Утвержден

постановлением президиума

Свердловского областного суда

от 26 сентября 2007 г.

БЮЛЛЕТЕНЬ

СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

СВЕРДЛОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

(ВТОРОЙ КВАРТАЛ 2007 ГОДА (15))

В целях защиты персональных данных о гражданах фамилии и места проживания потерпевших, гражданских истцов, осужденных, в отношении которых приговоры не вступили в законную силу, и иных участников уголовного судопроизводства не приведены, сокращены или изменены.

I. Вопросы квалификации преступлений

Осуждая лицо за совершение преступлений против половой свободы, суд необоснованно признал его виновным в незаконном лишении человека свободы.

(извлечение)

Приговором Каменского районного суда от 17 марта 2006 года С. признан виновным в незаконном лишении человека свободы, а также в совершении изнасилования и насильственных действий сексуального характера и осужден по п. "а", "в" ч. 2 ст. 127, п. "б", "в" ч. 2 ст. 131, п. "б", "в" ч. 2 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Этим же приговором осуждены Р., Я., Щ. и З., в отношении которых вопрос о возбуждении надзорного производства не разрешался.

Согласно приговору 22 сентября 2005 года, в ночное время, в ходе распития спиртных напитков в селе Камышево Белоярского района Свердловской области Р. предложила Я., С., Щ. и З. съездить в дом отдыха "Шиловский" с целью выяснить отношения с М., которая накануне оскорбила ее и не отдала аудиокассеты. Все согласились с этим предложением и на двух автомашинах около 05:00 приехали в дом отдыха, где договорились, что Р. вместе с Я. проникнут в дом потерпевшей и выведут ее на улицу, а затем все вместе они вывезут ее в лес с целью избить, поиздеваться и изнасиловать.

Реализуя преступный сговор, Р. и Я. незаконно проникли в дом и с применением физического насилия вытащили потерпевшую на поляну, где с целью сломить сопротивление Р., Я., Щ., С. и З. поочередно нанесли ей множественные удары руками и ногами по голове и телу. После этого они насильно поместили М. в багажник автомашины и вывезли в лес.

В лесу потерпевшая вновь была избита соучастниками преступления. В результате их совместных действий ей были причинены телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, сотрясения головного мозга, ушибленной раны нижней губы, кровоподтеков и ссадин лица, которые расцениваются как легкий вред здоровью.

Реализуя преступный умысел на изнасилование и совершение насильственных действий сексуального характера, преследуя цель сломить волю потерпевшей к сопротивлению, осужденные, в том числе и С., заставили потерпевшую лопатой копать себе могилу. После этого все они вновь избили М., нанеся ей множественные удары по голове и телу.

При участии Р. Я. насильно раздел потерпевшую, после чего Я. и Щ. совершили поочередно изнасилование потерпевшей и действия сексуального характера в отношении ее.

С. сцены насилия снимал на фотокамеру сотового телефона.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы надзорной жалобы адвоката, указывавшего на неправильную квалификацию действий осужденного С., президиум Свердловского областного суда пришел к выводу о том, что приговор в части осуждения С. по п. "а", "в" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации подлежит изменению.

Объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации за незаконное лишение человека свободы, составляют действия, направленные на реальное лишение или ограничение личной свободы потерпевшего, не связанные с его похищением. То есть в случаях лишения свободы потерпевший не захватывается, не изымается из своей среды, не похищается, а остается на месте и незаконно, в принудительном порядке, помимо его воли удерживается, лишается возможности передвигаться по своему усмотрению.

Кроме этого, для признания лица виновным в незаконном лишении свободы другого человека необходимо установить, что его умысел был направлен именно на лишение свободы, а не на совершение других противоправных действий в отношении потерпевшего.

Как видно из приговора, со стороны С. каких-либо действий, направленных на умышленное незаконное лишение свободы потерпевшей М., не установлено. Осужденный С. принимал участие в перевозке потерпевшей от ее дома до леса, при этом он действовал в рамках совместной договоренности о том, чтобы вывезти потерпевшую в лес, избить ее, поиздеваться и изнасиловать.

По изложенным основаниям президиум пришел к выводу об отсутствии в действиях С. признаков состава преступления, предусмотренного ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Что касается доводов жалобы адвоката о необходимости квалифицировать действия С. как пособничество в изнасиловании и совершении насильственных действий сексуального характера в отношении потерпевшей М., то президиум счел их несостоятельными.

Как установлено в судебном заседании, С. принимал активное участие в совершении преступных действий, связанных с применением физического и психического насилия в отношении потерпевшей. Он участвовал в избиении потерпевшей, вместе с другими участниками преступления угрожал ей убийством и заставлял копать могилу, фотографировал сцены сексуального насилия. Указанные действия были направлены на то, чтобы сломить сопротивление потерпевшей, запугать ее и тем самым облегчить совершение изнасилования. В связи с этим вывод суда о том, что С. являлся соисполнителем преступлений, хотя сам непосредственно не участвовал в совершении половых актов с потерпевшей, является обоснованным.

По изложенным основаниям приговор в отношении С. в связи с его осуждением по п. "а", "в" ч. 2 ст. 127 Уголовного кодекса Российской Федерации отменен, уголовное дело в этой части прекращено в соответствии с требованиями п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием состава преступления.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 23 мая 2007 г., дело N 44-У-247/2007

Определяя размер похищенного имущества, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления, в том числе и при решении вопроса о значительности ущерба, причиненного потерпевшему.

(извлечение)

Приговором Артинского районного суда от 20 апреля 2007 года Ж. признана виновной в тайном хищении чужого имущества на общую сумму 2685 рублей, совершенном с причинением значительного ущерба гражданину, и осуждена по п. "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, судебная коллегия сочла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Как видно из описательно-мотивировочной части приговора, признавая Ж. виновной в совершении кражи при квалифицирующих обстоятельствах, суд не указал мотивов принятого решения в части наличия в действиях осужденной признака причинения значительного ущерба. Более того, в приговоре вообще не приведены и не получили оценки показания потерпевшей и справка о ее заработной плате, которые согласно протоколу судебного заседания являлись предметом исследования.

Кроме того, из показаний потерпевшей, данных в ходе предварительного следствия, видно, что телефон был ею приобретен в 2005 году по цене 2480 рублей вместе с чехлом стоимостью 120 рублей и сим-картой за 85 рублей. Таким образом, общая стоимость имущества на момент приобретения составила 2685 рублей. Однако органом следствия и судом при оценке стоимости похищенного оставлены без внимания такие факты как давность приобретения телефона, его состояние и соответственно стоимость на момент совершения преступления с учетом износа и старения.

Указанные обстоятельства, с учетом примечаний к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации о том, что размер значительного ущерба не может составлять менее двух тысяч пятисот рублей, являются существенными, поскольку влияют на оценку действий осужденной.

В связи с вышесказанным судебная коллегия пришла к выводу о том, что наличие такого квалифицирующего признака кражи, как причинение значительного ущерба, не получило достаточного подтверждения в материалах уголовного дела. В соответствии с требованиями закона все сомнения трактуются в пользу осужденной.

С учетом изложенного приговор в отношении Ж. изменен путем переквалификации ее действий с п. "в" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации на ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 8 июня 2007 г., дело N 22-5816/2007

Добровольным отказ от совершения преступления может быть признан лишь в том случае, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца.

(извлечение)

Приговором Сухоложского городского суда от 24 апреля 2007 года Х. оправдан по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации, так как суд пришел к выводу о том, что он добровольно отказался от совершения преступления.

В кассационном представлении прокурором был поставлен вопрос об отмене приговора в части оправдания Х. по обвинению в покушении на грабеж на том основании, что в его действиях не содержится признаков добровольного отказа от совершения преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам сочла необходимым удовлетворить представление прокурора, указав в обоснование своего решения следующее.

Как видно из протокола судебного заседания, подсудимый сам не отрицал, что похищенную из магазина ковровую дорожку он бросил в преследовавшую его на расстоянии 4 - 5 шагов продавца П., чтобы задержать ее, поскольку, услышав ее крики, начали останавливаться прохожие. Эти обстоятельства сообщила и свидетель П.

Согласно ч. 1 ст. 31 Уголовного кодекса Российской Федерации добровольным отказ от совершения преступления может быть признан лишь в том случае, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца. В данном случае, как видно из материалов дела, Х. бежал с похищенной ковровой дорожкой со второго этажа магазина, затем по улице. Все это время за ним гналась продавец и требовала вернуть вещь. Он бросил похищенное лишь тогда, когда понял, что прохожие могут задержать его и распорядиться похищенным он не сможет.

По изложенным основаниям приговор в отношении Х. был отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 8 июня 2007 г., дело N 22-5816/2007

По части первой статьи 162 Уголовного кодекса Российской Федерации следует квалифицировать нападение с целью завладения имуществом, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни или здоровья.

(извлечение)

Приговором Нижнетуринского городского суда от 13 декабря 2006 года С. осужден по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В кассационном представлении государственный обвинитель поставил вопрос об отмене приговора в отношении С., указав следующее. Действия С. суду надлежало квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку в ходе судебного разбирательства было установлено, что С., открыто похитив у потерпевшего В. деньги в сумме 50 рублей и требуя от него куртку и сотовый телефон, нанес потерпевшему не менее семи ударов стеклянной бутылкой по голове.

Бутылку из-под пива, которой С. нанес удары по голове потерпевшему, необходимо расценивать как предмет, используемый в качестве оружия. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы В. причинены легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья. В соответствии с законом насилием, опасным для жизни и здоровья, может быть признано и насилие, которое причинило потерпевшему легкий вред без расстройства здоровья либо вообще не причинило вреда, однако в момент его применения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего.

