Утвержден

постановлением президиума

Свердловского областного суда

от 19 ноября 2008 г.

БЮЛЛЕТЕНЬ

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

(ТРЕТИЙ КВАРТАЛ 2008 ГОДА)

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики по уголовным делам, содержащихся в нарядах судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

В целях защиты персональных данных о гражданах фамилии и места проживания потерпевших, гражданских истцов, осужденных, в отношении которых приговоры не вступили в законную силу, и иных участников уголовного судопроизводства не приведены, сокращены или изменены.

I. Вопросы квалификации преступлений

1. Действия виновного необоснованно переквалифицированы судом с п. "в" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации.

(извлечение)

Приговором Артемовского городского суда от 24 июня 2008 года С., ранее не судимый, осужден по ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С. признан виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью потерпевшей З., повлекшего кратковременное расстройство ее здоровья, а также в угрозе убийством и похищении человека.

Преступление совершено с 16 декабря 2007 года по 17 декабря 2007 года в г. Артемовском.

В кассационном представлении помощник Артемовского городского прокурора просит приговор суда в отношении С. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Прокурор считает, что суд без достаточных оснований переквалифицировал действия С. с п. "в" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации. По мнению прокурора, С. похитил З. с применением насилия, опасного для ее жизни и здоровья.

Проверив материалы дела, судебная коллегия отменила приговор суда по доводам кассационного представления прокурора.

Судебная коллегия признала заслуживающими внимания изложенные в кассационном представлении доводы прокурора о том, что в действиях С. содержится состав преступления, предусмотренный п. "в" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации. Причинение легкого вреда здоровью потерпевшей З. и угроза убийством охватывались единым умыслом осужденного на похищение потерпевшей с применением насилия, опасного для ее жизни и здоровья. Действия С. в отношении З. носили характер истязания и систематического избиения потерпевшей.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 01 августа 2008 года, дело N 22-7694/2008

2. Суд кассационной инстанции изменил квалификацию действий в отношении одного осужденного с ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на пп. "а", "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, в отношении другого - с ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, признав наличие в его действиях эксцесса исполнителя.

(извлечение)

Приговором Режевского городского суда от 30 апреля 2008 года О. и Н. осуждены по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

О. и Н. признаны виновными в совершении 29 января 2008 года разбойного нападения на продавца магазина З. по предварительному сговору группой лиц. При этом О. применил к З. насилие, опасное для жизни и здоровья: нанес ей удар по голове, распылил ей в лицо неустановленный газ, с силой оттолкнул ее, отчего она упала на пол, ударившись головой о край витрины. В результате этого З. была причинена черепно-мозговая травма с сотрясением головного мозга, которая расценивается как легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья. Н. в это время находился у дверей магазина, удерживая их с целью не допустить появления посторонних лиц. В результате нападения О. и Н. завладели деньгами и спиртными напитками на общую сумму 6 306 руб. 80 коп., скрылись с похищенным и распорядились им по своему усмотрению.

В судебном заседании О. вину признал полностью, Н. - не признал.

В кассационных жалобах:

- осужденный О. просил изменить приговор, переквалифицировать его действия на ч. 1 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации и снизить наказание в связи с тем, что договоренности с Н. на совершение разбоя и применение насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, не было;

- осужденный Н. просил изменить приговор, переквалифицировать его действия на ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизить ему наказание. Указывал на то, что суд правильно установил обстоятельства дела, обоснованно признал его виновным, однако неправильно квалифицировал его действия. Он действительно договорился с О. совершить хищение из магазина, но речи о применении насилия, тем более опасного для жизни и здоровья потерпевшей, не было. Его внимание было сосредоточено на входной двери, чтобы предотвратить появление покупателей в магазине. Он не наблюдал за действиями О., поскольку выходил за дверь, вступал в разговор с подошедшими людьми, задерживая их перед входом. Это обстоятельство подтверждено потерпевшей и нашло отражение в приговоре. Вывод суда о том, что его умыслом охватывалось насилие, является предположительным. Считает, что действия О. должны расцениваться как эксцесс исполнителя, поскольку последний совершил такие действия, о которых они не договаривались. При назначении наказания суд не учел, что он ранее не судим, состоит в фактических брачных отношениях, имеет на иждивении малолетнего ребенка, хотя и не зарегистрирован в качестве отца ребенка, работал, по месту работы характеризуется положительно, вину признал, активно способствовал раскрытию преступления.

В кассационном представлении прокурор указывал на мягкость назначенного наказания и неправильное применение уголовного закона в этой части.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению.

Выводы суда о доказанности вины О. и Н. основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

Обстоятельства совершения преступления судом установлены верно, в кассационных жалобах и представлении не содержится доводов, оспаривающих выводы суда в этой части.

В частности, судом установлено, что О. и Н. заранее договорились о совершении ограбления магазина, в который пришли с этой целью. О. непосредственно совершал действия по завладению имуществом, применяя насилие к потерпевшей, а Н. находился у входа в магазин с целью предотвращения появления в магазине покупателей, которые могли оказаться очевидцами преступления.

По мнению судебной коллегии, судом дана неправильная юридическая оценка действиям осужденных.

Из показаний осужденных следует, что они действительно договорились о совершении открытого хищения ценностей из магазина. Однако доводы осужденных о том, что они не договаривались о применении в отношении потерпевшей насилия, опасного для ее жизни и здоровья, в судебном заседании не опровергнуты.

Вывод суда о том, что предварительной договоренностью осужденных охватывалось открытое, в присутствии продавца, противоправное завладение чужим имуществом, сопряженное с преодолением сопротивления потерпевшей, то есть насильственное завладение, основан на исследованных доказательствах и не противоречит им.

Свой вывод о том, что умыслом Н. охватывалось применение О. насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшей, суд сделал исходя из того, что Н. видел насильственные действия О. и одобрял их.

Вместе с тем из установленных судом обстоятельств следует, что в ходе применения насилия О. не был использован способ, явно и очевидно для Н. свидетельствующий о насилии, опасном для жизни и здоровья потерпевшей. При этом вывод о характере примененного насилия сделан с учетом тяжести вреда, причиненного здоровью, которая была определена проведенной судебно-медицинской экспертизой.

Умыслом не принимавшего участия в применении насилия Н. не могли охватываться последствия содеянного О.

Действия О. переквалифицированы на ч. 1 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, в его действиях признан эксцесс исполнителя в отношении опасности примененного им к потерпевшей насилия. Действия Н. переквалифицированы на пп. "а", "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В связи с переквалификацией действий осужденных наказание снижено.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 17 сентября 2008 года, дело N 22-9209/2008

3. При переквалификации действий виновного с п. "а" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации на п. "а" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации суд не учел, что ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации предусматривает ответственность за лишение лица свободы, не связанное с изъятием потерпевшего из места постоянного или временного нахождения и перемещением в другое место.

(извлечение)

Приговором Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 21 мая 2008 года Б. осужден по п. "а" ч. 2 ст. 127, ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Б. признан виновным в незаконном лишении человека свободы, не связанном с его похищением, группой лиц по предварительному сговору, а также в нанесении побоев, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно материалам дела, Б. совместно с не установленным следствием лицом с целью получения от С. информации о месте нахождения Ж. вызвал С. из служебного помещения и предложил продолжить разговор в машине. После того как все трое сели в машину, Б. и не установленное следствием лицо, сказав водителю ехать к определенному ими месту, стали наносить С. побои, не реагируя на его сопротивление и нежелание следовать с ними. Прибыв к указанному месту, Б. и неустановленное лицо с целью получения сведений о месте нахождения Ж. умышленно и согласованно нанесли С. не менее 2 ударов каждый. После высказывания С. предложения обратиться за интересующей Б. информацией к жене Ж. все проследовали к месту жительства Ж. По дороге С., воспользовавшись отсутствием внимания со стороны нападавших, при остановке автомобиля покинул машину, о случившемся сообщил сотрудникам милиции.

Преступления совершены в г. Екатеринбурге 12 сентября 2007 года.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение, мотивировав свои доводы необоснованной переквалификацией действий Б. с п. "а" ч. 2 ст. 126 на п. "а" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене по доводам кассационного представления.

Суд, признав Б. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации, переквалифицировал его действия с п. "а" ч. 2 ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации. В обоснование этого указал в приговоре, что по смыслу закона под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением живым человеком, перемещением его из постоянного или временного места нахождения в другое место и последующим удержанием в неволе. Как установлено судом, после изъятия и перемещения С. у Б. не было умысла и цели на последующее удержание потерпевшего в другом месте в неволе.

Однако вывод суда о необходимости переквалификации действий Б. противоречит требованиям уголовного закона, диспозиции ст. 126 Уголовного кодекса Российской Федерации. Данное преступление - похищение человека, то есть тайное или открытое завладение человеком, а также его изъятие из места пребывания и перемещение в другое место либо удержание человека с лишением его свободы вопреки его воле, считается оконченным с момента изъятия человека и лишения его возможности передвигаться по своему усмотрению. Время пребывания потерпевшего в таком состоянии не имеет значения для квалификации содеянного. В конструкцию данного преступления такой обязательный признак, как последующее удержание лица в неволе, не входит. Кроме того, выводы суда о переквалификации действий Б. противоречат установленным в ходе судебного разбирательства обстоятельствам. Также судом не учтено, что квалификация действий виновного по ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации возможна лишь в том случае, если лишение лица свободы не было связано с его изъятием из места постоянного или временного нахождения и перемещением в другое место. Как следует из приговора, факт перемещения С. в другое место установлен. Этому обстоятельству суд должной оценки не дал.

Приговор отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство, в ходе которого суду необходимо тщательно проверить представленные органами следствия доказательства, дать им правильную оценку и сделать вывод о виновности или невиновности Б.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 16 июля 2008 года, дело N 22-7057/2008

4. Из квалификации действий виновного исключен квалифицирующий признак разбоя "с незаконным проникновением в помещение", поскольку хищение совершено из торгового зала магазина в рабочее время, когда доступ в помещение не был запрещен или ограничен.

(извлечение)

Приговором Артемовского городского суда от 28 декабря 2007 года К., С., П. осуждены по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, а П., кроме того, осужден по ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Осужденные признаны виновными в нападении 24 мая 2007 года на ювелирный магазин, расположенный в г. Артемовском, в целях хищения принадлежащих О. ювелирных изделий общей стоимостью 461 097 руб., совершенном с угрозой применения насилия, опасного для жизни, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в помещение, а П., кроме того, признан виновным в незаконном приобретении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и возражениях на них, судебная коллегия находит выводы суда о доказанности участия всех осужденных в разбое при обстоятельствах, описанных в приговоре суда, основанными на исследованных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку доказательствах: показаниях потерпевших, свидетелей, документах, отражающих содержание и результаты проведенных следственных действий, иных доказательствах.

Сами осужденные не отрицали, что именно они 24 мая 2007 года вошли в магазин, расположенный в г. Артемовском, откуда изъяли принадлежащие О. ювелирные изделия. При этом К. полагал, что указанные действия имели признаки грабежа, а П. настаивал на том, что деяние являлось инсценировкой и не предполагало реального хищения имущества.

