, особенности оказания услуг связи, права и обязанности операторов связи и пользователей услугами связи, форма и порядок расчетов за оказанные услуги связи, порядок предъявления и рассмотрения жалоб, претензий пользователей услугами связи, ответственность сторон.
В соответствии со ст. 38 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" правила бытового и иных видов обслуживания потребителей (правила выполнения отдельных видов работ и правила оказания отдельных видов услуг) утверждаются Правительством Российской Федерации.
Определение услуг телефонной связи содержится в Правилах оказания услуг телефонной связи, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 26 сентября 1997 г. N 1235, в соответствии с п. 13 которых основными услугами телефонной связи являются: предоставление доступа к телефонной сети; предоставление местного, междугородного и международного телефонного соединения автоматическим способом или с помощью телефониста.
Указанные Правила являются действующими и (с учетом положений Федерального закона "О связи") подлежат применению.
В соответствии с п. 47 Правил при переходе права собственности на телефонизированное жилое помещение к лицам, не зарегистрированным в установленном порядке на данной жилой площади или не являвшимся собственниками этой жилой площади наравне с абонентом, договор об оказании услуг телефонной связи с абонентом - бывшим собственником жилого помещения расторгается, а с новым собственником заключается в установленном порядке с учетом пункта 84 настоящих Правил.
В соответствии с п. 84 Правил в случаях заключения договора об оказании услуг телефонной связи при переходе права собственности на телефонизированное жилое помещение к лицам, не зарегистрированным в установленном порядке на данной жилой площади, или при обмене телефонизированными жилыми помещениями в зонах действия разных операторов связи применяются тарифы на очередное предоставление доступа к телефонной сети.
Таким образом, Федеральным законом и Правилами установлена необходимость перезаключения договора на пользование телефоном при смене собственника телефонизированного жилого помещения. С новым собственником заключается в установленном порядке самостоятельный договор об оказании услуг телефонной связи. В части установления размера тарифа на подключение к телефонной сети положения Правил содержат ссылку на тарифы, которые разрабатываются предприятиями связи самостоятельно, а государственное регулирование тарифов на основные услуги местной телефонной связи осуществляют органы исполнительной власти соответствующего региона.
В соответствии с п. 1, 2, 4 ст. 426 Гражданского кодекса Российской Федерации публичным договором признается договор, заключенный коммерческой организацией и устанавливающий ее обязанности по продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится (в частности, услуги связи). Цена товаров, работ и услуг, а также иные условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей, за исключением случаев, когда законом и иными правовыми актами допускается предоставление льгот для отдельных категорий потребителей. В случаях, предусмотренных законом, Правительство Российской Федерации может издавать правила, обязательные для сторон при заключении и исполнении публичных договоров (типовые договоры, положения и т.п.).
В соответствии с п. 1, 2, 3 ст. 28 Федерального закона "О связи" от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ тарифы на услуги связи устанавливаются оператором связи самостоятельно, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом и законодательством Российской Федерации о естественных монополиях, тарифы на услуги общедоступной электросвязи и общедоступной почтовой связи подлежат государственному регулированию в соответствии с законодательством Российской Федерации о естественных монополиях. Перечень услуг общедоступной электросвязи и общедоступной почтовой связи, тарифы на которые регулируются государством, а также порядок их регулирования устанавливается Правительством Российской Федерации.
В соответствии с п. 2, 3 Основных положений государственного регулирования тарифов на услуги общедоступной электрической и почтовой связи, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 11 октября 2001 г. N 715, государственному регулированию подлежат тарифы на услуги связи, предоставляемые операторами связи, включенными в установленном порядке в реестр субъектов естественных монополий в области связи, государственное регулирование тарифов на услуги связи осуществляется Министерством Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.
В соответствии с решением МАП России от 17 декабря 2003 г. N 17/05-19 (тарифы на услуги местной телефонной связи, государственное регулирование которых осуществляет МАП России, предоставляемые ОАО на территории Свердловской области) размер оплаты за предоставление доступа к телефонной сети по проводной линии (при кабельном вводе до 40 м, при воздушном вводе до 50 м) и радиолинии установлен в 6000 руб.
Судом установлено, что приобретенное истцом жилое помещение было телефонизировано, при заключении к ним договора об оказании услуг телефонной связи им была произведена оплата за предоставление доступа к телефонной связи в размере 6000 руб.
При таких обстоятельствах решение мирового судьи об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований о взыскании с ответчика стоимости не производившихся, по мнению истца, работ по организации абонентской линии от телефонной станции до телефонной розетки, стоимость работ по подключению абонентской линии к станционному оборудованию, подключение абонентского устройства к абонентской линии с учетом стоимости станционного и линейного оборудования, стоимость других непроизведенных работ, связанных технологической цепочкой по установке телефона, является правильным.
Президиум Свердловского областного суда отменил апелляционное решение, оставил в силе решение мирового судьи.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 13 октября 2004 г., дело N 44-Г-306/2004
Суд неправомерно оставил заявление без движения в связи с неоплатой государственной пошлины, поскольку не учел, что гражданин обратился в суд с заявлением на действия (бездействие) ответчиков в соответствии со статьей 245 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а не ставил вопрос о предоставлении земельного участка за плату.
Ш. обратился в суд с заявлением на действия (бездействие) МО "Сысертский район", Комитета по управлению имуществом МО "Сысертский район", Министерства по управлению государственным имуществом в Свердловской области, о компенсации морального вреда. В обоснование предъявленных требований Ш. указал, что ответчики не выполняют свои обязанности по предоставлению земельного участка, на котором расположен дом, 1/2 доли в праве собственности на который принадлежит ему, в собственность по договору приватизации бесплатно.
Определением Сысертского районного суда Свердловской области от 25.11.2003 заявление Ш. к МО "Сысертский район", Комитету по управлению имуществом МО "Сысертский район", Министерству по управлению государственным имуществом в Свердловской области о признании бездействия ответчиков по вынесению решения о приватизации земельного участка незаконным, возложении на ответчиков обязанности по вынесению решения о приватизации земельного участка и выдаче документа о передаче его в собственность, возложении на ответчиков обязанности по обеспечению режима работы по приему граждан по вопросам приватизации земли, по обеспечению населения информацией по приватизации земельных участков и по выдаче документов о приеме заявлений, компенсации морального вреда и судебных расходов оставлено без движения. Ш. предоставлен срок до 05.12.2003 для исправления недостатков.
Определением суда кассационной инстанции от 22.01.2004 определение оставлено без изменения.
В надзорной жалобе Ш. просил указанные судебные постановления отменить, ссылаясь на неправомерное оставление судом его заявления без движения по причине неполной оплаты поданного им заявления государственной пошлиной. При этом заявитель указывал, что государственная пошлина была уплачена им в установленном законом размере, в соответствии с п. 7, 8 ч. 1 ст. 4 Закона Российской Федерации "О государственной пошлине".
Президиум Свердловского областного суда отменил указанные постановления по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда подлежит отмене в надзорном порядке, если судом допущены существенные нарушения закона (материального и процессуального).
В соответствии с ч. 1, 2 ст. 136 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья, установив, что исковое заявление подано в суд без соблюдения требований, установленных в статьях 131 и 132 настоящего Кодекса, выносит определение об оставлении заявления без движения, о чем извещает лицо, подавшее заявление, и предоставляет ему разумный срок для исправления недостатков. В случае, если заявитель в установленный срок выполнит указания судьи, перечисленные в определении, заявление считается поданным в день первоначального представления его в суд. В противном случае заявление считается неподанным и возвращается заявителю со всеми приложенными к нему документами.
Суд, оставляя заявление Ш. без движения в соответствии со ст. 136 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по основаниям, предусмотренным ст. 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с неоплатой Ш. исковых требований о предоставлении земельного участка за плату государственной пошлиной в соответствующем размере, не учел следующее.
Как видно из представленного Ш. с надзорной жалобой искового заявления, поданного им в суд, Ш. не ставил вопрос о предоставлении земельного участка за плату. Ш. обратился в суд с заявлением на действия (бездействие) ответчиков в соответствии со ст. 245, 246 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Заявленные требования Ш. обосновал тем, что ответчики не выполняют свои обязанности по предоставлению ему имеющегося у него земельного участка в собственность по договору приватизации бесплатно.
По требованиям Ш. на неправомерные действия должностных лиц ответчиков, которые, по его мнению, отказывают ему в передаче земельного участка по договору приватизации, подлежит уплате государственная пошлина в размере 15 процентов от минимального размера оплаты труда (п. 8 ч. 1 ст. 4 Закона Российской Федерации "О государственной пошлине"). По требованиям о компенсации морального вреда государственная пошлина подлежит уплате в размере 10 процентов от минимального размера оплаты труда (п. 7 ч. 1 ст. 4 Закона Российской Федерации "О государственной пошлине").
Поскольку государственная пошлина в установленном Законом размере была уплачена Ш. при подаче заявления в суд первой инстанции, оснований для оставления его заявления без движения по указанным в заявлении требованиям у суда не имелось. Поэтому определение Сысертского районного суда от 25.11.2003 как незаконное подлежит отмене.
Подлежит отмене и определение суда кассационной инстанции, не устранившего допущенное судом первой инстанции нарушение процессуального закона.
Учитывая, что иных оснований для оставления заявления Ш. без движения не имеется, президиум Свердловского областного суда считает необходимым направить исковой материал по заявлению Ш. в суд первой инстанции для решения вопроса о принятии искового заявления.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 22 сентября 2004 г., дело N 44-Г-297/2004
Суд необоснованно отказал в иске, сославшись на то, что истцом неправильно определен характер спорных правоотношений и неверно указано основание иска.
А. обратился в суд с иском к ООО о возмещении убытков.
В обоснование предъявленных исковых требований А. указал, что 17 августа 2003 г. принадлежащий ему на праве собственности автомобиль ВАЗ-21061 был помещен под охрану на территорию автостоянки, расположенной в г. Екатеринбурге и принадлежащей ООО, что подтверждается письменными показаниями охранника Д., который является работником ответчика и охранял автостоянку с ночь с 17 августа 2003 г. на 18 августа 2003 г. В ночь с 17 августа 2003 г. на 18 августа 2003 г. автомобиль был похищен с указанной автостоянки и поврежден, в результате чего ему был причинен материальный ущерб в размере 63637 руб. 83 коп. А. просил взыскать с ответчика в возмещение причиненного ему материального ущерба 63637 руб. 83 коп.
Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 2 марта 2004 г. в удовлетворении исковых требований А. к ООО отказано.
В кассационном порядке дело не рассматривалось.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда, указав следующее.
В соответствии с п. 4, п. 5 ст. 131 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в исковом заявлении должно быть указано, в чем заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод или законных интересов истца и его требования, обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства. Эти обстоятельства - юридические факты, с наличием или отсутствием которых закон связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношения. В основании иска различаются две части: правовая и фактическая. В фактическое основание иска входят факты реальной действительности, в правовую часть входят субъективное право или охраняемый законом интерес, подлежащий защите, и материальный закон.
При разрешении спора и принятии решения об отказе в иске суд указал, что истцом указывается на возникновение между ним и ответчиком обязательств, вытекающих из договора возмездного оказания услуг, характер возникших правоотношений определен истцом неправильно и неверно указано основание иска. Суд посчитал, что между сторонами возникло правоотношение из договора хранения, эти отношения регулируются главой 47 Гражданского кодекса Российской Федерации, и в соответствии с п. 2 ст. 779 Гражданского кодекса Российской Федерации нормы, регулирующие договор возмездного оказания услуг, к договору хранения применяться не могут. В соответствии с п. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям и не может выйти за пределы исковых требований.
Однако суд не учел, что Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации не требует от истца указания на ту норму права, которая охраняет спорное правоотношение, истец должен указать то право, защиты которого он требует. Суд при разрешении спора должен точно установить юридические факты, которые лежат в основе спорного правоотношения, а затем правильно применить к этим фактам соответствующую норму права, дав юридическую квалификацию взаимоотношений сторон, сделать выводы о правах и обязанностях сторон, вытекающих из спорного правоотношения.
Указывая в мотивировочной части решения о том, что в ночь с 17 августа на 18 августа 2003 г. автомобиль марки ВАЗ-21061 был похищен с территории автостоянки, расположенной в г. Екатеринбурге, принадлежащей ООО, в результате чего автомобилю были причинены технические повреждения, и о возникновении между сторонами правоотношений из договора хранения, суд, тем не менее, в нарушение положений п. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не указал полно на обстоятельства, им установленные, доказательства, на которых основаны его выводы об этих обстоятельствах; доводы, по которым отвергнуты те или иные доказательства (в том числе, не дана оценка представленной истцом и приобщенной судом бирке, не установлено судом, каким образом была произведена истцом оплата услуг автостоянки, и пр.).
Кроме того, регулирование Гражданским кодексом Российской Федерации отдельных услуг, в частности, хранения, в отдельной главе 47 и указание истцом на регулирование возникших правоотношений нормами главы 39 Гражданского кодекса Российской Федерации (т.е. устанавливающей общие нормы по предоставлению услуг, за исключением специально урегулированных Гражданским кодексом Российской Федерации) само по себе не могло быть основанием для отказа в иске.
Допущены судом другие нарушения норм процессуального права. Решение является актом правосудия, окончательно разрешающим дело, его резолютивная часть должна содержать исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных в мотивировочной части фактических обстоятельств, в ней должно быть четко сформулировано, что именно постановил суд как по первоначально заявленному иску, так и по встречному требованию, если оно было заявлено (ст. 138 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), кто, какие конкретно действия и в чью пользу должен произвести, за какой из сторон признано оспариваемое право, судом должны быть разрешены и другие вопросы, указанные в законе, с тем, чтобы решение не вызывало затруднений при исполнении, при отказе в заявленных требованиях полностью или частично следует точно указывать, кому, в отношении кого и в чем отказано. В нарушение положений п. 5 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в решении суда не содержится указания о решении в отношении ответчика Д.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда, дело направил на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 22 сентября 2004 г., дело N 44-Г-291/2004
В нарушение положений статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд самостоятельно изменил основания исковых требований и отказал в иске.
Б. обратился к мировому судье судебного участка г. Кушвы с иском к Инспекции Министерства Российской Федерации по налогам и сборам г. Кушвы о признании права собственности на автомобиль 1983 года выпуска.
В обоснование иска указал, что в 1994 году он купил этот автомобиль за 1500000 руб. путем взаимозачетов у АОЗТ, где работал. АОЗТ купило этот автомобиль у кооператива, а он - у вычислительно-управляющего центра. Документально сделки продажи не были оформлены. По техническому паспорту собственником автомобиля является вычислительно-управляющий центр. Органы ГИБДД отказывают ему в регистрации автомобиля на его имя. С 1994 г. он непрерывно, открыто и добросовестно владеет автомобилем без оформления соответствующих документов и приобрел на автомобиль право в силу приобретательной давности (ст. 234 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Решением мирового судьи судебного участка г. Кушвы от 13 апреля 2004 г. в иске отказано.
В апелляционном порядке дело не рассматривалось.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение мирового судьи по следующим основаниям.
В соответствии с ч. 3 ст. 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям. Согласно ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации только истцу предоставлено право изменять предмет или основание иска.
Из искового заявления и из протокола судебного заседания видно, что истец просил признать за ним право собственности на автомобиль не по сделке, а в силу приобретательной давности; основания иска не изменял.
В нарушение вышеуказанных требований закона суд сам изменил основания исковых требований Б. и отказал в иске по мотиву отсутствия у истца документов, подтверждающих совершение сделок по передаче в собственность автомобиля от вычислительного центра кооперативу, а затем АОЗТ и ему.
Суждений об обоснованности или необоснованности требований о признании права собственности на основании приобретательной давности решение мирового судьи не содержит.
При этом судом сделан незаконный вывод об обязательной регистрации сделок по отчуждению автомобиля в органах ГИБДД, поскольку в соответствии со ст. 164 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежат государственной регистрации сделки с землей и другим недвижимым имуществом, к которому автомобиль не относится (ст. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации). Для сделок между юридическими лицами между собой и с гражданами установлена простая письменная форма (ст. 160 - 161 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Допущенные судом нарушения норм процессуального права являются существенными, влекут отмену решения судьи с направлением дела на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 22 сентября 2004 г., дело N 44-Г-295/2004
Поскольку на момент рассмотрения дела обязанность ликвидированного лица перед истцом по выплате компенсации за досрочное расторжение договора не была исполнена, о чем было известно органам, принявшим решение о ликвидации и проводившим ликвидацию, соответствующие требования нельзя было считать погашенными.
В. работала в должности директора ЕМУП "РП" Железнодорожного района г. Екатеринбурга с 9 апреля 1984 г.
Постановлением главы г. Екатеринбурга от 30 января 2002 г. Комитету по управлению городским имуществом (ЕКУГИ) поручена ликвидация ЕМУП "РП", в том числе Железнодорожного района г. Екатеринбурга.
Во исполнение данного постановления решением ЕКУГИ от 01.02.2002 ЕМУП "РП" Железнодорожного района г. Екатеринбурга ликвидировано, решением председателя ЕКУГИ от 4 апреля 2002 г. В. уволена с работы по п. 2 ст. 278 Трудового кодекса Российской Федерации.
Считая увольнение незаконным, В. обратилась в суд с иском о восстановлении на работе, оплате времени вынужденного прогула и компенсации морального вреда.
Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 16 октября 2002 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам от 18 февраля 2003 г., В. отказано в иске о восстановлении на работе, оплате времени вынужденного прогула и компенсации морального вреда. В части взыскания компенсации за досрочное расторжение трудового договора дело было направлено на новое рассмотрение.
Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 28 апреля 2003 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам от 17 июля 2003 г., в иске о компенсации за досрочное расторжение трудового договора отказано.
Президиум Свердловского областного суда отменил состоявшиеся судебные постановления по делу о взыскании денежной компенсации за досрочное расторжение трудового договора по следующим основаниям.
Рассматривая дело, суд установил право В. на получение денежной компенсации за досрочное расторжение трудового договора, предусмотренной ст. 279 Трудового кодекса Российской Федерации. Но, отказывая в иске, сослался на ликвидацию предприятия работодателя, отсутствие имущества у ликвидированного предприятия и обращение истца за выплатой компенсации после утверждения ликвидационного баланса и прекращения юридического лица.
Выводы суда постановлены на неправильном применении норм материального права, противоречат имеющимся в деле доказательствам.
В соответствии со ст. 279 Трудового кодекса Российской Федерации в случае расторжения трудового договора с руководителем организации до истечения срока его действия по решению уполномоченного собственником органа при отсутствии виновных действий (бездействия) руководителя ему выплачивается компенсация за досрочное расторжение с ним трудового договора в размере, определяемом трудовым договором.
Из смысла данной нормы следует, что при решении вопроса об увольнении руководителя уполномоченный собственником орган должен принять решение о выплате ему компенсации, предусмотренной ст. 279 Трудового кодекса Российской Федерации.
Отсутствие в трудовом договоре условий о размере и выплате компенсации, подлежащей выплате в случае досрочного расторжения трудового договора, не является основанием к отказу в выплате работнику такой компенсации, гарантированной нормами трудового законодательства.
Как видно из материалов дела, ЕКУГИ, принимая решение об увольнении В. по п. 2 ст. 278 Трудового кодекса Российской Федерации, не решил вопрос о выплате ей компенсации, предусмотренной ст. 279 Трудового кодекса Российской Федерации, не выполнил обязанность, возложенную законом.
В., предъявляя 26.04.2002 исковые требования о восстановлении на работе, в качестве оснований иска ссылалась и на нарушение требований ст. 279 Трудового кодекса Российской Федерации при ее увольнении. В качестве ответчиков судом привлечены и Администрация г. Екатеринбурга, и ЕКУГИ, в качестве третьего лица на стороне ответчика судом привлечено ООО "Юридический центр "К", занимавшееся ликвидацией ЕМУП "РП" по поручению ЕКУГИ.
Следовательно, и администрация, и ЕКУГИ, и ООО "Юридический центр" знали об имеющейся перед истцом задолженности до утверждения ликвидационного баланса и исключения из единого государственного реестра ЕМУП "РП" Железнодорожного района г. Екатеринбурга.
Ликвидация ЕМУП "РП" Железнодорожного района г. Екатеринбурга проводилась в добровольном порядке в соответствии со ст. 64 Гражданского кодекса Российской Федерации. Такой порядок ликвидации мог быть избран только при достаточности имущества для удовлетворения требований кредиторов.
На момент рассмотрения дела обязанность ликвидированного лица перед истцом по выплате компенсации за досрочное расторжение договора не была исполнена, о чем было известно органам, принявшим решение о ликвидации и проводившим ликвидацию, следовательно, требования В. нельзя считать погашенными.
В соответствии с п. 7 ст. 63 Гражданского кодекса Российской Федерации оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество юридического лица передается учредителям (участникам), имеющим вещные права на это имущество.
Из объяснений в судебном заседании 28 апреля 2003 г. представителя ООО "Юридический центр "К" видно, что оставшееся после ликвидации ЕМУП "РП" имущество передано вновь созданному Муниципальному предприятию "ЕП".
При таких обстоятельствах, установив стоимость имущества, переданного после ликвидации ЕМУП "РП" Железнодорожного района г. Екатеринбурга, суд вправе был возложить обязанность по выплате сумм истцу по нормам гражданского законодательства Российской Федерации на ЕКУГИ, утвердивший ликвидационный баланс до рассмотрения судом требований В.
Решение суда, постановленное с существенным нарушением норм материального права, является незаконным и подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 11 августа 2004 г., дело N 44-Г-251/2004
Проценты, взыскиваемые за неисполнение денежного обязательства по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, не являются элементом главного обязательства по договору банковского вклада, поэтому, если в силу закона исковая давность не распространяется на основное требование, а по дополнительному требованию установлен срок исковой давности, то суд по заявлению стороны в споре вправе применить исковую давность только к дополнительному требованию.
Ж. обратился в суд с иском к банку о взыскании процентов по вкладу, процентов за пользование чужими денежными средствами, ссылаясь на то, что в июле 1994 г. заключил с ответчиком договор срочного вклада на сумму 10000000, с начислением с данной суммы процентов ежемесячно (9%). 22.10.1997 вклад получил полностью и проценты в размере 34175011 руб. Однако, по мнению истца, проценты начислялись в меньшем размере, чем было предусмотрено договором, т.к. банк периодически снижал процентную ставку, не уведомляя его об этом. Ж. просил взыскать невыплаченную разницу и проценты за пользование чужими денежными средствами, начиная с 22.10.1997.
Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 27.11.2002 иск удовлетворен частично, с банка в пользу Ж. взысканы проценты по вкладу в размере 6773 руб. 09 коп., в иске о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами отказано.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 4 марта 2003 г. решение суда оставлено без изменения.
Определением судьи Областного суда от 20 мая 2003 г. и ответом председателя Свердловского областного суда от 3 июля 2003 г. по надзорной жалобе Ж. отказано в истребовании дела.
В надзорной жалобе, поданной в Верховный Суд России, Ж. указывал, что судом были допущены существенные нарушения норм материального права, выразившиеся, по его мнению, в следующем.
Суд, отказывая Ж. в иске о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, сослался на то, что вклад был закрыт истцом 22.10.1997, в суд с иском он обратился 31.01.2001, пропустив установленный законом срок исковой давности для обращения в суд, что в соответствии со ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации является основанием для отказа в иске, а положение ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации о неприменении срока исковой давности к требованиям вкладчиков к банку о выдаче вкладов и процентов по этим вкладам не распространяется на требования о выплате процентов по основаниям ч. 1 ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации (самостоятельное требование).
Между тем, как считает Ж., требование о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами является не самостоятельным, а дополнительным требованием, связанным с главным требованием - о выдаче вклада и процентов по вкладу.
В соответствии со ст. 207 Гражданского кодекса Российской Федерации с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям (неустойка, залог, поручительство и т.п.).
Поскольку в силу требований закона (ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации) на требования вкладчиков к банку о выдаче вкладов исковая давность не применима, то и по дополнительному требованию истца о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами срок исковой давности нельзя считать пропущенным.
Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 3 ноября 2003 г. дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации и определением судьи от 13 мая 2004 г. направлено для рассмотрения по существу в президиум Свердловского областного суда.
Президиум Свердловского областного суда оставил надзорную жалобу заявителя без удовлетворения, указав следующее.
В соответствии со ст. 834 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договорам.
Согласно п. 2 ст. 839 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору банковского вклада, если иное не предусмотрено договором банковского вклада, не востребованные по истечении каждого квартала проценты на сумму банковского вклада увеличивают сумму вклада, на которую начисляются проценты, и вклад при его возврате выплачивается с этими процентами.
Уплачиваемые банком проценты за пользование денежными средствами вкладчика по правовому режиму аналогичны самому вкладу.
В силу ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации на требования вкладчиков к банку о выдаче вклада исковая давность не распространяется.
Судом установлено, что договор срочного вклада на сумму 10000000 рублей, заключенный в июле 1994 г., истец закрыл 22 октября 1997 г., получив полностью вклад и проценты по нему.
Однако, учитывая, что банком в одностороннем порядке с 01.03.1996 снижалась процентная ставка по вкладу, о чем истец не знал, суд правильно взыскал в его пользу сумму, составляющую невыплаченную разницу в уменьшении процентов по вкладу с 01.03.1996 по 22.10.1997.
На основании ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации суд правомерно отказал в иске о взыскании процентов по ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации на разницу в процентах, поскольку, как установлено судом и не оспаривается истцом, с иском в суд он обратился 31 января 2001 г. с пропуском срока исковой давности, установленного ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации.
О применении срока исковой давности при рассмотрении дела заявлено ответчиком. С заявлением о восстановлении пропущенного срока истец не обращался.
Доводы надзорной жалобы Ж. о том, что требование о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами является не самостоятельным, а дополнительным требованием, связанным с главным требованием, - о выдаче вклада и процентов по вкладу, поэтому на эти требования должны распространяться положения ст. 208 Гражданского кодекса Российской Федерации о неприменении срока исковой давности, на законе не основаны.
Основной обязанностью банка по договору вклада является возврат внесенной денежной суммы вместе с процентами, начисленными на вклад (ст. 834, 839 Гражданского кодекса Российской Федерации).
При просрочке выплаты вклада (или процентов по вкладу) вкладчик вправе требовать от банка уплаты неустоек, предусмотренных договором, а также процентов в качестве меры ответственности и убытков в порядке, предусмотренном ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В силу закона требование об уплате процентов, предусмотренных ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, как особой меры ответственности, не может возникнуть без наличия основного требования об уплате незаконно сниженных процентов по вкладу.
Следовательно, при истечении срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям (ст. 207 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Вместе с тем проценты, взыскиваемые за неисполнение денежного обязательства по ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, не являются элементом главного обязательства по договору банковского вклада (в отличие от процентов по договору за пользование средствами вкладчика), поэтому если в силу закона исковая давность не распространяется на основное требование, а по дополнительному требованию установлен срок исковой давности, то суд по заявлению стороны в споре вправе применить исковую давность только к дополнительному требованию.
Выводы суда о применении исковой давности к требованию Ж. о взыскании процентов по ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации закону не противоречат.
Определение
президиума Свердловского областного суда
от 7 июля 2004 г., дело N 44-Г-223/2004
Удовлетворяя иск об устранении нарушений права пользования домом, суд не выяснил, какими правами обладает истец по отношению к этому дому, является ли он объектом завершенного или незавершенного строительства, применив к спорным правоотношениям недействующие санитарные нормы и правила.
С. и У. обратились в суд с иском к Д. об устранении нарушений их права пользования надворными постройками и домом N 6 по ул. Красных Орлов в с. Рыбниковском Каменского района, о восстановлении границ их земельного участка с соседним участком, на котором расположены дом и надворные постройки, принадлежащие Д.
Просили обязать ответчика снести хозяйственные постройки, гараж, туалет, загон для скота, восстановить границу между земельными участками и обязать ответчика перенести хлев, хозяйственный сарай, теплицу, летнюю кухню на 2,31 м вглубь его участка. Просили также взыскать компенсацию морального вреда в сумме 5000 рублей, взыскать с ответчика расходы по межеванию, по проведению лабораторных исследований воды из колодца.
В обоснование иска указали, что ответчиком начато строительство гаража с нарушением СНиП, с нарушением СНиП построены на земельном участке ответчика туалет, загон для скота, что ухудшает качество воды в колодце С.; хозяйственные постройки (хлев, теплица, хозяйственный сарай, летняя кухня), расположенные на участке ответчика, сдвинуты на 2,31 м в сторону участка истца (по сравнению с актом приемки дома ответчика в эксплуатацию). Нахождение загона для скота и туалета на близком расстоянии от колодца причиняет С. нравственные страдания, в результате переживаний ухудшилось ее здоровье.
В дополнительном исковом заявлении истцы просили признать незаконными постановление Главы Администрации Каменского района от 24.12.1996 N 1577 об утверждении акта госприемки дома ответчика в эксплуатацию, а также сам акт приемки дома в эксплуатацию, ссылаясь на отсутствие согласования акта с представителем Комитета по архитектуре и градостроительству Каменского района, что повлекло изменение ответчиком функционального назначения некоторых хозяйственных построек и смещение построек на 2,31 м в сторону участка С.
Ответчик Д. иск не признал, предъявил встречный иск к С. о восстановлении границ земельного участка и возложении обязанности по демонтажу принадлежащих С. хозяйственных построек. Д. ссылался на то, что дровяник и колодец С. частично (на 30 см) находятся на территории его земельного участка и С. по всей длине участка заняла его участок на 20 см.
Решением Каменского районного суда Свердловской области от 20.11.2003 Д. обязан снести недостроенную самовольную постройку (гараж) по границе с земельным участком дома С. в с. Рыбниковском Каменского района за свой счет в месячный срок со дня вступления решения суда в законную силу. В удовлетворении остальных требований С. и У. отказано. В удовлетворении встречного иска Д. отказано полностью.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 19.02.2004 решение суда в части отказа в удовлетворении требования С. о переносе загона для скота отменено, вынесено новое решение, которым на Д. возложена обязанность перенести загон для скота на расстояние не менее 20 м от дома С. в срок до 01.07.2004. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
Президиум Свердловского областного суда отменил судебные постановления по следующим основаниям.
Отменяя решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требования о переносе загона для скота и принимая в этой части новое решение об удовлетворении требований, судебная коллегия применила не подлежащие применению СанПиН 2.2.1/2.1.1.1031-01 "Санитарно-защитные зоны и санитарная классификация предприятий, сооружений и иных объектов" (утв. Главным государственным санитарным врачом Российской Федерации 17.05.2001), действовавшие до 15 июня 2003 года. Согласно указанным СанПиН питомники для разведения и содержания домашних животных (в частности, коров в количестве 2 - 5 шт.) должны находиться на расстоянии 20 метров от жилых домов. Введенными в действие с 15 июня 2003 года СанПиН 2.2.1/2.1.1200-03 "Санитарно-защитные зоны и санитарная классификация предприятий, сооружений и иных объектов" (утв. Главным государственным санитарным врачом Российской Федерации 30.03.2003) установлено, что минимальное расстояние от сооружений для разведения животных (в частности коров в количестве 2 - 5 шт.) до объектов жилой застройки составляет 10 метров.
Применив не подлежащий применению нормативный правовой акт, судебная коллегия не установила, какой крупный рогатый скот и в каком количестве имеет в своем хозяйстве Д. В приложенной им к надзорной жалобе справке Рыбниковской сельской администрации от 25.07.2004 указано, что Д. имеет в хозяйстве одну корову и две головы молодняка крупного рогатого скота. Данный документ не дает оснований признать решение судебной коллегии в этой части законным.
Более того, нельзя признать законными судебные постановления в полном объеме.
В соответствии со ст. 304, 222 Гражданского кодекса Российской Федерации, со ссылкой на которые предъявлен иск С. и У., собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, в том числе и требовать сноса самовольных построек, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения. Согласно ст. 305 Гражданского кодекса Российской Федерации такое же право принадлежит лицу, хотя и не являющемуся собственником, но владеющему имуществом на праве пожизненного наследуемого владения, хозяйственного ведения, оперативного управления либо по иному основанию, предусмотренному законом или договором.
Однако ни суд первой инстанции, ни судебная коллегия не установили право С. и У. на дом в с. Рыбниковском Каменского района. В обоснование своих требований истцы ссылались на нарушение их прав собственности на этот дом. Однако в подтверждение своих доводов они представили документы на дом N 2 в с. Рыбниковском Каменского района на имя С. Документов о праве на дом N 6 в с. Рыбниковском Каменского района материалы дела не содержат. В связи с этим суд не выяснил, является ли У. истцом по делу или только представителем С.
В судебном заседании У. указывал, что дом N 6 построен С. пять лет назад (1998 г.), дом не зарегистрирован в БТИ, решения об утверждении акта приемки дома С. в эксплуатацию не имеется. В связи с этим суд не выяснил, является ли постройка в с. Рыбниковском объектом незавершенного строительства, право собственности на которое приобретено и зарегистрировано истцом в установленном порядке (ст. 219 Гражданского кодекса Российской Федерации). СанПиН 2.2.1/2.1.1200-03 могут быть применены судом лишь в том случае, если дом истца является объектом завершенного или незавершенного строительства, т.к. указанные санитарные нормы определяют минимальное расстояние до объектов жилой застройки.
При отсутствии у С. и У. права требовать устранения нарушений несуществующего права их иск не мог быть удовлетворен, а в иске Д. не должно было быть отказано.
Судебная коллегия не только не устранила нарушения, допущенные судом, но и ограничилась формальным указанием о всестороннем и полном исследовании судом обстоятельств дела и надлежащей оценке доказательств. При этом коллегия не учла, что исследуются доказательства, а обстоятельства дела устанавливаются.
Президиум Свердловского областного суда отменил судебные постановления, дело направил на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 20 октября 2004 г., дело N 44-Г-313/2004
При отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на несовершеннолетних детей взыскиваются судом с их родителей ежемесячно в размере: на одного ребенка - одной четверти, на двух детей - одной трети, на трех и более детей - половины заработка и (или) иного дохода родителей. Размер этих долей может быть уменьшен или увеличен судом с учетом материального или семейного положения сторон и иных заслуживающих внимания обстоятельств.
В. обратился в суд с иском к О., Б. о снижении размера алиментов.
В обоснование предъявленных исковых требований В. указал, что в соответствии с судебным приказом мирового судьи с него взыскиваются алименты на содержание дочери Л., 1998 года рождения, в пользу О., начиная с 8 сентября 2003 г. в размере 1/4 части всех видов заработка и иных доходов ежемесячно. Решением Ирбитского районного суда установлено его отцовство в отношении С., 2003 года рождения, и с него взысканы алименты на содержание дочери С. в пользу Б. начиная с 21 августа 2003 г. в размере 1/4 части всех видов заработка и иного дохода ежемесячно.