Применение при разбое предметов, используемых в качестве оружия, всегда должно рассматриваться как насилие, опасное для жизни или здоровья, или угроза применения такого насилия.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор в отношении С. подлежащим отмене по следующим основаниям.

Как установлено по настоящему уголовному делу, органами предварительного расследования С. обвинялся в нападении на потерпевшего В. в целях хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, и его действия предложено квалифицировать по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Государственный обвинитель в своей речи указал на то, что в действиях С. при совершении разбойного нападения с применением предметов, используемых в качестве оружия, имела место угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, и также предложил суду квалифицировать его действия по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Суд, квалифицируя действия С. по п. "г" ч. 2 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации как грабеж чужого имущества с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего В., указал на то, что потерпевшему причинены легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья; обвинительное заключение не содержит указания на такой признак состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, как угроза применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, а вменение такого признака означало бы расширение границ предъявленного обвинения.

Однако суд при этом не учел показаний потерпевшего В. о действиях С. в совокупности с показаниями свидетелей Е. и П., из которых следует, что С. открыто похитил у В. деньги в сумме 50 рублей и, требуя от него куртку и сотовый телефон, нанес потерпевшему около семи ударов стеклянной бутылкой по голове.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы В. в области головы причинены легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья.

Судебная коллегия сочла обоснованными доводы автора кассационного представления о том, что в соответствии с законом насилием, опасным для жизни и здоровья, может быть признано насилие, которое причинило потерпевшему легкий вред без расстройства здоровья либо вообще не причинило вреда, однако в момент его применения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего; применение при разбое предметов, используемых в качестве оружия, а именно стеклянной бутылки, всегда должно рассматриваться как насилие, опасное для жизни. Указанные выводы заслуживают внимания, так как они основаны на требованиях материального закона.

В силу изложенного приговор в отношении С. отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 27 апреля 2007 г., дело N 22-4466/2007

Анализируя данный пример, необходимо учитывать следующее. В соответствии с абзацем 3 пункта 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" по части первой статьи 162 Уголовного кодекса Российской Федерации следует квалифицировать нападение с целью завладения имуществом, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни или здоровья.

Данное понятие следует отграничивать от понятия вреда здоровью, опасного для жизни человека (ч. 1 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации). В соответствии с Правилами судебно-медицинского определения степени тяжести телесных повреждений (утвержденными Приказом Минздрава СССР от 11 декабря 1978 года N 1208) опасными для жизни являются повреждения, которые сами по себе угрожают жизни потерпевшего в момент нанесения или при обычном их течении заканчиваются смертью. Предотвращение смертельного исхода, обусловленное оказанием медицинской помощи, не должно приниматься во внимание при оценке опасности для жизни таких повреждений. Перечень опасных для жизни повреждений приведен в п. 7 указанных Правил.

Неоднократные действия в отношении одного и того же объекта преступного посягательства, направленные на достижение единого результата, совершенные тем же субъектом в небольшой промежуток времени аналогичным способом, образуют единое преступление и не требуют дополнительной квалификации действий, предшествовавших достижению преступного результата. Из судебных решений исключено осуждение лица по части 1 статьи 30 и пункту "а" части 3 статьи 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (в ред. от 13.06.1996).

(извлечение)

Установлено, что в начале июня 2001 года Алексеев создал устойчивую вооруженную группу (банду) для совершения нападений на граждан и организации в целях хищения чужого имущества. В банду были привлечены Пожилов, Марченков, Соболев, Шониа, а также неустановленное лицо.

В начале июня 2001 года Алексеев разработал план совершения кражи имущества из офиса ООО "Инвапомощь", о чем сообщил участникам банды.

12 июня 2001 года Алексеев и Пожилов взломали решетку на окнах данной фирмы, однако, увидев проезжавшую мимо патрульную милицейскую автомашину и опасаясь задержания, скрылись с места происшествия.

24 июня 2001 года Алексеев разработал новый план совершения преступления, согласно которому участники банды в форме сотрудников милиции и ОМОН под предлогом осмотра помещения должны были зайти в офис ООО "Инвапомощь" и совершить вооруженное нападение.

25 июня 2001 года Алексеев, Пожилов, Марченков и Соболев, переодевшись в форму сотрудников милиции и ОМОН, направились к офису ООО "Инвапомощь", но, увидев, что из здания выходят сотрудники фирмы, и опасаясь, что впоследствии они будут опознаны, с места происшествия скрылись.

28 июня 2001 года Алексеев, Пожилов и другие участники банды совершили нападение на офис ООО "Инвапомощь" и завладели имуществом на сумму 120835 рублей.

Суд квалифицировал действия Пожилова по ч. 2 ст. 209, ч. 3 ст. 30 и п. "а", "б" ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 30 и п. "а", "б" ч. 3 ст. 162, п. "а", "б" ч. 3 ст. 162 и ч. 3 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации изменил судебные решения, исключил осуждение Пожилова по ч. 1 ст. 30 и п. "а" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Президиум мотивировал свое решение следующим.

В соответствии с ч. 1 ст. 30 Уголовного кодекса Российской Федерации приготовлением к преступлению признаются приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

По смыслу закона неоднократные действия в отношении одного и того же объекта преступного посягательства, направленные на достижение единого результата, совершенные тем же субъектом в небольшой промежуток времени, аналогичным способом, образуют единое преступление и не требуют дополнительной квалификации действий, предшествовавших достижению преступного результата.

Как видно из приговора, суд самостоятельно квалифицировал действия Пожилова в части приготовления 25 июня 2001 года к разбойному нападению на ООО "Инвапомощь". С таким решением согласилась и кассационная инстанция.

Согласно материалам дела 25 июня 2001 года преступление не было доведено до конца ввиду того, что участники нападения, в том числе Пожилов, подойдя к офису ООО "Инвапомощь", не успели надеть маски и, опасаясь быть опознанными сотрудниками фирмы, которые вышли из офиса, с места преступления скрылись.

Однако уже 28 июня 2001 года, то есть спустя непродолжительное время, Пожилов и его соучастники способом, аналогичным ранее спланированному, осуществили задуманное: совершили вооруженное разбойное нападение на офис ООО "Инвапомощь", в результате которого похитили чужое имущество.

Таким образом, установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что действия Пожилова как в части приготовления 25 июня 2001 года к разбойному нападению на офис ООО "Инвапомощь", так и в части непосредственного совершения 28 июня 2001 года спланированного ранее разбойного нападения на тот же объект посягательства охватывались единым умыслом и были направлены на достижение тем же способом одной цели - завладения чужим имуществом.

Поэтому самостоятельная квалификация указанных действий Пожилова, связанных с приготовлением к нападению, которое было осуществлено не 25 июня 2001 года, а в другой день, еще и по ч. 1 ст. 30 и п. "а" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации (с учетом внесенных изменений) является излишней, в связи с чем подлежит исключению.

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

по делу Пожилова

N 771П06

Обзор законодательства и судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2007 года

Объективная сторона составов преступлений, предусмотренных как частью 1, так и частью 2 статьи 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, характеризуется действием и последствием - значительным ущербом. Такие преступления относятся к преступлениям с материальным составом и считаются оконченными в момент наступления последствий в виде причинения значительного ущерба имуществу собственника или владельца.

(извлечение)

Приговором Нижнетуринского городского суда от 17 апреля 2007 года Т. осужден по ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговором суда Т. признан виновным в умышленном уничтожении чужого имущества путем поджога.

Судебная коллегия по уголовным делам, проверив материалы уголовного дела в связи с принесением кассационного представления, сочла указанный приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Прокурор мотивирует представление тем, что суд нарушил уголовный закон, неправильно исключив из обвинения подсудимого Т. квалифицирующий признак причинения значительного ущерба, который является обязательным и образует состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, характеризуется действием и последствием - значительным ущербом; такое преступление относится к преступлениям с материальным составом и считается оконченным в момент причинения значительного ущерба имуществу собственника или владельца.

В связи с этим в представлении прокурора обоснованно указывается на неправильное исключение из обвинения Т. обязательного признака состава преступления, предусмотренного ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, - причинения значительного ущерба.

По изложенным основаниям приговор Нижнетуринского городского суда от 17 апреля 2007 года в отношении Т. отменен, уголовное дела направлено на новое судебное разбирательство

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 25 мая 2007 г., дело N 22-5585/2007

Действия осужденного переквалифицированы с части 2 статьи 167 на часть 3 статьи 30 и часть 2 статьи 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку в результате совершенного поджога реального ущерба не последовало.

(извлечение)

Судом установлено, что после совершенного убийства потерпевших Пигалов с целью сокрытия следов и орудий преступления, имея умысел на уничтожение и повреждение имущества потерпевшей, поджег в доме блузку, бросил на трупы и скрылся.

В результате указанных действий осужденного огнем было повреждено имущество на сумму 4104 рубля 60 копеек.

Действия Пигалова в этой части квалифицированы судом по ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации переквалифицировал указанные действия Пигалова с ч. 2 ст. 167 на ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, мотивировав свое решение следующим.

Суд пришел к выводу о том, что указанное деяние осужденного не повлекло причинения значительного ущерба, однако умысел осужденного был направлен на уничтожение орудий и следов преступления, для чего он и совершил поджог, и лишь благодаря пожарным очаг возгорания был ликвидирован.

По смыслу закона умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенные путем поджога, влекут уголовную ответственность по ч. 2 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации только в случае реального причинения потерпевшему значительного ущерба. Если в результате указанных действий, непосредственно направленных на поджог чужого имущества, предусмотренные законом последствия не наступили по причинам, не зависящим от воли виновного, то содеянное при наличии у него умысла на причинение значительного ущерба должно рассматриваться как покушение на уничтожение или повреждение чужого имущества путем поджога.