Между тем из показаний потерпевшей О., которой принадлежит похищенное имущество, а также из показаний потерпевших А. и Л. следует, что они никого не просили об организации такой инсценировки, чем опровергаются доводы П. Более того, поведение П. на месте происшествия, описанное потерпевшими, свидетельствует о том, что он сам не считал свои действия инсценировкой и принимал меры к предотвращению сопротивления со стороны продавцов, угрожая Л., а затем и А. пистолетом.

Из показаний П., данных им в качестве обвиняемого при допросе, проведенном с участием адвоката Никонова В.Г., следует, что М. предложил ему и другим соучастникам совершить разбойное нападение на ювелирный магазин, на что они согласились. М. передал ему пистолет с патронами, чтобы продавцы не оказывали сопротивления.

О том, что преступление не являлось инсценировкой, свидетельствуют показания К., данные в ходе предварительного следствия, которые обоснованно признаны судом достоверным доказательством. Отрицая свою осведомленность о наличии у соучастников оружия, К. указывал, что М. предложил ему совершить преступление, а впоследствии уточнил, что речь идет об ограблении магазина.

На наличие предварительного сговора на хищение ювелирных изделий при допросе в качестве обвиняемого указывал и С., пояснивший, что М. сообщил им о необходимости ограбить ювелирный магазин и сказал, что должен делать каждый из соучастников.

Показания всех осужденных, данные ими в ходе предварительного следствия, получены с соблюдением процессуальных требований, с участием адвокатов. Показания взаимно непротиворечивы и сходным образом описывают как обстоятельства достижения сговора, так и обстоятельства преступления, в связи с чем суд обоснованно признал их допустимыми доказательствами. Следовательно, суд, основываясь на совокупности доказательств, пришел к правильному выводу о том, что деяние осужденных не было инсценировкой и являлось хищением, совершенным всеми осужденными в соучастии.

Суд правильно признал доказанным тот факт, что все соучастники виновны в разбое, поскольку обстоятельства именно этого преступления подтверждены показаниями потерпевших Л. и А., находившихся на месте происшествия в момент хищения.

Л. показала, что утром 24 мая 2007 года, когда она находилась на рабочем месте, в магазин вбежали трое мужчин в масках, один из которых сразу подбежал к ней, завернул ей руку за спину и приставил к виску пистолет, после чего отвел в подсобное помещение. Затем туда же завели А., там им обеим угрожали пистолетом.

Поскольку соучастники имели при себе пистолет, который, согласно заключению эксперта, является пригодным для производства выстрелов оружием, и угрожали пистолетом потерпевшим, формой совершенного ими хищения следует считать разбой.

Судебная коллегия нашла несостоятельными доводы кассационных жалоб о недоказанности факта изъятия у П. пистолета, а также того обстоятельства, что приобщенный к материалам уголовного дела пистолет является тем самым, который ранее был изъят у осужденного. В ходе судебного заседания П. сделано заявление о недопустимости признания пистолета в качестве вещественного доказательства. Обстоятельства его изъятия и приобщения к делу проверялись судом. В судебном заседании установлены и допрошены все лица, причастные к перемещению пистолета с места задержания осужденных в отдел внутренних дел, в дежурной части которого пистолет был обнаружен следователем и приобщен к материалам уголовного дела. Основания, по которым суд отказал в удовлетворении ходатайства об исключении пистолета из перечня доказательств, подтверждающих обвинение, приведены в приговоре и не вызывают у судебной коллегии сомнений в их правильности.

Поскольку суд установил, что органами следствия к материалам дела приобщен тот самый пистолет, который изъят у П., являются допустимыми и относящиеся к пистолету доказательства - протокол его осмотра и заключение эксперта. Из указанных документов следует, что пистолет не только является оружием, пригодным для производства выстрелов, но и снаряжен 8 патронами. Тем самым опровергаются доводы П. о его неосведомленности о том, что пистолет был заряжен. Из материалов дела усматривается, что П. проходил службу в пограничных войсках, затем в органах внутренних дел, умеет обращаться с оружием, в связи с чем он не мог заблуждаться относительно боевых качеств переданного ему оружия. Учитывая, что П. держал пистолет в руках и ощущал его вес, он не заблуждался в том, что пистолет снаряжен патронами.

Как указано выше, получение пистолета видел и К. Обстоятельства применения оружия в магазине, где пистолет приставлялся к виску Л., свидетельствуют о том, что его не могли не видеть все присутствовавшие в торговом зале лица. В связи с этим судебная коллегия отвергает доводы С. о том, что он не знал о применении пистолета. (предложение выше противоречит данному) Более того, поскольку преступление совершалось группой лиц, состоявших в предварительном сговоре, и все участники группы были осведомлены о наличии у П. заряженного оружия, суд пришел к правильному выводу о том, что применение оружия охватывалось умыслом всех соучастников и не было эксцессом исполнителя.

Применение пистолета при совершении разбоя подтверждено показаниями потерпевших, сообщивших о том, что П. приставлял пистолет к голове Л., принуждая ее к совершению необходимых ему действий.

В судебном заседании исследованы и в приговоре приведены доказательства, подтверждающие причинение О. ущерба в размере 461 097 руб. Возражения стороны защиты основаны на несогласии с исчислением стоимости похищенных ювелирных изделий исходя из их розничной цены. Возражения сводятся к необходимости исключения из стоимости похищенного торговой наценки, установленной потерпевшей, и не основаны на законе. Суд правильно исходил при определении размера ущерба из розничных цен на товары в данном предприятии торговли, то есть из фактической стоимости имущества на момент совершения преступления.

Таким образом, суд правильно квалифицировал деяние всех соучастников как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества. Вместе с тем судебная коллегия сочла необходимым изменить приговор в связи с неправильным применением уголовного закона.

Суд установил, что осужденные совершили хищение из торгового зала магазина в рабочее время, когда доступ в помещение не был запрещен или ограничен. Изложенное свидетельствует о том, что в деянии отсутствует признак незаконного проникновения в помещение, в связи с чем судебная коллегия исключила указанный квалифицирующий признак из приговора. Действия всех осужденных квалифицированы по ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, в целях завладения имуществом в крупном размере.

Судебная коллегия также нашла правильным вывод о доказанности вины П. в незаконных приобретении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов. Описанными выше доказательствами подтверждается, что П. знал о снаряжении патронами пистолета, который он носил до задержания сотрудниками милиции, переданного ему лицом, дело в отношении которого выделено в отдельное производство.

Деяние П. верно квалифицировано судом по ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации как незаконные приобретение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов.

При назначении наказания судом в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, сведения о личности осужденных, обстоятельства, отягчающие и смягчающие наказание, в том числе и те, на которые указано в кассационных жалобах. Наказание, назначенное осужденным за данное преступление, а П., кроме того, по совокупности преступлений и по совокупности приговоров, соответствует уголовному закону и является справедливым.

Исключение из приговора квалифицирующего признака совершения преступления с незаконным проникновением в помещение не является основанием для снижения размера наказания, поскольку фактические обстоятельства преступления судом установлены правильно, наказание назначено судом с учетом всех обстоятельств преступления и действий осужденных, описание преступления судебной коллегией не изменено.

Судебная коллегия не усмотрела существенных нарушений процессуального закона при производстве предварительного следствия.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 16 июля 2008 года, дело N 22-7106/2008

5. Приговор в части оправдания лица за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации, отменен ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

(извлечение)

Приговором Верхнепышминского городского суда от 19 мая 2008 года П. осужден по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к исправительным работам на срок 1 год с удержанием 15% заработка в доход государства.

По ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации П. оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

К., 1990 года рождения, ранее не судимый, освобожден от уголовной ответственности по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации. На основании ст. 90 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении его применены принудительные меры воспитательного воздействия.

П. и К. признаны виновными в совершении 13 марта 2008 года покушения на кражу чужого имущества группой лиц по предварительному сговору.

П. оправдан в вовлечении несовершеннолетнего К. в совершение преступления путем обещаний.

В судебном заседании осужденный К. вину в содеянном признал полностью, П. - частично.

В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор в отношении П. и К. отменить, дело направить на новое судебное разбирательство. Представление мотивировано тем, что суд необоснованно оправдал П. по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации. Виновность П. в вовлечении несовершеннолетнего К. в совершение преступления подтверждается исследованными в судебном заседании доказательствами. Кроме того, суд в приговоре указал, что К. совершил преступление под влиянием взрослого человека. При назначении К. принудительных мер воспитательного воздействия суд не учел, что 11 августа 2008 года ему исполняется 18 лет. Таким образом, срок примененных судом мер воспитательного воздействия не соответствует тяжести содеянного и личности К.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и возражения на него адвоката, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Виновность П. и К. в совершении покушения на кражу чужого имущества группой лиц по предварительному сговору установлена и подтверждена совокупностью исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательств и не оспаривается автором кассационного представления.

Квалификация действий П. и К. по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации является правильной.

Наказание осужденному П. за данное преступление назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, всех смягчающих наказание обстоятельств и данных о личности осужденного.

Судебная коллегия не согласилась с доводами кассационного представления об излишней мягкости примененных к несовершеннолетнему К. принудительных мер воспитательного воздействия, поскольку судом в приговоре подробно мотивированы все основания применения ст. 90 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия нашла убедительными доводы автора кассационного представления только в части необоснованного оправдания П. по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, органами предварительного расследования П. обвинялся в вовлечении несовершеннолетнего К. в совершение преступления путем обещаний, действия П. в этой части были квалифицированы по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Суд, оправдывая П. по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, указал в приговоре, что П., достоверно зная о несовершеннолетнем возрасте К., предложил ему совместно совершить кражу бензина, убедив в том, что для поездки домой в пос. Таватуй бензина в машине не хватит. К. согласился с предложением П., взял шланг и канистру и направился к машине потерпевшего с целью хищения бензина. Иных доказательств вовлечения П. несовершеннолетнего К. в совершение преступления путем обещаний обвинением не представлено и в судебном заседании не добыто. Одного предложения, сделанного П. несовершеннолетнему, совершить кражу чужого имущества недостаточно для квалификации действий П. по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Однако суд при этом не учел показания самих осужденных.

Судебная коллегия сочла убедительными доводы автора кассационного представления о том, что предложение совершить преступление взрослым соучастником другому, заведомо несовершеннолетнему, соучастнику преступления должно быть квалифицировано по ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговор в части оправдания П. по ч. 1 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации отменен, уголовное дело в этой части направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 30 июля 2008 года, дело N 22-7569/2008

6. Суд ошибочно признал, что преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, совершены виновными в составе организованной группы.

(извлечение)

Приговором Ревдинского городского суда от 09 июля 2008 года С. осуждена по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 3 ст. 228.1 и ч. 3 ст. 30, пп. "а", "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

С. признана виновной в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, совершенном организованной группой, в крупном размере, а также в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, совершенном организованной группой, в особо крупном размере.

Преступления совершены в период с весны 2007 года по 30 марта 2008 года.