Поскольку в соответствии со ст. 81 Семейного кодекса Российской Федерации алименты на двух детей взыскиваются в размере 1/3 заработка и иного дохода родителя, а общий размер взыскания на двоих детей составляет 50%, просил снизить размер алиментов, взыскиваемых с него на содержание дочери Л., до 1/6 части заработка и иного дохода, также и на дочь С. до 1/6 части заработка и иного дохода.
Решением мирового судьи судебного участка N 2 г. Ирбита от 16 апреля 2004 г. исковые требования В. удовлетворены частично. Уменьшен размер алиментов, взыскиваемых с В. на содержание дочери Л., 1998 года рождения, в пользу О. до 1/6 части всех видов заработка, начиная со дня вступления решения в законную силу до совершеннолетия ребенка. В иске В. к Б. отказано. Также с В. взыскана госпошлина в доход государства в размере 299 руб. 85 коп.
Определением Ирбитского районного суда Свердловской области от 12 мая 2004 г. решение оставлено без изменения, апелляционная жалоба В. - без удовлетворения.
Президиум Свердловского областного суда отменил судебные постановления по следующим основаниям.
В соответствии с п. 1 ст. 81 Семейного кодекса Российской Федерации при отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на несовершеннолетних детей взыскиваются судом с их родителей ежемесячно в размере: на одного ребенка - одной четверти, на двух детей - одной трети, на трех и более детей - половины заработка и (или) иного дохода родителей. В соответствии с п. 2 этой статьи размер этих долей может быть уменьшен или увеличен судом с учетом материального или семейного положения сторон и иных заслуживающих внимания обстоятельств.
Как видно из решения мирового судьи, при разрешении спора он исходил из того, что решение вопроса об увеличении или уменьшении долей исчисления алиментов находится в компетенции суда и носит не обязательный, а только возможный характер, и размер алиментов, взыскиваемых на несовершеннолетних детей в долях к заработку родителей, решается судом в каждом конкретном случае с учетом всех обстоятельств дела. Суд анализировал материальное положение В. (размер заработной платы, задолженность по квартплате, по уплате алиментов и пр.), Б. и пришел к выводу об отсутствии оснований для уменьшения размера алиментов, взыскиваемых в пользу Б., поскольку ее материальное положение не позволяет надлежащим образом осуществлять уход за ребенком. Размер алиментов, взыскиваемых на содержание дочери Л., снижен до 1/6 доли заработка, поскольку ответчик О., имея среднее специальное образование, нигде не работает, на учете в центре занятости не состоит, а снижение размера алиментов до 1/6 доли заработка соответствует положениям ч. 1 ст. 81 Семейного кодекса Российской Федерации.
При этом суд не учел, что уменьшение или увеличение размера долей заработка или дохода родителя, взыскиваемого в виде алиментов, в зависимости от материального положения родителя, их уплачивающего, производится с целью осуществления индивидуализированного подхода к определению размера алиментов, при этом в п. 2 ст. 81 Семейного кодекса Российской Федерации указывается об изменении долей, установленных законом, в зависимости от количества детей родителя. Дети же плательщика алиментов имеют право на получение равного содержания от родителя независимо от того, проживают они совместно с ним или отдельно от него, а также от того, содержатся они добровольно или в судебном порядке. Наличие у ребенка второго родителя и уровень его обеспеченности не принимаются во внимание при определении размера алиментов с другого родителя, поскольку обязанность по предоставлению содержания своим несовершеннолетним детям родители несут независимо друг от друга. Также и материальное положение ребенка обычно не является достаточным основанием для изменения размера алиментов.
На основании изложенного решение мирового судьи и апелляционное определение (которым неправильное применение норм материального права мировым судьей не было устранено) в части отказа в удовлетворении исковых требований В. не могут быть признаны законными, решение и определение подлежат изменению в этой части, исковые требования В. о снижении размера алиментов на содержание несовершеннолетней С. до 1/6 части заработка и иного дохода подлежат удовлетворению.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 22 сентября 2004 г., дело N 44-Г-290/2004
Принимая решение об изменении договора найма жилого помещения, суд не принял во внимание факт проживания в спорной квартире опекаемой и довод ответчика об ее удочерении в будущем.
Предметом спора является трехкомнатная квартира в г. Екатеринбурге. Общая площадь квартиры составляет 58,6 кв. м, жилая - 36,7 кв. м, размер комнат: 15,2 кв. м, 10,9 кв. м и 10,6 кв. м.
Нанимателем квартиры по обменному ордеру N 1248 от 28.08.1997 является П. В ордер также включена и зарегистрирована в квартире ее дочь - О. Вместе с О. проживает ее сын А.
О. обратилась в суд с иском к П. об изменении договора найма и закреплении за ней и ее несовершеннолетним сыном А. двух комнат, размером 10,9 кв. м и 10,6 кв. м, а за ответчиком П. - комнаты размером 15,2 кв. м, и вселении в квартиру, указав, что ответчик препятствует ее с сыном проживанию.
П., не признав иск, предъявила встречные требования к О. о признании О. и ее сына не приобретшими права пользования квартирой, указав, что, несмотря на регистрацию, О. и ее сын в квартиру не вселялись, в ней не проживают и не оплачивают коммунальные услуги. Регистрацию О. просила аннулировать.
П. также просила суд признать своего мужа К. членом своей семьи и обязать паспортно-визовую службу Орджоникидзевского района г. Екатеринбурга (ПВС) зарегистрировать его в спорной квартире как в месте постоянного проживания.
Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10 февраля 2004 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 25 мая 2004 г., исковые требования О. удовлетворены. В удовлетворении встречных требований П. отказано.
В надзорной жалобе П., не оспаривая законность судебных постановлений в части права истцов на квартиру по первоначальному иску, просила об их отмене в части изменения договора социального найма, указывая на нарушение прав удочеренной ею В., 1999 года рождения, а также в части отказа ей в иске о праве ее мужа на квартиру.
Президиум Свердловского областного суда отменил судебные постановления по делу в части изменения договора найма жилого помещения по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 86 Жилищного кодекса РСФСР совершеннолетний член семьи нанимателя вправе требовать заключения с ним отдельного договора найма, если в соответствии с приходящейся на его долю жилой площадью либо с учетом состоявшегося соглашения о порядке пользования жилым помещением ему может быть выделено помещение, удовлетворяющее требованиям ст. 52 Жилищного кодекса РСФСР.
Принимая решение об изменении договора найма спорной квартиры и закреплении за истцом О. с сыном А. двух изолированных комнат размером 10,9 кв. м и 10,6 кв. м, а за ответчиком П. - комнаты размером 15,2 кв. м, суд пришел к выводу о том, что право пользования спорным жилым помещением имеют О., ее сын А. и ее мать П.; на каждого проживающего приходится по 12,2 кв. м жилой площади (36,7 / 3 = 12,2).
Однако данный вывод судом сделан без учета утверждений П. о проживании в квартире с 23.05.2003 опекаемой В. и о намерении П. ее удочерить, о чем подано в суд заявление, без его проверки и без обсуждения вопроса об отложении дела до разрешения вопроса об удочерении. Учитывая, что у В. наличие другого жилья судом не установлено, а О. не оспаривала факт ее проживания в квартире, суд принял решение с существенным нарушением процессуального закона, повлекшее неправильное применение материального закона и нарушение прав несовершеннолетнего.
Суд кассационной инстанции не только не устранил допущенные судом нарушения, но и указал, что на момент рассмотрения дела девочка находилась под опекой, самостоятельного права на квартиру не приобрела, в связи с чем удочерение ее после вынесения решения по делу правового значения не имеет.
Данный вывод является ошибочным. Права участников процесса устанавливаются вступившим в законную силу решением суда. До вступления в законную силу решения суда по данному делу решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 15 апреля 2004 г. установлено удочерение В. П. и К., 24 мая 2004 г. ими получено свидетельство об удочерении. Довод о проживании ребенка и удочерении был заявлен суду первой инстанции и не был новым доводом при кассационном рассмотрении дела. В силу ст. 54 Жилищного кодекса Российской Федерации В. как дочь нанимателя сразу приобрела право на спорную квартиру.
Кроме того, принимая решение об изменении договора найма жилого помещения с отступлением от равенства долей, суд не дал в решении оценки о том, будет ли уменьшение доли жилплощади, приходящейся на А. (сына истца О.), существенным.
Нарушения норм материального и процессуального права, допущенные судом при рассмотрении требований об изменении договора найма жилого помещения, являются существенными, влекут отмену судебных постановлений в этой части с направлением дела в этой части на новое рассмотрение в ином составе.
В остальной части решение суда является законным. Судом правильно установлено право О. (ст. 47 Жилищного кодекса РСФСР) с ребенком (ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР) на спорную квартиру. Это не оспаривается в надзорной жалобе и П. При таких обстоятельствах отсутствие согласия О. на вселение в квартиру мужа П. - К. не влечет возникновения его права на квартиру в силу ст. 53 - 54 Жилищного кодекса Российской Федерации. Наличие регистрации брака правового значения для этого не имеет. Наличие несогласия О. подтверждается фактом судебного спора о его праве.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 8 сентября 2004 г., дело N 44-Г-275/2004
Доверенность на управление транспортным средством является документом, подтверждающим законное владение источником повышенной опасности.
6 марта 2003 г. в 11 часов 45 минут на перекрестке улиц Московской - Объездной в г. Екатеринбурге произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомашин "КАМАЗ-5320", принадлежащей Г., под управлением водителя Д., "Ниссан-Террано", под управлением собственника Б., и автомашины ГАЗ-2410, принадлежащей П., под управлением водителя Ц.
Б. обратился в суд с иском к собственнику автомобиля "КАМАЗ-5320" Г. о возмещении материального ущерба. В обоснование предъявленных исковых требований указал, что водитель автомашины "КАМАЗ-5320" допустил наезд на остановившуюся впереди в попутном направлении автомашину ГАЗ-2410 и автомашину "Ниссан-Террано", двигавшуюся во встречном направлении. В результате дорожно-транспортного происшествия автомобилю "Ниссан-Террано" причинены технические повреждения. ДТП произошло по вине водителя Д., который владельцем источника повышенной опасности не является.
Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 28.04.2004 исковые требования удовлетворены, с Г. взыскано в пользу Б. в возмещение материального ущерба 115718 руб. 98 коп., взыскана компенсация расходов на оплату услуг представителя 2000 руб., а также госпошлина.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 17.08.2004 решение суда изменено: возложена солидарная ответственность по возмещению ущерба Б. на Д. (водителя) и Г. (собственника).
Президиум Свердловского областного суда отменил судебные постановления по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность за вред, причиненный при эксплуатации источника повышенной опасности, несет владелец этого источника повышенной опасности - собственник либо лицо, владеющее этим источником на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством и т.п.).
Судом установлено, что ДТП произошло по вине водителя автомобиля "КАМАЗ-5320" Д.
Возлагая ответственность на Г. как на собственника автомобиля "КАМАЗ-5320", суд указал, что выданная им на имя Д. доверенность на право управления автомобилем "КАМАЗ-5320" не может являться надлежащим доказательством законного владения транспортным средством Д., что Д. не имеет реальной возможности возместить истцу причиненный материальный ущерб, поэтому в случае освобождения Г. от ответственности этот вред останется невозмещенным.
Суд при этом исходил из того, что выданный Г. водителю Д. документ доказательством нахождения автомашины в полном ведении Д. являться не может, поскольку по нему Д. вправе только управлять автомашиной, а также из того, что в материалах ГИБДД упоминания о доверенности не имеется, эта доверенность появилась только в судебном заседании 24 ноября 2003 г.
Выводы суда сделаны без учета требований закона.
Из указанных противоречивых суждений суда нельзя установить, к какому выводу пришел суд: действительно выдавалась Г. водителю Д. представленная в судебное заседание 24 ноября 2003 г. доверенность, по которой Д. управлял автомобилем "КАМАЗ-5320" в момент ДТП, или ее не имелось и она была изготовлена позднее (задним числом).
Если по ней Д. действительно управлял автомобилем "КАМАЗ-5320" в момент ДТП, то суд не вправе был освобождать его в установленном законом порядке от ответственности по заявленному иску, поскольку управление транспортным средством является его эксплуатацией, доверенность на которую является документом, подтверждающим законное владение источником повышенной опасности.
Ответчик Г. и третье лицо Д. в судебном заседании подтверждали наличие у Д. доверенности на право управления автомобилем "КАМАЗ-5320" на момент дорожно-транспортного происшествия. Д. не привлекался к административной ответственности, в отношении его не составлялся протокол за управление им автомобилем "КАМАЗ-5320" без доверенности. Этому суд оценки не дал.
Суд также не учел, что отсутствие у надлежащего ответчика средств для возмещения ущерба не влечет возложение обязанности по возмещению ущерба на других лиц.
При таких обстоятельствах решение суда не может быть признано законным и подлежит отмене.
Подлежит отмене и определение судебной коллегии по следующим основаниям.
Судебная коллегия, признав установленные судом первой инстанции обстоятельства и сделанные им выводы правильными, не только не устранила допущенные судом нарушения, но и по этим же обстоятельствам применила положения о солидарной ответственности собственника и водителя автомобиля "КАМАЗ-5320". Более того, судебная коллегия указала, что ответственность должна наступать в соответствии со ст. 1064, 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку Г. как собственник, поручив Д. управление автомобилем, продолжает осуществлять владение этим транспортным средством, а Д. виновен в ДТП и как водитель, осуществляя эксплуатацию транспортного средства без доверенности, полностью выполняет функции владельца источника повышенной опасности.
Судебная коллегия не только сделала вывод об управлении Д. автомашиной без доверенности без приведения этому доказательств, но и неправильно применила закон.
Солидарная ответственность применительно к ДТП наступает только между владельцами источников повышенной опасности и только в случае причинения вреда потерпевшему в результате взаимодействия этих источников (п. 3 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации). В этом случае положения ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации не применяются; они применяются при определении долевой ответственности при противоправном изъятии источника повышенной опасности из обладания собственника. Противоправного завладения Д. автомобилем не установлено. Д. и Г. не могли быть одновременно владельцами одной автомашины. Взаимодействия источников повышенной опасности при их владении этими лицами не установлено также.
Кроме того, Д. судом по делу привлечен в качестве третьего лица на стороне ответчика, к участию в деле в качестве ответчика не привлекался. Поэтому в соответствии с требованиями Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации на него не могла быть возложена ответственность по возмещению ущерба.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда и определение судебной коллегии, дело направил на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 10 ноября 2004 г., дело N 44-Г-325/2004
Отказ суда в удовлетворении иска о вселении является незаконным, поскольку право пользования жилым помещением у истца в силу закона возникло на основании ордера и заключенного договора найма и не зависело от обстоятельств его вселения.
Б. обратился в суд с иском к Ф. о вселении в двухкомнатную квартиру в г. Екатеринбурге. В обоснование иска указал, что 14.02.1990 квартира была предоставлена по ордеру на семью из трех человек: на него, ответчика и ее ребенка - И.; все указанные лица (включая его самого) зарегистрированы в данной квартире. 20.04.1998 брак с Ф. был расторгнут; ответчик препятствует его вселению в спорное жилое помещение; другого жилья он не имеет.
Ответчик иск не признала, предъявив встречный иск о признании Б. не приобретшим право пользования спорной квартирой и снятии его с регистрационного учета. Свои требования мотивировала тем, что Б., хотя и был включен в ордер, в спорную квартиру никогда не вселялся, а потому не приобрел право пользования ею.
Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 01.12.2003 встречный иск Ф. удовлетворен полностью. В удовлетворении иска Б. о вселении было отказано.
В кассационном порядке дело не рассматривалось.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда, вынес новое решение, указав следующее.
В соответствии со ст. 47 Жилищного кодекса РСФСР ордер является единственным основанием для вселения гражданина в предоставленное жилое помещение. Судом установлено и ответчиком не оспаривалось, что Б. включен в ордер в качестве члена семьи Ф., которой предоставлялась спорная квартира.
Согласно ст. 51 Жилищного кодекса РСФСР на основании ордера с указанными гражданами заключается договор социального найма, по которому определяются права сторон договора. Б. является участником договора найма, зарегистрирован в квартире.
Суд установил, что Ф. квартира предоставлена по ордеру на 3 человек, в том числе и на Б. Он по заключенному договору социального найма (с его участием) был зарегистрирован в квартире.
Таким образом, Б. приобрел право постоянного пользования спорным жилым помещением на основании ордера. Ордер в установленном порядке недействительным не признан. Поэтому прекращение права такого пользования допустимо только по правилам ст. 89 Жилищного кодекса Российской Федерации.
Разрешая спор, суд в нарушение закона и без учета установленных обстоятельств исходил из положений ст. 53, 54 Жилищного кодекса РСФСР, указав, что Б. не вселялся в квартиру, в связи с чем не приобрел на нее право.
Учитывая, что в силу закона право пользования жилым помещением у Б. возникло на основании ордера и заключенного договора найма и не зависит от правил его вселения (ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР), отказ суда в удовлетворении иска Б. и удовлетворение встречного иска Ф. являются незаконными. Обстоятельства вселения не являются юридически значимыми по данному делу.
Президиум Свердловского областного суда вынес новое решение об удовлетворении иска Б. к Ф., вселении Б. в спорную квартиру, отказе в удовлетворении встречного иска Ф. о признании Б. не приобретшим права пользования спорной квартирой.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 13 октября 2004 г., дело N 44-Г-307/2004
Суд признал наличие у заявителя гражданства Российской Федерации, не установив обстоятельств, имеющих значение для дела.