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

по делу Пигалова

N 211П07пр

Обзор законодательства и судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2007 года

Воспрепятствование исполнению сотрудником милиции своих служебных обязанностей не образует состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 318 Уголовного кодекса Российской Федерации, если оно было совершено без применения насилия, не опасного для жизни и здоровья.

(извлечение)

Приговором суда В. признана виновной в применении насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителей власти в связи с исполнением ими своих должностных обязанностей и осуждена по ч. 1 ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия по уголовным делам пришла к выводу о том, что данный приговор подлежит отмене по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела и установлено в судебном заседании, В., применяя физическую силу, руками вытолкала из прихожей дома на улицу находившихся при исполнении своих должностных обязанностей представителей власти: следователя Г. и участкового М., которые пришли в ее дом с намерением провести обыск в рамках производства по уголовному делу, возбужденному в отношении мужа В.

Из показаний потерпевшей Г. следует, что она пришла в дом к В. с целью проведения обыска в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении ее супруга. В., ознакомившись с постановлением судьи о проведении в ее жилище обыска, руками вытолкнула Г. и участкового М. на улицу, после чего закрыла входную дверь изнутри.

Аналогичные показания дал потерпевший М.

Суд квалифицировал действия В. по ч. 1 ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации, расценив их как применение насилия, не опасного для жизни или здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Объективной стороной указанного состава преступления охватывается применение физического насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Под насилием, не опасным для жизни или здоровья, следует понимать побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли.

Ни в ходе предварительного расследования, ни в судебном заседании не установлено указанных признаков применения насилия. У потерпевших не обнаружено каких-либо телесных повреждений, также они не указывали на то, что действиями В. им была причинена физическая боль.

Кроме того, субъективная сторона данного состава преступления характеризуется виной в форме прямого умысла.

Как усматривается из материалов дела, В. не имела умысла на применение насилия к представителям власти при исполнении ими своих служебных обязанностей, все ее действия были направлены на воспрепятствование проведению обыска в ее жилище.

Воспрепятствование исполнению сотрудником милиции своих служебных обязанностей, если оно было совершено без применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, не образует состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 8 Уголовного кодекса Российской Федерации основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренные настоящим Кодексом.

На основании п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор в отношении В. отменен, производство по делу прекращено в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 1 июня 2007 г., дело N 22-5866/2007

Похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа и их последующее уничтожение квалифицируется по части 2 статьи 325 Уголовного кодекса Российской Федерации и дополнительной юридической оценки по части 1 этой статьи не требует.

(извлечение)

Приговором Каменского районного суда от 19 августа 2005 года С. наряду с осуждением за другие преступления признан виновным в уничтожении официального документа - паспорта. Его действия квалифицированы судом по ч. 1 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы уголовного дела в связи с принесением осужденным надзорной жалобы и обсудив изложенные в ней доводы, президиум Свердловского областного суда счел приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Согласно приговору 14 октября 2004 года С. после совершенного им убийства Г., исходя из личной заинтересованности и преследуя цель уничтожения следов совершенного им преступления, достал из кошелька потерпевшего Г. его паспорт и умышленно, с целью уничтожения официального документа, разорвал его и поджег. В результате действий С. паспорт был полностью уничтожен.

Действия С. по этому факту суд квалифицировал по ч. 1 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Однако ч. 1 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность за похищение, уничтожение, повреждение и сокрытие не личных, а официальных документов, штампов или печатей, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности.

Самостоятельная уголовная ответственность за уничтожение паспорта гражданина Уголовным кодексом Российской Федерации не предусмотрена, следовательно, такие действия охватываются ч. 2 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей уголовную ответственность за похищение паспорта, в том числе и в тех случаях, если это похищение сопровождалось его последующим уничтожением.

Органами предварительного следствия факт похищения паспорта С. не вменялся.

При таких обстоятельствах президиум Свердловского областного суда посчитал необходимым приговор в части осуждения С. по факту уничтожения паспорта гражданина по ч. 1 ст. 325 Уголовного кодекса Российской Федерации отменить и производство по делу в этой части прекратить по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием в деянии С. состава преступления.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 25 июня 2007 г., дело N 44-У-469/2007

II. Вопросы назначения наказания

Если сообщение лица о совершенном с его участием преступлении в совокупности с другими доказательствами положено судом в основу обвинительного приговора, то данное сообщение может рассматриваться как явка с повинной и в том случае, когда лицо в ходе предварительного расследования или в судебном заседании изменило свои показания.

(извлечение)

Приговором Красноуральского городского суда от 19 мая 2005 года Ж. осужден по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде 7 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Президиум Свердловского областного суда изменил указанный приговор, снизив осужденному срок наказания в связи с неправильным применением судом уголовного закона.

Как видно из приговора, суд сослался на явку с повинной Ж. как на доказательство его вины, однако при обсуждении вопроса о назначении наказания исключил явку с повинной из числа обстоятельств, смягчающих наказание. При этом судом была сделана ссылка на то, что в судебном заседании осужденный отказался от своей явки с повинной.

Согласно п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 года N 2 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания", если сообщение лица о совершенном с его участием преступлении в совокупности с другими доказательствами положено судом в основу обвинительного приговора, то данное сообщение может рассматриваться как явка с повинной и в том случае, когда лицо в ходе предварительного расследования или в судебном заседании изменило свои показания.

По изложенным основаниям постановлено исключить из приговора указание суда об отказе "учесть в качестве смягчающего вину обстоятельства явку с повинной, поскольку подсудимый отказался от указанной явки с повинной"; признать в качестве смягчающего наказание обстоятельства совершение Ж. явки с повинной; назначенное Ж. наказание по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации снизить до 6 лет лишения свободы.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 27 июня 2007 г., дело N 44-У-403/2007

Судом не выяснялся вопрос о том, знал ли задержанный при написании явки с повинной о том, что органы следствия располагают сведениями о его причастности к совершению преступлений, хотя только при выяснении этого можно было делать выводы о добровольности или вынужденности написания явки с повинной.

(извлечение)

Приговором Белоярского районного суда от 17 марта 2005 года Н. осужден по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на 9 лет, по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на 10 лет, по ч. 1 ст. 222 Уголовного кодекса Российской Федерации к лишению свободы на 2 года.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно к отбытию назначено лишение свободы на 16 лет 6 месяцев с отбыванием первых пяти лет в тюрьме, остального срока наказания в исправительной колонии строгого режима.

Президиум Свердловского областного суда изменил указанный приговор, снизив осужденному срок наказания в связи с неправильным применением судом уголовного закона.

Как видно из материалов уголовного дела, Н., будучи задержанным по подозрению в совершении преступлений, 5 мая 2004 года написал явку с повинной, в которой он признал убийство двух человек из обреза.

Согласно приговору суд сослался на данную явку с повинной как на доказательство виновности Н. в совершении преступлений.

Однако при назначении наказания осужденному суд не учел данную явку с повинной в качестве смягчающего наказание обстоятельства, хотя отягчающих наказание обстоятельств судом не установлено.

Отказывая в признании явки с повинной в качестве смягчающего наказание обстоятельства, суд отметил, что протокол явки с повинной был составлен после возбуждения уголовного дела и задержания Н. по подозрению в убийствах.

Вместе с тем судом не принято во внимание, что уголовное дело было возбуждено не в отношении Н., а по факту обнаружения трупов. При этом судом не выяснялся также вопрос о том, знал ли задержанный Н. при написании явки с повинной, что органы следствия располагают сведениями о его причастности к совершению преступлений. Только при выяснении этого можно было делать выводы о добровольности или вынужденности написания задержанным явки с повинной.

По изложенным основаниям постановлено изменить приговор в отношении Н. путем исключения указания суда о непризнании в качестве смягчающего наказание обстоятельства явки с повинной. Срок наказания в виде лишения свободы, определенный Н. по совокупности преступлений, снижен до 16 лет.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 20 июня 2007 г., дело N 44-У-398/2007

Размер штрафа при любом способе его назначения должен быть определен в виде денежного выражения.

(извлечение)

Приговором Серовского городского суда от 29 марта 2007 года Г. признана виновной в уклонении от уплаты налогов на сумму 106171 рубль и осуждена по ч. 1 ст. 198 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в размере заработной платы за один год.

Проверив материалы дела в связи с принесением прокурором кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в связи с неправильным применением уголовного закона.

Признавая Г. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 198 Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначая наказание в виде штрафа в размере заработной платы за 1 год, то есть без указания его денежного выражения, суд нарушил уголовный закон.

В соответствии с ч. 1 ст. 46 Уголовного кодекса Российской Федерации штраф есть денежное взыскание, назначаемое в пределах, предусмотренных за преступление. Поэтому штраф при любом способе его назначения должен быть определен в виде денежного выражения.

Кассационная инстанция лишена возможности исправить данную ошибку суда путем внесения изменений в приговор без его отмены, поскольку сведений о заработной плате Г. в деле не имеется. Справка о размере оклада продавца, в качестве которого она устроилась работать за неделю до постановления приговора, не отражает ее действительной заработной платы, полученной в течение года.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 16 мая 2007 г., дело N 22-5119/2007

В случае частичного или полного сложения сроков лишения свободы при назначении наказания по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы не может превышать двадцати пяти лет.

(извлечение)

Постановлением Верхотурского районного суда от 8 декабря 2005 года в порядке п. 10 ст. 397, ст. 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации Т., осужденному Верхотурским районным судом 26 июля 2004 года по ч. 1 ст. 161 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году лишения свободы, с применением ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации к 25 годам лишения свободы с содержанием в исправительной колонии строгого режима, по совокупности с приговором от 23 декабря 2003 года назначено 30 лет лишения свободы.