В кассационной жалобе осужденная С. просила приговор суда в отношении ее изменить, снизив наказание. С. признавала свою вину только по первому эпизоду. Утверждала, что в ее действиях отсутствует квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой. По поводу наркотических средств, обнаруженных в ее сумке 30 марта 2008 года при задержании на посту ГАИ, ей ничего известно не было. Данный наркотик принадлежал не ей, а ее мужу. Кроме того, указывала, что суд необоснованно критически подошел к показаниям ее мужа Д., оглашенным в ходе судебного разбирательства, из которых следует, что С. не принимала участия в реализации наркотических средств. Просила учесть ее раскаяние, наличие на иждивении 2 малолетних детей, места работы, отсутствие судимостей.

В кассационной жалобе адвокат Осокина И.Ю. просила приговор суда в отношении С. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Ссылалась на то, что суд необоснованно признал наличие в действиях С. квалифицирующего признака совершения преступления организованной группой, поскольку ее осведомленность о делах супруга по сбыту наркотических средств не установлена. С. полностью признала свою вину по эпизоду сбыта ею наркотика К., написала явку с повинной. По поводу изъятого у нее из сумки 30 марта 2008 года пакета с наркотическими средствами она сразу же поясняла, что никакого отношения к ним не имеет, не знала об их нахождении в своей сумке. После задержания Д. признал свою вину в сбыте наркотических средств, указав при этом, что С. в их группе не состояла и не участвовала в совершении преступлений. Назначенное осужденной С. наказание считает слишком суровым.

В кассационном представлении прокурора ставился вопрос об отмене приговора в отношении С. в связи с мягкостью назначенного ей наказания. Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим изменению.

Выводы суда о виновности С. в совершении преступных действий, за которые она осуждена, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в суде доказательствах, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

При этом в приговоре приведены мотивы, по которым суд взял за основу вывода о виновности подсудимой в содеянном как ее признательные показания по первому эпизоду, так и показания свидетелей. Оснований не доверять показаниям вышеуказанных лиц у суда не имелось, поскольку они не противоречат показаниям подсудимой С., из которых следует, что 04 марта 2008 года она сбыла К. наркотическое средство, а 30 марта 2008 года была задержана сотрудниками милиции на посту ГАИ, где у нее в сумке были обнаружены и изъяты свертки с порошком.

Вина С. в содеянном ею подтверждается также и приведенными в приговоре письменными доказательствами, признанными судом достоверными и допустимыми, из которых следует, что С. систематически занималась сбытом наркотических средств.

Причин для оговора подсудимой со стороны свидетелей и понятых по делу судом первой инстанции не было установлено.

Ссылка в жалобах осужденной и адвоката на то, что С. не имеет никакого отношения к обнаруженному в ее сумке наркотическому веществу, является несостоятельной, поскольку опровергается материалами проведения оперативно-розыскного мероприятия "Наблюдение" на КП ДПС, в ходе которого была остановлена автомашина ВАЗ под управлением Б., где находились пассажиры Д. и С. При осмотре сумочки С. было обнаружено 70 свертков с веществом кремового цвета. Кроме того, в результате прослушивания телефонных переговоров Д. в период с 24 по 30 марта 2008 года установлено, что Д. и С. неоднократно сбывали наркотические средства различным лицам. Также из телефонного разговора, состоявшегося 30 марта 2008 года между С. и неизвестным мужчиной, следует, что она была осведомлена о ненадлежащем качестве наркотического средства в количестве 70 свертков, возврат которого необходимо было произвести в г. Екатеринбурге.

Оценив в совокупности все обстоятельства дела, суд обоснованно пришел к выводу о виновности С. в содеянном ею. Вместе с тем судебная коллегия нашла ошибочным признание судом наличия в действиях С. квалифицирующего признака совершения преступления организованной группой.

Согласно ч. 3 ст. 35 Уголовного кодекса Российской Федерации, преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или несколько преступлений.

Как следует из материалов дела, органами предварительного следствия и судом фактически не был установлен организатор данной преступной группы. Уголовное дело было возбуждено в отношении неизвестного лица по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации. Впоследствии материалы уголовного дела в отношении неизвестного лица по тем же статьям без квалифицирующего признака совершения преступления организованной группой были выделены в отдельное производство.

Кроме того, указывая на отсутствие такого признака организованной группы лиц по сбыту наркотических средств, как ее устойчивость, С. ссылалась на то, что до 04 марта 2008 года органами предварительного следствия не было установлено ни одного факта реального сбыта ею наркотических средств. Никаких наркотических средств до 04 марта 2008 года не изымалось. Показания свидетелей относительно того, что С. продолжительное время занималась сбытом наркотических средств, носят противоречивый характер. Телефоны стали прослушиваться только в период с 24 по 30 марта 2008 года. Из телефонных переговоров следовало, что С., Д. и неустановленная женщина занимаются сбытом наркотических средств. Данные обстоятельства свидетельствует только о том, что С. со своим мужем Д. и неустановленным лицом занималась сбытом наркотических средств в группе лиц по предварительному сговору.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что в судебном заседании не нашел своего подтверждения довод о наличии в действиях С. квалифицирующего признака совершения преступления организованной группой, в связи с чем он исключен, а квалификация действий С. изменена. Ее действия по эпизоду от 04 марта 2008 года переквалифицированы с ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 3 ст. 30, пп. "а", "б" ч. 2 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также из квалификации действий С. по эпизоду от 30 марта 2008 года исключен квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой.

В связи с внесенными изменениями наказание осужденной С. назначено судебной коллегией в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности, установленных по делу смягчающих обстоятельств, в том числе и всех тех, на которые имеются ссылки в жалобах. Оснований для применения при назначении С. наказания ст. ст. 64 и 82 Уголовного кодекса Российской Федерации не имеется.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 22 августа 2008 года, дело N 22-8393/2008

II. Вопросы назначения наказания

7. Судом допущена ошибка при назначении наказания за преступление, которое было совершено лицом в период испытательного срока по предыдущему приговору.

(извлечение)

Приговором Первоуральского городского суда от 18 июня 2008 года Л., 1991 года рождения, судимый 25 января 2008 года по пп. "а", "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года 6 месяцев, осужден по п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Приговор от 25 января 2008 года постановлено исполнять самостоятельно.

Несовершеннолетний Л. признан виновным в краже чужого имущества, совершенной 18 февраля 2008 года с незаконным проникновением в жилище.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство. Представление мотивировал тем, что суд при назначении осужденному наказания не применил ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, хотя для этого имелось достаточно оснований. Кроме того, само наказание за совершенное Л. преступление является чрезмерно мягким. Ранее Л. назначалось более строгое наказание, но он выводов для себя не сделал и вновь совершил тяжкое преступление.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

Юридическая оценка действий Л. не оспаривалась автором кассационного представления.

При назначении Л. наказания за совершенное преступление в виде лишения свободы суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности виновного и другие обстоятельства по делу. Назначенное несовершеннолетнему наказание чрезмерно мягким признать нельзя.

Вместе с тем суд применил положения ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации при наличии достаточных оснований для их применения. Л. совершил тяжкое преступление в период испытательного срока по предыдущему приговору от 25 января 2008 года, и в соответствии с ч. 5 ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации условное осуждение ему должно быть отменено, окончательное наказание назначено по совокупности последнего приговора и приговора от 25 января 2008 года.

С учетом того, что Л. являлся несовершеннолетним, суду надлежало обсудить вопрос о повторном применении условного осуждения на основании положений ч. 6.2 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации. Наоборот, суд в приговоре обосновал свое решение о реальном лишении Л. свободы и о направлении его для отбывания наказания в воспитательную колонию.

При таких обстоятельствах суд обязан был назначить осужденному наказание по совокупности приговоров по правилам ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Доводы суда о том, что приговор от 25 января 2008 года должен исполняться самостоятельно, являются ошибочными и не могут быть приняты во внимание.

По изложенным основаниям приговор суда отменен, дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 12 сентября 2008 года, дело N 22-9019/2008

8. Суд, признав возможным применение ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, фактически назначил наказание в пределах санкции статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

(извлечение)

Приговором Дзержинского районного суда г. Нижнего Тагила от 02 июля 2008 года В., 1974 года рождения, ранее осужденный приговором от 02 августа 2004 года по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде исправительных работ, осужден по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 3 месяцам исправительных работ с ежемесячным удержанием в доход государства 10% заработка.

В. признан виновным в совершении 28 марта 2008 года открытого хищения сотового телефона стоимостью 4 600 руб., принадлежащего Б.

В судебном заседании В. вину признал полностью.

В кассационном представлении прокурор просил об изменении приговора в отношении В. в связи с неправильным применением уголовного закона и о снижении срока наказания с учетом выводов суда, изложенных в приговоре. В частности, указал, что суд пришел к выводу о том, что наказание В. следует назначить с учетом требований ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, в то время как назначил его в пределах санкции ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации. Кроме того, суд необоснованно усмотрел рецидив преступлений в действиях В., хотя его судимость погашена.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим изменению.

Выводы суда о доказанности вины В. и квалификации его действий основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

В судебном заседании В., полностью признав вину, от дачи показаний отказался, принес потерпевшей свои извинения.

Потерпевшая Б. пояснила, что В., несмотря на ее возражения, забрал принадлежащий ей телефон и распорядился им по своему усмотрению.

Эти обстоятельства подтвердила свидетель И., которой стало известно о случившемся со слов Б.

Оценив эти и иные приведенные в приговоре доказательства, суд обоснованно признал В. виновным и правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем при назначении наказания судом был нарушен уголовный закон. Так, в приговоре суда мотивировано назначение В. наказания с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации при наличии рецидива преступлений.

В то же время согласно положениям ч. 3 ст. 68 Уголовного кодекса Российской Федерации при наличии рецидива, если судом установлены смягчающие обстоятельства, срок наказания может быть назначен менее одной трети, но в пределах санкции соответствующей статьи, а при наличии оснований, предусмотренных ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление.

Суд, признав возможным назначить наказание с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, фактически назначил его в пределах санкции ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть не выполнил требования закона.

В связи с этим размер назначенного В. наказания снижен.

Обоснованными являются доводы представления прокурора и в части отсутствия в действиях В. рецидива преступлений.

В соответствии с п. "б" ч. 3 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении лиц, осужденных к более мягким видам наказаний, чем лишение свободы, судимость погашается по истечении года после отбытия наказания.

Из материалов дела видно, что В. был осужден приговором от 02 августа 2004 года по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде исправительных работ, которые были заменены лишением свободы. Наказание В. отбыл 24 ноября 2006 года.

Тот факт, что исправительные работы ему были заменены лишением свободы, в данном случае на погашение судимости не влияет, поскольку в силу ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации погашение судимости исчисляется исходя из тяжести преступления лишь в отношении лиц, осужденных к лишению свободы. В. таковым не является.

Таким образом, предыдущая судимость В. погашена 23 ноября 2007 года, а преступление, за которое он осужден данным приговором, совершено в марте 2008 года.