Г. обратилась в суд с жалобой на бездействие начальника ПВС Чкаловского РУВД г. Екатеринбурга, связанное с отказом рассмотреть ее заявление об обмене паспорта гражданина СССР на паспорт гражданина Российской Федерации, указав, что 14 сентября 2003 г. обратилась в ПВС Чкаловского РУВД г. Екатеринбурга с заявлением об обмене паспорта гражданина СССР на паспорт гражданина Российской Федерации нового образца в связи с паспортной реформой в России. Однако паспорт ей не обменяли, на поданное заявление не ответили.
Впоследствии, дополнив жалобу, Г. указала, что начальник ПВС Чкаловского РУВД устно сообщила, что для получения паспорта гражданина Российской Федерации ей, Г., необходимо приобрести гражданство Российской Федерации.
По мнению заявителя, действия начальника ПВС являются незаконными, нарушающими ее право на гражданство, поскольку она родилась в 1996 году на территории СССР и является гражданкой СССР; ее родители родились на территории Российской Федерации и являются гражданами Российской Федерации, следовательно, она является гражданином России по рождению. От российского гражданства никогда не отказывалась.
Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 23.03.2004 на паспортно-визовую службу Чкаловского РУВД г. Екатеринбурга возложена обязанность обменять Г. паспорт гражданина СССР на паспорт гражданина Российской Федерации.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда по следующим основаниям.
Признавая отказ начальника паспортно-визовой службы Чкаловского РУВД г. Екатеринбурга незаконным, суд признал установленным гражданство Российской Федерации Г. по рождению, поскольку она родилась у граждан России, ни она, ни ее родители заявления о выходе из гражданства Российской Федерации не подавали, рождение ее в г. Ташкенте Узбекской ССР (т.е. не на территории Российской Федерации) правового значения не имеет.
Выводы суда сделаны без учета требований закона и установления обстоятельств, имеющих значение для дела.
В соответствии со ст. 5 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ (в ред. от 11.11.2003) "О гражданстве Российской Федерации", вступившего в законную силу 01.07.2002, гражданами Российской Федерации являются лица, имеющие гражданство Российской Федерации на день вступления в силу настоящего Федерального закона, либо лица, которые приобрели гражданство Российской Федерации в соответствии с настоящим Федеральным законом.
Г. не обращалась за получением гражданства, утверждая, что гражданство Российской Федерации она имеет.
В соответствии с ч. 7 ст. 4 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ (в ред. от 11.11.2003) "О гражданстве Российской Федерации" наличие у лица гражданства Российской Федерации либо факт наличия у лица в прошлом гражданства СССР определяется на основании законодательных актов Российской Федерации, РСФСР или СССР, международных договоров Российской Федерации, РСФСР или СССР, действовавших на день наступления обстоятельств, с которыми связывается наличие у лица соответствующего гражданства.
Согласно ч. 1 ст. 13 Закона Российской Федерации N 1948-1 от 28.11.1991 "О гражданстве Российской Федерации", вступившего в законную силу 06.02.1992, гражданами Российской Федерации признавались все граждане бывшего СССР, постоянно проживающие на территории Российской Федерации на день вступления в силу данного Закона, если в течение одного года после этого дня они не заявят о своем нежелании состоять в гражданстве Российской Федерации.
Однако факта постоянного проживания Г. на территории Российской Федерации на 06.02.1992 суд не установил.
В силу ч. 2 ст. 13 этого же Закона лица, родившиеся 30 декабря 1922 года и позднее и утратившие гражданство бывшего СССР, считаются состоявшими в гражданстве Российской Федерации по рождению, если родились на территории Российской Федерации или если хотя бы один из родителей на момент рождения ребенка был гражданином СССР и постоянно проживал на территории Российской Федерации. Под территорией Российской Федерации в данном случае понимается территория Российской Федерации по состоянию на дату их рождения.
Однако суд не установил ни факта рождения Г. на территории Российской Федерации, ни факта того, что хотя бы один из ее родителей на момент ее рождения имел гражданство СССР и постоянно проживал на территории Российской Федерации. Доказательств этому материалы дела не содержат.
Более того, суд установил, что Г. родилась не на территории Российской Федерации, а на территории Узбекской ССР.
В надзорной жалобе указано, что 15.07.1996 Г. получила паспорт СА 04989220 гражданина Республики Узбекистан, имеет постоянную прописку в Республике Узбекистан с 1992 года.
Доводы надзорной жалобы требуют проверки и правовой оценки суда первой инстанции, поскольку, если Г. получила гражданство другого государства, то в силу ст. 14 Федерального закона от 31.05.2002 N 62-ФЗ (в ред. от 11.11.2003) "О гражданстве Российской Федерации" она утратила гражданство Российской Федерации и могла его приобрести только путем приема ее в гражданство Российской Федерации.
Президиум Свердловского областного суда отменил решение суда, дело направил на новое рассмотрение.
Постановление
президиума Свердловского областного суда
от 27 октября 2004 г., дело N 44-Г-311/2004
Кассационная практика
Срок исковой давности, предусмотренный нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, не может быть применен к правоотношениям, связанным с обеспечением гарантированной государством материальной поддержки материнства и детства.
Е. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Свердловской области о взыскании ежемесячного пособия на дочь за 1997 г. с учетом индексации.
Представитель ответчика иск не признал, заявив о пропуске истцом срока исковой давности.
Судом постановлено решение об отказе в иске по причине пропуска истцом срока исковой давности.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила такое решение, указав, что в соответствии с п. 1 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и связанные с ними личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников.
Настоящий спор связан с обеспечением гарантированной государством материальной поддержки материнства и детства, не относится к категории правоотношений, регулируемых нормами гражданского законодательства. В соответствии с требованиями п. 2, 3 ст. 2 Гражданского кодекса Российской Федерации правила, предусмотренные ст. 195 - 208 Гражданского кодекса Российской Федерации, на указанные правоотношения не распространяются.
Наряду с этим, постановлениями Правительства Свердловской области как уполномоченного органа субъекта Российской Федерации в период с 1997 по 2004 г. признавалась просроченная кредиторская задолженность по ежемесячному пособию на детей за 1997 год, определялись меры для ее погашения. В исковом заявлении истец ссылается на то, что пропустила предполагаемый срок исковой давности по уважительной причине, так как ей неоднократно обещали выплатить причитающееся пособие.
При разрешении спора судом проигнорировано, что в соответствии с Положением о порядке назначения и выплаты государственных пособий гражданам, имеющим детей, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.09.1995 N 883, в редакции, действующей на 1997 г., ежемесячное пособие выплачивалось работающим гражданам - по месту работы, неработающим - органом социальной защиты населения. В связи с этим основным ответчиком по такой категории дел является работодатель либо учреждение социальной защиты населения. Если будет установлено, что соответствующее юридическое лицо не выплатило пособие на ребенка в связи с неполучением денежных средств из бюджета субъекта Российской Федерации, взыскание задолженности должно производиться с финансового органа субъекта Российской Федерации, который подлежит привлечению к участию в деле в порядке ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, за счет средств казны субъекта Российской Федерации.
Рассмотрев исковые требования на сумму менее 500 минимальных размеров оплаты труда к ответчику, находящемуся в Ленинском районе г. Екатеринбурга, суд нарушил родовую и территориальную подсудность спора.
Изложенные обстоятельства в силу требований ч. 1 ст. 362, п. 1 ч. 2 ст. 364 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются бесспорными основаниями к отмене решения суда с направлением дела на новое рассмотрение.
Определение
судебной коллеги по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 7 октября 2004 г., дело N 33-7875/2004
Управление транспортным средством по устному поручению владельца источника повышенной опасности не освобождает водителя от гражданско-правовой ответственности в случае совершения дорожно-транспортного происшествия и причинения вреда по его вине.
ЗАО "ЭТМ" обратилось в суд с иском к В. о взыскании вреда, причиненного повреждением автомобиля в дорожно-транспортном происшествии. В обоснование иска указано, что вина ответчика в ДТП установлена в ходе расследования уголовного дела, которое прекращено за примирением сторон, что свидетельствует о признании В. своей вины в ДТП.
В. иск не признал, пояснив, что он является ненадлежащим ответчиком, т.к. в силу ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность возмещения вреда должна быть возложена на владельца источника повышенной опасности Г., который попросил В. довезти его до места назначения, при этом полномочий на владение своим транспортным средством ему не передавал. В момент ДТП владелец автомобиля Г. находился в автомобиле на переднем пассажирском сидении. Он в момент ДТП осуществлял лишь техническое управление автомобилем, принадлежащим Г., поэтому последний и должен быть субъектом гражданской ответственности.
Кировским районным судом постановлено решение, по которому в удовлетворении иска ЗАО "ЭТМ" к В. о возмещении вреда отказано.
Постановляя такое решение, суд первой инстанции исходил из того, что само по себе техническое управление автомобилем в присутствии его владельца, носящее разовый характер, без передачи в установленной законом форме прав и обязанностей владельца источника повышенной опасности не свидетельствует в данном случае о том, что В. приобрел статус владельца источника повышенной опасности, так как владение предполагает господство над вещью (автомобилем) со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями. Суд пришел к выводу о том, что гражданско-правовая ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности не может быть возложена на управляющего транспортным средством В., а может быть возложена только на законного владельца автомобиля Г., к которому истец требований не заявлял.
С таким выводом судебная коллегия не согласилась.
В соответствии с п. 1 ст. 1079 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).
Правилами дорожного движения Российской Федерации не запрещено собственнику транспортного средства передавать управление этим средством в своем присутствии другому лицу, имеющему при себе соответствующие документы на право управления транспортным средством данной категории.
Как следует из материалов дела, В. управлял транспортным средством в присутствии собственника автомашины Г. Таким образом, В. управлял транспортным средством на законном основании по устному поручению его владельца Г. и у суда не было оснований с учетом заявленных требований освобождать В. от ответственности по возмещению вреда.
Об этом по существу указывалось и в определении президиума Свердловского областного суда от 17 марта 2004 года, которым отменено заочное решение суда по этому же делу.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 7 сентября 2004 г., дело N 33-6222/2004
Иски о взыскании денежного вознаграждения за участие в проведении контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона мировым судьям не подсудны.
Р. обратился в суд с иском к ГУВД Свердловской области, ГУ УВД г. Нижнего Тагила о взыскании денежного вознаграждения за участие в проведении контртеррористических операций на территории Северо-Кавказского региона в период с 05.11.2001 по 07.02.2002 в сумме 52752 руб. 69 копеек.
Определением судьи Ленинского районного суда г. Нижнего Тагила от 02.09.2004 исковое заявление возвращено истцу как вытекающее из трудовых отношений и подсудное мировому судье независимо от цены иска.
Отменяя определение суда первой инстанции, судебная коллегия указала следующее.
В соответствии со ст. 23 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела, отнесенные к его подсудности федеральными законами, в том числе по имущественным спорам при цене иска, не превышающей пятисот минимальных размеров оплаты труда, установленных федеральным законом на день подачи заявления; дела, возникающие из трудовых отношений независимо от цены иска, за исключением дел о восстановлении на работе и дел о разрешении коллективных трудовых споров.
Квалифицируя спорные отношения как трудовые, суд не учел, что в соответствии с ч. 6 ст. 11 Трудового кодекса Российской Федерации Трудовой кодекс, законы и иные правовые акты, содержащие нормы трудового права, не распространяются на военнослужащих при исполнении ими своих обязанностей военной службы, если в установленном Трудовым кодексом Российской Федерации порядке они не выступают в качестве работодателей или их представителей.
Поскольку в рассматриваемый период истец в Чеченской Республике фактически проходил службу во время командировки в особых условиях вооруженного конфликта немеждународного характера, на него распространяются предусмотренные законодательством Российской Федерации дополнительные гарантии и компенсации. Выплата этих сумм за дни фактического участия в боевых действиях не является заработной платой истца, обусловленной трудовым договором, и осуществляется не за непосредственное выполнение им трудовых функций.
Спорные правоотношения носят специфический характер, не подпадающий под действие пп. 6 п. 1 ст. 23 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, дело подсудно федеральному суду и могло быть предъявлено по выбору истца по месту нахождения одного из ответчиков в Верх-Исетский районный суд г. Екатеринбурга либо Ленинский районный суд г. Нижнего Тагила.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 7 октября 2004 г., дело N 33-7729/2004
При определении судом места жительства ребенка, достигшего десятилетнего возраста, учет его мнения обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит интересам несовершеннолетнего.
С. обратилась в суд с иском к К. о расторжении брака. Указала, что брак зарегистрирован в 1993 г., имеют сына Я., 1992 г. рождения. Ответчик злоупотребляет спиртными напитками, проявлял супружескую неверность, устраивал скандалы, совместная жизнь невозможна. Просила определить место жительства ребенка с ней.
К. предъявил встречный иск об определении места жительства ребенка с ним, ссылаясь на то, что мать не может заниматься воспитанием сына, несдержанна, ругает сына.
Представитель органа опеки и попечительства полагала возможным определить место жительства ребенка с отцом.
Железнодорожным районным судом г. Екатеринбурга постановлено решение от 10 августа 2004 г., которым удовлетворен иск о расторжении брака, определено место жительства ребенка с матерью.
В кассационной жалобе К. просит отменить решение суда, считает, что суд не учел мнение ребенка о его желании проживать с ним.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, вынесла новое решение об определении места жительства несовершеннолетнего Я., 1992 г. рождения, с отцом К., указав следующее.
Из материалов дела усматривается, что стороны вступили в зарегистрированный брак в 1993 г., имеют сына Я., 1992 г. рождения.
Брачные отношения между сторонами прекращены в 2001 г., стороны проживают раздельно, соглашение между ними о месте жительства ребенка не достигнуто.
При отсутствии соглашения спор между родителями разрешается судом.
При этом суд, во-первых, исходит из равенства прав и обязанностей отца и матери и, во-вторых, - из интересов детей и с учетом мнения детей (ч. 3 ст. 65 Семейного кодекса Российской Федерации). При этом учет мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам (п. 1 ст. 9, ст. 12 Конвенции о правах ребенка, ст. 57 Семейного кодекса Российской Федерации).
Из материалов дела видно, что оба родителя характеризуются положительно, оба в состоянии заниматься воспитанием своего ребенка, его образованием, оба имеют возможность создать для ребенка надлежащие жилищно-бытовые условия.
Однако суд не учел, что несовершеннолетний сын сторон достиг 11-летнего возраста и в беседе с представителем органа опеки и попечительства, а также в судебном заседании четко выразил свое желание проживать с отцом. Суд же, вопреки желанию несовершеннолетнего, достигшего десятилетнего возраста, определил его место жительства с матерью, при этом не указал, в чем оставление его с отцом противоречит интересам ребенка, не учел и мнение органа опеки и попечительства. Обстоятельств, свидетельствующих о том, что оставление ребенка на воспитание отцу противоречит интересам ребенка, судом не установлено, между отцом и ребенком сложились более дружеские отношения, чем с матерью.
Исходя из этого решение суда нельзя считать законным и обоснованным.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 5 октября 2004 г., дело N 33-7973/2004
Судом необоснованно взыскана сумма компенсации морального вреда, поскольку истец не доказал, какие его личные права и нематериальные блага были нарушены действиями ответчика.
В. обратился в суд с иском к ООО "М" о возмещении ущерба от дорожно-транспортного происшествия. Указал, что 28.08.2003 на 36-м км Каменск-Уральского тракта произошло дорожно-транспортное происшествие по вине ответчика, водитель которого двигался на автомашине "Газель" с грузом, из которого выпала доска и повредила его автомобиль ВАЗ-2112. В результате был причинен материальный ущерб, а также моральный вред тем, что в салоне машины находилась в качестве пассажира супруга на 7-м месяце беременности, которая сильно переживала.
Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 7 июля 2004 года постановлено: взыскать с ООО "М" в пользу В. в возмещение ущерба 14836 руб. 84 коп., 5000 рублей компенсации морального вреда, в удовлетворении остальных требований отказать.
Судебная коллегия отменила решение суда в части взыскания компенсации морального вреда, постановив по делу в этой части новое решение об отказе В. во взыскании компенсации морального вреда, указав следующее.
В соответствии с требованиями ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред возмещается за нарушение личных неимущественных прав либо нематериальных благ. Истец не указал и не доказал, какие его личные права и нематериальные блага действиями ответчика нарушены. Сам факт переживаний не свидетельствует о наличии нарушенного нематериального блага или неимущественного права.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 5 октября 2004 г., дело N 33-7309/2004
Удовлетворяя заявление, суд не определил характер правоотношений и не уточнил требования заявителя, что повлекло необоснованное рассмотрение дела в порядке главы 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Между ООО и Х. было заключено трудовое соглашение, по которому бригада монтажников под руководством Х. обязалась возвести каркас, перекрытия, лестницы, произвести все сопутствующие работы согласно рабочим чертежам проекта и СНиП на строительстве жилого дома, а ООО - оплатить выполненную работу. Р., выполняя работы электрогазосварщика в составе бригады Х. 15 ноября 2003 года, потерял равновесие и упал с высоты 9,65 м на пол подвальной части здания. В результате падения Р. получил открытую черепно-мозговую травму, перелом основания черепа.
Р. обратился в суд с заявлением, в котором просил обязать ООО составить акт о несчастном случае.
В обоснование заявления указал, что по факту случившегося какого-либо акта о нечастном случае на производстве не составлялось. ООО отказывается составить акт, ссылаясь, что Р. не находился с ним в трудовых отношениях. Отказ в составлении акта препятствует заявителю в оформлении всех документов, необходимых для получения социальных гарантий в связи с трудовым увечьем.
Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 2 июля 2004 года постановлено: обязать ООО составить акт о несчастном случае, состоявшемся 15 ноября 2003 года, в отношении Р.
Судебная коллегия отменила решение суда, указав следующее.
Согласно ст. 245 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд рассматривает дела, возникающие из публичных правоотношений:
по заявлениям граждан, организаций, прокурора об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части, если рассмотрение этих заявлений не отнесено федеральным законом к компетенции иных судов;
по заявлениям об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих;
по заявлениям о защите избирательных прав или права на участие в референдуме граждан Российской Федерации;
иные дела, возникающие из публичных правоотношений и отнесенные федеральным законом к ведению суда.
Удовлетворяя заявление Р., суд не определил характер правоотношений и не уточнил требования заявителя.
Суд необоснованно рассмотрел дело в порядке главы 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующей производство по делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих. Ответчик ООО к указанным лицам не относится.
Суду следовало уточнить, для чего необходим акт заявителю, не ставит ли заявитель вопрос в порядке главы 28 Гражданского процессуального кодекса, регулирующей порядок рассмотрения дел особого производства, не затрагиваются ли данным требованием права других лиц, нет ли при этом спора о праве. Этого судом не было сделано.
Кроме этого, определяя характер правоотношений заявителя и ООО, суду следовало принять во внимание требование ст. 20 Трудового кодекса Российской Федерации, а также разъяснения, содержащиеся в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", а именно: если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 Трудового кодекса Российской Федерации), и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.
Судебная коллегия отменила решение суда, дело направила на новое рассмотрение.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 23 сентября 2004 г., дело N 33-7411/2004
При рассмотрении спора о заключении отдельного договора найма жилого помещения суд необоснованно отказал в иске, сославшись на то, что в одной комнате не должны проживать разнополые дети.
Спорное жилое помещение представляет собой двухкомнатную благоустроенную квартиру в доме по пер. Обходному в г. Екатеринбурге, жилой площадью 38,2 кв. м, с изолированными комнатами размером 17,7 и 20,5 кв. м, нанимателем которой по договору найма является К.
На данной жилой площади зарегистрированы она, ее сын О., его бывшая жена Л. и их двое детей: совершеннолетний сын Е. и несовершеннолетняя дочь А., 1992 года рождения.
Л. и Е. обратились в суд с иском к К. и О. об изменении договора найма и передаче им в пользование комнаты размером 20,5 кв. м, поскольку они одной семьей с О. не проживают, т.к. брак с ним расторгнут, сложились крайне неприязненные отношения с ответчиками.
Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 16 июля 2004 года постановлено в удовлетворении иска отказать.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда по следующим основаниям.
Согласно ч. 1 ст. 86 Жилищного кодекса РСФСР совершеннолетний член семьи нанимателя вправе требовать заключения с ним отдельного договора найма, если с согласия остальных проживающих с ним совершеннолетних членов семьи и в соответствии с приходящейся на его долю жилой площадью либо с учетом состоявшегося соглашения о порядке пользования жилым помещением ему может быть выделено помещение, удовлетворяющее требованиям статьи 52 настоящего Кодекса.
Отказывая в удовлетворении иска, суд пришел к выводу о том, что размер приходящейся жилой площади на долю каждого проживающего менее установленного законом, а также то, что в одной комнате не должны проживать разнополые дети истца.
Вывод суда сводится к неправильному определению обстоятельств, имеющих значение для дела, поскольку суду следовало в силу вышеуказанной нормы Закона установить, возможно ли предоставление истцу с детьми в пользование жилого помещения в соответствии с приходящейся на их долю жилой площадью и имеется ли между сторонами соглашение о порядке пользования. Этого судом не было сделано.
Более того, вывод суда о том, что одной комнате не должны проживать разнополые дети истца, не имеет правового значения, поскольку в данном случае имеет место не предоставление жилой площади, а предметом спора является изменение договора найма.
Кроме того, заявляя иск, Л. ссылалась на то, что она с детьми и ответчики проживают раздельно, каждый в своей комнате, что фактически не оспаривал в судебном заседании и ответчик. Следовательно, Л., заявляя иск об изменении договора найма, фактически ссылалась на сложившийся порядок пользования спорной жилой площадью, а суд оставил данное утверждение без внимания и не проверил это обстоятельство, которое имеет значение для правильного разрешения спора по существу.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, дело направила на новое рассмотрение.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 5 октября 2004 г., дело N 33-7690/2004
Суд не учел, что право требования страхового обеспечения по случаю потери кормильца по смыслу закона возникает только в случае, если такое возмещение не было получено ранее.
С. обратилась в суд с требованиями о взыскании ежемесячного страхового обеспечения за прошлое время и на будущее, указав в обоснование иска на то, что в результате несчастного случая на производстве в 1991 г., происшедшего в результате действий третьего лица - В., погиб П. (отец С).
С. просила по случаю потери кормильца взыскать ежемесячное страховое обеспечение за прошлое время, начиная с 7 июня 2001 г. и до 1 июля 2004 г., в размере 44287 руб. 16 коп. и такое же обеспечение ежемесячно в размере 1448 руб. 92 коп. на будущее с последующей индексацией, предусмотренной законом.
Решением Алапаевского федерального городского суда Свердловской области от 27 июля 2004 года постановлено:
взыскать с ГУ СРО ФСС Российской Федерации в пользу С. единовременно ежемесячное страховое обеспечение за прошлое время в размере 44287 руб. 16 коп.;
взыскивать с ГУ СРО ФСС Российской Федерации в пользу С. ежемесячное страховое обеспечение в размере 1448 руб. 92 коп. с последующей индексацией в размере, установленном законом, начиная с 1 июля 2004 г. и до достижения С. возраста 18 лет, а в случае ее обучения в учебном заведении по очной форме обучения - до 23 лет;
взыскать с ГУ СРО ФСС Российской Федерации в пользу С. расходы, понесенные на оплату услуг представителя, в размере 1000 руб.;
взыскать с ГУ СРО ФСС Российской Федерации в пользу Свердловской областной коллегии адвокатов за работу адвоката Алапаевской юридической конторы 1000 руб.;
взыскать с ГУ СРО ФСС Российской Федерации в доход государства пошлину в размере 2638 руб. 61 коп.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда в части, указав следующее.
Постановляя решение, суд, проанализировав нормы Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" в их взаимосвязи, пришел к выводу о том, что истец с момента смерти кормильца в 1991 г. имела право на возмещение вреда по случаю его потери в соответствии с Правилами возмещения вреда за счет работодателя. Истец в лице ее законного представителя указанным правом не воспользовалась, а получила возмещение вреда за счет непосредственного причинителя вреда - В.
Со вступлением в силу Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" 6 января 2000 г. она в соответствии с переходными положениями указанного Закона (ч. 1 ст. 28) получила право на страховое обеспечение по случаю утери кормильца независимо от времени утери кормильца в соответствии с этим Федеральным законом.
В связи с этим судебная коллегия находит правильным вывод суда о том, что истцом до ее обращения с требованием о выплате страхового обеспечения выбор вида помощи, на который ссылается страховщик в соответствии со ст. 8 Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", не был сделан, т.к. само право выбора, как указано выше, появилось 6 января 2000 г. и время его не ограничено.
Суд также правильно посчитал, что в соответствии со ст. 8 Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" законодатель, установив право выбора соответствующего вида помощи при их множественности, не ограничил это право необратимостью выбора.
При таких обстоятельствах в соответствии со ст. 12 Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" суд пришел к обоснованному выводу о наличии у истца правовых оснований требовать взыскания с СРО ФСС в ее пользу ежемесячного страхового обеспечения в связи со смертью застрахованного П. в размере 1448,92 руб. с последующей индексацией на будущее время, начиная с 1 июля 2004 г. и до достижения С. 18 лет, а в случае ее обучения в учебном учреждении по очной форме обучения - до 23 лет.
Размер ежемесячного страхового возмещения определен судом в соответствии с действующим законодательством.
В соответствии со ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия согласилась с выводом суда о наличии оснований для взыскания расходов по оплате услуг представителя, реально понесенных истцом, в размере 1000 рублей, а также в пользу адвокатского образования за часть услуг, оказанных истцу бесплатно.
Выводы суда в этой части мотивированы.
Однако судебная коллегия не согласилась с мнением суда о наличии у истца права требования страхового обеспечения за прошлое время, т.е. с 7 июня 2001 года, поскольку по смыслу ст. 7, 12, 15 Закона Российской Федерации "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" право требования за прошлое время возникает только в том случае, если такое возмещение не было получено.
Как следует из материалов дела, решением Алапаевского городского суда от 19.12.1991 с В. взыскано возмещение вреда на содержание дочери погибшего П. - С., суммы возмещения вреда индексировались и получались законным представителем истца вплоть до рассмотрения данного дела.
Удовлетворяя требования истца о взыскании в ее пользу страхового обеспечения за прошлое время (3 года), суд оставил без внимания, что истец получила бы за прошлое время двойное обеспечение.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что суд, удовлетворяя иск С. в этой части, допустил ошибку в применении законодательства, регулирующего спорное правоотношение, дав неправильное ему толкование.
В этой связи судебная коллегия согласно ст. 361 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в этой части отменяет решение суда и принимает по делу новое решение об отказе истцу в удовлетворении иска, поскольку у нее не возникло право требования двойного возмещения вреда. В связи с отменой решения суда в этой части в силу ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит снижению и размер госпошлины, взысканной судом с ответчика в доход государства.
Поскольку в судебном заседании С. не настаивает на взыскании с В. возмещения вреда по случаю потери кормильца, судебная коллегия принимает решение о прекращении взысканий на основании решения Алапаевского городского суда от 19 декабря 1991 года с В. в пользу законного представителя С. ежемесячных платежей по случаю утери кормильца на будущее время, т.е. с 1 июля 2004 года.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 12 октября 2004 г., дело N 33-7630/2004
Удержание сумм расходов при взыскании алиментов из дохода лица после уплаты им налога по упрощенной системе налогообложения законодательством не предусмотрено.
Г. обратился в суд с жалобой на действия судебного пристава-исполнителя, указывая в обоснование жалобы, что по решению суда от 18.01.2001 он выплачивает алименты на содержание сына В., 1996 года рождения, в размере 1/5 части заработка или иного дохода, начиная с 28.01.2001.
Пристав-исполнитель произвел расчет задолженности по алиментам за 2003 год в размере 37552 руб.
Однако он не согласен с размером задолженности, поскольку, являясь индивидуальным предпринимателем, уплачивает налоги по упрощенной системе налогообложения - исходя из доходов без уменьшения на величину расходов с налоговой ставкой в размере 6%, а судебный пристав-исполнитель при определении размера задолженности по алиментам не учел произведенные расходы при осуществлении предпринимательской деятельности. Кроме того, судебный пристав-исполнитель алименты должен исчислять в твердой денежной сумме.
Решением Городского суда г. Лесного Свердловской области от 7 июля 2004 г. постановлено жалобу Г. на действия судебного пристава-исполнителя удовлетворить частично, признать незаконными действия судебного пристава-исполнителя Лесного ПСП N 61Ц по определению размера задолженности Г. за 2003 г. по алиментам исходя из размера дохода в 239109 руб. без уменьшения на величину расходов, в остальной части жалобы отказать, исполнительное производство N 3390/01 приостановить до вступления решения в законную силу, после чего возобновить его.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда по следующим основаниям.
Удовлетворяя жалобу заявителя о признании действий судебного пристава-исполнителя по исчислению размера задолженности по алиментам за 2003 год без учета понесенных им в процессе предпринимательской деятельности расходов, суд указал, что понятие дохода физического лица и дохода частного предпринимателя не являются тождественными. Определение размера дохода без учета полученных расходов влияет только на размер налоговой ставки.
Однако такой вывод суда является неверным, поскольку основан на неправильном толковании норм материального права.
Согласно ст. 82 Семейного кодекса Российской Федерации виды заработка и (или) иного дохода, которые получают родители в рублях и (или) в иностранной валюте и из которых производится удержание алиментов, взыскиваемых на несовершеннолетних детей в соответствии со ст. 81 Семейного кодекса Российской Федерации, определяются Правительством Российской Федерации.
В силу п. 4 Перечня видов заработной платы и иного дохода, из которых производится удержание алиментов на несовершеннолетних детей, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 18 июля 1996 года N 841 (в редакции Постановлений Правительства Российской Федерации от 20.05.1998 N 465, от 08.08.2003 N 475, от 06.02.2004 N 51), взыскание алиментов с сумм заработной платы и иного дохода, причитающихся лицу, уплачивающему алименты, производится после удержания (уплаты) из этой заработной платы и иного дохода налогов в соответствии с налоговым законодательством.
В соответствии с налоговым законодательством Г. избрал упрощенную систему налогообложения, когда объектом налогообложения являются доходы при установлении налоговой ставке в размере 6%.
Как видно из материалов дела, доход Г. за 2003 год составил 239109 рублей, судебный пристав-исполнитель правильно исчислила размер задолженности по алиментам в сумме 37552 руб. 60 коп. исходя из дохода заявителя без учета налога на этот доход.
Удержание сумм расходов при взыскании алиментов из дохода лица после уплаты им налога законодательством не предусмотрено. В соответствии с п. 2 ст. 346.20 Налогового кодекса Российской Федерации доходы уменьшаются на величину расходов при установлении налоговой ставки в размере 15%, после чего производится исчисление размера алиментов.
На этом основании судебная коллегия отменила решение суда в части признания незаконными действий судебного пристава-исполнителя по определению задолженности за 2003 год по алиментам, вынесла новое решение об отказе Г. в удовлетворении жалобы.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 августа 2004 г., дело N 33-6275/2004
Выводы суда о заключении договора приватизации квартиры в нарушение прав истца (в связи с отсутствием его письменного согласия) сделаны без учета действовавшего в тот период законодательства.
Ш. обратился в суд с иском к У., ОАО, Администрации г. Екатеринбурга о признании недействительным договора приватизации квартиры по ул. Латвийской в г. Екатеринбурге, заключенного 15.03.1993 ОАО с А. (отцом Ш. и У.) без участия и согласия истца, находившегося в тот период в местах лишения свободы и выписанного 30.09.1992 из спорной квартиры в связи с осуждением в июне 1992 г., но не признававшегося судом утратившим право на жилую площадь. Просил применить последствия недействительности ничтожной сделки, привести стороны договора в первоначальное положение, восстановить его право пользования квартирой по договору социального найма.
Решением Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 6 июля 2004 г. было постановлено удовлетворить иск Ш. в части признания недействительным договора передачи ОАО в собственность А. квартиры по ул. Латвийской в г. Екатеринбурге, возвратить ее в собственность ОАО; в остальной части требований отказать.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Разрешая данный спор, суд правильно указал, что в соответствии со ст. 53 Жилищного кодекса РСФСР члены семьи нанимателя пользуются всеми правами и несут все обязанности, вытекающие из договора найма. Согласно ст. 2 Закона РСФСР "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" граждане, занимающие жилые помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда, вправе с согласия всех совместно проживающих членов семьи приобрести жилое помещение в собственность.
Ссылаясь на указанные нормы и отсутствие решения суда о признании Ш. в соответствии со ст. 61 Жилищного кодекса РСФСР утратившим право на жилую площадь, суд посчитал доказанным, что истец Ш. на момент осуждения 30.09.1992 и заключения договора приватизации квартиры 15.03.1993 обладал правом пользования спорным жилым помещением и заключение договора приватизации без его согласия противоречит закону и является ничтожной сделкой.
В то же время суд не принял во внимание, что оспариваемые обстоятельства имели место до принятия 12.12.1993 Конституции Российской Федерации. До признания Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 23.06.1995 N 8-П положений п. 8 ч. 2 ст. 60 Жилищного кодекса РСФСР не соответствующими Конституции Российской Федерации и утратившими силу с момента провозглашения этого Постановления, п. 8 ч. 2 ст. 60 Жилищного кодекса РСФСР предусматривалось, что жилое помещение сохраняется за временно отсутствующими гражданами на более длительный срок в случае осуждения к лишению свободы на срок свыше 6 месяцев - до приведения приговора в исполнение. Реализация этого положения не предполагала обязательного, как во всех остальных случаях, судебного порядка признания лица утратившим право пользования жилым помещением, что также отмечено в п. 6 вышеприведенного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации.
Суд не устанавливал, когда приговор от июня 1992 г. в отношении Ш. был приведен в исполнение, нет таких данных и в материалах дела. Выводы о наличии у истца права на спорную жилую площадь на момент заключения договора приватизации квартиры его отцом в нарушение прав истца в связи с отсутствием его письменного согласия судом сделаны без учета действовавшего в тот период законодательства и определения обстоятельств, имеющих значение для дела. Эти выводы не могут быть признаны убедительными, а решение - законным и обоснованным.
Кроме того, суд принял решение о передаче спорного жилого помещения в собственность ОАО и отказал в удовлетворении требований к Администрации г. Екатеринбурга о заключении договора социального найма.
Между тем, из материалов дела и объяснений сторон, в том числе ОАО, представителя Администрации, следует, что на основании постановления Главы Администрации г. Екатеринбурга от 18.12.1995 N 851 ведомственный жилищный фонд, в котором находится спорное жилое помещение, и инженерные коммуникации переданы в муниципальную собственность МО "г. Екатеринбург".