В постановлении судьи указано, что Т. был осужден 23 декабря 2003 года Тагилстроевским районным судом г. Нижнего Тагила по ч. 4 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде 12 лет лишения свободы, но об этом не было известно суду при постановлении приговора от 26 июля 2004 года, а поэтому не было назначено наказание по правилам ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации

Исходя из положений п. 10 ст. 397 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд по совокупности приговоров от 23 декабря 2003 года и от 26 июля 2004 года на основании ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний назначил Т. наказание в виде 30 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В надзорной жалобе осужденный просил снизить срок наказания, ссылаясь на то, что наказание в виде лишения свободы по совокупности преступлений не может превышать 25 лет.

Проверив материалы дела, обсудив доводы надзорной жалобы, президиум Свердловского областного суда счел постановление суда подлежащим изменению по основаниям, изложенным в п. 1 ст. 382 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то есть в связи с неправильным применением требований Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Решая вопрос о назначении Т. наказания по двум приговорам, суд не учел, что согласно ч. 4 ст. 56 Уголовного кодекса Российской Федерации назначение наказания в виде лишения свободы сроком до тридцати лет возможно только по совокупности приговоров, то есть при выполнении требований ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации. Т. же назначено наказание по правилам ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

По изложенным основаниям постановление Верхотурского районного суда от 8 декабря 2005 года изменено путем снижения срока назначенного Т. наказания до 25 лет лишения свободы.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 16 мая 2007 г., дело N 44-У-149/2007

В соответствии с пунктом 2 части 10 статьи 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в срок содержания под стражей засчитывается время домашнего ареста, а в силу части 3 статьи 72 Уголовного кодекса Российской Федерации время содержания лица под стражей до судебного разбирательства засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день.

(извлечение)

По приговору суда Уваров осужден по п. "а" ч. 3 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Уварову зачтены в срок отбывания наказания время его задержания в порядке ст. 91 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации с 9 по 11 января 2003 года и время содержания под стражей с 11 января по 4 апреля 2003 года.

Из материалов дела видно, что 4 апреля 2003 года мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Уварова была заменена домашним арестом.

Во вводной части приговора отражено, что Уваров на день постановления приговора содержался под домашним арестом с 4 апреля 2003 года.

При таких данных в срок лишения свободы зачтено время содержания Уварова под домашним арестом с 4 апреля 2003 года по 2 октября 2003 года.

Постановление

Президиума Верховного Суда Российской Федерации

по делу Уварова

N 126П07

Обзор законодательства и судебной практики

Верховного Суда Российской Федерации

за II квартал 2007 года

Суд необоснованно назначил несовершеннолетнему наказание в виде лишения свободы, не приняв во внимание, что по смыслу уголовного закона он являлся лицом, впервые совершившим преступление небольшой тяжести.

(извлечение)

Приговором Ревдинского городского суда от 14 марта 2007 года И., 1989 года рождения, осужден за совершение 5 преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, к наказанию в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев за каждое; за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, к наказанию в виде лишения свободы на срок 8 месяцев. В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде 2 лет 3 месяцев лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии.

Проверив материалы дела в связи с принесением осужденным кассационной жалобы, судебная коллегия сочла приговор суда подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вывод суда о необходимости назначения И. за совершенные им преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, наказания в виде реального лишения свободы основан на исследованных в судебном заседании материалах, из которых усматривается, что И. и ранее совершал корыстные преступления, за что был осужден к лишению свободы условно; в период испытательного срока И. допускал неоднократные нарушения возложенных на него приговором суда обязанностей. Будучи освобожденным постановлением судьи от 26 июня 2006 года от наказания, назначенного по приговору от 20 января 2006 года, в силу акта об амнистии от 19 апреля 2006 года, И. должных выводов не сделал и через несколько месяцев вновь совершил значительное количество умышленных корыстных преступлений.

Вид и размер наказания, назначенного осужденному И. с учетом требований положений ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации в пределах санкции закона за каждое из совершенных им преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, соразмерны содеянному им, данным о его личности, судом должным образом мотивированы, и оснований для изменения приговора в этой части не имеется.

Вместе с тем назначение И. наказания в виде лишения свободы за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, противоречит требованиям ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением судьи от 26 июня 2006 года И. освобожден от отбывания наказания в виде условного осуждения по приговору от 20 января 2006 года в силу акта об амнистии от 19 апреля 2006 года.

В силу ч. 2 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации судимость И. от 20 января 2006 года является погашенной с аннулированием в соответствии с ч. 6 ст. 86 Уголовного кодекса Российской Федерации всех правовых последствий.

В силу изложенного выше при решении вопроса о назначении наказания И. следует считать впервые судимым, и в соответствии с ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации ему как лицу, впервые совершившему в несовершеннолетнем возрасте преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, отнесенное законом к преступлениям небольшой тяжести, не может быть назначено за его совершение наказание в виде лишения свободы.

По изложенным основаниям судебная коллегия нашла необходимым внести в приговор суда в указанной части соответствующие изменения, определив смягчить наказание, назначенное И. по ч. 1 ст. 167 Уголовного кодекса Российской Федерации, до 8 месяцев исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства и снизить срок наказания, назначенного И. в соответствии с положениями ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений, виновным в совершении которых он признан указанным приговором, до 2 лет 1 месяца лишения свободы.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 1 июня 2007 г., дело N 22-5866/2007

III. Вопросы освобождения от уголовной ответственности и наказания

В соответствии с требованиями статьи 75 Уголовного кодекса Российской Федерации освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием возможно, если лицо совершило преступление впервые, данное преступление относится к категории небольшой или средней тяжести, совершивший преступление добровольно явился с повинной и способствовал раскрытию преступления, в результате деятельного раскаяния лицо, совершившее преступление, перестало быть общественно опасным.

(извлечение)

Органами предварительного расследования И. обвиняется в хранении в целях сбыта и сбыте спирта, не отвечающего требованиям безопасности для жизни и здоровья потребителей.

Постановлением Красноуфимского городского суда от 9 марта 2007 года уголовное дело в отношении И. прекращено по ходатайству адвоката на основании ст. 75 Уголовного кодекса Российской Федерации и ст. 28 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с деятельным раскаянием.

Проверив материалы дела в связи с принесением прокурором кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями ст. 75 Уголовного кодекса Российской Федерации освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием возможно, если лицо совершило преступление впервые, данное преступление относится к категории небольшой или средней тяжести, совершивший преступление добровольно явился с повинной и способствовал раскрытию преступления, в результате деятельного раскаяния лицо, совершившее преступление, перестало быть общественно опасным.

Данное требование закона судом не соблюдено.

Как следует из материалов дела, уголовное преследование И. прекращено в связи с тем, что ей 83 года, она добровольно отдала 50 рублей и спирт, признала вину, тем самым активно способствовала раскрытию преступления, которое совершила в связи с тяжелым материальным положением, раскаялась в совершении преступления.

Однако явка с повинной не имела места, поскольку преступление было раскрыто в результате проведения проверочной закупки, и оснований, свидетельствующих о том, что лицо, совершившее преступление, перестало быть общественно опасным, в постановлении не приведено.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 1 июня 2007 г., дело N 22-3769/2007

Суд со ссылкой на статью 83 Уголовного кодекса Российской Федерации ошибочно освободил лицо от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора, еще не вступившего в законную силу.

(извлечение)

Приговором Первоуральского городского суда от 4 апреля 2007 года Н. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. На основании ст. 83 Уголовного кодекса Российской Федерации Н. освобожден от отбывания назначенного ему наказания ввиду истечения сроков давности обвинительного приговора.

Проверив материалы дела в связи с принесением прокурором кассационного представления, судебная коллегия нашла приговор подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство по причине неправильного применения уголовного закона.

Суд при постановлении приговора допустил существенные нарушения норм ч. 3 ст. 240 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и неправильное применение норм материального права.

В частности, вывод суда об истечении сроков давности исполнения обвинительного приговора сделан без какого-либо исследования обстоятельств, свидетельствующих о том, производился ли по данному делу в период предварительного следствия розыск Н. и если производился, то каким образом, поскольку материалы, касающиеся розыска Н., в судебном заседании, как видно из протокола судебного заседания, не исследовались.

Более того, судом неправильно применены нормы материального закона, регулирующие вопросы применения сроков давности.

Суд со ссылкой на истечение срока давности обвинительного приговора, предусмотренного ст. 83 Уголовного кодекса Российской Федерации, освободил Н. от отбывания наказания в связи с истечением срока давности обвинительного приговора, еще не вступившего в законную силу и, соответственно, не приводившегося в исполнение, в то время как, если бы судом в действительности были установлены обстоятельства, на которые он сослался в приговоре, дело в отношении Н. подлежало бы прекращению на основании ч. 1 ст. 239, п. 3 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации ввиду истечения срока давности уголовного преследования.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 6 июня 2007 г., дело N 22-5659/2007

IV. Процессуальные вопросы

Суд вопреки требованиям закона самостоятельно расширил круг участников уголовного судопроизводства, предусмотренный ч. 2 ст. 111 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, к которым может быть применена мера процессуального принуждения в виде денежного взыскания.

(извлечение)

Постановлением судьи Качканарского городского суда от 12 апреля 2007 года в соответствии с ч. 2 ст. 111 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации подсудимый К., обвиняемый в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 171 Уголовного кодекса Российской Федерации, подвергнут денежному взысканию в размере 22 тысячи рублей в доход государства.