По итогам рассмотрения дела в кассационном порядке приговор суда изменен: вывод суда о наличии в действиях В. рецидива преступлений исключен; наказание, назначенное по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации, снижено до 11 месяцев исправительных работ с ежемесячным удержанием в доход государства 10% заработка.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 19 сентября 2008 года, дело N 22-9330/2008

9. Суд кассационной инстанции счел наказание за преступление, предусмотренное п. "г" ч. 2 ст. 117 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначенное с применением ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, не соответствующим принципу справедливости.

(извлечение)

Приговором Краснотурьинского городского суда от 24 июня 2008 года А., 1954 года рождения, несудимый, осужден по п. "г" ч. 2 ст. 117 Уголовного кодекса Российской Федерации к 3 годам лишения свободы, по ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации к 6 месяцам исправительных работ с удержанием в доход государства 20% заработка.

На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний, назначенных за каждое преступление, окончательно определено наказание в виде 3 лет 2 месяцев лишения свободы. На основании ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года и возложением обязанностей: встать на учет и являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию, зарегистрироваться по месту жительства, трудоустроиться.

А. признан виновным в ненадлежащем исполнении обязанностей по воспитанию малолетнего сына О., соединенном с жестоким обращением с несовершеннолетним, а также в истязании О. путем систематического нанесения побоев и совершения иных насильственных действий в отношении заведомо несовершеннолетнего, находящегося в зависимости от осужденного. Все преступления совершались в период с 06 сентября 2007 года по 08 марта 2008 года в г. Краснотурьинске.

В судебном заседании А. вину в совершении преступлений признал частично.

В кассационном представлении и дополнении к нему прокурор г. Краснотурьинска просил отменить приговор и направить дело на новое рассмотрение ввиду его несправедливости, выразившейся в чрезмерной мягкости назначенного наказания. По мнению прокурора, судом должным образом не учтено, что А. является исполнителем двух преступлений, отнесенных к категории средней тяжести и тяжким преступлениям. Он содержал ребенка в антисанитарных условиях, не покупал ему продукты питания. Преступления продолжались в течение 8 месяцев, пока ребенок не был изъят из семьи. Прокурор обращал внимание на то, что А. злоупотреблял спиртными напитками, неоднократно доставлялся в медицинский вытрезвитель, привлекался к административной ответственности, состоит на учете у врача-нарколога. Автор представления полагает, что ссылка суда на обещание осужденного трудоустроиться и должным образом исполнять обязанности по воспитанию ребенка необоснованна, поскольку А. в период нахождения ребенка в приюте посещал его только один раз, до вынесения приговора не трудоустроился. Бытовую характеристику, на которую сослался суд, прокурор счел недостоверной, указав, что она подписана только одним лицом.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и дополнении к нему, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене ввиду его несправедливости.

В силу ст. 6 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание, применяемое к лицу, совершившему преступление, должно быть справедливым, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Указанным требованиям обжалуемый приговор суда не соответствует.

Суд признал доказанным, что А. не только не принимал мер по созданию надлежащих условий для развития малолетнего ребенка, но и систематически избивал его. Обсуждая сведения о личности осужденного, суд отразил в приговоре, что А. неоднократно привлекался к административной ответственности за правонарушения, связанные с употреблением спиртных напитков. Оценивая степень общественной опасности преступлений, суд не учел, что осужденным совершено два преступления, в том числе одно тяжкое, за которое не предусмотрено иных видов наказания, кроме лишения свободы. Количество случаев нанесения ребенку побоев, которое должно было учитываться судом при назначении наказания, судом также не учтено.

Кроме того, приговор не соответствует принципам, закрепленным в статье 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой первой задачей уголовного судопроизводства является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Права малолетнего потерпевшего, физическому состоянию и развитию которого в течение длительного времени причинялся вред, приговором суда защищены не были.

Признавая условным окончательное наказание, назначенное по совокупности преступлений, суд не указал в приговоре причины, по которым считает возможным исправление осужденного без реального отбывания наказания. Суду следовало дать оценку способности осужденного реализовать высказанные в судебном заседании намерения трудоустроиться, надлежаще воспитывать и содержать ребенка и, только убедившись в том, что А. действительно намерен изменить свое отношение к сыну и исполнению обязанностей родителя, учитывая интересы ребенка, обсудить возможность исправления осужденного без реального исполнения наказания. Для правильной оценки перечисленных обстоятельств суду следовало выяснить, как вел себя осужденный по отношению к ребенку в период нахождения последнего в приюте, и дать оценку показаниям свидетелей, описавших суду обстоятельства пребывания потерпевшего в указанном учреждении.

Оценивая совокупность приведенных обстоятельств, судебная коллегия пришла к выводу о том, что признание условным назначенного осужденному наказания не соответствует степени общественной опасности личности осужденного и совершенных им преступлений, в связи с чем считает необходимым отменить приговор суда и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство.

Мера пресечения в отношении А. избрана в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Приговор отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 10 сентября 2008 года, дело N 22-8740/2008

III. Вопросы освобождения

от уголовной ответственности и наказания

10. Суд, применяя к несовершеннолетнему принудительные меры воспитательного воздействия, при освобождении от уголовной ответственности выносит постановление, а при освобождении от наказания постановляет приговор.

(извлечение)

Приговором Верхнепышминского городского суда от 11 июня 2008 года В., 1990 года рождения, освобождена от уголовной ответственности по ч. 2 ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации с применением мер воспитательного характера на основании ст. 90 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В. признана виновной в мошенничестве, совершенном 14 февраля 2008 года с причинением значительного ущерба гражданину.

Свою вину в совершенном преступлении В. признала полностью и была освобождена от уголовной ответственности с применением мер воспитательного воздействия.

В кассационном представлении прокурор просил приговор отменить, дело направить на новое судебное разбирательство. Представление мотивировано тем, что суд необоснованно освободил В. от наказания. При этом суд не учел, что она совершила преступление, направленное против важнейших интересов общества и государства в сфере охраны собственности, что преступление совершено в отношении несовершеннолетнего. Кроме того, В. характеризуется отрицательно, она практически прекратила учебу.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия не нашла оснований для его удовлетворения.

Виновность В. в совершенном преступлении установлена полностью на основании совокупности исследованных судом доказательств, изложенных в приговоре.

Юридическая оценка действий В. является верной и не оспаривается государственным обвинителем.

При решении вопроса о назначении наказания суд учел общественную опасность содеянного несовершеннолетней В., ее характеристику из школы, факт возмещения потерпевшей ущерба, ее просьбу не наказывать В. и с учетом всех обстоятельств дела обоснованно не стал назначать ей наказание, ограничившись мерами воспитательного воздействия.

Считать, что суд допустил чрезмерную мягкость по отношению к осужденной, оснований не имеется.

Однако формулировка освобождения от уголовной ответственности указана судом неверно.

В связи с постановлением приговора, а не вынесением постановления В. в соответствии с ч. 1 ст. 432 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации должна быть освобождена не от уголовной ответственности, а от наказания.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 01 февраля 2008 года, дело N 22-7725/2008

11. Поскольку примечание к ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации распространяется только на действия, указанные в диспозиции этой статьи, применение его положений к действиям, квалифицируемым по ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, неправомерно.

(извлечение)

Приговором Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 12 мая 2008 года П., 1984 года рождения, ранее не судимый, осужден по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 11 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; К., 1974 года рождения, ранее не судимая, осуждена по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

П. и К. признаны виновными в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере.

Приговором суда установлено, что П. незаконно приобрел с целью сбыта наркотическое средство - марихуану массой 820,3 г, то есть в особо крупном размере. Затем 06 декабря 2006 года П. и К. группой лиц по предварительному сговору покушались на сбыт Ш. марихуаны массой 698,4 г, однако довести до конца свой умысел не смогли, поскольку были задержаны сотрудниками милиции, после чего при осмотре автомашины П. было изъято еще 121,9 г марихуаны.

В кассационном представлении государственный обвинитель Логунова А.А. просила приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Не оспаривая виновность и квалификацию действий осужденных, полагала, что П. незаконно освобожден от уголовной ответственности в части добровольной выдачи марихуаны весом более 32 кг и гашиша весом более 500 г, несмотря на то, что П. действительно выдал указанные наркотические средства сотрудникам милиции.

Кроме того, государственный обвинитель указывала, что осужденным назначено чрезмерно мягкое наказание. Суд не учел отсутствие раскаяния осужденных в содеянном, совершение преступления П., который являлся сотрудником милиции, склонность К. к употреблению наркотических средств, совершение особо тяжкого преступления, сбыт наркотических средств в особо крупном размере.

В возражениях на кассационное представление осужденная К. поддержала просьбу государственного обвинителя об отмене приговора, но полностью не согласилась с теми доводами, на которые ссылался прокурор.

В кассационной жалобе осужденный П. также просил приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационных жалобах, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене в связи с неправильным применением уголовного закона и нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Согласно ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимых, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, а в случае признания обвинения в какой-либо части необоснованным или установления неправильной квалификации преступления - основания и мотивы изменения обвинения.

Выводы суда о виновности либо невиновности осужденных должны соответствовать установленным в судебном заседании фактическим обстоятельствам дела, должны быть основаны на исследованных доказательствах, которым в приговоре необходимо дать анализ и правильную оценку.

Указанные требования закона по настоящему делу судом нарушены.

Суд признал П. и К. виновными в покушении на незаконный сбыт наркотического средства - марихуаны массой 698,4 г, то есть в особо крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, а П., кроме того, в покушении на сбыт марихуаны массой 121,9 г.

Действия осужденных квалифицированы судом как покушение на незаконный сбыт наркотического средства группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере. В этой части приговор государственным обвинителем не обжалуется.

Однако согласно обвинительному заключению П. органом следствия было предъявлено обвинение в покушении на незаконный сбыт марихуаны массой 32 кг 845 г и гашиша массой 503 г. При рассмотрении дела суд, признав наличие в действиях П. добровольной выдачи марихуаны массой 32 кг 24,7 г и гашиша массой 503 г, освободил в этой части П. от уголовной ответственности за незаконное приобретение и хранение наркотических средств.

Судебная коллегия нашла обоснованными доводы кассационного представления о нарушении судом уголовного закона при принятии данного решения.

П. было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 3 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, а суд освободил его от уголовной ответственности на основании примечания к ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть применил уголовно-правовую норму, которая не подлежала применению, поскольку примечание к ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации распространяется только на действия, указанные в диспозиции данной статьи.

В приговоре суда не имеется никаких правовых оснований для применения указанного примечания, поскольку не содержится никаких выводов об изменении обвинения в этой части, об отсутствии умысла на сбыт, о переквалификации действий осужденного на ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что приговор является незаконным и необоснованным, подлежит отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение, в ходе которого необходимо устранить указанные нарушения уголовного закона.

Обвинение, предъявленное П., тесно связано с обвинением, предъявленным К. Поэтому приговор отменен в полном объеме, при новом рассмотрении дела необходимо тщательно исследовать и объективно оценить доводы кассационных жалоб обоих осужденных и стороны защиты о допустимости, достоверности и относимости представленных органом следствия доказательств.

Кроме того, судебная коллегия нашла заслуживающими внимания доводы осужденного П. о нарушении судом его права на защиту, так как суд отказал ему в допуске к защите лица, не являющегося адвокатом.