Следовательно, суд с учетом требований ст. 40, 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должен был решить, возникло ли у Администрации материальное правопреемство по оспариваемому договору, которое влечет и процессуальное правопреемство, какой из указанных истцом ответчиков будет являться надлежащим, что суд, принимая решение по делу, не выполнил.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 10 августа 2004 г., дело N 33-6241/2004
Условия исполненного договора не могут быть изменены, поскольку надлежащее исполнение договора является одним из оснований прекращения обязательства.
П. и И. обратились в суд с заявлением об оспаривании решения государственного регистратора М. об отказе в государственной регистрации соглашения от 24.05.2004 о расторжении договора от 14.03.2003 купли-продажи комнаты в квартире, просили обязать Учреждение юстиции зарегистрировать указанное соглашение.
В обоснование требования заявители указали, что 14.03.2003 между ними был заключен договор купли-продажи вышеуказанной комнаты. П. выступала в качестве продавца, И. - в качестве покупателя. Данный договор зарегистрирован в Ревдинском филиале Учреждения юстиции 07.04.2003, на основании чего И. было выдано свидетельство о праве собственности. Впоследствии они обоюдно и добровольно решили расторгнуть указанный договор, 24.05.2004 составили об этом соглашение. Однако в регистрации договора в Учреждении юстиции им было отказано. Считают, что действия государственного регистратора являются незаконными и нарушающими их права и интересы.
Представитель Учреждения юстиции с заявлением не согласился, пояснив, что согласно ст. 408 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство прекращается в случае его исполнения, поэтому исполненный обеими сторонами договор расторжению не подлежит.
Решением Ревдинского городского суда Свердловской области от 19 июля 2004 г. постановлено признать незаконным решение об отказе в государственной регистрации соглашения о расторжении договора купли-продажи комнаты, обязать Учреждение юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним на территории Свердловской области произвести государственную регистрацию соглашения от 24.05.2004.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, вынесла новое решение об отказе в удовлетворении заявления, указав следующее.
Как следует из материалов дела, при вынесении решения суд исходил из принципа свободы договора, в содержание которого он отнес, в том числе, и право сторон в любое время изменить или расторгнуть договор. При этом суд, применив ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации, указал, что ни какими-либо законами, ни самим договором между сторонами не были предусмотрены какие-либо ограничения по его расторжению.
Однако суд не учел, что ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации регулирует вопросы, касающиеся обязательственного права.
По смыслу ст. 307 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательством является наличие определенных прав и обязанностей сторон договора по отношению друг к другу. Соответственно, изменить или расторгнуть договор можно только при условии существования обязательства, т.е. наличия взаимных прав и обязанностей. При отсутствии же таковых обязательство является прекращенным, и его изменение или расторжение невозможно.
Согласно п. 1 ст. 454, п. 1 ст. 549 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи недвижимого имущества продавец обязуется передать в собственность покупателя недвижимое имущество, а покупатель обязуется принять указанное имущество и уплатить за него определенную денежную сумму.
Существенными условиями договора продажи недвижимости признаются условия о предмете договора и о цене продаваемого объекта недвижимости. При этом предмет договора продажи недвижимости включает в себя два рода объектов: во-первых, продаваемое недвижимое имущество, во-вторых, действия сторон соответственно по передаче, принятию и оплате продаваемого недвижимого имущества.
Из содержания договора купли-продажи от 14.03.2003 следует, что оплата недвижимости произведена до подписания договора; передача продавцом и, соответственно, принятие покупателем недвижимого имущества состоялись без составления передаточного акта. Следовательно, предусмотренные договором права и обязанности обеими сторонами выполнены в полном объеме.
В силу ст. 408 Гражданского кодекса Российской Федерации надлежащее исполнение договора является одним из оснований прекращения обязательства.
Таким образом, решение государственного регистратора является законным и обоснованным, в связи с чем у суда не имелось оснований для удовлетворения заявления П. и И.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 19 августа 2004 г., дело N 33-6536/2004
Если распространенные сведения по содержанию являются мнением или оценочным суждением лица, то они не могут быть предметом проверки на соответствие действительности, а право на их выражение не может быть ограничено судом.
Ч. обратилась в суд с иском к Л., Т. и др. о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда. В обоснование иска указано, что ответчики направили в Администрацию МО заявление, в котором просили не вселять их в дом, где проживает истец, поскольку она постоянно нарушает правила совместного проживания, не поддерживает порядок в доме и на территории жилого сектора, невежливо относится к соседям и детям. Данные сведения порочат честь и достоинство истца.
Решением Сухоложского городского суда Свердловской области от 23.08.2004 иск удовлетворен.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
В соответствии со ст. 21, 23 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени.
Согласно ст. 28, 29 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода иметь и распространять собственные убеждения. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. Никто не может быть принужден к выражению своих мыслей и убеждений или отказу от них.
Согласно ст. 21 Декларации прав и свобод человека и гражданина граждане Российской Федерации имеют право направлять личные и коллективные обращения в государственные органы и должностным лицам, которые в пределах своей компетенции обязаны рассмотреть эти обращения, принять по ним решения и дать мотивированный ответ в установленный законом срок. Право на обращение граждан в государственные и общественные органы с предложениями, заявлениями, жалобами также закреплено в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 12.04.1968 (в ред. от 02.02.1988) "О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан".
В соответствии со ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.
Под распространением сведений, прочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, о котором указывается в статье 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляции по радио и в других средствах массовой информации и т.д.
Реализация права на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации напрямую и непосредственно связана с соблюдением права на свободу мысли, слова и информации.
В основе правильного решения должно лежать разделение фактов и сведений, распространяемых ответчиком.
Разрешая спор по существу, суд исходил из того, что ответчиками не доказано соответствие действительности информации, изложенной в письме главе администрации и порочащей честь и достоинство истца.
Установленные законодательством гарантии и права позволяют выражать любое мнение, содержащее оценку фактов, и не влекут ответственности, если мнение выражено в приличной форме и не содержит в себе прямого либо завуалированного утверждения о порочащих фактах, либо не позволяет сделать прямой вывод о наличии таких фактов. По этой причине содержание выраженного мнения как умозаключения не может подвергаться судом оценке и быть ограниченным, в том числе и судебным решением.
Разрешая спор по существу, суд не учел того, что в письме содержится мнение ответчиков о том, что они не смогут проживать совместно с истцом в одном доме, поскольку, по их мнению, она обладает теми качествами, которые они указали.
В соответствии со ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод наличие фактов можно доказать. Что касается мнения и оценочных суждений, то это требование невозможно удовлетворить, поскольку оно нарушило бы свободу выражения своего мнения, которая является важнейшей частью того права, которое обеспечивается данной нормой.
Из указанной нормы права следует, что мнение и суждения автора не могут быть предметом проверки на соответствие действительности, а следовательно, и не могут быть положены в основу решения суда о защите чести и достоинства как распространенные сведения.
Все изложенные ответчиками обстоятельства являются ни чем иным, как их мнением. Поскольку мнение ответчиков, изложенное в письме, не является распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца, то ее требования не могли быть удовлетворены судом по правилам ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Соответственно, действиями ответчиков не были нарушены личные неимущественные права истца и причинен моральный вред.
Судебная коллегия приняла новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований Ч.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 14 октября 2004 г., дело N 33-8056/2004
В период приостановки работником работы по правилам статьи 142 Трудового кодекса Российской Федерации за работником охраняется заработная плата.
П. обратился в суд с иском к ФГУП о взыскании суммы.
В обоснование исковых требований указал, что с 23.03.1993 он работал машинистом укладчика асфальтобетона в ДРСУ.
С 01.07.2003 по 10.07.2003 он находился на работе, но не работал в связи с задержкой в выплате заработной платы. Ответчик не выплатил ему за указанный период времени 1224 рубля 51 копейку.
Решением Камышловского городского суда Свердловской области от 25 июня 2004 года в иске отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
В силу ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации в случае задержки выплаты заработной платы на срок более 15 дней работник имеет право, известив работодателя в письменной форме, приостановить работу на весь период до выплаты задержанной суммы.
Отказывая в удовлетворении иска, суд указал, что законодатель не обязал работодателя сохранять работнику заработную плату в период приостановки работы.
Судебная коллегия с таким выводом суда согласиться не может, поскольку работодатель несет материальную ответственность перед работником по выплате причитающихся работнику сумм с уплатой процентов, предусмотренных ст. 236 Трудового кодекса Российской Федерации.
Как видно из материалов дела, истец в соответствии с требованиями ст. 142 Трудового кодекса Российской Федерации известил работодателя и, приостановив работу, находился на рабочем месте.
Судебная коллегия считает возможным вынести новое решение - удовлетворить исковые требования истца.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 октября 2004 г., дело N 33-7895/2004
Положение пункта 6 части 1 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации связывает наступление полной материальной ответственности работника с причинением им ущерба в результате административного проступка, который может быть совершен как умышленно, так и по неосторожности.
ОГУП обратилось в суд с иском к Ф. о возмещении ущерба в сумме 102025 руб. 99 коп., причиненного им при исполнении трудовых обязанностей, указывая, что ответчик, управляя автомобилем предприятия, 03.10.2003 нарушил п. 8.4 Правил дорожного движения, за что постановлением ГИБДД от 09.10.2003 был привлечен к административной ответственности в виде штрафа на основании ч. 3 ст. 12.14 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. В результате данного ДТП по его вине были причинены поломки автомашине Р., которому на основании решения Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 24.03.2004 ОГУП возместило ущерб 102025 руб., который просит взыскать в порядке регресса в полном объеме в соответствии с п. 6 ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации.
Ответчик иск признал частично, полагая, что он может нести ответственность в пределах среднего месячного заработка.
Решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 3 августа 2004 года постановлено удовлетворить иск частично, взыскать с Ф. в пользу ОГУП 6529 руб. 55 коп. и возврат госпошлины 271 руб. 18 коп.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
В соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае причинения ущерба в результате административного проступка, если таковой установлен соответствующим государственным органом.
Удовлетворяя иск о возмещении материального ущерба, причиненного работником предприятию, в ограниченном размере, суд исходил из того, что полная материальная ответственность работника может возникнуть только при умышленном причинении ущерба и, несмотря на доказанность привлечения его к административной ответственности, полная материальная ответственность применена быть не может, поскольку диспозиция ч. 3 ст. 12.14 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не содержит в качестве признака состава данного административного правонарушения наступление каких-либо последствий, в частности, причинение материального ущерба.
Судебная коллегия не может признать данное толкование ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации правильным, поскольку п. 3 и п. 6 данной статьи содержат самостоятельные основания полной материальной ответственности и закон не предусматривает при применении п. 6 ч. 1 ст. 243 Трудового кодекса Российской Федерации обязательное наличие умышленного причинения ущерба, связывая ответственность в полном размере по п. 6 данной нормы с его наступлением в результате административного проступка. Административным проступком (правонарушением) признается противоправное виновное действие или бездействие, за которое Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрена административная ответственность. Если таковой установлен органами, уполномоченными рассматривать дела об административных правонарушениях, и в результате этого проступка причинен ущерб, то такой ущерб взыскивается в полном размере, т.е. материальная ответственность возлагается в полном, а не ограниченном размере.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 12 октября 2004 г., дело N 33-8025/2004
Действующее семейное законодательство не предусматривает алиментных обязательств между сожителями, в связи с чем материальная помощь ими друг другу может оказываться исключительно на добровольной основе.
Б. обратилась в суд с иском к своему бывшему сожителю М. об установлении отцовства в отношении несовершеннолетнего сына Я., родившегося в июне 2004 г., взыскании алиментов на свое содержание и содержание ребенка.
Ответчик частично признал иск, подтвердив, что является отцом сына истца, согласился выплачивать алименты на его содержание. На содержание самой Б. М. выразил готовность выплачивать не более 500 рублей в месяц.
Решением Байкаловского районного суда Свердловской области от 8 сентября 2004 г. требования истца удовлетворены: установлено отцовство М. в отношении Я., с ответчика в пользу истца взысканы алименты на содержание ребенка - в размере 1/4 заработка (дохода) ежемесячно, а на содержание самой Б. - по 1000 рублей в месяц.
Судебная коллегия отменила решение в части взыскания алиментов на содержание Б. и постановила по делу новое решение об отказе истцу в удовлетворении этого требования, указав следующее.
При разрешении спора в указанной выше части требований суд не учел, что действующее законодательство (ст. 93 - 97 Семейного кодекса Российской Федерации) не предусматривает алиментных обязательств между сожителями, в связи с чем материальная помощь ими друг другу может оказываться исключительно на добровольной основе.
При таких обстоятельствах суд согласно предписаниям ч. 2 ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не вправе был принимать противоречащее закону признание ответчиком названной части иска.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 21 октября 2004 г., дело N 33-8055/2004
Истец не представил достоверных и достаточных доказательств неисполнения ответчиком обязанности по возврату суммы займа.
С. обратился в суд с иском к П., В. о взыскании суммы.
В обоснование своих требований указал, что 10 сентября 2001 г. по договору займа передал А. денежную сумму 140000 рублей на срок до 31 декабря 2002 г. На эти деньги они приобрели необходимое оборудование для функционирования мастерской, принадлежащей А. 15.09.2002 А. погиб.
Ответчики, являясь наследниками по закону, отказались возвратить ему (истцу) сумму долга. П. и В. иск не признали, указав, что о договоре займа, заключенном А., ничего не знают. Копия договора займа не может служить основанием для удовлетворения иска.
Решением Ирбитского районного суда Свердловской области суд от 02.09.2004 постановлено взыскать с П. и В. солидарно и пользу С. в возмещение долга по договору займа 140000 руб., госпошлину в сумме 3010 руб., судебные расходы в сумме 3000 руб.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, вынесла новое решение, указав следующее.
Согласно ст. 808 Гражданского кодекса Российской Федерации договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда.
В соответствии с Федеральным законом "О минимальном размере оплаты труда", принятым Государственной Думой 02.06.2000, исчисление платежей по гражданско-правовым обязательствам, установленных в зависимости от минимального размера оплаты труда, производится с 1 января 2001 г. исходя из базовой суммы, равной ста рублям.
Как видно из материалов дела, между истцом и А. договор займа был заключен в письменной форме.
В силу ст. 408 Гражданского кодекса Российской Федерации доказательством, подтверждающим неисполнение должником своих обязательств по договору займа, будет являться долговой документ, выданный должником кредитору.
Однако истец в подтверждение своих доводов не представил суду подлинник договора займа и фактически не доказал неисполнение А. своих обязательств.
Удовлетворяя иск, суд в решении сослался на копию договора займа, предоставленную С. суду, и на свидетельские показания, которые в силу закона не могут быть приняты в качестве бесспорных доказательств по делу (ст. 67 Гражданского процессуального кодекса).
В этой связи решение суда нельзя признать законным и обоснованным.
Поскольку судом установлены все обстоятельства, необходимые для дела, суд считает возможным принять решение об отказе в иске С.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 14 октября 2004 г., дело N 33-8220/2004
Компенсация расходов должна обеспечить бесплатность проезда, право истца на которую предусмотрено Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", поэтому вывод суда о том, что денежная сумма в размере уплачиваемого перевозчиком налога с продаж и страховой сбор не подлежат компенсации, неправомерен.
П. обратился в суд с иском к Управлению социальной защиты населения Кировского района города Екатеринбурга о взыскании компенсации расходов за проезд в размере 214 руб. 80 коп., компенсации морального вреда - 500 руб. В обоснование своих требований указал, что в июле 2003 года им были сданы проездные железнодорожные билеты в Управление соцзащиты населения Кировского района города Екатеринбурга для компенсационной выплаты в сумме 2733 руб. 20 коп. на основании п. "е" ч. 2 ст. 16 Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий". Однако компенсация была выплачена не в полном размере, расходы в сумме 214 руб. 80 коп. оплачены не были, какие виды расходов не были оплачены, ему не известно. В связи с выплатой компенсации расходов на проезд в неполном размере истец просил взыскать компенсацию морального вреда.
Решением Кировского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 18 августа 2004 года в удовлетворении иска П. отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
В соответствии с п. "е" ч. 2 ст. 16 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" реабилитированные лица имеют право на бесплатный проезд (туда и обратно) один раз в год железнодорожным транспортом.
В соответствии со ст. 17 вышеуказанного Закона порядок выплаты денежных компенсаций, их перерасчета, предоставления льгот устанавливается специальными положениями, утвержденными Правительством Российской Федерации.
В соответствии с п. 5 Положения о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 3 мая 1994 года N 419 (в редакции от 8 августа 2003 года), компенсация расходов на проезд реабилитированным лицам производится при предъявлении проездных билетов по месту их постоянного жительства органами, назначающими пенсию.
Судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о том, что расходы в размере налога с продаж не подлежат компенсации.
В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 10 июля 2003 года N 282-О указано, что Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в ст. 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту данной категории граждан, в том числе в виде права на бесплатный проезд (п. "е" ч. 2 ст. 16 Закона).
По своей правовой природе данный вид государственной социальной поддержки является льготой, которая носит компенсаторный характер, и установление порядка предоставления которой законодателем возложено на Правительство Российской Федерации.
Положение о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, принятое Правительством Российской Федерации во исполнение пункта "е" ч. 2 ст. 16 вышеуказанного Закона, предусматривает порядок реализации права на бесплатный проезд, учитывающий специфику данной льготы (предоставление транспортных услуг различными видами транспорта, за пределами административного района проживания, периодичность предоставления и необходимость индивидуального учета пользования льготой) и гарантирующий итоговую бесплатность проезда. Защита прав и интересов граждан от любых неправомерных решений и действий (бездействий) государственных органов в соответствии со ст. 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации находится в ведении судов общей юрисдикции, которые при осуществлении правосудия по таким делам должны применять прежде всего нормы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" во взаимосвязи с другими положениями действующего законодательства.