Судебная коллегия по уголовным делам отменила указанное постановление по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 111 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации мера процессуального принуждения в виде денежного взыскания может быть применена судом лишь в отношении потерпевшего, свидетеля, гражданского истца, ответчика, специалиста, переводчика и понятого.

Суд вопреки требованиям закона самостоятельно расширил круг участников уголовного судопроизводства, предусмотренный ч. 2 ст. 111 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, к которым может быть применена мера процессуального принуждения в виде денежного взыскания, и незаконно наложил взыскание на подсудимого.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2007 г., дело N 22-5383/2007

Возвращая прокурору уголовное дело по обвинению лица в совершении преступлений, предусмотренных двумя статьями Уголовного кодекса Российской Федерации, на том основании, что по одной из них уголовное дело не возбуждалось, суд не учел, что уголовное дело было возбуждено конкретно в отношении этого лица и по смыслу статьи 146 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующей порядок возбуждения уголовного дела публичного обвинения, при этом не требуется возбуждение уголовного дела по каждому отдельному эпизоду преступной деятельности лица.

(извлечение)

А. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п. "д" ч. 2 ст. 111 и п. "в" ч. 2 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением Тугулымского районного суда от 12 апреля 2007 года уголовное дело на основании ст. 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации возвращено прокурору в связи с тем, что уголовное дело по п. "в" ч. 2 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации не было возбуждено.

Судебная коллегия по уголовным делам пришла к выводу о том, что данное постановление подлежит отмене с направлением дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Возвращая прокурору уголовное дело по обвинению А. в совершении преступлений, предусмотренных п. "д" ч. 2 ст. 111 и п. "в" ч. 2 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации, на том основании, что по ч. 2 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовное дело не возбуждалось, суд не учел, что уголовное дело было возбуждено конкретно в отношении А. и по смыслу ст. 146 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующей порядок возбуждения уголовного дела публичного обвинения, при этом не требуется возбуждение уголовного дела по каждому отдельному эпизоду преступной деятельности лица.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 8 июня 2007 г., дело N 22-5932/2007

Вопросы применения норм об особом порядке

принятия судебного решения при согласии

обвиняемого с предъявленным ему обвинением

В случае, когда по делу отсутствуют какие-либо условия, необходимые для постановления приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, суд в соответствии с частью 3 статьи 314 и частью 6 статьи 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации должен принять решение о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке.

(извлечение)

Приговором Нижнесергинского районного суда от 26 апреля 2007 года К. осужден по ч. 1 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Приговор постановлен в порядке гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив материалы дела, судебная коллегия по уголовным делам нашла приговор суда подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство со стадии назначения судебного заседания.

Из протокола судебного заседания видно, что потерпевший заявил ходатайство о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке, указывая на то, что ему не были разъяснены условия и последствия особого порядка разбирательства дела.

Представитель потерпевшего - адвокат Б. также заявил аналогичное ходатайство, ссылаясь на то, что подсудимый К. не возместил расходы, связанные с лечением, и ущерб, причиненный преступлением, что повлекло нарушение прав потерпевшего.

Из материалов уголовного дела следует, что потерпевшим в стадии предварительного расследования заявлен иск в сумме 150000 рублей, который подсудимый в судебном заседании признал частично.

Кроме этого, судебная коллегия пришла к выводу о том, что доводы потерпевшего о неразъяснении ему порядка, условий и последствий особого порядка судебного разбирательства являются обоснованными, поскольку ходатайство потерпевшего о прекращении особого порядка судебного разбирательства заявлено после заключения соглашения с адвокатом Б., который стал принимать участие в качестве представителя потерпевшего в судебном заседании.

В данном случае по делу отсутствовали условия, необходимые для постановления приговора без проведения судебного разбирательства в общем порядке, и суду следовало в соответствии с требованиями ч. 6 ст. 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации принять решение о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке, что сделано не было и повлекло нарушение прав потерпевшего.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 8 июня 2007 г., дело N 22-5961/2007

По смыслу главы 40 Уголовно-процессуального кодекса суд при постановлении приговора не вправе принять решение о частичном удовлетворении иска потерпевшего.

(извлечение)

Приговором Качканарского городского суда от 24 апреля 2007 года К. осужден по ч. 1 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Дело рассмотрено в порядке гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В пользу потерпевших Л. и В. взыскано по 70000 рублей каждой за причиненный им моральный вред.

В кассационной жалобе потерпевшие просили отменить приговор в связи с тем, что суд не до конца учел причиненные им моральные и физические страдания и не удовлетворил их исковые требования в полном объеме.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы жалобы, судебная коллегия пришла к выводу о том, что судом неправильно применен закон в части разрешения гражданского иска.

Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 декабря 2006 года N 60 "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел" уголовное дело может быть рассмотрено в особом порядке лишь в том случае, если обвиняемый признает полностью размер причиненного им вреда. В силу п. 12 того же Постановления при наличии соответствующих оснований гражданский иск может быть оставлен без удовлетворения, производство по нему прекращено, в его удовлетворении может быть отказано либо по иску принято решение о передаче его на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства, если это не повлечет изменения фактических обстоятельств дела.

Таким образом, по смыслу Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации принятие судом решения о частичном удовлетворении иска недопустимо.

По изложенным основаниям приговор Качканарского городского суда от 24 апреля 2007 года в части разрешения гражданского иска Л. и В. отменен. Гражданский иск потерпевших о возмещении морального вреда в сумме 2 миллионов рублей направлен на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 8 июня 2007 г., дело N 22-5816/2007

Суд, положив в основу обвинительного приговора по делу об убийстве явку с повинной и показания подсудимого, допустил противоречие в своих выводах о мотиве и обстоятельствах совершения преступления.

(извлечение)

Приговором Нижнесергинского районного суда от 2 апреля 2007 года К. признан виновным в убийстве С. во время ссоры, произошедшей на почве личных неприязненных отношений.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении прокурора и кассационных жалобах осужденного и его защитника, судебная коллегия сочла приговор подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Согласно ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Также в приговоре должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Вместе с тем, признавая К. виновным, при описании преступления, признанного доказанным, суд указал, что К. совершил убийство С. в ходе ссоры, возникшей на почве личных неприязненных отношений.

Однако, анализируя доказательства, суд признал достоверными явку с повинной и показания К., данные им в качестве подозреваемого. Из этих доказательств следует, что С. напал на К., причинил телесные повреждения, угрожал, в связи с чем К. защищался от посягательства со стороны С.

Таким образом, суд допустил в приговоре явные противоречия между выводами об обстоятельствах фактически совершенного деяния и содержанием доказательств, признанных судом достоверными и положенными в основу приговора.

Помимо того, суд признал достоверными показания, данные осужденным в качестве подозреваемого, но в протоколе судебного заседания не содержится сведений об оглашении указанных показаний, тем самым суд нарушил принцип непосредственности, так как положил в основу приговора доказательство, которое не было предметом исследования в судебном заседании.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о том, что в приговоре содержатся противоречия, имеющие существенное значение для выводов суда, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного, на правильность применения уголовного закона и определение меры наказания.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 23 мая 2007 г., дело N 22-5216/2007

Судом неверно определен ежедневный размер оплаты труда адвоката.

(извлечение)

Адвокатом Ч. по назначению суда осуществлялась в стадии судебного производства защита Х., осужденного приговором Синарского районного суда г. Каменска-Уральского от 15 января 2007 года по ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Адвокат обратился в суд с заявлением об оплате его труда в сумме 5692 рублей 50 копеек (за 6 дней из расчета по 948 рублей 75 копеек в день).

Суд, рассмотрев заявление, принял решение об оплате труда адвоката в сумме 2530 рублей (за 4 дня из расчета по 632 рубля 50 копеек в день).

Не согласившись с решением суда, Ч. обжаловал его в кассационном порядке, указав, что Х. было предъявлено обвинение в совершении трех преступлений, оплата времени ознакомления с материалами дела должна производиться с учетом объема дела, его сложности и отрицания подсудимым вины, в связи с чем у него не было возможности изучить дело за один день. Ознакомление с протоколом судебного заседания в течение двух дней вызвано необходимостью и связано с его объемом, путаницей в отражении хронологии событий, противоречивостью показаний участников процесса, а также давностью рассмотрения дела.

Судебная коллегия, частично согласившись с доводами жалобы, указала следующее.

В соответствии с Порядком расчета оплаты труда адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, в зависимости от сложности уголовного дела, утвержденным Приказом Министерства юстиции Российской Федерации N 257 и Министерства финансов Российской Федерации N 89н от 6 октября 2003 года (далее - Порядок расчета), размер оплаты труда адвоката определяется с учетом сложности уголовного дела, исходя из следующих критериев: подсудности дела, количества и тяжести вмененных преступлений, количества привлеченных в качестве обвиняемых (подсудимых) лиц, объема материалов дела, необходимости выезда адвоката в иной населенный пункт, а также совершения преступления отдельными категориями граждан.

Суд при определении размера оплаты труда адвоката за один день исходил из того, что уголовное дело в отношении Х. рассмотрено в закрытом судебном заседании в отношении одного лица, не владеющего языком, на котором ведется судопроизводство, по двум составам преступления, фактически составляющим один эпизод, относящимся в категории тяжких, в связи с чем на основании п. 3 Порядка расчета установил 50% минимального размера оплаты труда, составляющего 1100 рублей

Вместе с тем из материалов дела следует, что Х. в ходе предварительного следствия было предъявлено обвинение в совершении трех преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132 Уголовного кодекса Российской Федерации. Такое же обвинение было сформулировано в обвинительном заключении, по этому же обвинению проводилось судебное разбирательство.