Положения ч. 2 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривают возможность допуска к защите наряду с адвокатом одного из близких родственников обвиняемого или иного лица, о допуске которого ходатайствует обвиняемый.

Суд отказал подсудимому в удовлетворении ходатайства, сославшись на наличие в судебном заседании адвоката. При этом суд не учел, что иное лицо может быть допущено к защите наряду с адвокатом, иных оснований для отказа в удовлетворении ходатайства суд не указал.

Судебная коллегия не согласилась с доводами кассационного представления о назначении осужденному чрезмерно мягкого наказания.

В связи с вышеизложенным приговор суда в отношении П. и К. отменен, дело направлено на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 19 сентября 2008 года, дело N 22-9054/2008

IV. Процессуальные вопросы

12. При постановлении приговора по ч. 1 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации суд безосновательно обратил в доход государства денежные средства, переданные виновному в качестве взятки.

(извлечение)

Приговором Новолялинского районного суда от 13 декабря 2007 года П. осужден по ч. 1 ст. 290 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении и лишением права занимать руководящие должности на государственной службе, в органах местного самоуправления сроком на три года.

Вещественные доказательства - деньги в сумме 18 000 руб., изъятые при осмотре машины П., обращены в доход государства, а 22 000 руб. переданы К.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 04 апреля 2008 года приговор оставлен без изменения.

Приговором суда, постановленным в особом порядке судебного разбирательства, П. признан виновным в том, что он, являясь заместителем начальника Управления администрации и осуществляя полномочия начальника жилищной комиссии, получил взятку в виде 18 000 руб. за совершение действий в пользу К.

В надзорном представлении прокурор, не оспаривая обоснованности осуждения П. и правильности квалификации его действий, ставил вопрос об изменении приговора и кассационного определения вследствие неправильного разрешения судьбы вещественных доказательств. Доводы мотивированы тем, что суд необоснованно обратил в доход государства деньги в сумме 18 000 руб., изъятые при осмотре машины П., которые в соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации подлежали возвращению законному владельцу К., добровольно заявившему органу, имеющему право возбуждать уголовное дело, о вымогании у него взятки.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив изложенные в надзорном представлении доводы, президиум нашел приговор суда и кассационное определение судебной коллегии подлежащими изменению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, К. обратился в Управление по борьбе с организованной преступностью ГУВД Свердловской области в связи с требованиями заместителя начальника Управления администрации П. о передаче ему денег за приобретение муниципальным образованием квартиры К. по цене выше рыночной. Впоследствии, в ходе оперативного эксперимента, под контролем сотрудников милиции К. передал с целью изобличения П. деньги в сумме 18 000 руб.

Согласно протоколу выдачи и переписи денежных средств, деньги в сумме 40 000 руб. для проведения оперативного эксперимента предоставлялись К.

Как следует из протокола осмотра места происшествия, из машины П. была произведена выемка денег в сумме 18 000 руб. Номинальная стоимость и номера купюр соответствовали предоставленным К. для проведения оперативного мероприятия.

При таких обстоятельствах вывод судебной коллегии о том, что деньги в сумме 18 000 руб. не принадлежат К. и получены в результате совершения преступления, противоречит доказательствам, исследованным судом первой инстанции.

По смыслу закона не могут быть обращены в доход государства деньги и другие ценности в случаях, когда в отношении лица были заявлены требования о даче взятки или о незаконной передаче денег, ценных бумаг, иного имущества в виде коммерческого подкупа, если до передачи этих ценностей лицо добровольно заявило об этом органу, имеющему право возбуждать уголовное дело, и передача денег, ценных бумаг, иного имущества проходила под их контролем с целью задержания с поличным лица, заявившего такие требования. В этих случаях деньги и другие ценности, явившиеся предметом взятки или коммерческого подкупа, подлежат возвращению их владельцу.

В соответствии с положением п. 4 ч. 3 ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, подлежат возвращению законному владельцу.

При таких обстоятельствах разрешение судом судьбы 18 000 руб., являющихся предметом взятки, признано незаконным и необоснованным. Поэтому судебные решения в этой части изменены: из приговора исключено указание суда об обращении денег в сумме 18 000 руб. в доход государства, из кассационного определения - указание на то, что деньги в сумме 18 000 руб. не принадлежат К., поскольку получены в результате совершения преступления.

Президиум постановил передать деньги в сумме 18 000 руб. их законному владельцу К.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 12 марта 2008 года, дело N 44-У-173/2008

13. Денежные средства, передаваемые должностному лицу в качестве взятки, не могут быть возвращены лицу, осужденному за дачу взятки.

(извлечение)

Приговором Верхнесалдинского городского суда от 11 июня 2008 года К. осуждена по ч. 1 ст. 238 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы, по ч. 2 ст. 291 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации окончательно назначено 3 года лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года.

К. признана виновной в сбыте 23 февраля 2008 года продукции - спиртосодержащей жидкости объемом 0,304 л, не отвечающей требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, а также в даче взятки должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий.

К. полностью признала свою вину и заявила ходатайство о вынесении приговора без проведения судебного разбирательства.

Суд удовлетворил ходатайство и постановил приговор в особом порядке.

В кассационном представлении прокурор ссылался на необоснованность возвращения осужденной 5 000 руб., которые она использовала в качестве взятки. Указывал, что 5 000 руб. являются предметом взятки и служили орудием преступления. Согласно п. 1 ч. 3 ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, орудия преступления подлежат конфискации. Просил изменить приговор, исключить из резолютивной части приговора указание о возвращении К. 5 000 руб.

Обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия изменила приговор суда по доводам кассационного представления.

Не оспаривая квалификацию и назначенное К. наказание, прокурор обоснованно указал, что суд при решении вопроса о вещественных доказательствах неправомерно возвратил К. денежные средства, служившие орудием совершения преступления.

Как установлено судебной коллегией, К. передала должностному лицу 5 000 руб. в качестве взятки.

В соответствии с п. 1 ч. 1, п. 1 ч. 3 ст. 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и п. "г" ч. 1 ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации орудия преступления подлежат конфискации.

Суд в нарушение закона возвратил вещественные доказательства - деньги в сумме 5 000 руб. - осужденной К.

С учетом изложенного приговор суда в отношении К. изменен: в части принятия решения по вопросу о вещественных доказательствах и о возвращении К. 5 000 руб. приговор отменен, дело направлено на новое судебное рассмотрение в порядке исполнения приговора.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 15 августа 2008 года, дело N 22-8210/2008

14. Судом в нарушение положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о недопустимости участия в производстве по уголовному делу лиц, подлежащих отводу, в частности судьи, постановлен обвинительный приговор.

(извлечение)

Приговором Серовского городского суда от 04 августа 2008 года К. осуждена по ч. 1 ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере 2 500 руб.

К. признана виновной в том, что 26 сентября 2007 года и 25 апреля 2008 года при допросах в качестве свидетеля в ходе рассмотрения Серовским городским судом уголовного дела в отношении Б. и У. она дала заведомо ложные показания с целью создания подсудимым алиби, исказив при этом сведения об обстоятельствах совершенного ими в отношении Ф. преступления.

В судебном заседании К. вину не признала.

В кассационных жалобах осужденная и адвокат Сазонова Т.Д. просили приговор отменить и уголовное дело прекратить, указывая на то, что вина К. в даче заведомо ложных показаний в качестве свидетеля не нашла своего подтверждения. По мнению авторов кассационных жалоб, К. при ее допросах в качестве свидетеля в ходе судебных заседаний Серовского городского суда в сентябре 2007 года и в апреле 2008 года всякий раз давала правдивые показания об известных ей обстоятельствах места нахождения У. и Б. вечером 06 мая 2007 года, умысла на создание алиби для своего внука У. она не имела, точное время отсутствия последнего никогда в своих показаниях не указывала, поскольку за временем в тот день не следила, так как праздновала свой юбилей и находилась в нетрезвом состоянии. Кроме того, К. не была ознакомлена со своими свидетельскими показаниями, изложенными в протоколах судебных заседаний Серовского городского суда от 26 сентября 2007 года и от 25 апреля 2008 года по уголовному делу Б. и У., что является нарушением требований ч. 7 ст. 259 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и влечет, по мнению авторов кассационных жалоб, признание этих доказательств недопустимыми. Помимо этого, суд без достаточных к тому оснований, нарушив требования ст. 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, удовлетворил ходатайство государственного обвинителя и огласил в судебном заседании показания не явившихся в суд свидетелей, не выяснив причин отсутствия этих лиц в суде и проигнорировав мнение защитника, которая не давала согласия на оглашение показаний указанных свидетелей. Поскольку оглашение показаний этих свидетелей в судебном заседании было осуществлено с нарушением закона, суд необоснованно положил данные доказательства в основу приговора.

В возражении на кассационные жалобы государственный обвинитель - старший помощник Уральского прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Шмельков В.В. - заявлял о законности и обоснованности приговора суда и просил кассационные жалобы осужденной К. и ее защитника Сазоновой Т.Д. оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия нашла приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В силу ст. 297 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса, а следовательно, дело должно быть рассмотрено судом в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

В соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 379 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены или изменения приговора в кассационном порядке является нарушение уголовно-процессуального закона.

Согласно ч. 2 ст. 61 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судья не может участвовать в производстве по уголовному делу, если имеются основания полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела.

Как усматривается из материалов дела, поводом для возбуждения органами предварительного следствия уголовного дела в отношении К. по ч. 1 ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации явилось рассмотрение под руководством того же председательствующего дела в отношении Б. и У., в котором показания К., данные в судебном заседании, о непричастности подсудимых к преступлению были признаны не соответствующими действительности и названы "лживыми".

Таким образом, судьей до рассмотрения уголовного дела в отношении К. по ч. 1 ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации уже было высказано мнение о ложности показаний подсудимой.

При таких обстоятельствах судье в соответствии со ст. 62 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации следовало устраниться от участия в производстве по делу К., однако он не только не сделал этого, но и не разъяснил подсудимой основания отвода судье, ограничившись лишь разъяснением права на отвод.

Кроме того, как явствует из протокола судебного заседания, председательствующий без согласия защитника удовлетворил ходатайство государственного обвинителя и допустил оглашение показаний свидетелей, не явившихся в судебное заседание, при отсутствии данных о причинах их неявки, указанных в ч. 2 ст. 281 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

При этом, делая вывод о нарушении судом требований об оглашении показаний неявившихся свидетелей, судебная коллегия исходила из того, что в соответствии со ст. 259 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации протокол судебного заседания является процессуальным документом, составляемым на стадии судебного разбирательства, по которому кассационная инстанция проверяет соблюдение судом и участниками судебного разбирательства установленных законом правил и порядка судебного разбирательства, предусмотренных уголовно-процессуальным законом.

Протокол по настоящему делу, в котором зафиксировано несогласие защитника на оглашение показаний не явившихся в суд свидетелей ввиду их отсутствия без уважительных причин, подписан председательствующим по делу и секретарем судебного заседания.

При таких данных у судебной коллегии не имелось оснований ставить под сомнение изложенные в протоколе сведения о том, что суд без согласия защитника принял решение об оглашении показаний свидетелей, не выяснив причины их неявки.