В соответствии со ст. 786 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору перевозки пассажира перевозчик обязуется перевезти пассажира в пункт назначения, а пассажир обязуется уплатить установленную плату за проезд.
В соответствии со ст. 790 Гражданского кодекса Российской Федерации за перевозку пассажиров взимается провозная плата, установленная соглашением сторон, если иное не предусмотрено законом или иными правовыми актами.
В соответствии с п. 2 ст. 936 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательное страхование осуществляется за счет страхователя, за исключением обязательного страхования пассажиров, которое в предусмотренных законом случаях может осуществляться за их счет.
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 7 июля 1992 года N 750 (в редакции от 22 июля 1998 года) сумма страхового взноса включается в стоимость проездного документа и взимается с пассажира при продаже проездного документа. Пассажиры, пользующиеся правом бесплатного проезда в Российской Федерации, подлежат обязательному личному страхованию без уплаты ими страхового взноса.
В обоснование своего вывода об отсутствии оснований для удовлетворения иска суд сослался на п. 143 Правил перевозок пассажиров, багажа и грузобагажа на федеральном железнодорожном транспорте, в соответствии с которым стоимость проезда во всех типах вагонов и категорий поездов состоит из стоимости билета и стоимости плацкарта и определяется по таблице соответствующего прейскуранта.
Судебная коллегия считает, что компенсация расходов истца в размере стоимости проезда, определенной в п. 143 вышеуказанных Правил, не обеспечивает итоговую бесплатность проезда, право на которую предусмотрена п. "е" ч. 2 ст. 16 вышеуказанного Закона Российской Федерации, поскольку фактически расходы, понесенные истцом по договору перевозки, включают не только стоимость билета и стоимость плацкарта, но и сумму в размере уплачиваемого перевозчиком налога с продаж.
Возражая против иска, представитель ответчика сослался на нормы налогового законодательства. Между тем именно ст. 354 Налогового кодекса Российской Федерации, действовавшей до 1 января 2004 года, было установлено, что сумма налога с продаж включается налогоплательщиком в цену товара (работы, услуги), предъявляемую к оплате покупателю (заказчику, отправителю).
Таким образом, судебная коллегия не может признать обоснованным вывод суда о том, что денежная сумма в размере уплачиваемого перевозчиком налога с продаж и страховой сбор не подлежат компенсации в силу п. 143 Правил перевозок пассажиров, багажа и грузобагажа на федеральном железнодорожном транспорте.
Доводы представителя ответчика о том, что перевозчик незаконно возложил на истца обязанность оплаты страхового сбора, в связи с чем обязанность возместить истцу данные расходы лежит на перевозчике, судом первой инстанции рассмотрены не были, в связи с указанными доводами вопрос о привлечении к участию в деле перевозчика судом не обсуждался.
В материалах дела отсутствуют проездные документы, которые истец предъявил ответчику для получения компенсации. В суде кассационной инстанции истец пояснил, что ему неизвестно, какие виды расходов ему не были оплачены. Представитель ответчика в суде кассационной инстанции пояснил, что ответчику была выдана денежная компенсация в размере стоимости билета и стоимости плацкарта, данные суммы были указаны в проездном документе, представленном истцом. Кроме данных сумм в проездном документе была указана сумма налога с продаж, а также иные суммы, о которых он дать пояснение не может.
Таким образом, разрешая спор, суд не предложил представителю ответчика представить в качестве доказательства по делу проездные документы, представленные истцом. Какие фактически суммы не были компенсированы ответчиком истцу и в связи с чем они были включены в проездной документ, судом установлено не было.
При таких обстоятельствах судебная коллегия не может признать законным и обоснованным решение суда в части отказа в иске о взыскании 214 руб. 80 коп.
Компенсация морального вреда при нарушении имущественных прав граждан допускается только в случаях, предусмотренных законом (ст. 151, п. 2 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации). Предмет и основания иска свидетельствуют о том, что моральный вред причинен истцу нарушением его имущественных прав. Из пояснений истца не усматривается, что ответчиком были нарушены какие-либо его неимущественные права.
При таких обстоятельствах с учетом оснований иска в части компенсации морального вреда и непредоставления истцом доказательств причинения морального вреда отсутствие либо наличие факта невыплаты ответчиком истцу денежной компенсации в установленном законом размере правового значения не имеет.
Поскольку оснований для удовлетворения иска в части компенсации морального вреда не имелось, судебная коллегия оставляет решение суда в данной части без изменения.
В остальной части решение суда на основании п. 4 ч. 1 ст. 362 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в тот же суд.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 21 октября 2004 г., дело N 33-8118/2004
Судом необоснованно признано право истца на спорную жилую площадь, поскольку, являясь нанимателем одной квартиры по договору социального найма, она не могла иметь в пользовании по договору социального найма другую квартиру.
Л. обратилась в суд с иском к Администрации Железнодорожного района, Администрации г. Екатеринбурга о признании за ней права пользования жилым помещением, расположенным по ул. Автомагистральной в г. Екатеринбурге, указала, что нанимателем квартиры являлся ее сын Р., который умер в августе 2003 г. Она в квартире проживала с 1979 г. как член семьи нанимателя, жили одной семьей, вели общее хозяйство. В настоящее время она продолжает проживать в спорной квартире. Полагала, что приобрела право на квартиру.
Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 25 августа 2004 года иск Л. удовлетворен, за ней признано право на спорную жилплощадь.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Из материалов дела усматривается, что истец до 1992 г. проживала в спорной квартире с мужем и двумя детьми. После чего в порядке обмена получила по договору социального найма другое жилье - квартиру по ул. Победы, в ордер на получение которой был включен и ее несовершеннолетний сын. Суд пришел к выводу, что, поскольку истец фактически не переехала по обмену в другое жилье, а осталась проживать в спорной квартире, то она имеет на нее право независимо от каких-либо иных обстоятельств.
С таким выводом суда коллегия не может согласиться.
Доводы истца о том, что несовершеннолетний сын в квартиру переехал один, а ее постоянным местом жительства осталась спорная квартира, не могут быть приняты во внимание. Сама она в судебном заседании поясняла, что ее сын не работал, средств к существованию не имел, находился на ее полном иждивении, она 3 - 4 раза в неделю приезжала к нему, занимаясь таким образом его воспитанием и содержанием, т.е. он не мог быть и нанимателем по договору.
Л. в квартире, полученной ею по обмену, зарегистрирована, оплачивала за себя коммунальные услуги, сохраняла за собой право пользования квартирой не только формально, но и 01.09.2003, то есть после смерти последнего лица - своего сына, имевшего право на спорное жилье, заключила договор передачи жилья в ее единоличную собственность, получила свидетельство о государственной регистрации права. Ее сын, которому в 2003 г. исполнилось 18 лет, от участия в приватизации отказался.
Таким образом, являясь нанимателем одной квартиры по договору социального найма, она не могла иметь в пользовании по договору социального найма другую квартиру. Выехав на другое постоянное место жительства и имея квартиру по договору социального найма, истец утратила право пользования спорной квартирой (ст. 89 Жилищного кодекса РСФСР). То обстоятельство, что она продолжала находиться в спорной квартире при жизни мужа, сына, правового значения для разрешения спора не имеет.
Кроме того, истец и ее сын в собственности имеют и другое жилье - двухкомнатную квартиру по ул. Бакинских комиссаров.
Поскольку выводы суда носят противоречивый характер, не основаны на требованиях закона, решение суда нельзя признать законным и обоснованным.
Отменяя решение суда, судебная коллегия принимает новое решение об отказе в удовлетворении иска Л.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 14 октября 2004 г., дело N 33-8166/2004
Решение суда отменено, поскольку в отношении части исковых требований уже имелось вступившее в законную силу решение суда, а часть исковых требований была рассмотрена с нарушением правил подсудности.
Б. обратилась в суд с иском к ФГУП об отмене приказов, восстановлении на работе, выплате заработной платы за время вынужденного прогула с индексацией, возмещении морального вреда.
В обоснование иска указала, что решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 26.10.1999 она была восстановлена на работу в качестве слесаря-сборщика по приказу от 17.11.1999. Данный приказ она считает необоснованным. Приказ подписан неизвестным лицом, не обладающим правом приема и увольнения. Директором завода приказ не издавался и не подписывался. В приказе, изданном на уровне цеха, ей установлен испытательный срок с 27.10.1999, хотя распоряжением ей был установлен срок в один месяц для ожидания допуска к работе. Число в приказе указано 17.11.1999, в этот день она была на больничном. Записи в ее трудовой книжке не соответствуют требованиям законодательства.
Приказом от 27.10.2000 она снова была уволена с работы, так и не приступив к ней фактически. Основанием к ее увольнению по п. 2 ст. 33 Кодекса законов о труде Российской Федерации послужило заключение КЭК от 17 - 21.12.1999 о противопоказаниях работы с бензолом. Однако заключений ВТЭК или ВКК на тот период не было, поэтому заключения любой КЭК ничтожны. Допущено нарушение ст. 154 Кодекса законов о труде Российской Федерации, поскольку при восстановлении на работе по решению суда администрация назначила ей предварительный медицинский осмотр.
Просила приказ от 17.11.1999 и приказ от 27.01.2000 отменить, восстановить ее на прежнее место работы с выплатой за время вынужденных прогулов заработной платы в размере 58800 рублей с индексацией, взыскать моральный вред в сумме 10000 рублей.
Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 25 августа 2004 г. постановлено в удовлетворении иска Б. к ФГУП отказать.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Из материалов дела следует, что решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 4 апреля 2000 года отказано в удовлетворении исковых требований Б. к ФГУП о восстановлении на работе, компенсации морального вреда.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01.08.2000 решение оставлено без изменения.
В процессе рассмотрения указанного гражданского дела предметом рассмотрения являлась законность увольнения Б., а в том числе и законность приказа от 27.01.2000, на основании которого Б. была уволена.
Таким образом, на момент рассмотрения дела по существу в отношении исковых требований Б. в части признания незаконным и отмены приказа от 27.01.2000, восстановления на работе и оплаты вынужденного прогула уже имелось вступившее в законную силу решение суда, что в соответствии со ст. 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для прекращения производства по делу.
Исковые требования Б. в остальной части возникают из трудовых правоотношений, однако не связаны с восстановлением на работе, следовательно, в силу ст. 23 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подсудны мировому судье.
Таким образом, дело было рассмотрено судом первой инстанции с нарушением правил подсудности.
Указанное обстоятельство в силу прямого действия ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которой никто не может быть лишен прав на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к компетенции которых оно отнесено законом, является существенным нарушением норм процессуального права, основанием для отмены решения суда и передачи дела на новое рассмотрение на основании п. 3 ч. 2 ст. 33 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в соответствии с правилами подсудности.
С учетом изложенных обстоятельств решение суда в части признания незаконным и отмены приказа от 27.01.2000, восстановления на работе и оплаты вынужденного прогула подлежит отмене, а производство по делу в этой части подлежит прекращению на основании ст. 365 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в остальной части решение подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение по подсудности мировому судье соответствующего судебного участка Кировского района г. Екатеринбурга.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 2 ноября 2004 г., дело N 33-8178/2004
Вывод суда о неисполнении ответчиком своих обязанностей по договору ренты не соответствует установленным обстоятельствам.
К. (1924 года рождения) обратилась в суд с иском к Л. о расторжении договора пожизненной ренты, заключенного 25.02.2003. В обоснование исковых требований указала, что по договору она передала ответчику квартиру по ул. Ангарской в г. Екатеринбурге, надеясь, что ответчик обеспечит ей старость. Однако ответчик не выполняет свои обязанности, предусмотренные договором: не выплачивает ей по 900 руб. ежемесячно с марта 2003 г. Ей требуются дополнительный уход, питание, одежда, ответчик же ее проблемы не решает, т.е. существенно нарушает условия договора. Просила вернуть ей квартиру.
Л. исковые требования не признал, пояснил, что свои обязательства по договору он исполнял надлежащим образом, всего по договору им истцу передано 153771 руб., с мая 2003 г. истец не стала пускать его в квартиру и отказалась от получения ренты, требуя увеличить сумму. Предъявил иск о взыскании рентной платы в случае расторжения договора.
Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга от 16 августа 2004 года постановил решение, которым исковые требования К. удовлетворил, договор расторгнул, квартиру возвратил истцу. В удовлетворении встречного иска Л. отказал.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Из материалов дела усматривается, что 25.02.2003 между сторонами был заключен договор пожизненной ренты, по условиям которого истец передала в собственность ответчика принадлежавшую ей квартиру по ул. Ангарской в г. Екатеринбурге, а ответчик как плательщик ренты обязывался уплачивать ренту пожизненно в размере двух минимальных оплат труда. Договор нотариально удостоверен, зарегистрирован в установленном законом порядке. В июле 2003 г. истец направила ответчику письменное предложение о расторжении договора в связи с ненадлежащим исполнением им возложенных на него договором обязанностей по выплате ренты.
Судебная коллегия не согласилась с выводами суда о расторжении договора по требованию получателя ренты в связи с существенным нарушением ответчиком условий договора, которые причинили истцу такой ущерб, что она в значительной степени лишилась того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора (п. 2 ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В соответствии с условиями заключенного договора ответчик обязан выплачивать истцу ренту пожизненно, выплата должна производиться не позднее 10 числа каждого месяца в размере двух минимальных оплат труда. Ответчик обязан также принимать меры к сохранению помещения в надлежащем санитарно-техническом состоянии.
Вывод суда о неисполнении ответчиком своих обязанностей не следует из установленных обстоятельств.
В судебное заседание ответчиком была представлена тетрадь с записями сумм, переданных им истцу: 07.03.2003 - 900 руб., 20.03.2003 - 96832 руб. и 05.04.2003 - 28209 руб. Судом необоснованно не приняты эти записи в качестве доказательства только на основании того, что истец получение этих сумм отрицала, по поводу подписи давала противоречивые пояснения, в то же время не отрицала, что должна ответчику 28000 руб. При этом в нарушение требований ч. 3 ст. 86, ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд не дал никакой оценки заключению эксперта ГУ "Уральский региональный центр судебной экспертизы". Экспертиза проведена по определению суда. Согласно заключению, в офис-тетради в обложке синего цвета, представленной ответчиком, ксерокопия которой находится в материалах дела, подписи от имени К., расположенные после рукописных записей от 20.03.2003 и 05.04.2003, выполнены ей самой. Довод о плохом зрении истца также не обоснован, поскольку она имеет возможность сама читать и писать, что в судебном заседании подтвердила и ее представитель.
Из пояснений истца можно сделать вывод, что с заключенным договором она не была согласна сразу после его заключения, поскольку ее не устроили условия: не была предусмотрена отдельно оплата коммунальных услуг, дополнительный уход, лечение и т.п., поэтому еще 10.03.2003 она предложила ответчику расторгнуть договор. Это подтверждает доводы ответчика о том, что с мая 2004 г. истец сама отказалась от получения ренты. Представитель истца Т. в судебном заседании поясняла, что истец предлагала оформить квартиру на нее за 50000 руб., т.е. принимала меры к расторжению договора для последующего заключения его с другими лицами.
Обязанность ответчика оказывать истцу помощь в ином виде условиями договора не предусмотрена. В декабре 2002 г., т.е. до заключения договора с ответчиком, истец заключила договор на оказание социальных услуг бесплатно с Центром социального обслуживания населения Железнодорожного района, на котором такая обязанность лежит в силу закона. Коммунальные платежи истец оплачивает в незначительном размере. Задолженность у нее имела место до заключения договора с ответчиком: на 10.02.2003 - в сумме 429 руб. Все доводы, изложенные истцом, не могут служить основанием для расторжения договора пожизненной ренты (п. 1 ст. 599 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Отменяя решение суда, судебная коллегия приняла новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 октября 2004 г., дело N 33-8576/2004
Судом сделан неверный вывод о том, что увольнение истца с работы было произведено с нарушением требований закона.
Ч. обратилась в суд с иском к ЗАО об изменении формулировки увольнения, взыскании зарплаты за время вынужденного прогула. В обоснование исковых требований указала, что она работала барменом, в июне 2004 г. была проведена проверка, по ее подотчету обнаружили излишки в сумме 1210 руб., проверка проводилась в ее отсутствие, однако она была уволена с работы по п. 7 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, с чем не согласна.
Решением Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 27 сентября 2004 г. иск Ч. удовлетворен.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Из материалов дела усматривается, что Ч. работала барменом в ЗАО. Уволена по п. 7 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение виновных действий, которые дали основание для утраты доверия со стороны работодателя. Поводом к увольнению за утрату доверия послужили результаты проверки, проведенной 04.06.2004, и обнаружение излишков в сумме 1210 руб.
Судебная коллегия с выводами суда о том, что увольнение истца с работы за утрату доверия произведено с нарушением требований закона, не согласилась. Истец, работая барменом, непосредственно обслуживала материальные и денежные ценности. 04.06.2004 начальником финансово-ревизионного отдела ЗАО была проведена проверка всех барменов, работавших в ночную смену. При снятии кассы у истца были обнаружены излишки в сумме 1210 руб., о чем составлен акт, который подписан Ч., при этом ею не было высказано каких-либо возражений.
Из объяснительной истца, данной ею письменно в тот же день, видно, что она не отрицала наличие лишних денег, давая обещание, что это больше не повторится. Таким образом, ее доводы в судебном заседании о том, что она не присутствовала при снятии кассы и пересчете денег, несостоятельны, опровергаются приобщенными к делу доказательствами. Факт обнаружения излишков подтвердили в судебном заседании допрошенные свидетели П., Т. Суд их показания во внимание не принял, а сослался на показания допрошенной в качестве свидетеля Г., у которой также были обнаружены излишки, и она была уволена с работы.