В соответствии с п. 2 Порядка расчета в случае предъявления обвинения по трем и более инкриминируемым преступлениям размер оплаты труда адвоката составляет 75% от минимального размера оплаты труда.

Тот факт, что приговором суда Х. был осужден по двум составам преступления, не должен влиять на размер оплаты труда адвоката.

С учетом этого размер оплаты труда адвоката Ч. по делу Х. следовало определить в сумме 948 рублей 75 копеек в день.

Количество дней, подлежащих оплате, судом определено правильно, с учетом времени, фактически затраченного адвокатом. Из материалов дела следует, что ордер N 009943 на защиту подсудимого Х. адвокату Ч. выдан 8 ноября 2006 года, то есть в этот день он изучал материалы дела, а 9 ноября 2006 года и 12 января 2007 года, согласно протоколам судебных заседаний, проходило судебное разбирательство. С учетом этого требование адвоката об оплате еще одного дня, в течение которого он изучал материалы дела, необоснованно. Протокол судебного заседания составляет 28 листов, поэтому судом обоснованно за ознакомление с этим протоколом установлена оплата за один день работы адвоката. Требование адвоката об оплате ознакомления с протоколом судебного заседания в течение двух дней является необоснованным. При этом ссылка адвоката на объем дела не может быть учтена, поскольку материалы уголовного дела составляют 1 том, содержащий 230 страниц до кассационного определения.

Таким образом, размер оплаты труда адвоката по делу Х. должен составлять 3795 рублей (948 рублей 75 копеек x 4).

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 23 мая 2007 г., дело N 22-5982/2007

Решение о возбуждении уголовного дела в отношении адвоката принимается прокурором на основании заключения судьи районного суда.

(извлечение)

Органами предварительного расследования З. обвинялся в совершении фальсификации доказательств, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации.

По ходатайству адвоката Ч., заявленному в подготовительной части судебного заседания, постановлением Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 17 июля 2006 года уголовное преследование в отношении З. прекращено.

Прекращая уголовное преследование, суд указал, что З. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации, имевшего место 9 июля 2004 года и относящегося в силу ст. 15 Уголовного кодекса Российской Федерации к категории преступлений небольшой тяжести. В соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации срок привлечения к уголовной ответственности по указанной категории дел составляет 2 года, следовательно, данный срок истек на момент рассмотрения дела в суде.

Рассмотрев материалы уголовного дела, президиум Свердловского областного суда счел необходимым отменить данное постановление, указав следующее.

Как видно из материалов дела, З., являясь адвокатом адвокатской палаты Свердловской области, обвинялся в том, что с целью незаконного обогащения, достоверно зная о поддельности имеющегося у него документа, предоставил 9 июля 2004 года в ходе судебного заседания по гражданскому делу сфальсифицированный им вексель от 15 июня 2004 года N 001.

В соответствии с требованиями п. 8 ч. 1 ст. 447 и п. 10 ч. 1 ст. 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в отношении адвоката установлен особый порядок производства по уголовным делам: решение о возбуждении уголовного дела в отношении его принимается прокурором на основании заключения судьи районного суда.

Эти требования закона органами следствия соблюдены не были.

По делу в отношении З. решение о возбуждении уголовного дела принято не прокурором, как этого требует закон, а следователем прокуратуры Октябрьского района.

Указанное нарушение уголовно-процессуального законодательства - нарушение процедуры возбуждения уголовного дела привело к ограничению гарантированных законом прав обвиняемого.

Однако суд, принимая решение о прекращении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, указанные обстоятельства не учел.

Поскольку уголовное дело в отношении З. возбуждено с нарушением закона, собранные по делу доказательства являются недопустимыми. Поэтому постановление о прекращении уголовного дела в отношении З. в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, то есть по нереабилитирующему основанию, не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене.

Учитывая, что действующим законодательством возвращение уголовного дела на дополнительное расследование не допускается, президиум Свердловского областного суда посчитал необходимым прекратить уголовное преследование в отношении З. по п. 1 ч. 1 ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с непричастностью его к совершению преступления.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 27 июня 2007 г., дело N 44-У-355/2007

Вопросы производства в суде апелляционной инстанции

Суд апелляционной инстанции, сделав безосновательно вывод о том, что потерпевший не желает привлечения подсудимого к уголовной ответственности, принял ошибочное решение об оправдании последнего по делу частного обвинения.

(извлечение)

Приговором мирового судьи судебного участка N 2 Камышловского района от 14 февраля 2006 года Ф. был признан виновным в публичном оскорблении 23 сентября 2005 года судебного пристава-исполнителя Н. при исполнении им служебных обязанностей и осужден по ст. 319 Уголовного кодекса Российской Федерации.

По результатам рассмотрения жалобы указанный обвинительный приговор отменен и судом апелляционной инстанции в отношении Ф. 12 февраля 2007 года постановлен оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 319 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия по уголовным делам, рассмотрев материалы уголовного дела в связи с принесением прокурором кассационного представления, нашла приговор суда апелляционной инстанции подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

По смыслу уголовно-процессуального закона, придя к выводу о необходимости изменения ранее предъявленного подсудимому обвинения на статьи уголовного закона, дела по которым возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего (дела частного обвинения), суд, при наличии в деле жалобы потерпевшего или его устного заявления в судебном заседании о желании привлечь подсудимого к уголовной ответственности, квалифицирует действия подсудимого по соответствующим статьям уголовного закона.

Из материалов дела видно, что в судебном заседании государственный обвинитель изменил обвинение Ф., выдвинутое по ст. 319 Уголовного кодекса Российской Федерации, ввиду недоказанности признака публичности оскорбления и просил квалифицировать его действия по ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Соглашаясь с позицией государственного обвинителя и указывая на наличие в действиях Ф. признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции сослался на отсутствие в деле заявления потерпевшего Н. о привлечении Ф. к уголовной ответственности и на его несогласие с квалификацией действий подсудимого по ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, в связи с чем и постановил оправдательный приговор.

Однако с таким выводом суда апелляционной инстанции нельзя согласиться, поскольку в материалах дела имеется заявление Н. о привлечении Ф. к уголовной ответственности за публичное оскорбление. В ходе судебного заседания и в судебных прениях потерпевший Н. не заявлял о нежелании привлекать Ф. к уголовной ответственности, наоборот, утверждал доказанность факта оскорбления, не соглашался лишь с предложенной обвинением квалификацией действий Ф. по делу частного обвинения.

По изложенным основаниям приговор в отношении Ф. был отменен, уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство другому судье апелляционной инстанции.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2007 г., дело N 22-М-171/2007

Судом апелляционной инстанции вывод об отсутствии в действиях обвиняемой состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 156 Уголовного кодекса Российской Федерации, безосновательно сделан без надлежащей всесторонней оценки обстоятельств причинения новорожденному физических страданий вследствие лишения пищи и иного ухода со стороны матери, длительного плача и влияния этих страданий на состояние здоровья ребенка.

(извлечение)

Н. обвиняется в ненадлежащем исполнении в период с 10 июля по 13 июля 2006 года обязанностей по воспитанию малолетней дочери, 25 мая 2006 года рождения, соединенном с жестоким обращением с ней.

Приговором мирового судьи судебного участка Ачитского района от 31 января 2007 года Н. оправдана в совершении указанного деяния в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.

Постановлением Ачитского районного суда от 3 апреля 2007 года оправдательный приговор по итогам рассмотрения дела в апелляционном порядке оставлен без изменения.

Судебная коллегия по уголовным делам, проверив материалы дела в связи с принесением государственным обвинителем кассационного представления, нашла постановление суда апелляционной инстанции подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 369 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации основанием отмены или изменения приговора суда первой инстанции является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела в случаях, предусмотренных ст. 380 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в частности, если суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Частью 1 ст. 156 Уголовного кодекса Российской Федерации предусмотрена уголовная ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителями, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним.

Оправдывая Н. в совершении указанного преступления в отношении малолетней дочери, 25 мая 2006 года рождения, суд первой инстанции указал, что факт ненадлежащего исполнения Н. обязанностей по воспитанию ребенка, выразившийся в неудовлетворительном кормлении 12 и 13 июля 2006 года, нашел свое подтверждение в судебном заседании.

Вместе с тем мировой судья пришел к выводу, что не доказан признак жестокого обращения с малолетней дочерью, поскольку Н. не оставляла дочь без присмотра, не лишала ее пищи (пыталась кормить кашей, имела бутылку со сладкой водой, детское питание); фактически потерпевшая была госпитализирована 13 июля 2006 года с диагнозом ОРВИ и гипотрофия.

Однако судом первой инстанции не дана надлежащая оценка показаниям свидетелей К. и Ф. о том, что 13 июля 2006 года Н. пришла в больницу с дочерью, которая была голодна, жадно пила воду, молочная смесь была непригодна для кормления, у ребенка была температура, при этом мать от госпитализации девочки отказалась.

В судебном заседании установлено, что Н. с ребенком два дня - 11 и 12 июля 2006 года - не была дома, ходила к знакомым и употребляла спиртные напитки, а ребенка поила только водой, что подтвердила свидетель П. Последняя также пояснила, что Н. пыталась кормить дочь кашей, которой кормить новорожденного ребенка нельзя, с собой, кроме сладкой воды, у нее не было детского питания.

Из акта следует, что 13 июля 2006 года больной ребенок Н. был помещен в детское отделение центральной районной больницы не по воле матери, а принудительно, в связи с ее отказом от госпитализации девочки.

Из показаний свидетеля Б. также следует, что Н. с уже больным ребенком в течение двух дней ходила по разным местам, распивая спиртные напитки, вследствие чего полуторамесячный ребенок находился в опасном для здоровья состоянии. Сестра Н. подтвердила, что 10 июля 2006 года она обнаружила плачущего ребенка рядом со спящей пьяной матерью, при этом девочка от плача покраснела, была голодная.