С учетом этого приговор отменен в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, поскольку судебная коллегия сочла, что доводы, изложенные в кассационных жалобах, подлежат рассмотрению при новом судебном разбирательстве, в ходе которого следует устранить отмеченные нарушения уголовно-процессуального закона и принять законное, обоснованное и справедливое решение о виновности либо невиновности К.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 17 сентября 2008 года, дело N 22-9208/2008

Ошибки, допускаемые при применении положений

статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса

Российской Федерации

15. Судья, возвращая уголовное дело прокурору для устранения препятствий, сделал ошибочный вывод о нарушении органом предварительного расследования положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о продлении срока следствия.

(извлечение)

Постановлением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 07 августа 2008 года уголовное дело в отношении Ш. в порядке ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации возвращено прокурору Ленинского района г. Екатеринбурга.

Ш. обвинялся в том, что в ночное время 20 февраля 2008 года совместно с неустановленным лицом в подъезде дома по ул. Бардина в г. Екатеринбурге совершил разбойное нападение на В. и С. с целью завладения их имуществом.

Действия Ш. квалифицированы следственными органами по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

20 февраля 2008 года Ш. задержан в порядке ст. 91 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, 21 февраля 2008 года в отношении его избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

25 июня 2008 года уголовное дело с обвинительным заключением направлено в Ленинский районный суд г. Екатеринбурга для рассмотрения по существу.

Предварительное слушание по делу проведено 29 июля 2008 года, и по его итогам назначено судебное заседание на 07 августа 2008 года. Мера пресечения Ш. оставлена прежней - заключение под стражу.

07 августа 2008 года в судебном заседании суд по своей инициативе возвратил уголовное дело прокурору для устранения существенных нарушений, указав, что в нарушение требований ч. 4 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановлением от 09 июня 2008 года срок следствия продлен на срок свыше четырех месяцев не уполномоченным на то должностным лицом. Срок следствия продлялся руководителем следственного органа района, хотя такое право предоставлено только руководителю следственного органа субъекта Федерации. Поэтому все следственные действия, проведенные после 20 июня 2008 года, в том числе предъявление обвинения и составление обвинительного заключения, признаны судом незаконными.

Мера пресечения в отношении Ш. судом оставлена прежняя - заключение под стражу, срок содержания под стражей продлен до 01 ноября 2008 года.

В кассационном представлении государственный обвинитель ставил вопрос об отмене постановления судьи и о направлении уголовного дела для рассмотрения по существу. Указывал, что нарушений требований ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не допущено. Согласно ч. 6 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в случае возвращения прокурором уголовного дела срок для исполнения следователем указаний прокурора устанавливается руководителем следственного органа и не может превышать одного месяца со дня поступления данного дела к следователю.

В кассационной жалобе обвиняемый Ш. просил постановление судьи отменить, дело направить на новое рассмотрение, а меру пресечения изменить, освободив его из-под стражи. Указывал, что он от следствия не скрывался и намерений делать это у него не было, он является единственным кормильцем в семье, имеет на иждивении ребенка, постоянное место жительства. Считал, что признак совершения преступления группой лиц вменен необоснованно.

Проверив материалы дела и обсудив доводы представления и жалобы, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене.

По мнению судебной коллегии, судья необоснованно сделал вывод о нарушении следственными органами процессуальных норм, регулирующих порядок продления срока следствия.

Согласно ч. 1 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предварительное следствие по уголовному делу должно быть закончено в срок, не превышающий двух месяцев со дня возбуждения уголовного дела. В соответствии с ч. 4 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации срок предварительного следствия может быть продлен до 3 месяцев руководителем следственного органа района (города).

Уголовное дело в отношении Ш. возбуждено 20 февраля 2008 года. Постановлением начальника СУ при УВД по Ленинскому району г. Екатеринбурга от 08 апреля 2008 года срок предварительного следствия продлен до трех месяцев, то есть до 20 мая 2008 года.

В соответствии с ч. 5 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановлением от 08 мая 2008 года руководитель следственного органа по субъекту Российской Федерации - заместитель начальника ГСУ при ГУВД по Свердловской области - продлил срок предварительного следствия до четырех месяцев, то есть до 20 июня 2008 года.

Постановлением заместителя прокурора Ленинского района г. Екатеринбурга от 06 июня 2008 года уголовное дело возвращено следователю для производства дополнительного расследования.

В связи с этим предварительное следствие было возобновлено, и постановлением начальника следственного управления при УВД по Ленинскому району г. Екатеринбурга от 09 июня 2008 года срок предварительного следствия по делу был продлен до 09 июля 2008 года.

Такой порядок продления срока следствия на один месяц предусмотрен ч. 6 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Все действия следственных органов по продлению срока предварительного следствия проведены в соответствии с требованиями ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, нарушений закона судебной коллегией не установлено.

Ссылка суда в подтверждение своего решения на Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 11 июля 2006 года N 352-О и от 17 октября 2006 года N 420-О является необоснованной.

В этих документах указывается, что в случае возвращения прокурором уголовного дела для производства предварительного следствия срок предварительного следствия может быть продлен не более чем на один месяц со дня поступления уголовного дела к следователю, несмотря на то, что полномочия по продлению срока предварительного следствия, установленные чч. 4 и 5 ст. 162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, исчерпаны.

Коллегия сочла, что доводы кассационной жалобы обвиняемого Ш. об изменении ему меры пресечения удовлетворению не подлежат.

Согласно ст. 110 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется, когда изменяются основания для ее избрания.

Судебная коллегия не усмотрела оснований для отмены или изменения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Постановление о возврате прокурору Ленинского района г. Екатеринбурга уголовного дела в отношении Ш., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, отменено, а уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 29 августа 2008 года, дело N 22-8837/2008

Вопросы производства в суде апелляционной инстанции

16. При прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон основания возникновения права на реабилитацию лица, предусмотренные ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, отсутствуют.

(извлечение)

Постановлением Белоярского районного суда от 10 июня 2008 года, вынесенным по результатам рассмотрения апелляционных жалоб осужденного и потерпевшего, отменен приговор мирового судьи судебного участка N 1 Белоярского района Свердловской области от 02 апреля 2008 года в отношении Б.

Приговором мирового судьи судебного участка N 1 Белоярского района от 02 апреля 2008 года Б. осужден по п. "а" ч. 2 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации к 8 месяцам лишения свободы.

На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору мирового судьи судебного участка N 2 Белоярского района от 11 мая 2006 года, и окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 1 месяц с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Приговор постановлен в особом порядке, без проведения судебного разбирательства.

Согласно данному приговору, Б. признан виновным в умышленном нанесении 30 декабря 2007 года побоев потерпевшему Т. из хулиганских побуждений.

По результатам апелляционного рассмотрения уголовного дела постановлением Белоярского районного суда от 10 июня 2008 года приговор мирового судьи отменен ввиду нарушения требований уголовно-процессуального закона.

Действия Б. переквалифицированы с п. "а" ч. 2 ст. 116 на ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации, а уголовное дело прекращено на основании ч. 2 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с примирением потерпевшего с подсудимым.

В кассационном представлении государственным обвинителем - старшим помощником Белоярского межрайонного прокурора Юдиной О.М. - ставился вопрос об отмене постановления суда апелляционной инстанции и о направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение. В обоснование указывалось, что уголовное дело в отношении Б. было рассмотрено мировым судьей в особом порядке с соблюдением требований ст. ст. 314 - 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, оснований для отмены приговора мирового судьи у суда апелляционной инстанции не имелось. Суд первой инстанции правильно квалифицировал действия Б. по п. "а" ч. 2 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации. Производство по уголовному делу не могло быть прекращено в связи с примирением сторон на основании ч. 2 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку оно было возбуждено в порядке ч. 4 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации дознавателем с согласия прокурора. Кроме того, решение о признании права Б. на реабилитацию принято судом апелляционной инстанции в нарушение требований ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, доводы кассационного представления, судебная коллегия сочла постановление суда апелляционной инстанции подлежащим изменению по следующим основаниям.

Усмотрев, что судом первой инстанции допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, суд апелляционной инстанции в силу п. 2 ч. 1 ст. 369, п. 2 ч. 3 ст. 367 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обоснованно принял решение об отмене обвинительного приговора и о прекращении в отношении Б. уголовного дела.

Так, согласно требованиям норм гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении вопроса о возможности постановления приговора по ходатайству обвиняемого без проведения судебного разбирательства в общем порядке суд должен установить, имеются ли по уголовному делу необходимые для этого условия. В частности, к таким условиям закон относит обоснованность обвинения и его подтверждение собранными по делу доказательствами.

Как видно из материалов уголовного дела и установлено судом апелляционной инстанции, предъявленное Б. обвинение по п. "а" ч. 2 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации не подтверждается доказательствами, собранными по делу.

На основании имеющихся по делу доказательств суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии в действиях Б. при нанесении побоев потерпевшему Т. хулиганского мотива, в связи с чем верно переквалифицировал действия Б. на ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В силу ч. 2 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовные дела частного обвинения подлежат прекращению в связи с примирением потерпевшего с обвиняемым, за исключением случаев, когда уголовное дело возбуждено следователем, а также с согласия прокурора дознавателем на основании ч. 4 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, когда прекращение уголовного дела допускается в соответствии со ст. 25 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

По ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовное дело ни следователем, ни с согласия прокурора дознавателем на основании ч. 4 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не возбуждалось.

Поскольку до удаления суда в совещательную комнату потерпевший Т. обратился с заявлением о прекращении уголовного дела в отношении Б. за нанесение ему (Т.) побоев ввиду примирения с обвиняемым, суд апелляционной инстанции обоснованно решил вопрос о прекращении уголовного дела в соответствии с ч. 2 ст. 20 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем основания возникновения права на реабилитацию, предусмотренные ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, отсутствуют.

С учетом изложенного постановление суда, вынесенное по результатам апелляционного рассмотрения уголовного дела в отношении Б., изменено: исключено указание о признании права Б. на реабилитацию.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 04 июля 2008 года, дело N 22-6710/2008

17. Суд, признав лицо виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, не проверил доводы стороны защиты о том, что имела место защита осужденным иного лица от противоправных действий потерпевшего.

(извлечение)

Постановлением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 09 июля 2008 года, вынесенным по результатам рассмотрения жалобы на приговор мирового судьи судебного участка N 1 Чкаловского района г. Екатеринбурга от 01 февраля 2008 года, Р. осужден по ч. 1 ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации к обязательным работам на срок 200 часов.

Согласно приговору, Р. признан виновным в умышленном причинении 06 мая 2007 года легкого вреда здоровью Л.

По результатам рассмотрения жалобы указанный приговор оставлен без изменения судом апелляционной инстанции.

В кассационной жалобе адвокат в защиту интересов осужденного просил отменить состоявшиеся по делу судебные решения и прекратить производство по уголовному делу в отношении Р. в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела. В обоснование указывал, что выводы о виновности Р. основаны исключительно на показаниях потерпевшего, а также свидетелей, являющихся заинтересованными в исходе дела лицами. При этом показаниям свидетеля Т., подтвердившей факт нанесения ей побоев потерпевшим Л., и показаниям свидетелей Ц. и Ф. необоснованно дана критическая оценка. Полагал, что вред здоровью потерпевшего Л. причинен при пресечении Р. его (Л.) общественно опасных действий. Кроме того, в жалобе оспаривались выводы суда в части разрешения гражданского иска.