Проверка проводилась в связи с постоянными жалобами посетителей об обмане со стороны барменов дискотеки.
Истец нарушала установленные правила работы, с которыми она ознакомлена под подпись, в частности о том, что вместе с выручкой запрещается хранить личные деньги и "чаевые", для которых отведено специальное место.
Таким образом, увольнение истца с работы за совершение виновных действий, которые дали основания для утраты к ней доверия со стороны работодателя, произведено обоснованно. Порядок увольнения был соблюден.
Решение суда об удовлетворении исковых требований и изменении формулировки увольнения на собственное желание нельзя признать законным и обоснованным. Отменяя решение суда, судебная коллегия полагает возможным принять новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 октября 2004 г., дело N 33-8575/2004
Требование истца о принесении ему как реабилитированному официального извинения прокуратурой за незаконное привлечение к уголовной ответственности подлежало рассмотрению в соответствии с требованиями статьи 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в уголовно-процессуальном порядке.
Ш. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, прокуратуре Свердловской области о взыскании денежной компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что 3 декабря 1998 года он был незаконно привлечен к уголовной ответственности и взят под стражу 10 ноября 2002 года. Свердловским областным судом в отношении его был постановлен оправдательный приговор, вступивший в законную силу 31 июля 2003 года. Он признан невиновным в совершении инкриминируемых ему преступлений, за ним признано право на реабилитацию.
В результате незаконных действий органов предварительного следствия и прокуратуры ему причинен моральный вред, который он оценивает в 30 млн. руб. Просил суд также возложить на прокуратуру обязанность по принесению ему официального письменного извинения за незаконное привлечение к уголовной ответственности.
Решением Орджоникидзевского районного суда от 29 июля 2004 года с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу истца взыскано 200000 рублей в счет возмещения морального вреда. На прокуратуру Свердловской области возложена обязанность принести Ш. официальное письменное извинение за незаконное привлечение к уголовной ответственности. В остальной части иска отказано.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
Принимая решение о частичном удовлетворении иска, суд правильно исходил из требований ст. 1070, 1071, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым вред, причиненный в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, возмещается (как и денежная компенсация морального вреда) в полном объеме за счет казны Российской Федерации независимо от вины должностных лиц органов предварительного следствия, суда и прокуратуры.
Установлено судом и подтверждается материалами дела, что истец был незаконно привлечен к уголовной ответственности, находился под стражей, в связи с чем ему были причинены нравственные страдания.
Что же касается требований истца о принесении ему как реабилитированному официального извинения прокуратурой за незаконное привлечение к уголовной ответственности, то оно подлежит рассмотрению в соответствии с требованиями ст. 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в уголовно-процессуальном порядке.
В связи с этим решение в этой части подлежит отмене, производство по делу - прекращению.
Определяя объем морального вреда, суд правильно исходил из конкретных обстоятельств дела, привел доказательства, подтверждающие факт его причинения.
Все эти выводы суда мотивированы и подтверждаются имеющимися в деле доказательствами, которым суд дал надлежащую оценку.
Вместе с тем судебная коллегия с учетом того, что истец ранее привлекался к уголовной ответственности и реально отбывал наказание в местах лишения свободы, с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, индивидуальных особенностей потерпевшего, считает необходимым снизить денежную компенсацию морального вреда до 10000 рублей.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 октября 2004 г., дело N 33-8383/2004
Предъявляя требование о признании ответчика утратившим право пользования жилым помещением, истец тем самым признает, что такое право ответчик ранее приобрел.
Г. в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Ю. обратилась в суд с иском к П. о признании утратившим право пользования квартирой по ул. Садовой в г. Нижнем Тагиле. В обоснование заявленных требований указала, что спорная квартира находится в их с дочерью собственности. В 2000 г. в квартиру с ее письменного согласия вселен сожитель П. с постановкой на регистрационный учет. С ответчиком они проживали до конца 2001 г. одной семьей без регистрации брака, после чего он ее бросил, выехав из квартиры. В настоящее время отношения полностью прекращены, вещи ответчика в квартире отсутствуют, коммунальные услуги он не оплачивает.
Решением Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила от 13.09.2004 иск удовлетворен, П. признан утратившим право пользования спорной квартирой, на паспортно-визовую службу возложена обязанность снять его с регистрационного учета.
Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение суда, указав следующее.
В соответствии с ч. 2 ст. 288 Гражданского кодекса Российской Федерации жилые помещения предназначены для проживания граждан. Гражданин - собственник жилого помещения может использовать его для личного проживания и проживания членов его семьи.
Согласно ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 127 Жилищного кодекса РСФСР члены семьи собственника, проживающие в принадлежащем ему жилом помещении, имеют право пользования этим помещением на условиях, предусмотренных жилищным законодательством. Право пользования помещением сохраняется за этими лицами и в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого дома, квартиры.
В силу положений ст. 53 Жилищного кодекса РСФСР к членам семьи собственника относятся супруг нанимателя, их дети и родители, другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя, если они проживают совместно с нанимателем и ведут с ним общее хозяйство.
В исковом заявлении и в судебном заседании истец указала, что вселила ответчика в спорную квартиру как сожителя и проживала с ним одной семьей в течение года. Предъявляя требования о признании П. утратившим право пользования жилым помещением, истец тем самым признает, что такое право он ранее приобрел.
В качестве фактических оснований иска Г. ссылается на прекращение семейных отношений с ответчиком, отсутствие его вещей в квартире, неуплату коммунальных платежей.
Указанные обстоятельства не могут служить основанием к признанию ответчика утратившим права пользования жилым помещением в силу вышеприведенных положений ч. 2 ст. 127 Жилищного кодекса РСФСР.
Из пояснений сторон в суде следует, что ответчик в спорной квартире не проживает, но от своих прав на нее не отказывается, что подтверждается в том числе и сохранением регистрации.
В исковом заявлении истец формально сослалась на ст. 135 - 136 Жилищного кодекса РСФСР, однако никаких фактических обстоятельств, предусмотренных указанными нормами, в иске не привела. В дальнейшем истец не лишена возможности обратиться в суд с дополнительными требованиями, предусмотренными ст. 135 - 136 Жилищного кодекса РСФСР.
С учетом изложенного судебная коллегия полагает необходимым решение суда отменить, вынести по делу новое решение об отказе в иске.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 26 октября 2004 г., дело N 33-8567/2004
Судом необоснованно удовлетворен иск гаражного кооператива о взыскании взносов на оплату освещения кооператива, поскольку истцом не представлено доказательств того, что ответчик является членом кооператива и на нем лежит соответствующая обязанность.
Гаражный кооператив обратился в суд с иском к Б. о возмещении убытков, причиненных ненадлежащим исполнением обязательств. В обоснование заявленных требований представитель истца указал, что член гаражного кооператива Б. уклоняется от оплаты за дежурное освещение, установленное в кооперативе. Просил взыскать с ответчика 119 руб. в счет погашения задолженности за дежурное освещение гаражного кооператива, 100 руб. - сумму штрафа за ненадлежащее исполнение обязанностей, 1000 руб. - моральный ущерб, 3000 руб. - представительские расходы, 188 руб. 76 коп. - расходы по госпошлине.
Ответчик иск не признал. Пояснил, что членом кооператива он никогда не являлся, соответствующего заявления о приеме в члены кооператива не писал, в списках членов кооператива не состоит. Приобрел гараж по договору с ОАО. Добровольно платил взносы до декабря 2002 года. В дальнейшем ввиду непредставления руководством кооператива сведений о том, куда расходуются членские взносы, от внесения части платежей за освещение отказался. По оплате освещения собственного гаража имеет переплату. Освещение платной стоянки, которую организовало правление кооператива, оплачивать не намерен.
Решением Красногорского районного суда г. Каменска-Уральского от 13.09.2004 постановлено взыскать с истца в пользу ответчика в счет погашения задолженности за дежурное освещение 119 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 500 руб., расходы по госпошлине 5 руб. 95 коп. В удовлетворении исковых требований о взыскании штрафа и компенсации морального вреда - отказать.
Судебная коллегия по гражданским делам решение суда в части отказа в иске к Б. о взыскании штрафа за ненадлежащее исполнение обязанностей, компенсации морального вреда оставила без изменения, в остальной части отменила с вынесением нового решения, которым в иске гаражному кооперативу о взыскании с Б. 119 руб. в счет погашения задолженности за дежурное освещение гаражного кооператива, представительских расходов в сумме 3000 руб., 188 руб. 78 коп. расходов по госпошлине отказала.
В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.
С учетом предмета и оснований иска на истце лежало бремя доказывания того, что ответчик является членом кооператива, обязан выплачивать истребуемые платежи как установленные уполномоченным уставом органом кооператива.
Статья 116 Гражданского кодекса Российской Федерации и устав гаражного кооператива устанавливают принцип добровольности членства в кооперативе.
Б. настаивает на том, что членом кооператива он не является, заявления о принятии в члены кооператива не писал, в списке членов кооператива не состоит. Надлежащих доказательств, подтверждающих принятие ответчика в члены кооператива, в том числе заявления Б., решения о его принятии в члены кооператива, включении в список членов кооператива истцом не представлено.
Истец определяет истребуемые за период с 01.01.2003 платежи по освещению как "взносы". При этом согласно п. 5.2.4 устава кооператива установление размеров дополнительных взносов, определение направлений их использования относится к компетенции общего собрания кооператива. Соответствующего решения истцом не представлено. В деле имеется лишь решение правления от 01.11.2003, согласно которому оставлен прежним взнос на дежурное освещение для 2 этажа - 23 коп. в сутки. Иных документов, подтверждающих установление уполномоченным органом на период с 01.01.2003 взносов в размере 7 руб. в месяц материалы дела не содержат.
Б. настаивает на том, что потребленную непосредственно им электроэнергию он оплачивает, потребителем электроэнергии, которую его обязывают оплачивать дополнительно, не является. Доводов и доказательств, свидетельствующих об обратном, истец не приводит, ограничившись утверждением об обязанности ответчика как члена кооператива производить соответствующие платежи в счет взносов.
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Свердловского областного суда
от 19 октября 2004 г., дело N 33-8396/2004
Споры о регистрации (снятии с регистрационного учета)
граждан по месту пребывания и по месту жительства
Как показывает судебная практика, несмотря на неоднократное освещение этого вопроса в публикуемых Верховным Судом Российской Федерации и Свердловским областным судом обзорах и разъяснениях, судьи районных и городских судов продолжают допускать многочисленные ошибки при принятии к рассмотрению и разрешении данной категории дел, в связи с чем судебная коллегия считает необходимым еще раз обратить внимание судей на следующее.
Вопросы регистрационного учета граждан Российской Федерации по месту пребывания и по месту жительства относятся к сфере административно-властных отношений, участниками которых, а следовательно, и обладателями соответствующих прав и обязанностей, являются с одной стороны гражданин, а с другой - орган регистрационного учета или должностное лицо, ответственное за регистрацию.
Вопросы регистрационного учета регламентированы Законом Российской Федерации от 25 июня 1993 г. N 5242-1 "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" и утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 июля 1995 г. N 713 Правилами, которые определяют регистрацию по месту пребывания и жительства как способ учета граждан в пределах Российской Федерации, носящий уведомительный характер и отражающий факт местонахождения гражданина. При этом названные нормативно-правовые акты не предусматривают возможности вмешательства органов регистрационного учета в свободу волеизъявления гражданина при выборе им конкретного места пребывания и жительства, возлагая на них обязанность лишь удостоверить в установленный срок факт такого выбора.
Таким образом, регистрация гражданина по месту жительства или по месту пребывания является административным актом, который лишь удостоверяет факт свободного волеизъявления гражданина при выборе им места жительства или места пребывания.
Вместе с тем, как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1998 г. N 4-П, право гражданина Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации не является абсолютным и в соответствии со статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации оно может быть ограничено федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Например, в интересах лиц, проживающих в жилом помещении, которое гражданин выбрал в качестве места жительства (основание предусмотрено ст. 54 Жилищного кодекса РСФСР). Такое ограничение соответствует требованию статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Поэтому споры по поводу регистрации (снятия с регистрационного учета) граждан по месту пребывания и по месту жительства в принципе могут быть предметом судебного рассмотрения и разрешения по заявлению обратившегося в суд за защитой своих прав, свобод и законных интересов лица, либо по заявлению государственного органа, органа местного самоуправления, организации или гражданина, которым законодательством предоставлено право предъявления заявлений в защиту прав, свобод и законных интересов другого лица (ст. 4 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Однако с учетом характера спорного правоотношения и особенностей его субъектного состава такие споры возможны лишь между заинтересованным гражданином (организацией) с одной стороны и органом регистрационного учета (должностным лицом, ответственным за регистрацию) - с другой стороны, а предметом судебного оспаривания при этом является решение, действия (бездействие) соответствующего органа (должностного лица). Соответственно, возникающие между ними споры имеют публично-правовой характер и подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гл. 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Гражданин, в отношении которого совершены регистрационные действия (отказано в их совершении), если он не является заявителем (заявление подано не в его интересах), привлекается к участию в деле лишь как заинтересованное лицо. Судебное решение по такому делу выносится и подлежит исполнению по правилам ст. 258 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В качестве должника (обязанного судом лица) при этом выступает орган регистрационного учета или должностное лицо, ответственное за регистрацию.
Споры между гражданами, а также между гражданами и организациями, не являющимися органами регистрационного учета, по поводу регистрационных действий или отказа в их совершении не допустимы, поскольку, как уже отмечено выше, регистрация гражданина по месту жительства или по месту пребывания является административным актом, который лишь удостоверяет факт свободного волеизъявления гражданина при выборе им места жительства или места пребывания. Согласно ст. 3 Федерального закона "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, а по смыслу ст. 307 Гражданского кодекса Российской Федерации регистрация гражданина по месту пребывания и по месту жительства не может быть предметом гражданско-правового обязательства. Поэтому не могут являться самостоятельным предметом для рассмотрения и разрешения в суде, например, адресованные непосредственно гражданину требования о снятии с регистрационного учета (без оспаривания решения, действий (бездействия) органа регистрационного учета). В этом случае отсутствует сам предмет судебного разбирательства.
При таких обстоятельствах (когда требования заявителя о совершении регистрационного действия не связаны с оспариванием конкретного решения, действий (бездействия) органа регистрационного учета) в принятии заявления должно быть отказано применительно к правилам п. 1 ст. 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а в случае, если оно было принято - производство по делу подлежит прекращению (абз. 2 ст. 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Если же из содержания заявления усматривается, что в действительности заявитель фактически оспаривает решение, действия (бездействие) органа регистрационного учета, но оно ошибочно не указано (не названо) в заявлении, этот недостаток подлежит исправлению по правилам ст. 136 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Недопустима также подмена спором о регистрации подведомственного суду жилищного спора (то есть спора о субъективном праве на жилое помещение, как правило, - о праве пользования жилым помещением). Между тем, заявления о снятии ответчика с регистрационного учета либо о возложении на него такой обязанности по мотиву изменения постоянного места жительства (выезда на другое), длительного непроживания, систематического невнесения платы за пользование жилым помещением, неучастия в расходах по оплате коммунальных услуг и ввиду других нарушений прав нанимателя (собственника) жилого помещения нередко поступают в суды и ошибочно принимаются ими к своему производству. В этой связи Верховный Суд Российской Федерации при рассмотрении конкретного гражданского дела отметил, что в соответствии с ч. 1 ст. 40 Конституции Российской Федерации, ст. 10 Жилищного кодекса РСФСР никто не может быть произвольно лишен жилища, выселен из занимаемого жилого помещения или ограничен в праве пользования им иначе как по основаниям и в порядке, предусмотренным законом. Действующим же в настоящее время законодательством не предусмотрено такое самостоятельное основание для лишения гражданина права пользования жильем, как снятие с регистрационного учета (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации, 2003 год, N 6).
Поэтому в случае, если при подаче заявления, содержащем требования о совершении регистрационного действия, будет установлено, что имеет место жилищный спор, судье следует оставить заявление без движения и разъяснить заявителю необходимость оформления искового заявления с соблюдением требований статей 131 и 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В случае, если при этом нарушаются правила подсудности дела, судья возвращает заявление (ч. 3 ст. 247 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Если же наличие спора о праве, подведомственном суду, выяснится уже в ходе рассмотрения дела, то суд на основании части 4 статьи 1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации применяет норму, регулирующую сходные отношения в особом производстве (часть 3 статьи 263 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), и выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства (п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 января 2003 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации").
Вместе с тем, следует иметь в виду, что постановленное судом по жилищному спору и вступившее в законную силу решение (о выселении из жилого помещения или о признании гражданина утратившим право пользования жилым помещением) наряду с другими предусмотренными законодательством обстоятельствами может быть самостоятельным основанием для снятия гражданина с регистрационного учета (абз. 7 ст. 7 Закона Российской Федерации "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации"). Однако при этом такое действие по заявлению заинтересованного лица производится компетентным органом регистрационного учета в административном, то есть внесудебном порядке и, соответственно, без принуждения суда.
Информация
Бюллетень сформирован на основании материалов:
1. Судебная практика по гражданским делам, опубликованная в N 11 за 2004 г. Бюллетеня Верховного Суда Российской Федерации;
2. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденный Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 6 октября 2004 г.;
3. Электронная база документов "Практика Свердловского областного суда".
Судебная коллегия по гражданским делам
Свердловского областного суда