Приведенные выше обстоятельства не получили оценки в своей совокупности с точки зрения причинения беспомощному новорожденному ребенку физических страданий вследствие лишения пищи и иного ухода со стороны матери, длительного плача, влияния этих страданий на состояние здоровья ребенка.

По изложенным основаниям постановление суда апелляционной инстанции, который не проверил изложенные выше обстоятельства, признано незаконным и необоснованным и отменено с направлением дела на новое разбирательство, в ходе которого следует правильно установить фактические обстоятельства и сделать выводы о виновности либо невиновности Н.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2007 г., дело N 22-М-256/2007

Постановление суда апелляционной инстанции отменено, а апелляционное производство по жалобе на отказ мирового судьи в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела вследствие истечения сроков давности, заявленного в ходе судебного заседания, прекращено, поскольку согласно пункту 2 части 5 статьи 355 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не подлежат обжалованию в порядке, установленном главой 43 Кодекса, вынесенные в ходе судебного разбирательства определения или постановления об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства.

(извлечение)

Постановлением мирового судьи судебного участка N 2 Октябрьского района г. Екатеринбурга от 5 февраля 2007 года адвокату Д. отказано в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении В. в связи с истечением срока давности.

В постановлении судьи указано, что 13 и 14 декабря 2004 года были возбуждены уголовные дела, в том числе и в отношении В., по п. "в" ч. 2 ст. 179 Уголовного кодекса Российской Федерации, вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого; 15 декабря 2004 года В. был объявлен в розыск, поскольку скрылся от органов расследования, а при таких обстоятельствах в силу требований ч. 3 ст. 78 Уголовного кодекса Российской Федерации течение срока давности приостанавливается.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга от 29 марта 2007 года постановление мирового судьи оставлено без изменения, апелляционная жалоба - без удовлетворения.

В кассационной жалобе защитник Д. просил указанные постановления отменить, дело в отношении В. прекратить в связи с истечением срока давности.

Судебная коллегия по уголовным делам пришла к выводу о том, что постановление районного суда подлежит отмене, апелляционное производство по жалобе на постановление мирового судьи - прекращению, а дело - направлению мировому судье для рассмотрения по существу.

Как видно из дела, ходатайство о прекращении уголовного дела защитником было заявлено в ходе судебного разбирательства.

Между тем согласно п. 2 ч. 5 ст. 355 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не подлежат обжалованию в порядке, установленном главой 43 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, вынесенные в ходе судебного разбирательства определения или постановления об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства.

Следовательно, в целях обеспечения независимости суда проверка законности и обоснованности принимаемых им промежуточных решений, в том числе по заявленным в судебном заседании ходатайствам, может осуществляться лишь после завершения производства в суде первой инстанции одновременно и в связи с приговором, на что обращено внимание в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июля 1998 года и Определении Конституционного Суда Российской Федерации 14 октября 2004 года. Такой порядок не нарушает конституционное право участников процесса на судебную защиту, поскольку не лишает их права обжаловать промежуточные действия и решения вместе с приговором и не освобождает суд от обязанности исследовать доводы таких жалоб и дать им оценку. Кроме того, участники процесса не лишаются возможности в случае отклонения заявленного в ходе судебного разбирательства ходатайства повторно заявить его, отстаивая тем самым свои права и законные интересы.

При таких обстоятельствах апелляционное производство по жалобе на постановление не могло быть заведено, а сама жалоба подлежала возвращению заявителю.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2007 г., дело N 22-М-262/2007

Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации не предусмотрена возможность оставления апелляционной жалобы без рассмотрения.

(извлечение)

Приговором мирового судьи судебного участка N 2 г. Верхней Пышмы от 6 октября 2005 года К. осужден по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации к штрафу в сумме 3000 рублей.

На указанный приговор осужденным К. 12 октября 2005 года принесена апелляционная жалоба.

Постановлением судьи Верхнепышминского городского суда от 30 июня 2006 года данная жалоба оставлена без рассмотрения в связи с неявкой осужденного в заседание суда апелляционной инстанции, а уголовное дело возвращено мировому судье, постановившему приговор.

В кассационной жалобе осужденный К. просил отменить постановление суда апелляционной инстанции, поскольку о времени и месте рассмотрения его жалобы он не был надлежащим образом извещен; оставление жалобы без рассмотрения нарушает его право на защиту, кроме того, законом вообще не предусмотрена возможность снятия уголовного дела с апелляционного рассмотрения.

Судебная коллегия по уголовным делам отменила указанное постановление суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Виды решений, принимаемых судом апелляционной инстанции по результатам рассмотрения уголовного дела, перечислены в ст. 367 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. При этом уголовно-процессуальным законом не предусмотрена возможность оставления без рассмотрения апелляционной жалобы.

Обязательное участие осужденного в заседании суда апелляционной инстанции регламентировано ч. 3 ст. 364 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. При этом по смыслу закона и на основании ст. 253 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в случае неявки осужденного в судебное заседание суд выносит определение об отложении судебного разбирательства и принимает меры к его вызову или принудительному приводу; если осужденный скрылся, суд объявляет его розыск и приостанавливает производство по делу.

Из материалов дела следует, что К. неоднократно не являлся в заседания суда апелляционной инстанции, в связи с чем судебное разбирательство судом откладывалось, однако предусмотренные законом меры к принудительному доставлению осужденного в судебное заседание не принимались.

При таких обстоятельствах постановление об оставлении апелляционной жалобы осужденного без рассмотрения нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене с направлением апелляционной жалобы на новое рассмотрение, по результатам которого следует принять одно из решений, предусмотренных ст. 367 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 11 мая 2007 г., дело N 22-М-258/2007

При рассмотрении дела в апелляционном порядке суд допустил ряд нарушений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих отмену приговора.

(извлечение)

Согласно приговору, постановленному в особом порядке мировым судьей судебного участка N 4 Верх-Исетского района г. Екатеринбурга 25 декабря 2006 года, К. признан виновным в угрозе убийством и оскорблении своей матери Д., совершенных 7 октября 2006 года.

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы осужденного указанный приговор оставлен без изменения постановлением судьи Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 19 февраля 2007 года.

Судебная коллегия по уголовным делам отменила указанное постановление суда апелляционной инстанции в связи с нарушением уголовно-процессуального закона.

В соответствии с ч. 3 ст. 366 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по окончании прений сторон председательствующий предоставляет подсудимому последнее слово, после чего удаляется в совещательную комнату.

Однако в нарушение указанных требований подсудимому К. в суде апелляционной инстанции последнее слово предоставлено не было, что в соответствии с п. 7 ч. 2 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае является основанием для отмены судебного решения.

Кроме того, суд апелляционной инстанции не рассмотрел жалобу потерпевшей Д. на приговор мирового судьи, поданную в установленный срок, о чем в соответствии с законом были извещены стороны. С жалобой потерпевшей Д. уголовное дело было направлено в суд апелляционной инстанции. Однако заседание суда апелляционной инстанции было назначено лишь по жалобе осужденного К., в судебном заседании жалоба потерпевшей не оглашалась и фактически не была рассмотрена.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 18 мая 2007 г., дело N 22-М-200/2007

Принимая решение об отмене постановления мирового судьи о прекращении производства по уголовному делу с применением мер воспитательного воздействия, а также о необоснованности постановления следователя о прекращении уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего обвиняемого и о возвращении постановления следователя с материалами уголовного дела прокурору для устранения допущенных нарушений закона, судья апелляционной инстанции вышел за пределы своей компетенции и за пределы судебного разбирательства.

(извлечение)

Постановлением мирового судьи судебного участка N 2 Артемовского района от 25 декабря 2006 года прекращено производство по уголовному делу в отношении несовершеннолетнего Б., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением принудительных мер воспитательного воздействия в виде передачи под надзор подразделению по делам несовершеннолетних ОВД сроком на шесть месяцев.

Рассмотрев апелляционную жалобу, судья Артемовского городского суда постановлением от 15 марта 2007 года отменил указанное постановление мирового судьи и возвратил материалы уголовного дела прокурору для устранения допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Проверив материалы дела в связи с принесением прокурором кассационного представления, судебная коллегия нашла постановление апелляционного суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с положениями ст. 252 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному обвинению.

Поскольку в суд уголовное дело поступило с постановлением следователя о прекращении уголовного преследования в отношении несовершеннолетнего обвиняемого Б. по ч. 1 ст. 115 Уголовного кодекса Российской Федерации и ходатайством о применении к нему принудительной меры воспитательного воздействия, мировой судья рассмотрел данное ходатайство и принял решение, руководствуясь положениями ст. 90 Уголовного кодекса Российской Федерации и ст. 427 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Как видно из материалов дела, постановление следователя о прекращении уголовного преследования в отношении Б. потерпевшей стороной не обжаловано в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, хотя потерпевший был своевременно извещен о прекращении дела и направлении в суд ходатайства о применении принудительной меры воспитательного воздействия.

С учетом приведенных обстоятельств судья апелляционной инстанции должен был проверить законность и обоснованность постановления судьи в части применения принудительной меры воспитательного воздействия.

Принимая решение об отмене постановления мирового судьи, а также о необоснованности постановления следователя о прекращении уголовного преследования в отношении обвиняемого Б. и о возвращении постановления следователя с материалами уголовного дела прокурору для устранения допущенных нарушений закона, судья апелляционной инстанции вышел за пределы своей компетенции и за пределы судебного разбирательства.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 25 апреля 2007 г., дело N 22-М-212/2007

V. Рассмотрение иных судебных материалов

По смыслу части 3 статьи 306 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в случае вынесения оправдательного приговора, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, производство предварительного расследования не подлежит прекращению, поскольку должно быть установлено лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого. Таким образом, досудебный порядок производства по делу по факту совершенного преступления не является законченным, что не было учтено судом при вынесении постановления об отказе в удовлетворении ходатайства потерпевшего об отмене постановления о прекращении уголовного дела.