Проверив материалы уголовного дела, доводы кассационной жалобы, судебная коллегия сочла постановление суда апелляционной инстанции подлежащим отмене в связи с нарушением уголовно-процессуального закона и несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В соответствии с ч. 1 ст. 360 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд, рассматривающий уголовное дело в апелляционном порядке, проверяет законность, обоснованность и справедливость приговора и иного судебного решения.

Признав Р. виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью потерпевшего Л., суд первой инстанции критически оценил показания свидетелей Т., Ц. и Ф., данные как в судебном заседании, так и при производстве дознания.

При этом в нарушение требований п. 2 ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации содержание показаний данных свидетелей в приговоре не раскрыто, в чем именно выражаются их непоследовательность и противоречивость, не указано. Однако суд апелляционной инстанции не дал оценки этому обстоятельству, не устранил допущенные мировым судьей нарушения уголовно-процессуального закона, без достаточных оснований признав приговор мирового судьи законным и обоснованным.

Как видно из материалов уголовного дела, суд, правильно установив, что Л. насилия, опасного для жизни, ни к Т., ни к Р. не применял и не угрожал им применением такого насилия, пришел к выводу о том, что осужденный в состоянии необходимой обороны не находился.

Между тем из показаний осужденного и свидетеля Т. следует, что Л. ударил Т., в связи с чем она просила окружающих о помощи.

Факт применения к Т. насилия не оспаривался и потерпевшим Л.

Согласно ч. 2 ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации, защита от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия, является правомерной, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны, то есть умышленных действий, явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.

Однако доводы стороны защиты о причинении телесных повреждений потерпевшему Л. при защите Т. от его противоправных действий применительно к положениям ч. 2 ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации ни в приговоре мирового судьи, ни в постановлении суда апелляционной инстанции оценки не получили.

Таким образом, при производстве по уголовному делу обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, не учтены, в связи с чем постановление суда апелляционной инстанции отменено, дело направлено на новое судебное разбирательство в суд апелляционной инстанции. В ходе рассмотрения дела суду следует устранить допущенные нарушения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и с учетом условий правомерности необходимой обороны сделать вывод о виновности или невиновности Р. в совершении преступления.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 03 сентября 2008 года, дело N 22-8879/2008

V. Рассмотрение иных судебных материалов

18. Постановление об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего подозреваемого отменено ввиду отсутствия обстоятельств, предусмотренных ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

(извлечение)

Постановлением судьи Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 02 сентября 2008 года в отношении подозреваемого Б. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Б. подозревался в том, что в ночь на 01 сентября 2008 года группой лиц по предварительному сговору совершил угон автомобиля ВАЗ-2106.

Б. был задержан в тот же день по подозрению в совершении этого преступления.

Следователь обратился в суд с ходатайством об избрании в отношении Б. меры пресечения в виде заключения под стражу в связи с тем, что он подозревался в совершении тяжкого преступления, не работал, не имел постоянного источника дохода, мог продолжить преступную деятельность, скрыться от следствия.

Суд, согласившись с доводами следователя и дополнительно указав, что родители Б. не в состоянии обеспечить за сыном надлежащий контроль, постановил избрать в отношении подозреваемого Б. меру пресечения в виде заключения под стражу.

В кассационной жалобе адвокат Судаков А.А. просил постановление судьи отменить как необоснованное. Ссылался на то, что ранее Б. ни в чем предосудительном замечен не был, на учете нигде не состоял, характеризовался положительно, учился в техникуме, содеянное им является единичным случаем. Б. написал явку с повинной и подробно рассказал об обстоятельствах угона автомобиля. Материального ущерба по делу не имелось.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене по следующим основаниям.

Исходя из требований чч. 1 и 2 ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заключение под стражу подозреваемого или обвиняемого может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения. Особенно это касается несовершеннолетних.

При этом суд должен убедиться в том, что по делу имеются данные о возможности лица скрыться от следствия, об угрозах в адрес потерпевшего, свидетелей, а также в том, что подозреваемый или обвиняемый склонен к продолжению преступной деятельности.

Ни одного их указанных обстоятельств суд фактически не установил.

Из представленных материалов усматривалось, что несовершеннолетний Б. ранее ни в чем предосудительном замечен не был, характеризовался положительно, имел постоянное место жительства. Данных о том, что он мог скрыться от следствия или продолжить заниматься преступной деятельностью, суду представлено не было. Ничем не был подтвержден вывод суда о том, что родители не в состоянии обеспечить за несовершеннолетним надлежащий контроль. Единичный факт отсутствия Б. дома в ночное время был объяснен им в судебном заседании и не давал оснований считать, что Б. вышел из-под контроля матери и склонен к совершению преступлений. Обоснование необходимости заключить Б. под стражу тем, что он не работал и не имел постоянного источника доходов, в данном случае не могло быть признано достаточным. Б. учился на очном отделении техникума, получал стипендию. Тот факт, что он подозревался в совершении тяжкого преступления, сам по себе не являлся безусловным основанием для заключения его под стражу.

При таких обстоятельствах постановление судьи не могло быть признано законным и обоснованным, в связи с чем оно отменено судебной коллегией.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 26 сентября 2008 года, дело N 22-9659/2008

19. Суд, признав в действиях лица злостное нарушение установленного порядка отбывания наказания, отменил условное осуждение, не приняв во внимание, что причины неявки в уголовно-исполнительную инспекцию признаны уважительными вступившим в законную силу постановлением суда.

(извлечение)

Постановлением Артинского районного суда от 26 июня 2008 года в отношении С. отменено условное осуждение по приговору Артинского районного суда от 23 августа 2007 года.

Приговором Артинского районного суда от 23 августа 2007 года С. осуждена по п. "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации к 2 годам лишения свободы. Согласно ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

На осужденную С. возложена обязанность во время отбывания наказания являться в уголовно-исполнительную инспекцию.

С 06 сентября 2007 года осужденная была поставлена на учет в уголовно-исполнительной инспекции N 13.

В период отбывания наказания постановлением Артинского районного суда от 09 января 2008 года по представлению инспектора уголовно-исполнительной инспекции N 13 ГУИН МЮ Российской Федерации по Свердловской области осужденной С. были вменены дополнительные обязанности: два раза в месяц в первый и третий понедельник месяца являться на регистрацию в органы, ведающие вопросами исполнения приговора, не менять места жительства и не нарушать общественный порядок.

Начальник уголовно-исполнительной инспекции N 13 Федерального бюджетного учреждения "Межрайонная уголовно-исполнительная инспекция N 6 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области" 07 июня 2008 года обратился в суд с представлением об отмене С. условного осуждения и исполнении назначенного наказания.

Артинский районный суд постановлением от 26 июня 2008 года удовлетворил представление, отменил условное осуждение С. по приговору от 23 августа 2007 года и направил ее для отбывания наказания в виде лишения свободы на срок 2 года в колонию-поселение.

Осужденная С. в кассационной жалобе просила постановление суда отменить. Утверждала, что допущенное ею нарушение - неявка в инспекцию в марте 2008 года - не является злостным. Она не могла явиться по причине болезни ребенка. Суд не проверил ее доводы о нахождении в тот период в больнице.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене.

Как установлено из содержания постановления, отменяя условное осуждение С. и направляя ее в колонию-поселение для отбывания реального наказания, суд свое решение мотивировал тем, что С. во время отбывания условного осуждения систематически уклонялась от исполнения обязанностей, в частности не являлась на регистрацию в ноябре и декабре 2007 года, а также дважды в марте 2008 года.

Однако в материалах дела имеется постановление Артинского районного суда от 14 апреля 2008 года об отказе в удовлетворении представления об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного приговором.

Из содержания указанного постановления следует, что суд рассматривал представление начальника уголовно-исполнительной инспекции N 13 об отмене условного осуждения в отношении С. В качестве основания отмены условного осуждения в представлении указана неявка С. на регистрацию в ноябре и декабре 2007 года, а также 03 и 17 марта 2008 года. Суд, отказывая в удовлетворении представления, мотивировал свое решение тем, что указанные факты неявки С. на регистрацию были вызваны уважительными причинами, поэтому в ее поведении отсутствует признак злостности уклонения от отбывания наказания.

Постановление от 14 апреля 2008 года вступило в законную силу и имеет правовое значение для всех органов, в том числе и для суда. Суд не имел права рассматривать вопрос об отмене условного осуждения по тем основаниям, по которым уже имелось судебное решение.

Поэтому постановление Артинского районного суда от 26 июня 2008 года в отношении С. об отмене условного осуждения по приговору Артинского районного суда от 23 августа 2007 года и об исполнении наказания в виде лишения свободы отменено, производство по делу прекращено. С. из-под стражи освобождена.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 августа 2008 года, дело N 22-8681/2008

Практика рассмотрения жалоб в порядке

ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса

Российской Федерации

20. Судом кассационной инстанции признано, что вызовом для допроса в качестве свидетеля путем направления повестки чьи-либо права не нарушаются, в связи с чем производство по жалобе, поданной в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, прекращено.

(извлечение)

Постановлением судьи Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 22 июля 2008 года жалоба Колосовского С.В., поданная в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконными действий следователя по вызову его (Колосовского С.В.) для допроса в качестве свидетеля оставлена без удовлетворения.

Адвокат Колосовский С.В. в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, обратился в суд с жалобой на действия следователя по особо важным делам СЧ при ГУ МВД Российской Федерации по УрФО, в производстве которого находилось уголовное дело в отношении его подзащитных Д. и У., по вызову его (Колосовского С.В.) 31 марта 2008 года повесткой для допроса в качестве свидетеля по данному уголовному делу.

Постановлением от 22 июля 2008 года суд оставил жалобу без удовлетворения.

В кассационной жалобе адвокат Колосовский С.В. просил постановление судьи отменить и направить его жалобу на новое судебное рассмотрение. В обоснование жалобы указывал на то, что проведение следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения, однако судья ошибочно посчитал, что решение суда о даче согласия на вызов адвоката для допроса требуется только в случае возбуждения уголовного дела либо привлечения лица в качестве обвиняемого. Колосовский С.В. считал, что вызов на допрос существенно нарушает конституционные права и свободы как его самого, так и обвиняемой Д., и поэтому жалоба была подана адвокатом как в защиту его прав, так и прав обвиняемой. Фактически вызов его для допроса преследовал единственную цель - создать основания для его последующего отвода от участия в деле в качестве защитника, а значит, действия следователя были направлены на нарушение права обвиняемой пользоваться помощью избранного ею защитника. Кроме того, по мнению адвоката, вызов его в качестве свидетеля создавал угрозу нарушения адвокатской тайны и мог повлечь за собой либо прекращение его статуса адвоката, либо привлечение его к уголовной ответственности.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла постановление суда подлежащим отмене с прекращением производства по кассационной жалобе.