(извлечение)

К. обратился в суд с жалобой в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в которой просил об отмене постановления о прекращении уголовного дела в отношении С.

В обоснование своих требований указал, что 12 июня 2004 года С. произвел в него 2 выстрела из ружья "Сайга", причинив ему ранение живота и ягодиц, повлекшее вред здоровью средней тяжести. Одновременно выстрелами из "Сайги" был ранен в ногу и голову В., который от полученных ранений скончался.

По данному факту органами следствия было возбуждено уголовное дело, по которому к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации был привлечен Л. (за умышленное убийство В.) и по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса Российской Федерации - С. за причинение менее тяжких телесных повреждений К.

Постановлением следователя от 12 января 2006 года (после возвращения судом дела прокурору) уголовное преследование в отношении С. было прекращено в связи с непричастностью последнего к совершению преступления, а эпизод по факту причинения телесных повреждений К. вменен Л.

Приговором Ревдинского городского суда от 14 июня 2006 года Л. по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса Российской Федерации оправдан, с чем К. выразил свое согласие, утверждая, что в него стрелял С.

Считая незаконным прекращение следователем уголовного дела в отношении С., К. просил суд отменить постановление следователя от 12 января 2006 года.

Постановлением судьи Ревдинского городского суда от 9 марта 2007 года в удовлетворении жалобы К. отказано по тем основаниям, что постановление следователя прокуратуры о прекращении уголовного дела на момент его принятия вынесено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, адвокатом и заявителем не обжаловано и вступило в законную силу. Кроме того, досудебное производство по факту совершенных преступлений закончено, по данному делу осужден по ч. 1 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации Л., приговор в отношении которого вступил в законную силу, поэтому жалоба в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по данному делу в силу ч. 3 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не подлежит рассмотрению. Также судом отказано в удовлетворении жалобы на том основании, что К. просит об отмене постановления следователя, а это не входит в компетенцию суда, поскольку суд не вправе отменять постановления следователя, то есть жалоба не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона.

Проверив представленные материалы, судебная коллегия нашла постановление судьи подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 1 ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации постановления следователя, прокурора, в том числе о прекращении уголовного дела, как способные причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в суд по месту проведения предварительного следствия.

Как усматривается из представленных материалов, 12 июня 2004 года К. в результате выстрелов из ружья "Сайга" были причинены менее тяжкие телесные повреждения. Привлекавшиеся за эти действия к уголовной ответственности лица были освобождены от уголовного преследования: в отношении Л. постановлен оправдательный приговор, в отношении С. уголовное дело прекращено постановлением следователя. Таким образом, никто не понес ответственности за вред здоровью К., причиненный в результате преступных действий.

Поскольку К. утверждает, что выстрел из "Сайги" был произведен в него именно С., вынесение следователем постановления в отношении С. о прекращении уголовного дела действительно может быть расценено как решение, затрудняющее доступ К. к правосудию.

Что касается выводов суда об окончании досудебного и судебного производства по делу, что в соответствии с ч. 3 ст. 29 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации должно препятствовать обращению с жалобой в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, то судебная коллегия не может с этим согласиться.

По смыслу ч. 3 ст. 306 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в случае вынесения оправдательного приговора, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, производство предварительного расследования не подлежит прекращению, поскольку должно быть установлено лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого. Таким образом, досудебный порядок производства по делу по факту совершенного преступления не является законченным.

Что касается указания в постановлении судьи о нарушении срока обращения с жалобой на постановление следователя о прекращении уголовного дела в отношении С., то оно не основано на законе, поскольку такие сроки законом не предусмотрены.

Не основан на законе и вывод суда о несоответствии положениям закона содержащегося в жалобе С. требования об отмене постановления следователя, что, по мнению суда, также является основанием для отказа в удовлетворении жалобы.

В соответствии с ч. 1 ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации решения следственных органов и органов прокуратуры, а также их действия, подпадающие под положения указанного Закона, могут быть обжалованы участниками уголовного судопроизводства, то есть должно быть выражено их несогласие с этими решениями и действиями. Форма выражения этого несогласия законом не предусмотрена. Часть 5 ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, в какой форме должно судом приниматься решение по результатам рассмотрения жалоб, но это не означает, что в такой же форме должно формулироваться требование в жалобе заявителя.

По изложенным основаниям постановление судьи Ревдинского городского суда от 9 марта 2007 года по жалобе К. в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации отменено с направлением судебного материала на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда от

30 мая 2007 г., дело N 22-5627/2007

Рассмотрение вопроса об отмене условного осуждения не относится к компетенции мирового судьи.

Вопрос об отмене условного осуждения разрешается судом только в присутствии лица, в отношении которого принимается такое решение.

(извлечение)

Приговором мирового судьи судебного участка N 1 г. Ревды от 9 сентября 2005 года Л. осужден по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса Российской Федерации к 1 году 8 месяцам лишения свободы. На основании ст. 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год 8 месяцев с возложением на осужденного ряда обязанностей.

По представлению уголовно-исполнительной инспекции г. Ревды постановлением мирового судьи судебного участка N 1 г. Ревды от 16 февраля 2006 года условное осуждение отменено, Л. направлен для отбывания наказания в виде лишения свободы.

По результатам апелляционного рассмотрения материала постановлением Ревдинского городского суда от 15 августа 2006 года решение мирового судьи оставлено без изменения, а апелляционная жалоба осужденного - без удовлетворения.

Проверив судебный материал в связи с подачей осужденным кассационной жалобы, судебная коллегия сочла указанные судебные решения подлежащими отмене по следующим основаниям.

В силу ч. 4 ст. 396 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации вопрос об отмене условного осуждения в соответствии со ст. 74 Уголовного кодекса Российской Федерации разрешается судом по месту жительства осужденного. Следовательно, рассмотрение данного вопроса не находится в компетенции мирового судьи.

Таким образом, постановление об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного Л., принято незаконным составом суда, что в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 381 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену судебного решения.

Кроме того, было нарушено право Л. на защиту.

Как видно из судебного материала, представление уголовно-исполнительной инспекции об отмене условного осуждения было рассмотрено в отсутствие условно осужденного, который о месте и времени судебного заседания не был извещен.

Суд апелляционной инстанции в нарушение требований п. 3 ч. 3 ст. 364 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым участие в судебном заседании суда апелляционной инстанции осужденного, подавшего жалобу, является обязательным, рассмотрел материал в отсутствие Л., который к тому времени содержался под стражей в следственном изоляторе.

По изложенным основаниям постановление мирового судьи судебного участка N 1 г. Ревды от 16 февраля 2006 и постановление Ревдинского городского суда от 15 августа 2006 года отменены, а судебный материал направлен на новое судебное разбирательство.

Определение

судебной коллегии по уголовным делам

Свердловского областного суда

от 23 мая 2007 г., дело N 22-М-276/2007

Судом оставлено без внимания то обстоятельство, что адвокат действовал вопреки требованиям ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" о честном, разумном и добросовестном отстаивании прав и законных интересов доверителя, и тем самым права осужденного на защиту в судебном заседании оказались нарушенными.

(извлечение)

Постановлением Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила от 20 января 2006 года отказано в удовлетворении ходатайства осужденного Н. об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 24 мая 2006 года постановление судьи оставлено без изменения, а жалоба осужденного - без удовлетворения.

Проверив материалы дела в связи с принесением осужденным надзорной жалобы, президиум Свердловского областного суда счел необходимым отменить постановление и кассационное определение по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, рассмотрение ходатайства осужденного Н. об условно-досрочном освобождении проводилось судом в его отсутствие.

В судебном заседании интересы осужденного осуществлял адвокат К., направленный в суд в порядке назначения.

Как установлено из содержания протокола судебного заседания, адвокат К. в своем выступлении просил отказать Н. в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении.

Такая позиция адвоката противоречила интересам его доверителя.

Адвокат действовал вопреки требованиям ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 года N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" о честном, разумном и добросовестном отстаивании прав и законных интересов доверителя, чем права Н. на защиту в судебном заседании оказались нарушенными.

Суд первой инстанции в свою очередь не принял надлежащих мер по обеспечению законности и справедливости при судебном разбирательстве.

Суд второй инстанции при рассмотрении кассационной жалобы Н. оставил без ответа доводы осужденного о нарушении его права на защиту в суде первой инстанции и его ходатайство о вызове в суд второй инстанции для участия в рассмотрении его кассационной жалобы.

По изложенным основаниям постановление судьи Тагилстроевского районного суда г. Нижнего Тагила от 20 января 2006 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Свердловского областного суда от 24 мая 2006 года в отношении Н. отменены, а материал с его ходатайством об условно-досрочном освобождении направлен на новое судебное разбирательство.

Постановление

президиума Свердловского областного суда

от 27 июня 2007 г., дело N 44-У-425/2007

Информация

Бюллетень сформирован на основании материалов судебной практики по уголовным делам, содержащихся в следующих источниках:

1. Официальный web-сайт Верховного Суда Российской Федерации (www.vsrf.ru), в том числе

Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 2007 года, утвержденный Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 1 августа 2007 года.

2. Наряды судебных решений по уголовным делам Свердловского областного суда.

Судебная коллегия по уголовным делам

Свердловского областного суда

Отдел кодификации,

систематизации законодательства и

обобщения судебной практики

Свердловского областного суда