В соответствии со ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обжалуются не все решения и действия следователя, а лишь те, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Как видно из представленных материалов дела, адвокатом Колосовским С.В. обжалуются действия следователя по особо важным делам СЧ при ГУ МВД Российской Федерации по УрФО по направлению повестки о вызове его (Колосовского С.В.) в следственную часть для допроса в качестве свидетеля по уголовному делу.

В связи с вызовом Колосовского С.В. путем направления повестки для допроса в качестве свидетеля по уголовному делу не были нарушены чьи-либо охраняемые законом конституционные права и не возникло для Колосовского С.В. никаких последствий.

Следователь произвел вызов Колосовского С.В. в соответствии с требованиями ст. ст. 56 и 188 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, передав с помощью средств связи повестку с указанием того, кто и в каком качестве вызывается, к кому и по какому адресу, а также с указанием даты и времени явки на допрос и последствий неявки без уважительных причин.

Доводы адвоката Колосовского С.В. о том, что в связи с вызовом его на допрос возникают основания для его последующего отвода от участия в деле, чем нарушается право Д. на защиту, и другие указанные в жалобе доводы являются основанием для самостоятельного обжалования в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах постановление судьи Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 22 июля 2008 года, вынесенное по жалобе адвоката Колосовского С.В., отменено, производство по жалобе прекращено.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 августа 2008 года, дело N 22-8622/2008

21. Жалоба, поданная в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, оспаривающая законность избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, не может быть предметом рассмотрения в суде.

(извлечение)

Постановлением судьи Североуральского городского суда от 11 июля 2008 года жалоба адвокатов Аржанникова Е.В., Охапкина М.С. на постановление исполняющего обязанности следователя СС Управления ФСКН России по Свердловской области от 25 июня 2008 года об отказе в удовлетворении ходатайства защитников об изменении в отношении М. меры пресечения в виде заключения под стражу на залог или подписку о невыезде оставлена без удовлетворения.

Постановлением исполняющего обязанности следователя СС Управления ФСКН России по Свердловской области от 25 июня 2008 года отказано в удовлетворении ходатайства защитников о замене избранной в отношении обвиняемой М. меры пресечения в виде заключения под стражу залогом или подпиской о невыезде.

Адвокаты Аржанников Е.В. и Охапкин М.С. обратились в суд в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с жалобой, в которой просили отменить данное постановление, так как у М. имелось тяжелое заболевание, препятствующее содержанию в СИЗО. Кроме того, указывали, что у М. двое малолетних детей, она не была намерена скрываться либо мешать следствию, являлась предпринимателем, была замужем и имела постоянное место жительства.

Судья, рассмотрев жалобу адвокатов, отказал в ее удовлетворении.

В кассационной жалобе на постановление судьи от 11 июля 2008 года адвокаты Аржанников Е.В. и Охапкин М.С. вновь обращали внимание на тот факт, что М. больна, а в следственном изоляторе ей не могут предоставить надлежащее лечение и обеспечить лекарственными препаратами. Авторы жалобы ссылались на то, что ранее они не заявляли о серьезности заболевания обвиняемой, так как данный факт им не был известен. Доводы судьи о том, что М. может скрыться от следствия и суда либо оказать давление на свидетелей, не подтверждены доказательствами. Просили постановление судьи отменить и меру пресечения М. изменить на подписку о невыезде.

Обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия сочла постановление судьи подлежащим отмене, а производство по делу - прекращению по следующим основаниям.

Постановлением судьи Североуральского городского суда от 18 июня 2008 года в отношении М. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Данное постановление было обжаловано адвокатами в Свердловский областной суд. Определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 16 июля 2008 года кассационная жалоба адвокатов оставлена без удовлетворения, а постановление судьи - без изменения.

Таким образом, судья, избирая в отношении М. меру пресечения в виде заключения под стражу, указал конкретные фактические обстоятельства, на основании которых принял такое решение. Данные, положительно характеризующие личность М., учитывались судьей при избрании в отношении ее меры пресечения в виде содержания под стражей. Вышестоящий суд проверил законность и обоснованность указанного решения, в том числе учитывалось и состояние здоровья М. Судебная коллегия не нашла оснований для отмены постановления судьи.

Жалоба адвокатов не могла быть предметом рассмотрения в суде в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку законность избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении М. была проверена вышестоящим судом.

С учетом изложенного судебная коллегия отменила постановление судьи и производство по делу прекратила.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 августа 2008 года, дело N 22-8622/2008

22. Производство по жалобе, поданной в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, прекращено ввиду того, что доводы заявителя затрагивают вопросы, решение по которым принято судом первой инстанции по итогам рассмотрения уголовного дела по существу.

(извлечение)

Постановлением судьи Краснотурьинского городского суда от 06 июня 2008 года оставлена без удовлетворения жалоба М. о признании незаконным постановления о прекращении уголовного дела в отношении Л., поданная в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Приговором Краснотурьинского городского суда от 05 мая 2003 года М. осужден по ч. 1 ст. 105 и ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации. По совокупности преступлений ему назначено наказание в виде 18 лет лишения свободы.

Осужденный обратился в прокуратуру г. Краснотурьинска с жалобой, в которой просил отменить постановление следователя той же прокуратуры о прекращении уголовного дела в отношении Л. В ответе заместителя прокурора г. Краснотурьинска осужденному указано на отсутствие оснований для отмены постановления.

М. обратился в суд с жалобой, в которой просил признать незаконным постановление о прекращении уголовного дела. Обжалуемым постановлением судьи жалоба оставлена без удовлетворения.

В кассационной жалобе М. просил отменить постановление судьи и, не мотивируя изложенную позицию, указывал, что судебное разбирательство проведено с нарушениями уголовно-процессуального закона и регламента судебного заседания, повлиявшими на законность и обоснованность вынесенного постановления.

Изучив судебный материал, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене, а производство по жалобе - прекращению по следующим основаниям.

Как следует из текста жалобы, направленной прокурору г. Краснотурьинска, и ответа, с которым был не согласен М., осужденный просил отменить постановление о прекращении уголовного дела в отношении Л., привлекавшейся к уголовной ответственности за убийство, виновным в котором признан М.

Вина осужденного в убийстве и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшей, установлена вступившим в законную силу приговором суда. Доводы М. сводились к несогласию с приговором суда и утверждениям о виновности в этом преступлении другого лица. Таким образом, М., обращаясь с жалобой в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, стремился вынести на обсуждение суда вопросы, решение по которым принято судом первой инстанции по итогам рассмотрения уголовного дела по существу.

Для обжалования приговора, вступившего в законную силу, предусмотрен иной процессуальный порядок, в связи с чем суд был не вправе принимать к производству и рассматривать жалобу М. Нарушение судом уголовно-процессуального закона, регламентирующего порядок рассмотрения жалоб на действия и решения должностных лиц, привело к вынесению незаконного постановления, подлежащего отмене.

В заседании суда кассационной инстанции адвокатом дополнительно изложены доводы о нарушении прав осужденного, который ходатайствовал о направлении ему копии протокола судебного заседания, не был извещен о времени и месте рассмотрения его жалобы, а также о дате заседания суда кассационной инстанции. Приведенные адвокатом доводы не могли служить основанием для направления жалобы на новое рассмотрение ввиду отсутствия оснований для проведения по ней судебного разбирательства. Кроме того, из приложенных к судебному материалу сопроводительного письма и извещения следует, что осужденный не ходатайствовал о своем участии в рассмотрении жалобы, копия протокола судебного заседания ему своевременно направлена, о дате рассмотрения жалобы судом кассационной инстанции он извещен.

Поскольку жалоба М. не может рассматриваться в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, производство по ней прекращено.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 03 сентября 2008 года, дело N 22-8786/2008

23. Поскольку при рассмотрении ходатайства следователя об избрании в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу судьей проверялись законность и обоснованность задержания данного лица, то соответствующие процессуальные решения следователя не могут быть предметом обжалования в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

(извлечение)

Постановлением судьи Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01 августа 2008 года отказано в удовлетворении жалобы К., поданной в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконными постановления следователя о возбуждении уголовного дела, протокола задержания К. и действий следователя по его задержанию.

Постановлением следователя ОВД СО по Кировскому району г. Екатеринбурга СУ СК при прокуратуре Российской Федерации по Свердловской области от 02 апреля 2008 года было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, п. "з" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

22 апреля 2008 года в порядке ст. ст. 91, 92 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в качестве подозреваемого задержан К., которому 23 апреля 2008 года предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 33, ч. 1 ст. 30, пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В этот же день в отношении К. избрана мера пресечения в виде содержания под стражей.

К. обратился в суд в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с жалобой, в которой просил признать незаконным и необоснованным постановление следователя о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, п. "з" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также признать недействительным протокол его задержания и незаконными действия следователя по составлению протокола задержания и производству задержания.

Судья в удовлетворении жалобы отказал.

В кассационной жалобе адвокат Нечаева Е.А. просила постановление судьи отменить, материал направить на новое судебное рассмотрение. Адвокат полагала, что судья допустил существенные нарушения закона, поскольку рассмотрел не все доводы жалобы. Также адвокат была не согласна с утверждением судьи о том, что материалы проверки из УБОП следует отнести к иным источникам сообщения о преступлении. Адвокат считала, что судья при рассмотрении жалобы не проверил, имел ли место добровольный отказ от преступления. Полагала, что утверждение судьи о том, что уголовное дело возбуждено по факту совершения преступления, а не в отношении конкретного лица и не нарушает конституционных прав К., является необоснованным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене по следующим основаниям.

Статья 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает возможность обжалования в суд решений и действий (бездействия) следователя и прокурора, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию.

Как видно из представленных материалов, уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 30, п. "з" ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, возбуждено не в отношении конкретного лица - К., а по факту совершения преступления.

Таким образом, данным постановлением ущерб конституционным правам и свободам К. причинен не был, доступ его к правосудию не затруднен.

Поэтому жалоба К. о признании незаконным постановления о возбуждении уголовного дела не могла быть предметом рассмотрения в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

23 апреля 2008 года в отношении К. постановлением судьи была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

Судья при рассмотрении ходатайства следователя об избрании в отношении К. меры пресечения в виде заключения под стражу проверял законность и обоснованность его задержания.

Данное постановление судьи об аресте К. не было обжаловано в вышестоящий суд в установленном законом кассационном порядке в течение 3 суток со дня его вынесения.

Только 15 июля 2008 года К. обратился в суд в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, требуя признать протокол его задержания и действия следователя по задержанию незаконными.

Таким образом, по настоящему делу был нарушен установленный законом кассационный порядок обжалования судебного решения.

Однако судья, вместо того чтобы отказать в приеме жалобы К., рассмотрел ее по существу, нарушив тем самым требования уголовно-процессуального закона по принятию и рассмотрению жалобы в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

По изложенным основаниям постановление судьи Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 01 августа 2008 года, вынесенное по жалобе К. в порядке, предусмотренном ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, отменено, производство по делу прекращено.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 29 августа 2008 года, дело N 22-8778/2008

Судебная коллегия по уголовным делам

Свердловского областного суда

Отдел кодификации,

систематизации законодательства

и обобщения судебной практики